Боже мой, я только что это сказала. Кто вообще ГОВОРИТ такое?
— Я прихожу сюда, когда нужно подумать или проветрить голову. — Он замолчал. — Или жду, когда все желаемое сбудется.
— Ждешь? Чего же ты ждешь?
Он заколебался на мгновение, затем устремил свой взгляд куда-то вдаль.
— Друга. Полагаю, старого друга.
Солнечный свет снова переместился, отбрасывая полоску света на его запястье. На секунду, я впилась взглядом в его шрам. Никогда не замечала, насколько глубоким он был, поскольку, как правило, он прятал его под курткой. Но так как свет отлично падал… а его рукава были немного закатаны… я, наконец, смогла получше его разглядеть. Впервые я увидела, что шрам был неровным и глубоким. Словно он резал осколком стекла. Через чтобы он ни прошел, это было ужасно. В ту же секунду я поняла, что он знает обо мне почти все, а я ничего о нем не знаю. Откуда он. Кем был. Не смотря на то, что сама мысль об этом меня коробила — как он умер.
Патрик перехватил мой взгляд. Одернул куртку и пониже натянул рукава.
— Что с тобой произошло? — Как только слова сорвались с языка, я поняла, что нужно было держать свой вопрос при себе.
— Авария на мотоцикле, — ответил он. — Ехал слишком быстро. Ничего особенного.
Как и говорил мой Папа. Мотоциклы слишком ОПАСНЫ.
Я опустила взгляд.
— Извини.
— Не стоит. Я пережил это. Да и давно все это было.
Порыв ветра внезапно появился из ниоткуда, поймав меня врасплох. Я ахнула, когда он попытался скинуть меня, и постаралась удержаться. За исключением того, что держаться было не за что.
— Ладно, я официально передумала, — заявила я. — Думаю, уже нет особой нужды в расплате. У нас еще полным-полно времени, чтобы отплатить этому Как-Его-Там-Зовут. К чему спешить? — Медленно, осторожно, я прислонилась к металлической решетке, пытаясь расслабиться и думать о хорошем, например, о плюшевых пандах. Воскресных утрах. О том, как была живой. — Ладно, я беру свои слова обратно. Я не хочу это делать. Не сегодня. Я хотела бы вернуться обратно в «Кусок».
— Ненавижу это говорить, — Патрик перекрикивал ветер, — но у нас проблемка. — Он пододвинулся настолько, что теперь уже сидел рядом со мной.
— Что значит «проблемка»? — Я почувствовала, как мост подо мной покачнулся.
Дыши, Бри. Просто дыши.
— Все дело в том, что тебе это сильно не понравится.
— Скажи это.
— Ну…
— Скажи это.
— Ну, выход только один и он, гм, внизу.
На пару секунд я уставилась на него, а затем рассмеялась.
— Ладно! Тебе кто-нибудь говорил, что ты тот еще шутник?
Он не улыбнулся.
— К сожалению, — произнес он виноватым голосом, — я не шучу.
Я перестала смеяться.
— Погоди. Что?
— Боюсь, что так.
— Нет.
— Не сопротивляйся.
— Да я сейчас тебя стукну!
— Возьми меня за руку. — Он потянулся и попытался схватить мою ладонь.
— Нет!
— Бри, ты должна.
— Или что?
— Или ты застрянешь здесь еще очень надолго. В любом случае, ты сама знаешь, что хочешь преподать своему бывшему урок или парочку. И честно говоря, — он усмехнулся, — я тоже.
— Нет-нет-нет, конечно, я хочу этого. Но не сейчас, — взмолилась я. Если бы у меня было сердце, оно бы давно выскочило из груди. — Не могу, — сказала я. — Не то чтобы никогда. Просто не сегодня. — Я надеялась, что он услышит панику в моем голосе. — Патрик, прошу. Перенеси нас отсюда куда угодно. Обратно в Кусок.
БУМ-БАХ-ХИСС! грохотал океан под нами.
— Извини, Чизкейк. — Он покачал головой. — Это не сработает. Ты и сама это знаешь, если прочла руководство ДУ. И я не куплюсь на твои отмазки.
— Оу? И почему это? — огрызнулась я.
Не связывайся со мной, Ангелок, я тебя уничтожу.
— Ты боишься. — Он кивнул на самый край. — Но пора покидать гнездышко, птенчик. Пора расправить крылышки.
О мой бог, да он серьезно.
— Не бойся, я буду с тобой все время. — Он усмехнулся. — Ты упадешь, я тоже упаду.
Я сделала шаг назад.
— Не приближайся ко мне.
— Возьми мою руку.
— Патрик, я серьезно.
Он посмотрел мне в глаза.
— Возьми меня за руку.
Прежде чем я начала спорить, он обхватил меня руками, не выпуская из своих объятий.
— Нет! Прекрати!
— Открой глаза, — прошептал он мне в затылок.
Я покачала головой и попыталась вырваться из его рук.
— Да брось. Ты не должна упускать такое.
— Это твоя мама не должна упускать такое. — У меня кончились остроумные ответы. Не то чтобы у меня их было слишком много.
— Встань на самый край.
— Я тебя убью.
— Немного поздно для этого, Ангел. — Он коснулся губами моего уха. — Посмотри вниз. — Я попыталась вырваться, но все без толку. Он был слишком силен. Я закричала и заставила себя посмотреть.
Ауч, самая большая ошибка в моей жизни.
