— Я начну обратный отсчет с десяти, чтобы ты знала, когда именно кричать, — сказала Ларкин.
— Огромное спасибо.
— Десять, — начала она. — Девять. Восемь…
Это того стоит, подумала я. Я собираюсь спасти жизнь. Я исправлю все то, что разрушила. Еще один день…, спасти и сохранить…, во веки веков и аминь. За это, я была бы вечно благодарна.
Я открыла глаза и краем глаза уловила сияние лезвия, вспыхнувшего в лунном свете.
— Пять… Четыре…
Я зажмурилась и приготовилась к боли. Но сперва, я ощутила кончик лезвия, прижатый к моей коже, а после в голове что-то вспыхнуло. Или скорее, кто-то.
Я подумала о его куртке и невероятно грязных шуточках. Подумала о том, какой невероятно злой я была, когда он столкнул меня с моста Золотые Ворота, и как он сводил меня с ума, называя Читой. Я вспомнила, как он доливал мне Спрайта, не спрашивая меня, и как он относил меня обратно в «Кусок», когда у меня не было сил сделать это самостоятельно. Я вспомнила звук его голоса, когда он называл меня Ангелом…, и как я обнимала его на заднем сиденье мотоцикла…, я словно была… дома.
— Один, — прошептала Ларкин.
Патрик. Мне так жаль.
Внезапно, что-то полетело в мою сторону со скоростью сто километров в час, сбивая меня с ног, словно кеглю. Я приземлилась в канаву лицом, с ног до головы покрытая грязью, травой и сорняками. Мне удалось перекатиться на спину, и пару секунд спустя я ощутила, как Хамлоф яростно облизывает мое лицо, пытаясь вылизать меня до блеска.
— Фуу, собачьи слюни. — Я оттолкнула его и приподнялась на локте, чтобы получше разглядеть плечо. Лезвие Ларкин лишь оставило царапину на коже.
Внезапный грохот отвлек мое внимание, и я подпрыгнула, выбегая на звук. В сорока метрах от меня Патрик и Ларкин стояли лицом к лицу, разглядывая друг друга. В его руке был ее карманный нож. И он был прижат к ее горлу.
— Твои услуги больше не понадобятся, — произнес он. — Оставь нас.
— Она сделала свой выбор, — ответила она. — Мы договорились. Так что почему бы тебе не вернуться в свою маленькую глупую пиццерию и не оставить уже нас в покое.
Оказалось, Ларкин внимательно слушала, когда я рассказывала ей о Патрике. Или это, или же она узнала его кожаную куртку. Он приблизился на шаг, тем самым давая нам обеим знать, что он серьезен.
Прошу, не нужно, тихо умоляла я его. Мне нужно сделать это. Ради Джейкоба. Мне нужно вернуться ради Джейкоба.
— Видишь? Она хочет уйти, — сказала Ларкин. — Тебе следует отпустить ее. В любом случае, если ты не смог правиться с этим, это еще не значит, что она не сможет.
Я посмотрела на Патрика.
— О чем она говорит?
— У нас тут секретики, да? — произнесла Ларкин. — Не очень-то это вежливо с твоей стороны. Почему бы не поделиться этим со всеми?
— Да пошла ты, — огрызнулся в ответ Патрик. — Она тебе не принадлежит. Бри заслуживает большего, нежели привносить в твою пассивную недожизнь какой-то смысл.
На мгновение в лунном свете в глазах Ларкин промелькнуло сияние жизни.
— Большего вроде тебя? — Она скрестила руки. — Послушай ты, Бон Джови, я все о тебе знаю. Я слышала о твоем дрянном мотоцикле и твоих чувствах, а еще она не отвечает тебе взаимностью. Так что окажи себе услугу и найди другую, чтобы пускать по ней слюни, ладно? Потому что этого, — она пальцами обрисовала в воздухе сердце, — не будет.
Вау. Мега ауч.
Взгляд Патрика встретился с моим.
Дрянной мотоцикл? Сурово, черт, реально сурово.
Я такого никогда не говорила. Клянусь.
Он справился с обидой и повернулся обратно к Ларкин.
— Послушай, Робин или Малиновка, или как тебя там еще зовут. Я не позволю ей сделать это. Все просто.
— Дело сделано, — сказала Ларкин, глядя на меня. — Давай же, Бри, скажи ему.
— Забавно, — ответил он. — Потому что я отчасти думаю, что ты ошибаешься. — Патрик сунул руку в карман и достал мой кулон.
— Эй, это мое! — я подбежала и выхватила его у него из руки.
— Ты права. — Голос Патрика был уставшим. — Он твой. Никогда не позволяй ей забрать его у тебя, Бри. Ничто не стоит подобной сделки. Ничто.
— Не вмешивайся, — взмолилась я. — Прошу.
Он приставил карманный нож к горлу Ларкин.
— Попробуй останови.
Ее взгляд метнулся ко мне за помощью, но в этот момент я в буквальном смысле была не уверена, на чьей я стороне.
— Хорошо, — произнесла Ларкин, ощущая мою неуверенность. Она бросила взгляд на Патрика. — Просто поверь мне, когда я скажу — в мире нет ничего хуже, когда ждешь возвращения того, кто больше тебя не хочет. Жаль говорить это, Мальчик, но твоя девочка забыла тебя. — Она издала горький смешок. — Так что ты теряешь куда больше.
Твоя девочка? Забыла тебя?
— Что ты имеешь в виду? — произнесла я, совершенно ошеломленная. — Кто-нибудь, пожалуйста, скажите по-английски, хоть раз.
— В данном случае, — Ларкин усмехнулась Патрику. — Полагаю, ты действительно настолько туп, как и кажешься.
