–– Взвод дадим…
В приподнятом настроении Флеров и Кривошапов вернулись в батарею и сразу же отправились на наблюдательный пункт. Боевые установки вышли к опушке леса, заняв огневые позиции.
–– Волнуетесь, Иван Андреевич? – спросил Кривошапов.
–– Немного волнуюсь, Александр Иванович, – откровенно признался Флеров. – Очень заманчивая цель, да и ждать этого момента пришлось так долго…
Наскоро объяснив бойцам прикомандированного к батарее взвода их непосредственные обязанности, Флеров приказал готовиться к первому залпу по железнодорожному узлу…
Рядовые Андрей и Алексей Тузы вместе с другими новичками, в числе которых была одна девушка, медсестра Екатерина Алеева, с любопытством рассматривали реактивные установки.
–– Неужели из них можно стрелять? Совсем не похожи на пушки!
–– В том-то и весь секрет. Скоро все увидите сами. Вам повезло, – со знанием дела отвечали братьям-близнецам «старожилы» батареи, хотя и сами не представляли, что их ждет.
–– А вы комсомольцы? – поинтересовался комсорг, сержант Алексей Захаров.
–– Конечно, – ответил Алексей.
–– Наверное, сразу после школы?
–– Да, выпускной вечер отгуляли и на фронт.
–– И как вас только родители отпустили?
–– А мы убедили их, что война продлится всего несколько дней, что даже до передовой доехать не успеем.
–– Мне было еще проще, я – детдомовка, отпрашиваться не у кого, – дополнила рассказ братьев Екатерина.
–– И вас, необстрелянных, сразу в нашу секретную часть взяли?
–– Так обстрелянных еще – раз-два и обчелся! В школе изучали автодело, в случае чего заменим водителей. К тому же мы из здешних мест. Наверное, сможем помочь ориентироваться на местности. А Катька успела после восьми классов закончить медучилище, по ней вообще вопросов не было, – пояснил Андрей.
–– Да, это неплохо. Потому что драпать нам придется после каждого залпа, – согласился Захаров…
Глава 4
21 июня в Пригорской средней школе готовились к балу выпускников. Братья-близнецы Тузы пришли сюда задолго до начала. Андрей, взобравшись на стол, прибивал над сценой огромный, написанный акварелью плакат, второй конец которого придерживал Алексей. За этим занятием и застала их Ольга – девочка, в которую братья были безумно влюблены.
–– Когда вы успели написать его?
–– Да всю ночь сегодня провозились. Плакатного пера ни у кого не нашлось, пришлось рисовать кисточкой.
–– А что за лозунг?
Алексей растянул плакат, чтобы его можно было прочесть.
–– Мы рождены, чтоб сказку сделать былью!
Андрей подхватил:
–– Преодолеть пространство и простор,
Нам разум дал стальные руки-крылья,
А вместо сердца – пламенный мотор.
–– Красиво! И соответствует теме вечера, – похвалила Ольга.
«Марш авиаторов», из которого братья Туз позаимствовали понравившуюся им фразу, был очень популярен в те годы и частенько звучал на школьных вечерах.
Вскоре подтянулись другие выпускники. Девчонки принесли сделанные собственными руками бумажные гирлянды и букетики полевых цветов. Мальчишки старательно надували разноцветные воздушные шарики, которые выменяли на тряпье у инвалида без ноги, разъезжавшего по деревням на запряженной в телегу лошади и собиравшего ненужные людям лохмотья, выдавая в качестве вознаграждения шарики, свистки-пищалки и сваренные из сахара петушки на палочке. Провозились до обеда, зато оборудованный под актовый зал класс было не узнать. Он напоминал сказочный замок, замерший в ожидании знатных гостей…
Незадолго до начала выпускного вечера Андрей отвел брата в сторону:
–– Мы с ребятами хотим тяпнуть самогонки для храбрости. Ну, чтобы потом девчонок можно было полапать за сиськи. Ты как?
Алексей отрицательно покачал головой:
–– Сам не хочу и тебе не советую.
–– Не учи ученого! – беззлобно огрызнулся Андрей. – Мое дело предложить.
Ломать голову над тем, где достать спиртное, не пришлось. Каждый в поселке знал, что у тетки Агафьи самогонка есть всегда. Снабжала она всех желающих днем и ночью. Правда, в позднее время это было довольно накладно. В магазине бутылка беленькой стоила 6 рублей 15 копеек. Но после семи вечера ее уже не купишь. И пользуясь этим, предприимчивая Агафья поднимала цену до червонца. В праздничные дни и еще выше.
Подростков словоохотливая старушка встретила приветливо.
–– Знала, голубки, что придете к тетке Агафье! Родители и учителя, поди, не разрешают отхлебнуть и глоточка. А хочется! Потому как становитесь уже взрослыми. А взрослому человеку без нее, родимой, и жизть не в жизть, и праздник не в радость.
Наливая в бутылку из чайника мутную жидкость, продолжала приговаривать:
–– Ой, и рискую! Если узнают, что продала самогоночку вам, скажут, что спаиваю несовершеннолетних. Участковый и штраф наложить может, хотя сам у меня бывает, почитай что, каждый день. И не платит, ирод, никогда. Надо бы потому с вас и подороже взять. Но откуда же у вас, родненькие, деньги! Так и быть. Отдам себе в убыток!
