Этот труд является предварительным и во многом состоит из абстрактных рассуждений. В том виде, в котором он предложен уважаемому читателю, этот плод моих размышлений за двадцать с лишним лет, отразившийся в шести статьях с 2015 по 2020 год, не имеет никакой прикладной пользы. Эту теорию в данный момент невозможно использовать для решения конкретных научных задач. Однако сам по себе каузальный дуализм имеет далеко идущие последствия в самых разных областях, от этики до логики, от нейрофизиологии до теории искусственного интеллекта. Я считаю делом будущего для себя разработку более строгой теории подобного рода и призываю моего читателя также принять участие в этом, на мой взгляд, очень перспективном деле.
В заключение привожу последнюю в этом цикле статью «Случайность и дуализм. Каузальный дуализм и плюрализм». В этой статье воплотился мой текущий взгляд на проблему онтологии, который по большей части, суммировал всё исследование.
Введение к шестой статье
В статье совершается попытка объединения двух известных философских проблем: проблемы ментальной каузальности, или, более широко, проблемы каузальности в дуализме вообще, и проблемы онтологии случайного. Показано, что оба эти вопроса часто возникали в истории философии одновременно, но при этом решались по-разному, в частности, у Декарта, Лейбница, Поппера, Чалмерса и др. Это связано с тем, что случайность в различных её формах, в том числе в форме свободы, требовалась дуализму для проведения различия между материальной и нематериальной субстанцией или свойством, так как нематериальные проявления признавались традиционно более «свободными», менее зависимыми от жесткого детерминизма. Однако при этом природа свободы или случайного никогда не рассматривалась как следствие дуалистической онтологии мира, так как источником закономерностей или случайностей в дуализме обычно выступала какая-то внешняя по отношению к «мирам» движущая сила, например, Бог или эволюционный процесс. То есть онтология случайного и вообще каузальности всегда оказывалась за рамками дуализма и не задавалась им внутри. В данной статье предлагаются новый взгляд на эту проблему и попытка объяснить природу случайного через сам дуализм как следствие неопределённости, имеющей место между разнородными сущностями («мирами»), управляемыми разными законами. Также поднимается вопрос о возвращении дуализма как парадигмы в его каузальной форме в научный процесс.
Статья 6. Случайность и дуализм. Каузальный дуализм и плюрализм[9]
Существуют два фундаментальных вопроса о каузальности, один из которых является основным натурфилософским вопросом дуализма – как могут взаимодействовать две разнородные субстанции, то есть вопрос, скажем, о каузальности ментального и физического. А второй фундаментальный вопрос – какова природа случайности. И если первый вопрос пока не приобрёл статус научной проблемы, то второй оказался на передовой современных исследований. Мир, в котором мы живём, признан вероятностным, то есть содержащим случайность в самой своей основе. Однако несмотря на то, что понятие случайности давно и прочно вошло в арсенал науки, нет ответа на вопрос о том, почему вообще случайность имеет место. В этой статье мы хотим попробовать проанализировать связь указанных проблем – проблемы каузальности в дуализме и проблемы онтологического статуса случайного.
Поводом для такого анализа служит следующее соображение. Дуализм как научная доктрина был введён Декартом и развит Лейбницем именно из тех соображений, что монистические представления казались им излишне детерминистическими и не оставляли места для свободы. При этом свобода понимается тут очень широко и включает в себя в том числе и то, что мы имеем в виду, используя сегодня понятие «случайность». Ярче всего эта аналогия проявляется в её отрицании у Спинозы, который отказывается от дуализма и, как мы считаем, именно поэтому приравнивает свободу и необходимость в тезисе, что свобода – суть познанная необходимость. Или, иными словами, действовать случайно значит действовать несвободно.
Для Лейбница такое понимание свободы неприемлемо, так как он оставляет за монадами способность на свободу в более широком смысле. Для обоих философов тут важны разные аспекты понятия «свобода». Спиноза рассматривает его в связи со своей этикой, поэтому стремится наложить на него ограничения. Лейбниц, напротив, заинтересован в определённости в отношении онтологического статуса свободы. А это приводит философа к понятию случайности. «…Как отмечал Лейбниц в письме Косту от 19 октября 1707 г., решения и вытекающие из них поступки людей "случайны" в принятом философом модальном смысле. Этим снимается фатализм, но не утверждается индетерминизм» [Нарский И. С., 1972].
Если проследить историю дуалистических представлений, то они всякий раз возникают именно в связи со стремлением различных мыслителей определить онтологический статус свободы, свободного выбора, свободной воли, статус возможности индетерминизма, случайности на физическом уровне и т. п. В частности, дуалистическая концепция Поппера сложилась под влиянием его коллеги, известного физика, нобелевского лауреата 1927 г. Артура Комптона.