Ничего не было, кроме воздуха. Ничего, кроме гигантского, смертоносного, ледяного, бездонного залива Сан-Франциско, который жаждал поглотить меня и растерзать на тысячу кусочков. Боже мой, мы оказались гораздо, гораздо выше, чем я могла себе представить.
Два дюйма.
Я оттолкнула его.
— Нет, нет, нет, нет, НЕТ.
Один дюйм.
Я боролась.
Полдюйма.
Я хотела проснуться. Я хотела проснуться прямо сейчас. Только возникла одна проблемка по сценарию. Это не был кошмар. Пробуждение не входило в список опций. Я ощутила, как балетка соскальзывает по решетке металла. Я почувствовала поцелуй ветра на щеке.
— Прошу, — всхлипывала я, цепляясь за футболку Патрика. — Не надо.
— Не бойся, — прошептал он.
Затем он оттолкнул меня.
Глава 11Ниспошли мне ангела
— Чедстер?
— Еще пять минут. Не хочу просыпаться.
— Забавно, ты сказала тоже самое пять минут назад.
— Нет, на этот раз я серьезно.
— Хорошая попытка, Ангел, но это не сработает.
— Ты мне не босс.
— Как скажешь, юная леди.
Затем струя обжигающе ледяной воды ударила мне в лицо. Я открыла глаза.
— Какого…
— Проснись и пой, — пропел Патрик.
— Боже мой, я тебя убью! — Я подскочила и попыталась схватить его, но он оказался быстрее.
Патрик снова цыкнул.
— Снова разговоры об убийствах. Слишком много агрессии. Думаю, нам нужно найти тебе хорошего психолога.
Я тяжело дышала, мокрая с головы до ног. Я опустилась обратно на землю и потерла глаза. Я вся дрожала. Каждый дюйм кожи покрылся мурашками.
— Вот, хочешь мою куртку? — предложил Патрик.
— Не смей разговаривать со мной, — ответила я, потирая глаза. — Ты — сущее зло и должен быть уничтожен. — Зрение, наконец, пришло в норму, и я увидела, что наступили сумерки. Небо приобрело шелковистый оттенок лаванды…черно-сине-желтое по краям, словно выцветший синяк. Со всех сторон на нас скалились светильники Джека, вырезанные из тыкв, и золотое мерцание фонарей озаряло почти каждый дом.
— Сладость или гадость, — произнес Патрик. Он вскочил и ухватился за огромную ветку над головой, начав на ней подтягиваться.
— Гадость, — ответила я, замечая знакомые качели через дорогу. Красная дверь. Белая лепнина. Крытая деревом подъездная дорожка, на которой я частенько после школы оставляла свой велосипед. — Определенно гадость.
— Неверный ответ, — проворчал он. — Наказание из пяти батончиков Сникерса и трех больших упаковок М&М`s. — Он отцепился от ветки и приземлился на землю с глухим стуком. — Черт. Давно не практиковался. — Но я не слышала его. Я была слишком занята, пытаясь сдержать тошноту.
Дом Джейкоба. Мы сидели на противоположной стороне от дома ДЖЕЙКОБА.
Как? Как такое возможно?
Если бы не все эти мытарства с Патриком, я бы ни за что на свете не нашла дорогу обратно. В моем кусочке рая определенно были изменения и сдвиги, которые отличались от моего старого мира. Дороги были не такими, как я их запомнила. Названия улиц вообще не совпадали. Тут и там были провалы. Некоторые кусочки отсутствовали напрочь.
Важные кусочки.
Мой дом стоял не там, где ему следовало. Школа будто бы постарела, обветшала. Даже дому Джейкоба словно чего-то не хватало… словно кто-то покопался в моих воспоминаниях и, смешав воедино все, что когда-либо что-то для меня значило, когда я была жива, воссоздал это место. Немного погодя, я перестала пытаться найти их. Полагаю, я просто забыла, что искала. Но сейчас, взлет-два-три, и вот мы здесь, снова в Настоящем Реальном Мире. Голова болела так, словно я очнулась после убийственного сотрясения мозга.
Я повернулась к Патрику.
— Где мы? Что произошло?
— Ой, ты про головную боль? Это пройдет, не волнуйся.
— Не это. Я имею в виду меня и тебя. Здесь. Сейчас. Объясни.
— С удовольствием. — Он выдержал небольшую паузу. — Это было твое самое первое Грехопадение. Надеемся, полет был приятным, и вы выберете нашу авиакомпанию снова. Наслаждайтесь своим времяпрепровождением на земле, и своим конечным пунктом назначения, каким бы он ни был.
— Грехопадение? — спросила я. — Как по мне, ничего хорошего в этом не было.
Патрик усмехнулся.
— Не ВСЕМ суждено иметь прекрасную форму.
Я сложила руки на груди. Он не собирался сдаваться.
— Ладно, ладно, я приношу извинения, — произнес Патрик. — Первое падение отчасти бывает немного напряженным. Но после становится полегче, по-крайней мере, нам даже удастся повеселиться. И, кроме того, есть парочка вещей, которые мне нравятся больше, нежели месть бывшим парням. — «Но он ведь не это имел в виду» — не могла я отделаться от мысли. Быть может, он нарочно делает мне больно, потому что я сперва обидела его?
Именно в этот момент, глубокие, гулкие басы вперемешку со смехом и криками раздались с противоположной стороны улицы. Я увидела танцующие силуэты в тусклом свете окон. Вечеринка.
Патрик мотнул головой в сторону музыки.
— Хочешь сходить на вечеринку?