Оп, еще одна пауза! Таби почувствовала, как от напряжения начинает болеть голова.
– Он… – мама запнулась. – Он задерживается в командировке, начальник не отпускает. Просил передать, что любит и скучает.
Таби сильно в этом сомневалась, но комментировать не стала, и ужин они закончили под монотонное нытье Ильи на тему огромной домашки по английскому.
Оставив братца убирать со стола и загружать посудомойку, Таби сбежала в свою комнату. Сунула в уши наушники с грохочущей музыкой и принялась отвечать на комменты в личной группе. Новые арты в стиле бодихоррора набрали больше сотни лайков и почти тридцать восторженных отзывов против одиннадцати негативных, так что настроение у нее немного поднялось, а к ночи и вовсе стало отличным. Около полуночи на «Бусти» прилетел новый заказ с солидной прибавкой за срочность: какая-то девчонка из Твери хотела, чтобы Таби нарисовала ее в объятиях русала с лицом Райана Гослинга.
Райана Гослинга!
Первые полчаса Таби просто каталась по полу в истерике. А потом принялась за рисунок, хихикая и зажимая рот правой рукой. Таби была левшой.
– У тебя что, обострение осеннего обострения? – съязвил Илья, заглянув к ней в комнату. – Че ты ржешь тут одна?
Таби не удостоила его ответом и царственным взмахом руки отправила восвояси, дав себе слово разобраться с полуночными прогулками братца по квартире. Маме она, конечно, жаловаться не будет, у нее и без того полно проблем. Но Илью однозначно нужно приструнить: Таби заметила, что он прячет за спиной джойстик от приставки. По ночам играет, зараза!
Таби рисовала почти до четырех, не выспалась и утром еле-еле спихнула себя с кровати. Даже впервые с начала учебы забила на макияж. Едва не вывихнув челюсть широким зевком, она стянула волосы в простой низкий хвост и втиснула попу в узкие джинсы, которые валялись на полу возле кровати. Ансамбль «кому-не-нравится-идите-далеко» дополнили рваный черный лонгслив и пара стареньких, но удобных, словно домашние тапки, кроссовок.
Конечно, Таби не планировала в таком виде встречаться с Глебом. Пар по комиксам и иллюстрации в расписании не было, но закон подлости никто не отменял, так что, пока она искала в сумке ключи, прикусив зубами зеленое яблоко, соседняя дверь распахнулась и на лестничную клетку выскочил…
Твою мать!
Таби громко втянула слюни в рот, а Глеб окинул ее удивленным взглядом:
– Все хорошо?
Таби хотела ответить что-нибудь эдакое, но не успела. На плечо Глеба легла узкая бледная ладонь с холеными ногтями и выпирающими венами, а следом выплыла и их обладательница. Ее обманчиво простое (явно дорогое) трикотажное платье с крошечными пуговками по всей длине подчеркивало скорее спортивную, нежели стройную фигуру. Короткие пепельные волосы, зачесанные набок, лежали безупречным каре, а два умеренно мясистых пельменя на узком лице покрывала вишнево-красная помада.
Незнакомка печатала что-то на ходу, но, бросив на Таби беглый взгляд, нахально ухмыльнулась.
– Что за поросенок с яблоком во рту?
Таби с громким хрустом сомкнула зубы и спрятала яблоко за спину.
– Соседка, – отмахнулся Глеб, разбив ей сердце. – Идем?
Он даже не заметил. Даже не понял, какую глубокую рану оставил в ее душе. А вот незнакомка, будто почуяв чужую кровь, прикусила нижний пельмень и послала Таби полный жалости взгляд.
– Увидимся в универе! – Глеб пропустил незнакомку в лифт и подмигнул Таби. Словно это не из его квартиры только что вышла другая. Словно ничего особенного не случилось!
Таби чуть не метнула ему в голову надкушенное яблоко и, дождавшись, пока двери лифта закроются, начала медленно спускаться по лестнице. Черт возьми, насколько же проще было бы жить, сумей она разлюбить.
Погрузившись в мрачные мысли, Таби на автомате добралась до нужной станции метро и едва не споткнулась о Катю, которая ждала ее на выходе из подземного перехода.
– Ты видела? – выдохнула она, подскочив к Таби и едва не сбив ее с ног. Катя излучала восторг, причем такой силы, что он казался несовместимым с жизнью. Как там говорят? Капля никотина убивает лошадь? В таком случае капля Катиного оптимизма могла бы как минимум отправить Таби в кому. – Алина прислала в чат объявление. Вместо первой пары по типографике идем в актовый зал. – Катя сделала паузу, чтобы набрать побольше воздуха в грудь. – Сегодня объявят челлендж этого года!
Радость-то какая.
Таби равнодушно пожала плечами (наверное, у нее напрочь отсутствовал ген, отвечающий за соперничество) и позволила Кате затащить себя сначала в универ, затем в буфет за дозой дешевого кофеина и, наконец, в актовый зал. Тот был почти полностью заполнен, но Женя и Стас любезно заняли им места во втором ряду. Таби громко скрипнула зубами, а Женя оглядела ее с головы до ног и шепнула с притворным сочувствием:
– Одолжить тебе косметичку? А то ты, кажется, забыла нарисовать лицо.
– Манеры себе нарисуй, – также притворно улыбнулась в ответ Таби.
