Павел рванул ставший вдруг тесным воротник…
– Откуда…
– Староверы. Раскопали старые карты, еще со времен Грозного, а некоторые – так едва ли не допотопных. Проверили… Ну и вот.
– А почему тебе?!
– Так ты сам знаешь, – развел руками Рюген, – как они меня называют.
– Знаю, «Князь Руянский» и «Вольга».
– Так ничего это тебе не говорит? – прищурился Померанский.
– Ясно… Пророчества…
– Ну тут не знаю, но факт остается фактом – поставили на меня.
– Много?
– Одного только железа больше двадцати крупных месторождений – и не где-то за Уралом.
Замолчали, предложение было пусть и специфическим, но сырьевой голод в России был страшным. Это потом откроют месторождения, а пока… Пока даже медь была дефицитом! Железо? Есть, на Урале и в Сибири, вот только людей там сильно не хватает, да и транспортные расходы… Информация же Грифича позволяла наконец сделать мощнейший рывок и догнать экономически, пусть и не полностью, страны Запада.
– Мало, – хрипло произнес Павел. Игорь бледно улыбнулся и выложил козырь:
– Мальту я тебе помог захватить… Именно я, не удивляйся, потом документы покажу, сам посмотришь. Но ты понимаешь, что этого мало, укрепиться в Средиземном море толком не выйдет? Я предлагаю брать Кипр, но уже не тебе единолично – поделим.
– Ладно, я согласен, – задумчиво согласился самодержец русский, – а остальные?
– А что остальные? Франция сейчас выигрывает колониальную войну… Значит, нужно сыграть на стороне Англии, пусть дальше рубят друг друга. Если я предложу Георгу пленных пруссаков да австрийцев, то, как ты думаешь, обрадуется?
Павел развеселился:
– Да он солдат просит у всех подряд, даже ко мне лез, хотя отношения у нас…
– Ну вот… Так что англичанам – немцев пленных, да можно кое-какие прусские земли к Ганноверу присоединить, ну это в крайнем случае, так-то не хочется.
– Ясненько… А Францию послать?
– Точно. Я, да ты, да Георг – легко. Сейчас они в принципе не смогут выставить серьезных войск, а если еще Георг солдат прусских не растранжирит по-глупому, то они там долго еще воевать будут.
Утвердили предварительно и этот пункт – мелочи распишут уже дипломаты и разведчики, с учетом международной обстановки и прочего.
– По Австрии как?
– Разваливать буду, – спокойно ответил Рюген, – она и раньше-то с трудом держалась, а после таких поражений… Я же как с этими… лоскутками разговариваю? Дескать, если вы являетесь составной частью австрийской империи, то поговорим о контрибуции… Проще говоря, все буду подчистую выгребать.
– А не боишься? – перебил его император. – Англии может не понравиться такое промышленное усиление Померании, они конкурентов не любят.
– А и не будет. Я ж эти станки и прочее оборудование буду выгребать, прежде всего, чтобы ослабить Австрию, рабочих в таких количествах у меня просто нет.
– Гм… А со мной поделишься?
– Конечно. А тебе одних только трофейных ружей могу продать не менее четверти миллиона.
– Да зачем они мне? – удивился Павел.
– Переселенцам раздавай, – пожал плечами Вольгаст, – все солдатам меньше возни с их охраной.
– Гм… Интересно… Ладно. Ты не против, если Чехией займусь я? Супруга все-таки из Подебрадов, так что родственники на престоле лишними не будут. Да и другие земли хотелось бы подгрести.
– Мешать не буду, действуй, – решительно кивнул Грифич, – только я бы на твоем месте дальше Чехии не лез. Дослушай! Договоры торговые и прочее заключай, о взаимопомощи там… Я и для себя на них надавлю… А вот на трон никого не сажай. То есть Подебрадов можешь впихнуть на престол, но исключительно на чешский. Моравия там или Словакия… Лучше не лезь.
– Это с чего бы?! – возмутился император. – Там сейчас самое благодатное время! Посадить на трон кого угодно можно!
– Можно, – согласился Игорь, – но вот усидеть… Они должны наиграться в независимость, понимаешь? То есть все эти кучки местной аристократии и всевозможных «борцов за свободу» начнут выяснять отношения между собой да с соседями… Лезть туда… Крайним и окажешься. А уж к России присоединять и вовсе не вздумай.
– Пожалуй, – неохотно согласился Павел, – обещать не буду, но к сведению приму. Только вот что, царственный мой брат, – выделил он голосом, подозрительно глядя на бывшего наставника, – а с чего ты мне так настойчиво путь в Восточную Европу преграждаешь?
– Мда… Лезь, она мне не нужна, поверь. А на твоем месте я бы лучше поставил на Болгарию. СЕЙЧАС она под Турцией и сил на нее у тебя нет, но лет десять-двадцать – и как раз хватит. А Болгария, царственный брат, это все-таки крупный народ, а не несколько десятков мелких народностей. Были они частью империи, были и самостоятельной могучей державой. Так что… К Руси присоединять нежелательно – проблем будет больше, чем выгоды, а вот посадить туда одного из твоих младшеньких…
– Хм…
К лету только-только начала разворачиваться мирная конференция. «Друг Георг», которому в приватном письме было заранее объявлено о «лишних» солдатах, был настроен очень решительно, настолько, что сам прибыл в Штральзунд. Событие не то что беспрецедентное, но рядом…
При ближайшем знакомстве с английским королем Померанского аж закорежило – нотка безумия отчетливо читалась.
