— Кисель, — вздохнула Ольга Николаевна, чувствуя себя последней размазней, как приготовленное ею третье блюдо.
— Давай!
— Наташенька!
— Не хочешь, я сама налью.
— Дочь! Выслушай меня!
— Да слушаю я, слушаю.
— Я нашла тебе прекрасного молодого человека! Он читает классику!
— Он читает? — хмыкнула дочь. — В наше время кто-то еще читает, это уже прогресс. Многие алфавит забыли и склоняют только по фене.
— Откуда в тебе столько желчи?!
— От жизни. Мамуль, ну чего ты так расстраиваешься?! Ну, нашла и нашла.
— Посмотри на него!
Ольга Николаевна схватилась одной рукой за сердце, другой оперлась на стол. Трагический взгляд несостоявшейся актрисы всех больших и малых театров, вместе взятых, она перевела на потолок.
— Где он, под столом прячется?
— Это не смешно! Наташа, посмотри на его фотографию!
Дочь тяжело вздохнула, кивнула и отправилась в комнату.
— А он ничего, — усмехнулась она после того, как Ольга Николаевна представила ей образ Сержа. — Одни очки чего стоят! Кстати, мамуль, ты знаешь, что люди, которые прячут свой взгляд под темными линзами, на самом деле скрывают преступные намерения?
— Он не скрывает, — попыталась реабилитировать своего протеже Ольга Николаевна. — И намерения у него самые что ни на есть законные!
— Это какие? — искренне удивилась Наташа, — еще раз взглянув на экран монитора.
— Он хочет на тебе жениться!
Ольга Николаевна врала. Беспардонно, беззастенчиво, нахально. О женитьбе они с Сержем еще не говорили. Но мать взрослой дочери, отметающей по какой-то, понятной только ей причине всех претендентов на руку и сердце, пошла ва-банк. Она была уверена, что с Сержем, этим прекрасным во всех отношениях молодым человеком, она еще успеет об этом поговорить. Ну, не может мужчина читать классиков и не иметь честных намерений в отношении девушки!
— Жениться?! — обомлела Наташа. — Прямо так сразу?
— Отчего же сразу? — обрадовалась Ольга Николаевна. — Мы с ним уже несколько дней переписываемся!
— Ты и он?
— Он и якобы ты, — призналась мать.
— И что ты ему от моего имени писала?!
— Только хорошее, поверь, дочь.
— Верю, — кивнула Наташа, пристально глядя на мать. — На плохое ты не способна, мамуль. Только я сомневаюсь…
— Не сомневайся! Ему нравится то, что я пишу!
— Надеюсь, не стихами?.. Типа «Я вам пишу, чего же боле…»
— Моя девочка обожает классику! — всплеснула руками Ольга Николаевна и обняла дочь.
— Всего должно быть в меру, мам. И стихов тоже.
Наташа удобнее устроилась за ноутбуком.
— Ну, — сказала она, глядя на фотографию Сержа, — вот ты какой, северный олень! Что бы тебе написать-то…
— Напиши ему что-нибудь хорошее! — попросила Ольга Николаевна.
— Сейчас, разбежалась, — прошептала Наташа и принялась стучать по клавиатуре.
— Ты что-то в последнее время стал засиживаться за ноутбуком, бать.
— Сейчас, сейчас, — засуетился Вениамин Петрович. — Идем уже ужинать, ты разогревай пока.
Но Сергей не ушел, он встал за спиной отца и проследил, чем же его старик занимается. Каково же было его удивление, когда он понял, что батя сидит вовсе не на своем садово-огородном сайте. Всплывающие окна с обнаженными красотками, призывные предложения об отношениях и близких встречах, трогательные опусы о поисках своей второй половинки прямо указывали на то, что его отец с кем-то увлеченно переписывается на сайте знакомств. На сайте знакомств!
— А что, — вслух сказал Сергей, — тебе давно пора жениться.
— Ты не ушел?! — как-то растерялся отец.
— Да ладно тебе, бать, чего скрывать-то? Надеюсь, ты хоть выбираешь из троих-пятерых, а не ограничиваешься одной красоткой?
— Ты не прав, сын. Она красавица!
— Одна все-таки, а ты однолюб.
— Я?!
Голос Вениамина Петровича дрогнул. Он понял, что сейчас или никогда нужно признаться сыну в том, что он проводил операцию под кодовым названием… вот леший… забыл, как операцию назвал. Да хотя бы так: «Женитьба сына» — простенько и со вкусом.
— Ты, а кто же еще?
— Ты.
— Что я?
— Сын, — Вениамин Петрович встал, заложил руки за спину и принялся ходить из одного конца комнаты в другой, — придет время, и я уйду…
— К этой красавице? — Сергей кивнул на монитор. — Если у нее нет своей жилплощади, то приводи ее к нам. Я сделаю все для того, чтобы ужиться с вами.
— Я уйду навсегда!
Вениамин Петрович остановился перед сыном и схватился за сердце.
— Ты что, бать, заболел?!
— Одиночество страшная вещь, сынок, — трагически произнес Вениамин Петрович и обнял Сергея.
— Я тебя понимаю, — ответил тот.
— Когда я уйду, ты не должен оставаться один!
— Не останусь, ладно. Заведу себе кота.
— Кота?! — обомлел Вениамин Петрович. — Кота?! Это все, на что ты способен?!
— Хорошо, — не понял тот, — тогда возьму на воспитание собаку. Ротвейлера. Лады?
— Чему я тебя учил все эти годы? — простонал Вениамин Петрович и схватился за голову. — Детей нужно воспитывать и заводить, а не котов и собак!
— Детей?! — искренне изумился Сергей. — От кого?
