– Чойта? – обиженно откликнулась неведомая старушка.
– Где ты?
– Так под тобой же, милок, – захихикала бабулька кокетливо.
Федор заморгал. Под ним?! Меньше всего хотелось бы услышать такое от особы, судя по всему, давно перевалившей восьмидесятилетие!
Может, это какой-то сон из разряда самых зверских кошмаров?
А еще все попытки слезть с кровати заканчивались позорным фиаско: стоило сделать движение к одному краю, как он приподнимался, и мужчина тут же откатывался снова на середину постели.
– Ты кто такая? – настороженно уточнил он.
– Я – премудрая кровать! – гордо отозвался скрипучий голос. – И колыбельную спою, и укачаю, и сны навею самолучшие!
– Да ладно! – Федор уже сидел на мерно раскачивающейся кровати, прижимая к себе зачем-то подушку.
Кровать!! Так эта пигалица не зря здесь шныряла! И что еще она могла “усовершенствовать”, интересно?!
*
О том, как намеревался прямо сейчас встать и вытрясти души из своего кота и девушки Кати, Федор еще помнил. И о том, как упорно пытался подползти к краю кровати, а то и спрыгнуть с нее внезапным броском. Кровать показала себя отличным вратарем – она подпрыгивала следом, так что беглец (или вернее будет “прыглец”?) падал точно в ее середину. В процессе ловли еще и неодобрительно цыкала.
Как его скрутили и спеленали собственные одеяла, он еще тоже помнил. И как безуспешно пытался с ними бороться.
А вот в какой момент этой эпической борьбы ухитрился заснуть – не помнил и не понимал совершенно.
А сны снились и впрямь замечательные. Солнечные какие-то и пахнущие чем-то таким невероятно родным, что хотелось остаться там насовсем. Только вспомнить, что это было, потом никак не удавалось.
А потом…
– По-о-одъем!! – бодро гаркнул командирский мужской голос, кажется, со всех сторон одновременно. И в ту же секунду кровать под Федором резко дернулась, слегка подбрасывая его в воздух. – Солнце уже встало, петухи пропели, котики оголодали!
– Чего?! – мужчина резко сел на кровати, пытаясь сообразить, на каком он вообще свете. – Какие еще… котики?!
– Мы в ответе за тех, кого приютили! – наставительно проскрипел на сей раз уже знакомый старушечий голос.
А в следующую секунду кровать буквально вздыбилась и… попросту вытряхнула из себя Федора. Как именно он оказался стоящим на полу на четвереньках – он даже сообразить не успел.
*
Кот Трифон Леопольдович Матросов повидал в этой жизни многое. Случались в его бурной биографии темные пятна. А потому чуять неприятности и ощущать момент он умел великолепно.
Но бывают мгновения, когда любое чутье дает сбой. Например, когда уже проснулся, солнце высоко, а завтрака все нет. А твой человек – отличный, в общем-то, человек, вполне себе и поддающийся дрессировке в ключевых моментах – почему-то все еще спит, игнорируя свою первую и основную обязанность в этой жизни. И более того – изо дня в день проявляет поразительную черствость, плотно закрывая дверь своей спальни.
Привычка эта появилась у Федора, кстати, уже на третий день совместной жизни. Потому что в первые два Трифон будил его, прыгнув с разбега на грудь, ровно в шесть утра, и требовал завтрак. Корм, насыпанный с вечера, поутру его не устраивал. Равно как и все содержимое холодильника, который Матросов вообще-то отлично умел открывать. Все это не отменяло непреложных и древнейших инстинктов. Твой человек обязан лично с утра тебя покормить!
В конце концов, это вопрос не питания даже. Тут материи куда более тонкие.
Правда, втолковать это Федору так до сих пор и не удалось. Зато теперь-то в лапах Трифона все достижения научно-магического прогресса! Это раньше он все утро безнадежно когтил дверь спальни, завывая под ней – совершенно бесплодно, и оттого особенно отчаянно. Теперь все изменится!
А потому на свой ежеутренний пост для распевки Трифон Леопольдович шел, чувствуя себя победителем. И совершенно не прислушиваясь к мудрому чутью.
Подошел к двери и вздохнул в сладостном предвкушении. Неторопливо поднялся на задние лапы. Примерился. Вонзил когти в деревянное дверное полотно, уже испещренное бесчисленными царапинами. Томно изогнулся и со скрежетом потянул когти вниз, одновременно взяв для пробы одну из своих самых низких нот.
– Ма-ау!
Негромкий рык из-за двери на секунду слегка обескуражил. Дунька там, что ли, с Федором ночует? Ммм, неважно. Нельзя отвлекаться в миг своего триумфа.
– Уа-а-а-ау! – взял он разом на пару тонов выше.
*
Шороху за дверью Федор в первую секунду не придал значения. Однако следом раздался какой-то скрежет – и одновременный душераздирающий мяв.
В роду Веславиных отродясь не водилось ни вампиров, ни оборотней, ни еще каких зубастиков. Но в эту секунду Федору, все еще стоящему на четвереньках на полу собственной спальни, отчетливо казалось, что во рту у него прорезаются длинные клыки – и он с удовольствием хищно оскалился.
