– Ты профессионал, Сиротина, – строго сказала она самой себе и, поставив видео на паузу, решительно принялась зарисовывать обнаженный торс какого-то итальянского красавчика. Затем его кисть в момент шлепка по округлой женской ягодице. Потом запрокинутую голову…
Катя с любопытством щелкнула по иконке нового видео. Поморщилась, включила другое и тут же замерла, не донеся карандаш до листа бумаги, потому что парень на экране – тот, что в порыве страсти порвал на своей подруге рубашку (Катя бы за такое убила) – был… был…
Немного похож на Захара.
Россыпь мурашек прокатилась по спине снизу вверх и запуталась в волосах. Выдох получился странно рваным, и на мгновение Катя представила, что это она лежит там, распластанная на постели, зацелованная до бордовых засосов на нежной коже, а парень на экране – не просто парень, Захар! – стягивает с нее трусики. Проводит языком по внутренней стороне ее бедра, подхватывает под колени, рывком притягивая к своему рту, и…
– Сиротина, ты охренела? – произнес шокированный голос у Кати за спиной.
Воцарилась долгая тишина, а потом что-то с грохотом упало на пол.
Наверное, челюсть Захара.
Глава 11
Если бы Кате понадобилось написать эпиграф к своей жизни, она бы выбрала мем «Дорогой дневник, у меня нет слов, чтобы описать всю боль и унижение, через которые мне пришлось пройти».
– Аха-ха! Ха-ха-ха! – Таби смеялась так сильно, что едва не свалилась с лавочки. Точнее, со спинки лавочки во внутреннем дворике МИМИ, где они с Катей коротали большую перемену. В последний момент Таби, вцепившись пальцами в доски, смогла избежать падения, а потом вытерла мокрую щеку о плечо и громко хрюкнула от смеха. – Расскажи еще раз, как это было.
Катя ответила подруге кислой улыбкой и поскребла пальцем крошечную щербинку в одной из досок.
– Только если обещаешь больше не орать, как чайка. Я вообще-то делюсь сокровенным!
Таби торопливо закивала. Катя скорбно вздохнула.
– В общем, я была в гостиной. Уселась на пол – я всегда рисую на полу – включила на компьютере порно. Сижу себе, рисую, никого не трогаю и вдруг понимаю, что у меня за спиной стоит…
– АХА-ХА-ХА, СТОИ-И-И-ИТ! – зашлась в истерике Таби. – А-А-А-А!
Нахохлившись, как сердитый воробей, Катя спрятала нос в воротник куртки. На Москву обрушился какой-то там циклон, и затяжные дожди сменились ранними заморозками, которые чуть ли не за ночь сдернули с деревьев все листья. Те в недоумении тянули голые ветки вверх и, кажется, вообще не понимали, что происходит. Катя тоже не понимала. Это же конец сентября, а не ноябрь! Пришлось звонить маме и просить передать теплые вещи с газелистом дядей Валерой, который работал на автовокзале и был то ли дальней родней, то ли бывшим маминым ухажером.
– Это все ты виновата, – буркнула Катя.
– Знаю, – кивнула Таби и, обессилив от смеха, вдруг положила голову Кате на плечо. – Но я так давно не смеялась, что просто не могу остановиться.
Катя боялась пошевелиться. Ей ужасно нравилась Таби, но та еще ни разу так открыто не проявляла ответные дружеские чувства. Кажется, у нее дома были какие-то проблемы. Или не дома? Скрытная и замкнутая, Таби вообще крайне мало говорила о себе, хотя Катя давным-давно разболтала ей, что живет с нянькой по имени Захар из-за маминой глупой причуды.
– Все хорошо? – осторожно спросила Катя. – Хочешь о чем-нибудь поговорить?
Мимо, громко скандаля, пробежала парочка каких-то старшекурсников. Несколько компаний у фонтана и на качелях явно были заняты своими делами, а остальные студенты воспользовались большой переменой, чтобы совершить набег на столовую и буфет. Поблизости никого не было, но Таби все равно застыла в нерешительности. Катя тоже не двигалась и вообще чувствовала себя человеком, который кормит с руки дикого олененка. Одно неловкое движение, и тот ускачет, сверкая пятками. Точнее, копытами.
Таби кашлянула.
– Моя мама…
– Эй, вот вы где! – крикнул Стас, появившись во дворике с двумя стаканчиками кофе. Сияя улыбкой, он бодрым шагом двинулся к лавочке, а Таби немедленно соскочила на землю и отряхнула ладони. Катя едва не зашипела от досады. Подруга ведь уже почти призналась ей в чем-то важном!
– Приветики, – подмигнул Стас, подходя ближе.
– Досвидосики, – ядовито просюсюкала Таби в ответ, и, толкнув его плечом, направилась к корпусу. Стас проводил ее недоуменным взглядом.
– Больная. – В его взгляде мелькнул гнев, но его быстро смыло розовой волной показного дружелюбия. Он протянул Кате кофе. – Держи, малыш. Взял с карамельным сиропом, подумал, тебе понравится.
– Э-э-э, спасибо.
Вообще-то Катя предпочитала черный кофе и не слишком-то жаловала сладости. Выбор между куском торта и хот-догом для нее был абсолютно очевидным. Особенно если к хот-догу прилагается картофель фри или чипсики.
– Я тут подумал, – улыбнулся Стас, положив руку на спинку лавочки за Катиной спиной. – А не сходить ли нам на свидание?