— Вот! — обрадовался Вениамин Петрович. — Вот это и есть ключевой момент нашей истины!
— Какой? — подозрительно посмотрел на него сын.
— Не от кого! — радостно развел руками батя.
— И что?
— А то, — Вениамин Петрович кивнул на экран монитора, — я тебе ее нашел!
— Кого — ее?
— Мать твоих детей!
— Мать моих детей? Где?
— На сайте! Знакомств! Умная девочка, классиков читает!
— Читает? — обомлел Сергей. — Это хорошо, некоторые в наше время уже и буквы забыли…
— И вышивает крестиком! И вяжет, и ткет, и… да она все делает! Такая разносторонняя личность!
— Можно на нее посмотреть? — прищурился Сергей.
— А то, — важно изрек Вениамин Петрович и сел за ноутбук. — Сейчас я покажу ее фотографию.
То, что увидел Сергей, не поддавалось никакому нормальному, разумному объяснению.
— Меня посадят за педофилию.
— Это она в ранней молодости, Сережка, не дрейфь. Смотри зато, какой проникновенный взгляд!
— Ага, как у гестаповца из старых фильмов. Если это ранняя, то сколько ей сейчас?
— Чуть меньше, чем тебе, сын. Что, наша девка-то хороша?!
— Наша?!
— Твоя! Мать твою! Садись и напиши ей что-нибудь хорошее. Прозу и поэзию мы уже обсудили.
— Хорошее?
Сергей сел за ноутбук и уставился на фотографию юной Наташи-Аллочки.
— Имя у нее дурацкое.
— Аллочка тебе не нравится?! — удивился отец. — А какое по душе?
— Наташа, например, — пробурчал Сергей, понимая, что отец от него не отстанет.
С другой стороны, он взрослый мужчина и сам себе хозяин. Но что-то не давало ему просто взять и захлопнуть крышку ноутбука. Что-то толкало его вступить в переписку со странной девчонкой с кривыми коленками, вздернутым носом и огромными глазищами. А что он теряет? Ничего. Зато батя успокоится. Едва Сергей занес руку над клавиатурой, как в уголке замелькало новое письмо.
— Это она, — обрадовался Вениамин Петрович. — Видишь, пишет тебе, ей уже не терпится!
— Ей уже не терпится в загс, — пробурчал Сергей. — Бать, надеюсь, ты не обещал ей от моего имени жениться?
— До серьезных отношений, — признался Вениамин Петрович, — у нас еще не дошло. Мы на этапе конфетно-букетного периода. Ты поздравь ее с наступающим Новым годом, сын.
— Ага, сейчас, как поздравлю, — прошептал Сергей и что-то настучал.
Его совесть в ужасе закрыла глаза и демонстративно отвернулась.
Наташа сидела и тупо разглядывала послание от привлекательного незнакомца по имени Серж. «Привет, крошка! Любуюсь твоей фотографией, отлично выглядишь. Коленки у тебя красивые, они такие, такие… кривые». Наташа посмотрела на свои колени. Чего придирается, колени как колени. Ей захотелось настучать что-то на вроде того — сам дурак, но она сдержалась. Все-таки мамин протеже, та так долго искала его на просторах сайта знакомств. И она продолжила читать. «А взгляд у тебя такой, такой… прожигающий насквозь, никакой бронежилет не выдержит». Наташа поправила жилет, надетый поверх блузки, и огляделась. Он что, подглядывал за ней с балкона? Ей вновь пришлось сдерживаться. «Куцые косички — моя самая любимая прическа у девушек». Наташа поправила волосы. Нет, он не подглядывал, косички она не носила еще со школьных времен. Но каков нахал! И что себе позволяет?! С другой стороны, достойный ответ на ее письмо, где она издевательски умилялась его брутальным образом.
Да, Наташа сравнила его орлиный нос с вороньим клювом, чтобы он не думал, что такая девушка досталась ему легко и без боя. Парой штрихов она описала поворот его головы, неестественный на ее взгляд. Поинтересовалась маркой солнцезащитных очков, купленных, судя по всему, на местной барахолке. Написала еще пару колкостей в привычной для себя манере и закончила послание трогательным приветом: «Жду ответа как бомж лета». Придраться было не к чему!
Ольга Николаевна сидела в кресле напротив дочери и сосредоточенно вязала, считая ряды и петли. Как говорилось, мавр сделал свое дело и удалился. Пусть девочка теперь сама строит отношения. То, что Наташа строила их наиболее привычным для себя способом, Ольга Николаевна даже не подозревала. Она искренне считала, что, если обаяние человека зашкаливает, это передается словам и фразам, которые он пишет. А ее девочка была самой обаятельной, очаровательной и прелестной. О том, что мнение матери может быть необъективным, Ольга Николаевна не учитывала.
Наташа, бросив косой взгляд на мать, снова принялась стучать по клавиатуре. «Дорогой друг…» Она задумалась, ну, какой он ей друг? И принялась искать имя, с которым могла к нему обратиться. Собственно, имя Серж ей нравилось. Скромное и вместе с тем приятное, оно напоминало ей об Остапове. К незнакомцу, оказавшемуся его тезкой, хотелось обратиться как-то более жестко… Хотя, ладно, и Серж сойдет! Точно, решила Наташа, так тоже более грубо и отстраненно. «Дорогой Серж…» Ну, какой он ей дорогой?! «Серж…» А не слишком ли сухо? «Серж, здравствуйте». С какой стати она обращается к нему на «вы», если он позволяет себе «крошку»? В результате раздумий появилось следующее. «Привет, Серж, как поживаешь?» Наташа удовлетворенно потерла ладони. Все же переписка по Интернету это не ее хобби. Но себя следует развивать в