Воин упал на землю, захлебываясь собственной кровью, а Кэльфиан оказался свободен.
Шумный выдох нескольких человек разнесся за спиной первого рыцаря.
Дайрен бросил на убитого безразличный взгляд и вытер лезвие кинжала о штаны.
– Дайрен! – взвизгнула царица. – Какого мрака?! Взять его!
В ту же секунду, как труп упал на землю, десяток личных стражей сомкнули кольцо вокруг Элеандоры, ощетинившись зубьями клинков.
Царственная фурия сжимала кулаки, с гневом глядя исподлобья на своего любимчика.
Оставшиеся два рыцаря из отряда Чернокрылых стали обходить Дайрена по кругу, намереваясь вступить в бой. Нериэнта стиснула зубы, вызвав на кончиках пальцев сиреневый огонь. Она не торопилась нападать, медлила, словно надеясь, что все разрешится по-хорошему. Надеясь, что первый рыцарь мрака одумается и сдастся сам.
«Зря, Горный Вереск, – подумал мужчина с какой-то нездоровой циничностью, – ничто уже не будет по-хорошему».
И в следующее мгновение начался бой. Звякнули клинки, под ноги Дайрену ударила первая молния Нериэнты.
– Не дури, первый, – донеслось с ветром до него ее рычание.
И вспыхнула следующая молния.
Но сегодня все шло совсем не так, как обычно. Кровь бурлила в венах, опьяняя. Азарт битвы горячил голову и даже немного притуплял боль. Первый рыцарь не боялся проиграть противникам даже при условии, что сам был ранен.
Уже через несколько минут схватки на каменные плиты садов упали два бездыханных тела новичков Чернокрылых.
Дайрен тяжело дышал, неосознанно схватившись рукой за рану. Зато губы все же дрогнули, едва не сложившись в улыбку. Он бросил вызывающий взгляд на царицу, которая не понимала, что происходит.
Нериэнта приблизилась к мужчине и замерла с занесенной для удара шаровой молнией.
– Дайрен, милый, – вкрадчиво проговорила Элеандора, растянув губы в подобие то ли улыбки, то ли оскала. Кольцо гвардейцев слегка продвинулось, позволив ей сделать несколько шагов к мятежнику. Теперь между царицей и им было не более пары метров, не считая линию неподвижных солдат. – Сдавайся, и я тебя помилую, – продолжала она, напряженно вглядываясь в своего бывшего любовника. – Ты же мой любимчик. Я снова дам тебе метку Уин-Даше. Я понимаю, что эта ведьма тебя испортила… и не злюсь.
Элеандора замолчала, протянув руку к мужчине. Словно могла дотронуться до него через пространство. На ее лице мелькнуло нечто странное, болезненное, от чего внутри первого рыцаря всколыхнулась волна отвращения.
Царица и правда хотела его вернуть. Давала ему шанс даже после того, как он убил нескольких человек.
Холодная улыбка искривила его губы.
– Брось оружие, и я пощажу тебя, – мягко сказала фурия, словно пытаясь найти в нем искру понимания. – Или умрешь.
В этот момент на площадке сада начали появляться порталы. Из каждого выходил новый рыцарь мрака, держа в одной руке амулет вроде того, что был у Дайрена, а в другой – готовое к бою оружие.
Мужчина не смотрел на них. Только лениво отмечал новую вспышку то тут, то там. В его голове пульс отмерял удары сердца, как бешеную музыку, знаменующую кровавый бал. В глазах давно потемнело от боли и безысходной ярости.
Пустоты.
– Сдавайся, – вдруг раздался голос откуда-то сбоку. Надломленный, как и он сам. – Ее все равно не вернуть…
Дайрен повернул голову, сдвинув брови. Кэльфиан смотрел на него спокойным серым взглядом. Взглядом покорившегося.
И от этого внутри Дайрена все еще больше закипело. Он через силу разжал губы и ответил:
– Я впервые почувствовал то, ради чего стоит умереть, Кэл. И если сейчас это случится, я буду знать, что погиб ради самого ценного, что было в моей черной лишенной смысла жизни.
Серые глаза фея на миг вспыхнули серебром и снова потухли, словно он ненадолго заразился тем самым безумием, сквозившем в каждом движении первого рыцаря.
Дайрен отвернулся от парня, перехватив кинжалы покрепче. Встретился взглядом с Нериэнтой, которая слышала каждое его слово. Она кусала губы, и ее глаза странно блестели. Искрящийся молниями темно-фиолетовый шар на кончиках пальцев сменил цвет на розовый и почти потух.
– Так что ты решил, Первый? – воскликнула царица, напряженно теребя золотую цепочку на поясе платья.
Дайрен улыбнулся. Широкой и заразительной улыбкой. Такой довольной, что Элеандора уже почти начала улыбаться в ответ.
А затем напал. Он ринулся вперед, пытаясь разорвать кольцо гвардейцев ураганной магией. Ветер ворвался в стройный ряд личной стражи царицы, раскидывая первых двух воинов в разные стороны. Остальные устояли, мгновенно смыкая линию.
Но Дайрену хватило этого времени, чтобы добраться до Элеандоры. Одного из подоспевших врагов он полоснул кинжалом по горлу, второго – оттолкнул ударом ноги. И в следующий момент схватил царицу за копну волос. Занес кинжал для удара и… промахнулся.
Фурия засияла. Многолетний магический опыт позволял ей колдовать очень быстро.
