«музыкальный ритм – это временнáя и акцентная сторона мелодии, гармонии, тембра и всех других элементов музыки» (40, с. 230).
Взаимосвязь ритма с другими средствами музыки автор объясняет тем, что ритм является компонентом целого.
В соответствии с общей традицией рассматривать ритм в тесной взаимосвязи с понятием времени исследуется ритм и в музыке. Например, музыковед В.И. Мартынов отмечает, что ощущение течения времени обеспечивается музыкальными средствами путем непрерывного изменения музыкальной ткани. Человек получает ощущение течения объективного времени, измерительной единицей которого является длина музыкальной фразы.
«По-разному изменяя фразу при повторении, мы будем получать различные ощущения течения времени. Таким образом, изменение – мера времени в музыке» (25, с. 239).
Ритм теснейшим образом связан не только с компонентом времени, но и с другими компонентами музыки. Различные типы ритмики соответствуют различным типам высотной, фактурной и всякой другой организации музыки (40). Ритму принадлежит также важнейшая роль в определении национального характера музыки (39).
Как отмечалось выше, музыкальный ритм наиболее родствен речевым ритмам. Их родство естественно и логично в силу того, что музыка – звуковое искусство, а речь – материализуется в звуках. И те, и другие ритмы воспринимаются слушающим посредством колебаний воздушной (звуковой) волны и при восприятии, кроме тех или иных мыслительных реакций, вызывают также эмоциональные ощущении. Родство музыкальных и речевых ритмов подтверждает еще и то обстоятельство, что они имеют общую точку пересечения – вокальную музыку[24].
Речевые ритмы представляют собой предмет многочисленных исследований в современной отечественной лингвистике. Ряд интересных и полезных фундаментальных трудов (6, 16, 17, 41 и др.) в данной области служит незаменимым руководством в изучении вопроса речевых ритмов. В настоящее время, однако, данная проблема относится к числу тех, дальнейшая разработка и совершенствование которых определяется необходимостью достижения уровня, соответствующего современному состоянию научно-технического прогресса[25].
Высказывая свои взгляды на сущность речевого ритма и характер его проявления, многие лингвисты приходят к более или менее согласованному мнению по данному вопросу.
Проявление ритма речи О.А. Норк объясняет физиологическими закономерностями (29). Наряду с общепринятыми понятиями «фонетическая» и «артикуляционная база» О.А. Норк и Н.Ф. Адамова в своем последнем совместном труде (30) вводят понятие «ритмическая база языка» (30, с. 23). К особенностям ритмической базы языка авторы относят
«характер выдоха, накопления и разрядки энергии при образовании фонетических единиц, больших, чем отдельный звук, т.е. при образовании слога, акцентной группы, речевого такта и целой фразы» (30, с. 26).
Как выдох, так и разрядка мускульной энергии, накапливаемой в момент выдержки артикуляционной установки, могут быть плавными или резкими. Характер нарастания и спада дыхательной и артикуляционной энергии в речевом потоке различен для разных языков (30).
Большинство лингвистов, рассматривая явление речевого ритма неразрывно от интонации или просодии речи, понимают его как закономерное чередование сильных (ударных) и слабых (безударных) слогов. Например, Л.В. Злагоустова отмечает:
«Ритмические структуры организуются стержневым элементом, обязательно связанным со словесным ударением» (17, с. 7).
Данные структуры компонуются из последовательности слогов, объединенных одним словесным ударением. Ритмическая структура как единица плана реализации может включать в себя одну, две или несколько словарных единиц (обычно объединяются служебное слово со знаменательным; в отдельных случаях могут объединяться и знаменательные слова).
Для обозначения единицы речевого ритма Л.В. Злагоусгова использует термин «ритмическая структура». По утверждению автора,
«ритмическая структура – объективно существующая в речи единица ритма; типы структур существуют в памяти человека в некоей обобщенной форме» (17, с. 82).
В определении границ ритмических структур принципиально важное значение имеют место ударения, состав предударных и заударных слогов с учетом разной степени их редукции. В конкретной речевой реализации ритмическая структура имеет план содержания: лексико-семантическое значение словоформ или их последовательности. Данный подход позволяет описать содержание и просодическую организацию текста в их единстве (там же).