Катя закашлялась и почувствовала, как приторная кофейная жижа пошла носом. Ну, естественно! Разве можно придумать более уместный ответ на такое приглашение, чем выпученные глаза и коричневые сопли с привкусом карамели? Торопливо отвернувшись, она выудила из кармана смятую салфетку и попыталась привести себя в порядок.
– В пятницу? – предложил Стас, открывая календарь в телефоне. – В выходные не выйдет, у нас с Женей съемка, сорян. Надо делать контент, сама понимаешь.
Он запрокинул голову и допил остатки кофе со дна стакана. Его кадык ритмично задергался. Глык, глык, глык.
– Скинь адресок, куда заехать. Я знаю отличное место, тебе понравится.
Вообще-то Катя еще ни на что не согласилась. Она и способность говорить-то себе не до конца вернула. Но Стаса это, кажется, нисколько не смущало.
– Идем? А то скоро пара начнется.
Катя соскользнула с лавочки и поплелась следом, чувствуя себя преступницей, которую ведут куда-то под конвоем. Но, может, парочки накануне свидания так себя и ощущают? Предложение Стаса в очередной раз сбило ее с толку. Он что, правда… влюбился? Было в этой мысли что-то неловкое, смущающее, дикое и вместе с тем на удивление приятное.
В Катю еще никто никогда не влюблялся.
Едва добравшись до дома, она схватилась за коробку с маркерами для скетчинга и принялась рассеянно скользить пальцами по колпачкам. Она всегда так делала, когда не знала, какой цвет выбрать, или чувствовала себя не в своей тарелке. Вот как сейчас.
Маркеры были чем-то вроде ее личной колоды Таро, которая никогда не ошибалась. Катя подумала о Таби и наугад вытащила из коробки маркер. Тот оказался мятно-зеленым. На мысли о маме «откликнулся» назойливый фиолетовый (Катя вспомнила, что опять забыла ей перезвонить), а Стас неожиданно притянул к себе неоновый бледно-желтый.
Интересно, что это значит? Может, ей лучше держаться от него подальше?
Разозлившись на саму себя, Катя затолкала маркеры обратно в коробку. Нет, правда, что еще тебе нужно, женщина?! На свидания зовет, блевотный кофе покупает, даже клюнул в лоб и в ухо один раз подышал, причем весьма томно! И потом, он же из Твинсов! О таком парне любая девушка может только мечтать, а ты куксишься.
«Если он такой классный, – ехидно хихикнул внутренний голос, – чего же тогда клеится к тебе?»
И правда… Что он в ней нашел? Может, она опять все не так поняла? Устав от переживаний, Катя угрюмо сгорбилась и принялась за табличку с дедлайнами челленджа.
7 октября – питчинг идей.
20 ноября – сдача готовых проектов.
1 декабря – объявление десятки финалистов.
10 декабря – финальный питчинг с членами жюри и объявление победителя.
– Сорок шесть. Сорок семь. Сорок восемь, – донеслось до нее тихое пыхтение Захара, который отжимался от пола с другой стороны дивана. – Сорок девять. Пятьдесят.
Катя наугад вытащила из коробки маркер – «погадать» на Захара – и раздраженно цыкнула, увидев, что попался золотой. Прекрасно. Теперь не только ее мама, но и ее маркеры считают, что Захар – настоящее золотко!
Вот же предатели…
– Честное слово, я тебя боюсь, Сиротка. – Захар наконец поднялся с пола и, тяжело дыша, вытер вспотевшее лицо краем футболки. Катя торопливо отвела взгляд от его голого живота. – Издаешь какие-то странные звуки, говоришь сама с собой, смотришь стеклянными глазами в одну точку. Мне пора вызывать экзорциста?
Катя только теперь поняла, что, кажется, и правда пробурчала свое «Вот же предатели» вслух. Ну и ладно! Не удостоив Захара ответом, она откусила кусочек от катушки с цветным скотчем и приклеила табличку дедлайнов на дверь тайной комнаты. Получилось чудо как хорошо! Катя упала в объятия дивана, любуясь плодами своих трудов. И Захаром, который подошел ближе и теперь с любопытством рассматривал ее художества. Катя почему-то заволновалась. Пф-ф-ф, можно подумать, ей интересно его мнение!
У Захара были красивые ноги. Сильные, с неожиданно узкими щиколотками и крепкими, скульптурно очерченными икрами. Старая растянутая футболка, в которой он занимался, потемнела от пота, а темные влажные волосы на затылке слиплись в отдельные прядки. Он казался сильным и мужественным, но не агрессивным. Вдобавок в его руке Катя заметила многоразовую бутылку для воды. Человек, который заботится об экологии, не может быть совсем уж плохим, ведь правда?
– Захар, – неожиданно для себя сказала Катя. – Ты же мальчик?
Захар обернулся и уставился на нее с немым вопросом в глазах. Демонстративно оттянул резинку на шортах и, заглянув внутрь, удовлетворенно кивнул. Катя закатила глаза.
– Хватит паясничать! Есть серьезный мужской разговор.
Мгновение ей казалось, что Захар отделается новой шуточкой и сбежит на кухню, но тот, поколебавшись, упал на диван рядом с ней и привычно закинул ноги на кофейный столик.
– Че у тя там случилось, мужик? – нарочито грубо спросил он, откручивая крышечку от бутылки и делая большой глоток воды. – Предупреждаю, если у тебя после просмотра порно шевельнулось что-то в мою сторону, то я…