И как только Катя могла не замечать, какие они оба лицемеры? Двуличная парочка, Ланнистеры недоделанные. Женя, кажется, воображала себя ангелом небесным, а о том, что творилось в мозгах у Стаса, Таби даже думать не хотела. Скорее всего, там по кругу катается и бьет в тарелки игрушечная заводная обезьянка. А ключик завода, без сомнения, держит в своих цепких пальчиках Женя.
Катя о чем-то увлеченно рассказывала Стасу и не обратила внимания на маленькую перепалку между Женей и Таби. Зато Таби заметила, что Стас тайком печатал что-то в телефоне, притворяясь, будто слушает. Нет, ну что за мудак?!
Раздался мерзкий звук, какой обычно издают микрофоны в самый неподходящий момент, и Глеб, смешно кривясь, вышел на сцену из-за кулис. На лице Таби не дрогнул ни один мускул, зато сердце привычно пустилось галопом.
Вот же глупое.
– Раз-два, раз-два, проверка связи, – проговорил Глеб в микрофон, глядя поверх собравшихся на звуковика за пультом. – Начинаем? Окей! Приветствую вас, дамы и господа! И, конечно, котики. На случай, если мы с вами не знакомы, зовут меня Глеб Сысоев, я художник, комиксист и преподаватель кафедры Дизайна и актуальных искусств в нашем с вами любимом МИМИ. Как вы знаете, ежегодно в конце сентября мы объявляем новый челлендж для всех, кто знает, какой стороной держать карандаш. И этот год – не исключение. Без ложной скромности скажу, что челлендж будет очень сложный и крутой. В конце концов, это я его придумал. Но зато и приз настолько крутой, что за него определенно стоит побороться.
Глеб глянул за кулисы и, кивнув кому-то, с широкой улыбкой приглашающе махнул рукой.
– Конечно, как и всегда, у нашего челленджа будет партнер.
Таби окатило нехорошим предчувствием.
– Полина, прошу сюда к нам под бурные аплодисменты!
Зал возбужденно зааплодировал, а Таби с ненавистью уставилась на Полину и ее пельмени. От нее так и веяло властью, породой и той особой, непоколебимой уверенностью в себе, какая бывает только у тех, кто родился с золотой ложкой во рту. А то и целым набором столовых приборов.
Что такой, как она, вообще может быть нужно от Глеба? Ее Глеба, живущего в «однушке» на восьмом этаже панельки в спальном районе на окраине Москвы? Может, Таби зря так переживает? Может, они просто коллеги?
– А что, нормально меня нельзя было представить? – недовольно поморщилась Полина, шутливо натягивая шапочку Глебу на лоб. Ревность внутри Таби подняла зубастую черную морду и глухо зарычала.
Почему эта дамочка все время трогает ее будущего мужа?
Глеб отступил в сторону, и Полина наконец завладела микрофоном.
– Привет-привет, детки, – она махнула рукой. – Меня зовут Полина Вагнер, я художница, дизайнерка и, что самое важное для вас, креативная директорка издательства Dragon Fly. Мы самое крупное в России независимое издательство, специализирующееся на комиксах и настольных играх. Поднимите руки, кто нас знает… О, лес рук! Как приятно!
Таби, конечно, тоже знала о Dragon Fly, но не подняла руку из упрямства. Зато Катя, едва не лопнув от энтузиазма, вскинула вверх сразу обе.
– А кто знает, какой первый комикс мы напечатали? – лукаво улыбнулась Полина.
– Глебушек-хлебушек! – выкрикнул кто-то из зала.
– В точку! – Полина щелкнула пальцами, и Таби только теперь заметила, что цвет ее платья совпадает с цветом шапочки Глеба. Зверь внутри нее хищно оскалился и нервно забил по полу хвостом. – Если вдруг вам интересно, у нас с Глебушком-Хлебушком общая альма-матер, только я училась на три курса старше. К счастью, это не помешало нам… скажем так, подружиться. Я была первой, кому он показал свои комиксы, и именно я сделала ему имя год спустя, когда убедила тогда еще крошечное издательство Dragon Fly опубликовать их тиражом в десять тысяч экземпляров. Чтоб вы понимали, на тот момент цифра была просто немыслимой.
– От скромности не помрешь, а? – фыркнул Глеб, на мгновение склонившись к микрофону.
– Скромность? Что это? – звонко рассмеялась Полина. Она на мгновение прижала ладонь к щеке Глеба, и от того, насколько привычным выглядел этот интимный жест, у Таби защемило в груди. Черный зверь, сорвавшись с цепи, с оглушительным ревом бросился на сцену. Мощным толчком повалил Полину на спину, придавил тяжелыми лапами и сомкнул свои мощные челюсти у нее на запястье. Брызнула кровь. Раздался визг и…
Таби поежилась. Моргнула, прогоняя ужасное видение, и сглотнула горькую слюну, а Полина отняла руку от лица Глеба и обхватила пальцами стойку с микрофоном.
– До недавнего времени я жила в США, – продолжила она. – Работала с Marvel и DC, но сейчас ищу свежую кровь, нового автора, который станет звездой Dragon Fly. Надеюсь, что эта звезда среди вас, потому что в этом году победитель челленджа опубликует свой сингл в сборнике топовых авторов DF вместе с самим Глебушком-Хлебушком.
Катя рядом с Таби, кажется, перестала дышать.
– Так, вроде все сказала? – Полина обернулась на Глеба, который успел отступить на пару шагов назад.