Н.В. Черемисина, внесшая существенный вклад в разработку проблемы ритмоинтонации русской речи (41), отмечает, что ритм русской речи, обусловленный физиологически и коррелируемый интеллектуально, наиболее четко соотносится с синтагменным ритмом, ибо объем речевого отрезка в одно – три слова, произносимого на одном выдохе, совпадает с естественным объемом русской синтагмы. В силу того, что синтагма представляет собой также и основную интонационную единицу, основная ритмическая единица оказывается одновременно и основной интонационной единицей. Автор утверждает, что
«естественный речевой ритм, основанный на дыхательном ритме и организуемый (корректируемый) смыслом речи, интеллектуально связан с интонацией разговорной речи» (41, с. 30).
Явление ритма Н.В. Черемисина также рассматривает в тесной взаимосвязи со словесным ударением в пределах синтагмы и фразы. В силу того что в процессе порождения речи ритм управляет интонацией и организует ее, интонационные единицы (как коммуникативно значимые) по объему совпадают с ритмическими единицами, и, таким образом, фонетическое слово, синтагма и предложение представляют собой ритмоинтонационные единицы. Однако многоаспектная (физиологическая, акустическая, синтаксическая и смысловая) значимость позволяет автору заключить, что
«именно синтагменный ритм является во всех стилях русской речи основным. И потому синтагма оказывается основной ритмоинтонационной единицей, важнейшим строительным материалом ритмоинтонации предложения и даже текста» (41, с. 195).
А.М. Антипова, посвятившая ряд исследований проблеме речевого ритма на материале английского языка, существенное значение придает связи между биологическими и речевыми ритмами (7). Отмечая, что традиционное понимание речевого ритма как периодичности ударных слогов не позволяет увидеть системность речевого ритма, автор подходит к изучению данного явления как периодичности сходных и соизмеримых речевых явлений и рассматривает изучаемый объект как общеязыковую систему, организующую язык в целом. Системный подход к исследуемому явлению предполагает не только наличие определенных единиц в системе, но также их функциональное единство. А.М. Антипова отмечает, что ритм следует рассматривать не только как временнóе, но также как просодическое явление (7). Ритмическая система носит общеязыковый характер и формируется всеми языковыми средствами – синтаксическими, лексическими и просодическими, просодический аспект ритма в данном исследовании рассматривается как один из функциональных слоев просоди, который предлагается называть ритмообразующим.
«Просодический аспект ритма, – по утверждению автора, – это часть просодии и часть ритмической системы» (7, с. 9).
Ритмической единицей А.М. Антипова считает ритмическую группу, которая может быть мелкой, средней и крупной. К мелким единицам автор относит сегментные звуки и слоги. Средней ритмической группой является ритмическая группа, совпадающая со словом или словосочетанием. Крупные ритмические единицы – синтагма, фраза, сверхфразовое единство, строка, строфа, абзац – помимо организующей функции выполняют в тексте смыслообразующую роль. Кроме того, ритмические группы могут быть простыми, состоящими из одного ударного слога и примыкающих к нему безударных слогов, и сложными, состоящими из двух или более ударных слогов и примыкающих к ним безударных слогов (6). Ритм, основанный на чередовании простых ритмических групп, определяется как простой, а ритм, в основе которого лежит чередование сложных групп, как сложный. Оба типа ритмов могут встречаться как в «чистом» виде, так и в различных комбинациях. Варьирование простого и сложного ритмов образует структуру сложного ритма (6). Гибкость и подвижность речевого ритма обеспечиваются разнообразием ритмических единиц. Особенность речевого ритма, которая отличает его от других видов ритмов, заключается в его вариативности. Данная вариативность характеризуется многомерностью: первый тип вариативности обусловлен разновеликостью единиц ритма; второй – заложен внутри каждой единицы и создается лексико-семантическим и просодическим варьированием; третий тип вариативности заключается в способности ритмических единиц образовывать основной и второстепенный ритм, т.е. более регулярный (7).
Т.П. Задоенко, исследовавшая ритмическую организацию китайской речи (16), не отрицая определенной связи ритма с физиологией речеобразования, высказывает мнение, что
«из трактовки ритма должен быть полностью исключен психологический элемент, мешающий правильно понять лингвистическую сущность данного явления» (16).
Для обозначения элементарной ритмической единицы автор вводит термин «ритмическое слово». Данный термин, отражая сущность и функциональное значение соответствующей единицы в исследуемой области, дает возможность противопоставить два понятия – лексическое слово, соответствующее изолированно произнесенному слову, и ритмическое слово – слово в потоке речи. Взаимодействие ритма и интонации в китайском языке представляется более тесным в силу специфики данного языка. В выделении ритмических единиц в потоке речи существенную роль играет сама просодическая структура этих единиц, выражающаяся определенным сочетанием акустических характеристик (ЧОТ, интенсивности, длительности).