— Хватит! — закричала я. — Не говори с ним так.
Она схватила меня за плечи и прижалась ко мне так близко, что на долю секунды я ощутила жар огня, который изуродовал ее прекрасное личико.
— Я, правда, не могу поверить, что ты на его стороне, Бри. Поверить не могу, что ты защищаешь его, ведь меня ты знаешь всю свою жизнь. Неужели это для тебя ничего не значит?
— Ларкин…
— Ты, как и все.
— Нет. Ты ведь знаешь, что это не правда. Послушай…
— Нет, это ты послушай, — сказала она. — Ты ничего не знаешь о боли и одиночестве. Но скоро узнаешь. Ты увидишь, какого это, когда все на свете забудут о тебе, словно тебя и не было вовсе. Ты поймешь, какого это — ощущать себя никем. — Она начала пятиться.
Нет, нет, нет, нет.
Я не могла позволить ей уйти. Она была нужна мне, чтобы попасть домой. Если я не сделаю этого, никто не узнает, что Джейкоб может с собой сделать. Или как много жизней это разрушит.
— Вот. — Я в полнейшем отчаянии протянула свой кулон. — Прошу, забери его. Я сделаю все, что пожелаешь.
Она долго смотрела на него, затем украдкой смахнула слезу.
— Забудь. Вы двое стоите друг друга.
И, как и всегда, она исчезла.
Нет!!
Я бросилась бежать, цепляясь за воздух, пытаясь поймать ее исчезающий силуэт. Но через пару мгновений от нее ничего не осталось, кроме дыма. Словно ее тут никогда и не было.
Я упала на колени. Я опоздала. Я упустила свой единственный шанс спасти его.
Спасти себя.
— Этого не может быть, — прошептала я.
Я услышала, как карманный нож Ларкин стукнулся об асфальт.
— Ангел, — тихо произнес Патрик, положив ладонь мне на плечо. — Мне жаль.
Внезапно, каждая частичка меня запылала огнем. Каждый дюйм кожи, крови, слез и костей пылал, прожигаяплатье насквозь. Я ощутила, что вот-вот взорвусь пламенем и пеплом небытия. Часть меня почти хотела этого. По-крайней мере, мне больше не придется ничего чувствовать. Боже, меня уже тошнило от всех этих эмоций. Я уже устала от боли. Поверить не могу. Неужели Патрик разрушил один единственный шанс все исправить. Он разрушил все. Куда больше, чем все.
Прости, Джейкоб. Мне очень — очень жаль.
Я оттолкнула руку Патрика и поднялась на ноги.
— В чем твоя проблема? Не твое дело, что я делаю или не делаю. Какая тебе разница, как я собираюсь провести остаток вечности? Что хочу, то и делаю!
Спящая в груди ломота взорвалась стеной боли, которую я была не в силах выдержать. Она вытянула весь воздух из моих легких, словно гелий из спущенного шарика. Меня тут больше ничего не держало.
— Я не мог позволить тебе уйти, — Патрик опустил голову. — Возможно, ты не понимаешь того, что тут только что не произошло. Сейчас ты этого не видишь, но я клянусь, после ты бы сожалела об этом. — Его голос был тих. Полон отчаяния и вины, и безграничной печали.
Но мне было плевать. Пусть ему будет плохо. ПУСТЬ он ощутит вину! Меня так тошнило от него, что я едва могла поднять на него глаза.
Быть может, я смогу попробовать снова. Быть может, еще не поздно. Быть может, я смогу попытаться попросить у нее прощения…
— Нет! — Патрик внезапно схватил меня и встряхнул. — Ты серьезно этого хочешь? Отдать свой единственный шанс на упокоение? Быть во власти у сумасшедшей до конца времен? Просить и умолять о смерти, потому что жизнь, которую ты знаешь, стала невыносимой? — В его глазах вспыхнула ярость. — Прости меня, Ангел. Прости, но я отказываюсь стоять в стороне и смотреть, как ты выбираешь вечность в аду.
Я оттолкнула его, наконец, высвободившись.
— Тогда не смотри. Свали нафиг.
— Пожалуйста, попытайся. — Он прикоснулся рукой к моей щеке. — Попытайся вспомнить, прошу. Разве ты не видишь, что ради тебя одной я не сдаюсь? Разве ты не знаешь, как долго я ждал? Неужели не чувствуешь этого? — В последний раз он посмотрел в мои глаза, и у меня во рту появился привкус горящего бензина. Я ощутила жар огня и дым, словно я сгорала заживо изнутри.
— Не прикасайся ко мне! — закричала я. — Я никогда не просила тебя о помощи! Почему бы тебе просто не держаться подальше от моей жизни, или смерти, черт подери, да не важно! — Я вырвалась из его рук. — Почему бы тебе просто не оставить меня в покое?
— Бри, не надо…
— Что не надо? — Я посмотрела ему в лицо. — Чего ты хочешь, Патрик? Чего ты на самом деле от меня хочешь?
Он не ответил.
Я покачала головой и повернулась, чтобы уйти.
— Забудь.
— Нет. — Внезапно он снова схватил мою руку. — Я…. я имею в виду, мы…
— Нет никаких МЫ, — перебила я его. — Есть ТЫ и есть Я. Вот и все. Так будет всегда.
— Но Ангел. Ты не понимаешь…
— Поверить не могу, что ты делаешь все это ради себя. Ларкин была права. Не могу поверить, что ты разрушил мой единственный шанс, чтобы все исправить, из-за глупой, жалкой, неразделенной любви!
Он посмотрел на меня так, словно я ударила его.