– На ловца и зверь бежит, – с предвкушением пробормотал он.
Глава третья. Сесть за стол переговоров
Выспалась Катя на удивление отлично. Не так уж часто на загородных выездах удается поспать в нормальной кровати и в доме, а не в фургончике. Когда увидела гостевую спальню, при которой обнаружился даже отдельный санузел, в душе шевельнулась благодарность к хозяину. И даже что-то немного похожее на угрызения совести. Однако попытка предупредить последнего хоть о чем-то провалилась на стадии первого шага.
– Ты, главное, к Федору не суйся, когда он работаует, – заявил кот. – Покусает. Не суунешься, и все хорошо у тебя будет. А нет, так на себя пеняй, тут я тебе не спаситель и не заущитник. Федор, он сильно не любит, когда ему рабоутать мешают. Звереет, мря!
И до того это емко прозвучало, так показалось убедительно, что Катя решила махнуть рукой. У них тут своя атмосфера, в конце концов. Пусть между собой разбираются.
А спалось на новом месте в самом деле прекрасно.
Вот только пробуждение вышло странным.
Грохот, казалось, сотряс весь дом. Нет, серьезно, в какой-то момент Кате показалось, что под ней даже кровать дрогнула – а ведь себе-то никаких артефактов она точно не подкладывала! И вообще оборудованием гостевой спальни даже не начинала заниматься.
Откуда-то с первого этажа послышался трудноопознаваемый вопль и одновременно – зверский рык, безумный мяв, громовой собачий лай и еще почему-то – мычание. Судя по звукам, где-то прямо под Катей отряд янычар гонял по дому табун диких коней, а еще прямо на скаку кого-то убивали особо мучительным способом. Не слишком доверяя себе, девушка осторожно тронула стену у изголовья кровати. Стена подрагивала.
Интересные у местных жителей представления об утренней разминке!
Внимательно прислушиваясь к грохоту и нечленораздельными воплям, Катя сходила в душ, умылась и неторопливо оделась. В разборки между хозяевами дома наемной работнице встревать никак не стоит. Но и слишком задерживаться нежелательно – хотелось бы успеть за день как можно больше, а ведь все, сделанное вчера, очень возможно, сегодня придется переделывать. А еще наверняка наконец-то предстоят согласования со всеми домочадцами. В общем, дел впереди немеряно.
Встреча неизбежна.
Когда Катя наконец спустилась, обстановка в холле внизу наводила на мысли о землетрясениях, смерчах и прочих стихийных бедствиях.
Надо сказать, еще накануне она обратила внимание, что в доме неожиданно чисто и уютно для жилища холостяка. Особенно холостяка, который безвылазно сидит, запершись в своем кабинете. Несмотря на довольно неказистый вид снаружи, внутри все в доме было действительно современно, красиво и функционально. На первом этаже располагались просторный холл, симпатичная кухня-столовая и небольшая мастерская, на втором – три спальни и кабинет хозяина. На третьем, мансардном этаже обнаружились две гостевые спальни, в одной из которых и устроилась Катя. В ней была скошенная крыша, деревянные панели на стенах и выход на балкончик – общий со второй спальней и увитый какой-то зеленью.
Что до холла, он мог бы напоминать гостиничный – если бы не яркие вышитые подушечки на диванах, забавные статуэтки на журнальных столиках и прочие мелочи, которые создают уют и обычно выдают женскую руку. Но женской руки здесь как раз и не было.
А еще на всех стенах были прибиты на разной высоте многочисленные полочки – почему-то обтянутые плотной тканью и ничем не занятые.
Сейчас пара кресел, журнальный столик и даже диван были опрокинуты и беззащитно топорщились деревянными ножками, на полу валялись какие-то уже неопознаваемые черепки, под потолком подозрительно покачивалась люстра. На втором, устоявшем при бедствии диване была наполовину содрана обивка.
Пес сидел в углу, сжавшись и закрыв передней лапой нос. А посреди разгромленного холла стоял хозяин дома в одних пижамных штанах и вытянув вперед руку. Кот, которого он держал этой рукой за шкирку, покачивался, утробно подвывая и встопорщив разом всю шерсть.
Оценив открывающиеся виды, Катя невольно восхитилась. Хорошо стоят! А силен Федор, кот-то здоровенный, килограммов на двенадцать точно потянет, если не больше. А он его на вытянутой руке держит. Впрочем, вон у того Федора мышцы какие, любо-дорого. И не скажешь, что в кабинете сидит целыми днями. Кабинетные работники такими рельефами редко могут похвастаться. Или он там втайне отжимается под столом?
– Что значит – не утро?! – подвывал кот. – Я уже корову подоил! Все сам, все сам! Корову подои, обиходь, огород прополи, дом прибери, завтрак приготовь – все Матросов, все! И никакой благодарности! Мисочки сметаны поутру не допроооуусишьсяяяя!
Катя попыталась вообразить, как кот доит корову. Воображение отказывало.
– А ты зачем эту корову заводил? – Федор энергично встряхнул кота. – Чтоб нервы мне мотать? Это была твоя идея! И огород! И…
– А как без короуувыы?! Без короувы никаааак!
– Кхм! – Катя решила, что пора все же вмешаться в семейные разборки, и негромко кашлянула.