— На меня можешь рассчитывать, я тебе помогу. — Ричард хлопнул меня по плечу — А теперь пошли, а то и правда так заболеть можно.
— Да, пошли, а вечером надо заняться стройкой, заодно попробуем смастерить иглу.
— Вот это вообще отличная идея! Даже Томас признал, что она может сработать — Лыжник вновь стал серьёзен — Я рад, что ты с нами Сидор, чертовски рад! И то что ты будешь планировать закладку складов, это здорово!
Да. Моя идея закладки складов для февральской экспедиции нашла поддержку у доктора, с которым у нас после похода были натянутые отношения. И идея эта была проста и гениальна, хотя придумана, если честно не мной. Насколько я помню из тех роликов, что смотрел про покорение Гренландии и Северного полюса, этой придумал один из первых исследователей, который был вынужден зимовать в эскимосском селении.
Я предложил не выходить снова большой группой, а отправить на закладку складов только собачьи упряжки. Причем вместо одного большого похода, организовать три. Четыре человека и двое запряженных собаками нарт, должны были на максимальной скорости, по вставшему льду доставить грузы в места их складирования, а по пути, в местах своих ночёвок, ставить снежные хижины, так называемые иглу. Вся гениальность идеи была в том, что иглу можно оставлять на месте, и пользоваться ими при возвращении, не заморачмваясь установкой палатки. Эти же снежные жилища должны были в последующем использовать и те полярники, которые пойдут в основной поход. Тем самым мы сильно экономили время, увеличивая дневной переход на несколько часов, и имели готовые укрытия, на случай непредвиденных обстоятельств. Случись буран, сложный переход, который отнимет все силы у людей, или ещё что-то, ты всегда знаешь, что, дойдя до уже готового лагеря, ты спасешься, ибо тратить последние силы и находясь лишние несколько часов на морозе тебе не придётся.
Но чтобы осуществить эту идею, нужно было научится строить иглу, и как это делать в теории я знал, теперь нужна была практика. Для тренировки мы решили построить сразу три варианта, и провести в каждом из них по несколько ночёвок.
Вообще, иглу является типичным местом жительства для эскимосов — постройка имеет куполообразную форму диаметром тир-четыре метра, а высотой — примерно два. Такие огромные жилища нам конечно были не нужны. Строить иглу мы планировали немного меньше, ровно такого размера, чтобы там поместилась группа из четырех человек.
При строительстве иглу используются ледяные блоки, или уплотненных при помощи ветра блоков из снега. Иногда, иглу вырезают из сугробов, подходящих по плотности и размеру. В случае, если снег достаточно глубок, то вход прорывается в полу. Вместе с этим, роется и коридор ко входу. Если поверхность, на которой стоит иглу, неглубокая, то вход вырезается прямо в стене, а к нему пристраивают небольшой коридор, после чего вход либо закладывается снежными блоками, либо завешивается шкурой. Очень важно, чтобы вход в иглу располагался ниже уровня пола — это влияет на проветривание помещения, а также сохранение тепла.
Целую недель я и Ричард потратили на то, чтобы научится строить жилища эскимосов! Казалось бы, чего сложного? Вырезай снежные блоки и складывай друг на друга! Как бы не так. Нюансов оказалось столько, что я едва не плюнул на это дело, когда уже третий по счету снежный домик сложился мне на голову. Более-менее дело пошло, только когда я вспомнил, что иглу строится по спирали, а не ровными рядами как кирпичная кладка. Каждый блок должен иметь три точки опоры, иначе сделать нужный наклон не получится.
За нашей «игрой в снежки» с интересом наблюдали все члены экспедиции, и это их очень забавляло. Особенно то, как мы с Ричардом злились, когда очередной уже почти готовый иглу падал. Моя с таким трудом завоеванная репутация могла рухнуть в любой момент, и я с упорством маньяка, стиснув синие от холода губы, продолжал работать.
Когда мне настолько надоедал снег, что я не мог на него больше смотреть, я переключался на сколачивание огромного ящика, который должен был заменить нам баню. Используя порожние ящики из-под пеммикана и куски брезента, я пытался создать обшитый деревом каркас, который в последующем планировал обложить снежными блоками. Несмотря на запрет Томаса, Ричард и Джо, иногда помогали мне с моей затеей, хотя большинство из команды не верило, что у меня получится что ни будь путное.
— Держится? — Очередная снежная хижина, на моё удивление не развалилась, и мы с Ричардом стояли и не веря глядели на творение наших рук.
— Вроде да… — Как-то не уверено ответил Ричард — Получилось, что ли?
— Так. — Я тоже не мог поверить, что после стольких неудачных попыток у нас наконец-то что-то вышло — Строим вторую, рядом, это могла быть просто случайность!
Только когда и второе иглу, которую мы построили, затратив в два раза меньше времени, не развалилась под своим весом, я смог признаться самому себе, что у нас вышло!
