Военные инженеры тщательно проверяли и перепроверяли исходные данные. У затаившихся на опушке леса машин волновались, ожидая приказа, командиры боевых расчетов.
Наконец, по радиостанции последовала команда зарядить установки и занять огневую позицию в лощине. Уточнив результат пристрелки цели 122-мм гаубицей, Флеров взял у радиста микрофон. На часах 15.10.
–– Снять колпачки!
–– Установки к залпу готовы! – ответил по рации находившийся в окопчике за правофланговой машиной лейтенант Подгорный.
Флеров еще раз взглянул на часы: 15.15.
–– Огонь!
В течение шести-семи секунд на фашистов обрушились 112 реактивных снарядов. Залп сопровождался страшным ревом и грохотом. Огромные черные клубы дыма и пыли заволокли небо. Ракеты взрывались в гуще вагонов с войсками, боевой техникой, боеприпасами, горючим, превращая все в море огня. Казалось, что пылает даже металл. Земля стонала и тряслась, как в лихорадке. Обезумевшие гитлеровцы, решив, что наступил конец света, панически метались между горевшими эшелонами, задыхались от дыма и раскаленного воздуха.
Ракетчики не сдерживали чувств:
–– Что, сволочи, дали вам жару?!
–– Разбегаются, как тараканы!
–– Подождите, мы еще и до вашего Гитлера доберемся!
–– Поджарим его прямо в логове!..
Их восторг прервала команда:
–– Срочно накрыть установки брезентом и укрыться в лесном массиве!
Оправившись от шока, артиллерия противника принялась лихорадочно обстреливать лощину, над которой, демаскируя батарею, висело густое дымное облако. Сюда же устремились бомбардировщики, летевшие на Смоленск и получившие приказ развернуться. Через несколько минут они были над лощиной. К этому моменту голова колонны, в которой находились ракетные установки, уже успела укрыться в лесу.
–– Hans, was zu machen? Ich sehe unten keine Artillerie. – Ганс, что делать? Я не вижу внизу никакой артиллерии. Подо мной обычная тыловая часть, – запрашивал по рации командира эскадрильи ведущий первого звена «юнкерсов».
–– Scheise! – Дерьмо! – выругались в ответ. – Gehen weiter!.. – Похоже, они успели смыться. Идем дальше. Не сбрасываться же бомбы на котлы и кастрюли!
Знай немецкие летчики, что таинственное оружие находится на покрытых брезентом грузовиках, судьба батареи была бы предрешена. Но это оставалось тайной не только для противника, но даже для нашей армии.
–– Кажется, пронесло! – перекрестился Флеров, увидев, что бомбардировщики прошли мимо, ограничившись несколькими пулеметными очередями.
–– Не думал, Иван Андреевич, что ты в Бога веришь! – иронично заметил Кривошапов.
–– Если, Александр Иванович, существует дьявол, наславший на нашу страну свое сатанинское отродье, значит, есть и Бог. Должно же быть в природе равновесие, – в задумчивости ответил Флеров…
Пожар на Оршанском железнодорожном узле не прекращался почти трое суток. Он уничтожил сотни вражеских солдат и офицеров, огромное количество техники. Так произошло боевое крещение батареи.
Снявшись с позиции, с которой был нанесен первый удар, и, убедившись, что батарея находится в относительной безопасности, Флеров приказал радисту отбить в Москву радиограмму:
«14.7.1941 г. 15 часов 15 минут. Нанесли удар по фашистским эшелонам на железнодорожном узле Орша. Результаты отличные. Сплошное море огня. Капитан Флеров».
Кривошапов не скрывал своего удовлетворения:
–– Уверен, Иван Андреевич, что отголоски первого залпа дошли уже и до Берлина. Теперь твоя задача усложняется во сто крат. Напуганные появлением у Красной Армии необычного оружия, фашисты организуют повседневную охоту за вашей батареей, чтобы любой ценой захватить ее или, в крайнем случае, уничтожить. Будьте к этому готовы.
Через час с небольшим батарея заняла позицию, с которой было удобно нанести удар по переправе через реку Оршицу, протекавшую через город. По направлению к ней сплошным потоком медленно двигались танки, бронемашины, тягачи с артиллерией, грузовики с войсками, боеприпасами и горючим, шла пехота. Часть этих войск уже переправилась на восточный берег, захватив здесь небольшой плацдарм.
Снова прозвучала команда «Огонь!» Через несколько мгновений переправу разнесло вдребезги. Находившаяся на ней техника рухнула в воду, увлекая за собой солдат и офицеров. Среди гитлеровцев началась невообразимая паника. Воспользовавшись благоприятной обстановкой, отступавшие красноармейские части нанесли стремительный контрудар по фашистам, успевшим переправиться на восточный берег реки.
В Центр пошла новая радиограмма:
«14.7. 1941 г . 16 часов 45 минут. Залп по переправе фашистских войск через Оршицу. Большие потери врага в живой силе и боевой технике, паника. Все гитлеровцы, уцелевшие на восточном берегу, взяты нашими подразделениями в плен. Капитан Флеров»…
Наблюдая за результатами своего труда, ракетчики испытывали чувство огромной радости. Еще больше, чем растерянность фашистов, вдохновлял их восторг красноармейцев, на глазах которых развернулась огненная феерия – повсюду, куда докатился рев залпа и грохот взрывов, люди выскакивали из окопов, кричали «ура», бросали вверх пилотки, искали глазами то чудодейственное грозное оружие, которое нанесло врагу фантастический урон…
После второго залпа, получив приказ двигаться в сторону Смоленска, укрывшись в лесу, сделали до наступления сумерек привал. Бойцы живо обсуждали необычайные возможности нового оружия.