– Мой царственный брат, – разговаривать с Георгом приходилось именно в таком ключе, – мне претят аппетиты Франции. А еще – глупость. Провоцировать Большую войну, когда идет передел колониальных владений…
Грифич покачал головой, показывая степень неприятия для наглядности.
– Да еще и тратить колоссальные доходы на содержание двора, позволять всяким проходимцам воровать…
– Аристократии всегда было позволено чуть больше… – осторожно сказал англичанин.
– Да я и не спорю, – согласился с ним Игорь, – джентльмену не зазорно обогащаться, участвуя в управлении государством. Но именно участвуя, а у лягушатников… Какие-то подносчики ночного горшка имеют больший вес, чем уважаемый промышленник или боевой генерал.
Георг закивал – тема для него была больной (ну так не зря разведка Померании искала слабые места!).
– Все так, мой Царственный брат, – с жаром поддержал он, – просто стыдно смотреть, на что уходят деньги и усилия французского народа!
– Вместо того чтобы нести цивилизацию дикарям, – подкинул дровишек Вольгаст.
Вскоре выяснилось, что взгляды у собеседников в некоторых вопросах совпадают просто удивительно. В частности, нехорошая Франция должна отойти в сторонку и уступить свое место «цивилизованной» стране в лице Англии. Бред, но политика… Впрочем, Георг имел заметную «червоточинку» в мозгах и воспринял высказывания всерьез. Чуть погодя, через несколько дней, Померанский «по большому секрету» признался ему в своей русофобии. Дескать, так ему не нравятся злобные русские… Но боится, боится их… А так они, венеды, самые настоящие германцы. Приходится заигрывать со славянами, да, но только в пику злобным пруссакам и прочим вестфальцам. А как только, так сразу – ух! Но это секрет, мой царственный брат!
Ситуация была заранее обговорена с Павлом: появление еще одного мощного славянского государства, да еще и дружественного огромной России, могли посчитать опасным. Так что во избежание решили разыграть карту русофобии и охлаждения отношений. В противном случае даже Франция с Англией могли забыть свои разногласия и объединиться против Венедии и России.
По поводу «игр в независимость» Грифич оказался прав, к своему большому сожалению. Ни о каком «славянском единстве» в славянских землях разваливающейся Австрии речи не было. До гражданских войн дело пока не дошло, но… Всего за полтора месяца в одной только Моравии появилось ПЯТЬ (!) группировок аристократов, желающих посадить на трон своего представителя. А в каждой группировке – свои течения… Были уже мелкие стычки, дуэли в огромных количествах, а по непроверенным (пока) данным в ход пошли яды.
Единственной приличной династией выглядели Подебрады, которые в Чехии выдвигались на безальтернативной основе. Но Павел все-таки не удержался и «откусил» по кусочку спорных земель от Словакии и Моравии. Ой зря… Этого они России не простят…
В начале лета из Англии пришли транспортные корабли – забрали прусских и австрийских солдат из неблагонадежных. В общей сложности набралось почти сорок тысяч человек, но Померанский нисколечко не жалел об усилении вечного противника. Франция сейчас была на подъеме и явственно побеждала в Колониальной войне. Так что подкинуть «дров» он считал своей обязанностью, в конце концов, французы сделали ничуть не меньше подлостей, одна только поддержка Турции на протяжении веков чего стоит.
Помимо солдат, позднее транспортники забирали и гражданских. Многие немцы не пожелали оставаться и решили попытать счастья в Америке. Что характерно, эмигрировали в основном из Пруссии и развалившейся Австрии. Жить в странах, где экономические проблемы гарантированны как минимум на ближайшие лет двадцать, желали не все. Переехать же в соседнюю благополучную Померанию или Россию… Кто-то просто боялся «Нового Аттилу» и «Страшного Русского Царя», успела отметиться прусская пропаганда, кого-то не пропускали пограничники как неблагонадежного… или просто ненужного.
Из особо приятного – от Англии удалось отделаться только вражескими солдатами. Новость была неправдоподобно хорошей, но… Они требовались вот прямо сейчас, срочно – иначе станет поздно. Так что когда Померанский стал затягивать переговоры, Парламент пошел на уступки, и Ганновер не увеличился ни на метр.
Глава четырнадцатая
Несмотря на «сердечное согласие договаривающихся сторон», полноценный мирный договор с разграничением границ удалось заключить только к ноябрю 1783 года. Нужно было «оформить» существование новых государств, «выдавить» их признание хотя бы у некоторых европейских держав и так далее. На этом дело не закончилось, и у тех же Чехии, Словакии и Моравии еще долго будут споры по поводу государственных границ друг с другом.