Комптон пишет: «Фундаментальная проблема морали, жизненно важная для религии и предмет постоянных исследований науки, заключается в следующем: свободен ли человек в своих действиях? Ведь если… атомы нашего тела подчиняются физическим законам столь же неуклонно, как и планеты, то к чему стараться? Что за разница, какие усилия мы прикладываем, если наши действия уже предопределены законами механики?» [Compton, A.H., 1935].
Поппера интересует не столько физический аспект этого вопроса, но именно через физику случайного он стремится легитимизировать свой дуализм. «Индетерминизм – или, точнее, физический индетерминизм – представляет собой учение, утверждающее всего лишь, что не все события в физическом мире предопределены с абсолютной точностью во всех своих наимельчайших деталях» [Поппер К. Р., 2004].
Дуализм Поппера требует, чтобы имел место индетерминизм, потому что только в этом случае один мир из его системы, например, физический «мир 1», может порождать другой, скажем, «мир 2», и так далее [Popper, K., Eccles, J.]. В полностью детерминистическом «мире 1», по Попперу, невозможен мир духовных состояний «мир 2» именно потому, что этот второй мир требует определённой свободы. Также Попперу нужна свобода и случайность по той причине, что он оставляет за Вселенной «право» изменяться в самой сути своих законов со временем. Таким образом, Поппер, так же как и Лейбниц, решает оба озвученных в начале этой статьи вопроса и, так же как Лейбниц, вынужден устанавливать связь своих миров в качестве изначальной, исходной. В противном случае возник бы вопрос, не только как эти миры взаимодействуют, но и почему. Если же миры продуцируют друг друга, то остаётся только вопрос, как это происходит.
Как пишет Юлина: «Одной из главных философских проблем, считает Поппер, является отношение между мирами. Эти отношения таковы, что генетически все миры связаны между собой: физический мир порождает сознание, последнее – содержание сознания и мир духовной культуры. Отношение между ними – это отношение интеракции, но не редукции. Они соотносятся между собой таким образом, что «мир 3» и «мир 1» не могут взаимодействовать между собой без посредства человека», то есть без «мира 2» [Юлина Н. С., 1995].
Таким образом эмерджентизм модели Поппера оставляет за скобками вопрос о том, почему «мир 1», «мир 2» и «мир 3» взаимодействуют. Это оказывается как бы само собой разумеющимся фактом, так как эти миры производят друг друга. Уже само продуцирование есть связующее звено в модели Поппера, и остаётся более «простой вопрос» – как эти миры взаимодействуют. Мы пишем, что этот вопрос более простой, хотя он только выглядит таким. В действительности этот вопрос значительно более сложный, если он взят сам по себе в рамках дуализма. Существующие дуалистические модели, в которых различные онтологии продуцируют друг друга и в которых решается вопрос об их взаимодействии, неуспешны и не стали научными. И как следствие, дуализм не воспринимается современной наукой всерьёз.
У Декарта один из миров, который он в общем-то без достаточного основания выносит за скобки и который называет Богом, создаёт остальные и формирует для них каузальность. Аналогично и у Лейбница. Вообще говоря, вопрос о том, что «миры» (в терминологии Поппера) могли возникнуть независимо и лишь потом начать взаимодействовать, не ставился. Не ставится он и сегодня. Для этого есть множество причин. Во-первых, эволюционная теория если не доказывает эволюционный характер возникновения духовного «мира» на фундаменте физического, то, по крайней мере, не позволяет полностью не учитывать тот факт, что в наших наблюдениях имеют место ситуации, когда тело сопряжено с ментальными состояниями и когда тело лишено таких состояний, но не имеют места ситуации наблюдения, когда ментальные состояния существуют сами по себе, без тела. Во-вторых, последние достижения нейронауки и изучение нейронных коррелятов сознания показывают, что ментальные состояния – это, вероятно, всегда также и физические состояния, но не наоборот. Последнее утверждение не доказано, однако оно представляется самоочевидным в рамках монистической физикалистской доктрины и принципа каузальной замкнутости физического.
Чтобы всерьёз ставить вопрос о дуализме и о независимой природе, независимой онтологии «мира 2», необходимо по крайней мере предложить непротиворечивую дуалистическую модель, учитывающую принцип каузальной замкнутости физического. В противном случае дуализм будет противоречить базовым физическим принципам. Но это невозможно в ситуации, когда «мир 1» порождает «мир 2», так как сам факт порождения уже содержит интеракцию миров, по крайней мере на уровне сохранения энергии или других фундаментальных законов. Но при этом генетическая связь «миров 1 и 2» представляет собой некую некритически принятую норму дуализма, которую необходимо подвергнуть анализу. Сегодня мы говорим, что ментальные состояния стали результатом сложнейших физических процессов. Декарт полагал, что ментальные процессы и физические процессы сами по себе продукты божественного творения. Монады Лейбница также созданы Богом и связаны в его предустановленной гармонии. Попперовские миры возникают эволюционно один из другого как эмерджентные образов