На протяжении следующих двух недель, мы с Ричардом продолжали почти каждый день совершенствоваться в строительстве снежных домов. Проведя весь день на охоте, мы возвращались на зимовье, и не заходя в теплый дом, тренировались строить снежный лагерь. Почти неделю мы жили в разных иглу, и в конце концов поняли, какой из вариантов для нас является оптимальным. Мы настолько приловчились управляться со снежной пилой и длинными ножами, что вскоре тратили на постройку не более трех часов. Как раз столько, сколько требуется на устройство обычного лагеря. Уже никто не смеялся над нами, наоборот, план закладки складов и устройства постоянных лагерей на пути движения экспедиции, стал основным.
Эта экстремальная триеровка и ежедневные выезды на охоту на собачьих упряжках сильно закалили меня. Я уже не терялся в тумане, который периодически опускался на побережье и ледник, я научился доверять собакам и ориентироваться в снежной пустыне, где из ориентиров было только почти севшее солнце и глыбы льда.
Тем временем наш фьорд уже начал затягиваться льдом. Еще не прочным, его часто относило от берега, но с понижением температуры воздуха, лед становился всё крепче. Время новой попытки похода подходило всё ближе и ближе.
Закончил я и свою баню. Деревянный короб был установлен в отрытый в сугробе котлован и обложен снежными блоками, оставшимися от наших неудачных попыток строительства иглу. Печь, обычная буржуйка, оставленная мне Матвеем, заняла в нем своё место, трубу вывели через крышу, которую тоже покрыли снегом, на печь положили камней, отрытых на берегу, и наступило время её испытания.
Когда мы с Ричардом вошли в жарко натопленную баню, это было не забываемое чувство. Горячий, почти раскаленный пар окутывал привыкшее к морозу тело, приятно стягивая кожу.
— Отстань, я сейчас сдохну! — Ричард кричит от ужаса, а я продолжаю удерживать его на самодельной лавке, которую мы используем вместо полок. У меня в руках охапка сена, которая заменяет мне веник. Этим веником я не жалея охаживаю Ричарда по спине, ягодицам, ногам, и вообще, бью куда придется, ведь клиент не лежит спокойно. Он уже весь красный, с него градом льется пот.
— Всё, хватит с тебя, пожалуй, пошли — Тот, кто парит, обычно выдыхается первым, и я тоже уже на пределе.
— Надо одеться… — Бессильно шепчет лыжник.
— Так пошли, голыми, и не спорь!
Я почти силком выволакиваю Ричарда на улицу и толкаю его в сугроб. Над зимовьем раздается новый вопль отчаяния…
Мы сидим за общим столом зимовья, распаренные и расслабленные. В руках у нас по кружке исходящего паром чая. Двигаться и даже думать не хочется. Я впервые с момента моего попадания в эту историю почти счастлив, и самое главное чист до скрипа кожи. Ричард прибывает в нирване, он почти засыпает над своей кружкой, беспрерывно клюя носом. Все остальные полярники смотрят на нас с нескрываемой завистью.
— Что ты с ним сделал? — Спрашивает меня Чарли, кивая головой на Ричарда — Такое впечатление, что он в раю побывал.
— Почти в раю братец, почти в раю! — Прошептал Ричард — Это не передать словами!
— Черт! — Итан стукнул кулаком по столу — Я теперь тоже в эту вашу баню хочу!
— И я! — Один за другим все полярники кроме Томаса, который сидит с хмурым видом, выражают желание испытать новые ощущения.
— Ладно — Я тяжело вздыхаю, и отодвигаю от себя кружку — Надо только ещё дров подкинуть, и я готов пострадать ради вас и потратиться. Но это в последний раз, дальше сами! И дрова будете искать сами, и баню топить, и парится! Идем по трое, больше туда не поместится.
В общем к концу дня, когда баню посетили все желающие, я полностью истратил весь свой невеликий запас топлива, и едва не угорел от жара и пара. Быть банщиком и парить других, это трудная работа, но я не жалел о том, что сделал. Баня понравилась всем без исключения, и самое главное, мой авторитет поднялся ещё выше, почти на недосягаемую высоту. Теперь сидя за столом в зимовье, я был всегда в центре внимания. Ко мне обращались за советами, мои просьбы воспринимались как приказ, а бедного Томаса все напрочь игнорировали. Даже со своими болячками и жалобами на здоровье, полярники шли ко мне, видимо забыв, что я вовсе не доктор, а всего лишь ветеринар.
Вот и сейчас, ко мне обратился Джо, который чествовал недомогание, похожее на пищевое отравление.
— Признавайся, что сожрал? — Спросил я плотника, осмотрев его. — Или руки перед едой не мыл?
— Да ничего такого мистер Волков — Отрицательно покачал головой Джо — Всё как обычно, а руки я мою всё время, как вы и велели. Разве что…
— Что? — Подбодрил я плотника.
— Я случайно перепутал стаканы, и выпил лекарства, которое для мистера Соверса готовит мистер О’Нил. Тогда оно и понятно, мне говорили, что лекарствами легко отравиться. Виноват, признаю, но мне бы этого вашего уголька, а то сил нет, живот крутит, и голова раскалывается. А ещё руки и ноги как будто иголками колит.
— Не понял… — Я удивленно уставился на Джо — А кто лекарства готовит?
— Ну сейчас то доктор, а когда вы уходили, я смешивал. Да я сейчас покажу!