Долго и тщательно пересчитывала горсть монет, причитая: «Одни медяки! И что я буду с ними делать!» Некоторые пробовала даже на зуб. Убедившись, что необходимая сумма набралась, протянула бутылку, предварительно закупорив ее бумажной затычкой.
Укрывшись в близлежащих кустах акации, передавая заветную бутылку из рук в руки, подростки распили самогонку прямо из горла, по примеру взрослых занюхивая рукавом – взять из дому что-нибудь из закуски никто не догадался. Хотя и была самогонка намного слабее сорокаградусной, на неокрепшие детские организмы хмель подействовал быстро. К школе мальчишки подходили уже заметно навеселе…
Торжественная часть выпускного вечера заняла около часа. Вручение каждого аттестата зрелости сопровождал туш, который исполнял поселковый духовой оркестр. Первыми чествовали отличников, затем всех остальных в алфавитном порядке. Учителя напутствовали выпускников на самостоятельную жизнь, просили не забывать школу; виновники торжества благодарили педколлектив за полученные знания, обещали быть верными делу Ленина – Сталина. От имени родителей выступил один из самых авторитетных людей поселка – директор торфобрикетного завода, отец Ольги Кондрат Семенович Старцев…
Традиция встречать рассвет установилась уже после войны. Но и прежде выпускные вечера почти повсеместно продолжались до утра. Разве можно уснуть в такую ночь! После официальной части взрослые и дети разделились: родители и учителя организовали в углу просторного зала небольшое застолье, школьники танцевали здесь же под патефон. Пластинки для этого случая собирали по всему поселку. Крутили популярные в предвоенные годы «Для тебя», «Рио-Рита», «Утомленное солнце», «Челита», «В парке чаир», «Счастье мое», «Андрюша» и другие романсы в исполнении Петра Лещенко. Под них танцевали вальс, танго, фокстрот, польку.
Мальчишек и девчонок в классе было примерно поровну. Поэтому никто из них подолгу не простаивал у стены. Близнецы, как всегда, ревниво следили за тем, чтобы никто, кроме них, Ольгу не приглашал. И сами старались не уступать брату очередь.
–– Вот и закончилось, Оленька, наше бесшабашное детство, – кружась в медленном фокстроте, с наигранной печалью в голосе говорил Андрей. – Разбросает теперь нас судьба кого куда.
–– Ты в каком городе хочешь учиться на летчика?
–– Военные школы пилотов есть и у нас в Белоруссии. Но учиться вблизи от дома неинтересно. Мать с отцом будут наведываться часто. А мне их нотации вот тут уже сидят! Наверное, махну в Ленинград или во Львов. Там, мне рассказывали, классных пилотов для истребителей готовят.
–– А почему именно истребители?
–– Ну, как ты не понимаешь! Скоро война. Победит тот, кто выиграет сражение в воздухе. Бомбардировщики беззащитны. Их пилоты могут надеяться только на удачу. А пилот истребителя сам вершит свою судьбу. Все решают его летное мастерство, реакция, умение действовать мгновенно. Если фашисты все же сунутся к нам, я буду сбивать их, гадов!.. Скажи честно, ты будешь ждать меня?
–– Конечно, буду. И тебя, и Алешу.
–– Ну, при чем тут Алеша!
–– Как при чем? Мы же друзья.
–– Но я же совсем другое имею в виду.
–– Андрюша, ты опять за свое! О женитьбе нам думать еще рано. Кто знает, как сложится жизнь. Вот уедешь ты в Ленинград или Львов. Повстречаешь там красивую девчонку, влюбишься в нее и забудешь меня.
–– Никогда не забуду! Слышишь?! Никогда! – Андрей сжал Ольгу в своих объятиях так сильно, что у нее перехватило дыхание.
–– Отпусти! Задушишь же.
–– И задушу, если не скажешь «да».
Танец закончился. Поставили новую пластинку. И уже Алексей подхватил под руки Ольгу.
–– Что, опять приставал к тебе? – Даже танцуя с другими девчонками, братья не упускали друг друга из виду. По гримасе на лице Ольги Алексей понял, что за разговор был у нее с Андреем.
–– Не обращай на это внимания. Просто у Андрюши характер такой. Импульсивный. Вы хотя и близнецы, но различаетесь по темпераменту.
–– Ну да, ему бы только с девчонками тискаться. Знаешь, что он с другими мальчишками сегодня учудил?
–– Нет.
–– Самогонку пили. Так прямо и сказал: «Для храбрости, чтобы не стыдно было девчонок за груди лапать». Если начнет приставать к тебе, я не посмотрю, что родной брат – накостыляю по шее!
–– Успокойся. Никому я лапать себя не позволю. Нашли о чем думать во время выпускного бала!
–– Вот именно. Я считаю, что сначала надо стать настоящим взрослым. Не по годам, а по положению. Получить профессию, начать зарабатывать деньги. А потом уже думать о семье. Не на содержании же родителей жить!
–– Ты, Алеша, умница! За что я тебя и люблю.
–– Любишь?
В голосе Алексея прозвучало столько тайной надежды, что Ольга не удержалась, рассмеялась.
–– А все же ты, Алешка, такой же, как и твой брат. Боишься признаться себе, а ведь тоже хочешь обнимать меня, целоваться. Признайся: хочешь?