В руках первого рыцаря оказался лишь воздух. А затем началась бойня.
– Что ж, ты сделал свой выбор, Дайрен, – с глухой ненавистью проговорила Элеандора, появившись в тот же миг под раскидистыми ветвями Рэн. Рядом с последним феем. – Убейте его! И постарайтесь сохранить голову! Хочу положить ее в банку и поставить на пьедестал в тронном зале. Буду любоваться и вспоминать, как отрезала ее от искромсанного кинжалами тела!
На последних словах она почти кричала, выплевывая свою ярость и разочарование. Но Дайрен уже не слушал. Со всех сторон на него нападали рыцари мрака, и с каждой секундой он все сильнее терял позиции. Старая рана открылась, и к ней прибавлялись новые. Рубашка пропиталась кровью и потом. Но он все еще был жив, в отличие от тех рыцарей, что уже лежали в траве и корчились в агонии. Их число увеличивалось. Но врагов не становилось меньше.
Он не знал, почему все еще жив. Но чувствовал, что это благодаря магии Арилейны, струящейся в его венах. Она не только поддерживала его существование, но и делала смертоносным противником. А память о фее заставляла мужчину стоять на ногах, мечтая только об одном. Воткнуть лезвие в глотку первой фурии королевства.
Он считал шаги, незаметно передвигающие линию боя в сторону царицы. Но все было бесполезно. Она стояла слишком далеко. А амулет сияния, что носил с собой каждый рыцарь, израсходовал свой заряд.
Амулет…
Только что один такой упал в траву, выроненный его соперником.
Наклониться, достать. Засиять.
Убить.
Сердце стучало в глотке. Сил почти не осталось. Неожиданно Дайрен бросил взгляд на Нериэнту, сплетающую какое-то бесполезное колдовство. Бесполезное, потому что мужчина знал: в ее распоряжении было множество заклинаний гораздо более сильных. Но она щадила его.
И тогда Дайрен вдруг увидел, как Чернокрылая кивнула в сторону горизонта.
Первый рыцарь коротко вздохнул, без слов понимая, что она имела в виду.
Что ж. Либо сейчас, либо уже никогда.
Резко наклонился в траву за амулетом и застонал.
Сильная боль пронзила бок где-то в области почек. Дрожащая рука сжала камень. Пальцы провернули механизм.
– Элеандора! – воскликнула Нэриэнта, испуганно схватившись за волосы.
В глазах царицы вспыхнул страх.
В этот момент случилось то, на что и рассчитывали Дайрен с Нери. Закат на горизонте окончательно потух, на секунду погрузив сады Медуз в непроглядная мрак. Всего миг, во время которого произошло слишком многое. И когда магические фонари, окружающие аллею, зажглись сами собой, все уже резко изменилось.
Но Нериэнта не собиралась спасать свою повелительницу, предупреждать ее об опасности, несмотря на то, что именно так все и выглядело. Как только вокруг снова стало светло, оказалось, что она переместилась к царице, будто пытаясь ее защитить. Но вместо этого она с силой схватила ее за кисти рук, мешая засиять.
За спиной повелительницы пространство разорвалось, выпуская окровавленного, но злого, как сам Уин-Даше, первого рыцаря мрака. Он схватил ее за волосы, отклонив голову назад, и одним быстрым движением разрезал горло.
Гулкие удары сердца. Кровь, толчками покидающая рану. Огромные стекленеющие глаза царицы фурий.
Время потекло медленно, как смола арании.
Рыцари мрака, все как один, замерли, не смея вздохнуть. Не зная, что делать.
Нери зажала рот рукой, словно все еще не веря, что это случилось.
Царица Элеандора, темная повелительница Троецарствия, фурия из рода Черная Полынь – мертва.
Дайрен упал на колени, зажимая раны на теле. У него их был уже десяток, не меньше. Мужчина улыбался, глядя на неподвижную статую из горного хрусталя. Из уголка его рта на подбородок текла алая струйка.
Ватная тишина продолжала пульсировать в ушах присутствующих. Словно кто-то нарочно накрыл сады Медуз глухим мертвым куполом, внутри которого должно было случится нечто ужасное.
Уже случилось.
Или еще нет?
Нериэнта не верила своим глазам. Но она верила чутью фурий. Чернокрылая перевела взгляд на свою бывшую повелительницу и сдвинула брови.
Внезапно ее глаза ошеломленно распахнулись, а зрачки заполнили радужку. Дыхание застряло в горле, заставив замереть. Забыть, как дышать.
Это был еще не конец.
Густая темно-багряная кровь сочилась из шеи Элеандоры. Она вытекала на голодную землю, напитывая траву, проникая в твердую почву, в торчащие на поверхности корни огромного старого дерева Рэн.
Дайрен перехватил взгляд Нери и посмотрел на ночное небо. Рядом с безупречно-белой луной в ряд постепенно выстраивались три огромных звезды, напоминая хвост скорпиона.
– День Черного солнца, – прошептала Нериэнта. – Парад планет…
Первый рыцарь мрака замер, глядя на удивительное явление, которое совсем скоро должно было произойти, и отстраненно слушая собственное свистящее дыхание.
Два редких события, неожиданно выпавшие на один день.
Вдох-выдох.
Похоже, перебито легкое.
Кэльфиан, звякнув цепью от ошейника, неуверенно приблизился к Дайрену. Он был бледен, как диск луны на небе. Губы сжаты в тонкую линию.