-– Александр Иванович, если это не военная тайна, расскажи, как удалось нашим конструкторам создать такое чудо, – попросил Кривошапова Флеров.
–– Всего, Иван Андреевич, не могу сказать даже тебе. Подписку о неразглашении дал. Сугубо между нами! Мы могли получить ракетное оружие еще задолго до войны, начали его разработку раньше Германии. Тогда и ситуация на фронте не была бы для нас такой трагической.
–– А что или кто помешал?
–– Ты же слышал о судьбе Михаила Тухачевского?
–– Ну да. В академии рассказывали, что он оказался предателем. Саботировал научную работу, пытался даже раскрыто секреты немцам.
Кривошапов тяжело вздохнул.
–– Справедливо ли судили и расстреляли маршала, по приказу которого был создан Реактивный научно-исследовательский институт, судить не могу, не располагаю достоверными фактами, хотя поговаривают, что и его, и ведущих конструкторов Георгия Лангемака, Ивана Клейменова, Валентина Глушко, Сергея Королева оклеветал кто-то из завистливых коллег.
Время было такое, что рассчитывать на скрупулезное расследование всех фактов не приходилось. Возможно, все они стали невинными жертвами, а, не исключено, и были в чем-то грешны. Но в заговор против Советской власти, в саботаж с целью не допустить производства нового оружия я, честно говоря, не верю. Всех их обвинили в причастности к троцкистской антисоветской военной организации; Глушко и Королева осудили на длительный срок, Лангемака и Клейменова расстреляли. В результате, институт оказался обезглавленным, работы приостановили и возобновили лишь в конце 1939 года. Фамилии этих людей тебе, пожалуй, ничего не скажут. Но это были ученые мирового уровня. Лангемак занимался не только конструированием оружия, но даже вынашивал планы создания межпланетных кораблей, которые, если бы его не расстреляли, может быть, уже летали бы на Луну, Марс или Юпитер.
–– А разве такое возможно?
–– Константин Циолковский, Лангемак был знаком с ним, утверждал, что возможно…
После второго залпа батарея спешным ходом ушла по Минскому шоссе в сторону Смоленска, но вскоре была вынуждена остановиться. Немцы вышли к Ярцево, отрезав с востока наши войска, оборонявшие город.
Связавшись с Центром, который внимательно следил за всеми передвижениями ракетчиков, и, доложив о сложившейся ситуации, Флеров получил приказ уходить в район города Рудня, в распоряжение заместителя командующего Западным фронтом генерал-лейтенанта А. И. Еременко. Кривошапову, Попову и Шитову было предписано в срочном порядке возвратиться в Москву.
Флеров, не скрывая огорчения:
–– Жаль, что улетаете!
Кривошапов:
–– Теперь, Иван Андреевич, ты справишься и без нас. Вижу: от недавней робости не осталось и следа. Будь наша воля, остались бы с тобой в батарее. Но приказы не обсуждаются. Могу сказать по секрету, что по проложенному тобой пути в эти дни отправляются еще три батареи. Наверное, наша помощь им нужнее.
Они крепко обнялись. Вслед за Кривошаповым простились с Флеровым Попов и Шитов.
15 июля, продолжая скрытное движение, батарея капитана Флерова вышла к пункту назначения. Отсюда до Смоленска оставалось 68 километров…
Из личного дела генерал-лейтенанта Андрея Еременко
Родился 2 октября 1892 года в слободе Марковка Луганской губернии в семье бедного крестьянина. Служил рядовым в Русской императорской армии, участвовал в Первой мировой войне, в 1917 году произведён в унтер-офицеры. С июня 1919 года – в Красной Армии, сражался на Гражданской войне. С августа 1920 – начальник штаба кавалерийского полка. Окончил Военную академию РККА имени М. В. Фрунзе. С августа 1937 года – командир 14-й кавалерийской дивизии. 19 июня 1941 года назначен командующим 16-й армией. После отставки генерала армии Павлова с поста командующего Западным фронтом замещал его до приезда маршала Тимошенко. 19 июля 1941 утвержден командующим Западным фронтом.
–– Слышал, слышал, что ты натворил под Оршей! – Еременко крепко пожал Флерову руку. – Рассказывай, капитан, что за чудо-оружие везешь с собой!
Флеров вкратце доложил о характеристиках ракетных установок и об эффективности их применения. Подойдя к карте, генерал разъяснил обстановку:
–– Прорвавшись к Ярцево, передовые гитлеровские части перерезали шоссе Смоленск – Москва. Войска Западного фронта лишились основной дороги, по которой поступало снабжение. Битва за город обещает быть очень тяжелой, а перед нами поставлена задача удерживать его как можно дольше. Противник рвется к Москве. И надо любой ценой затормозить его движение. Твоя батарея, капитан, может оказать нам весьма существенную помощь. Немцы убеждены, что под Рудней обороняется лишь несколько подразделений Красной Армии. Поэтому пехотные полки двигаются фактически без серьезного прикрытия со стороны авиации и бронетехники. Если умело ударить по ним, потери будут значительными.