В Накеле при Ферморе находились гусары Молдавского полка и 1000 казаков полковника Краснощекова. Там же, при главной квартире, стоял Чугуевский полк. В Познани – 500 казаков и приданный Обсервационному корпусу казачий полк Серебрякова. В Усцах – Сербский и Венгерский гусарские полки и 2000 казаков бригадира Серебрякова. На месте простояли до 5 июня. Салтыков сам выезжал на аванпосты, прикидывая на местности обстановку. Бригадир Краснощеков прикрыл развернувшуюся армию, расставив казаков от Усц до Чарников, от Оборников до Познани.
Стычки шли на флангах. На правом полковник Зорич и майор Виткович, имея 300 гусар и 100 казаков, задирали прусские форпосты. На левом полк Луковкина, наблюдая за лихим прусским генералом Ваперсновом, двигался в Силезию, к Бреславлю. «Полковник Луковкин ворвался в местность, называемую Силезией, с 300 казаками и в 8 дней прошел ее всю опустошительным набегом»[444]. У Гурау, где Луковкин проводил реквизиции, 5 июня он столкнулся с прусскими гусарами Цитена и отошел к Лиссе. Однако 8 июня при деревне Гур Луковкин разбил 2 эскадрона черных гусар, «положив на месте 40 человек, взял в плен 20 и возвратился к армии с потерей только пяти казаков»[445]. На помощь ему («осваивать» Силезию) 12 июня к Шриму подошел генерал Тотлебен с 5 полками конных гренадер и драгун.
Кого они били: «прусские гусары Цитена». 2-й гусарский полк. Лейб-гусары, или красные гусары, носили красные доломаны и синие ментики. Созданный в 1730 г. в составе одной роты, в 1733 г. полк насчитывал три эскадрона, а в 1742 г. – десять. Шефом полка с июля 1741 г. был Ханс Иоахим фон Цитен, прозванный «отцом прусских гусар»[446].
Униформа: басби с красным шлыком. Красный доломан с синим воротником, обшлагами и sharawaden; белые пуговицы, шнуры и галун на доломане и ментике. Синий ментик, отороченный белым мехом (у унтер-офицеров – коричневый лисий); синий кушак с белыми вставками; красная ташка с белым галуном; синий чепрак с красными «волчьими зубами», окантованными белой выпушкой.
Унтер-офицеры: серебряный галун на воротнике и обшлагах; серебряные шнуры.
Офицеры: золотой галун украшал доломан и ментик. Офицеры полка обычно носили ташку, как у рядовых, но с золотой монограммой и галуном. Чепрак, как у остальных чинов, но по краю «волчьих зубов» шла золотая выпушка.
Трубачи: мирлитон с серебряным галуном и красным или смешанным красно-белым плюмажем. Доломан украшен красными или красно-белыми шнурами. По воротнику, обшлагам, «крыльцам» шел серебряный галун с двумя красными линиями. Кокарда серебряная с красным.
Боевая история полка в Семилетнюю войну: Прага, 6 мая 1757 г.; Колин, 18 июня 1757 г.; Бреславль, 22 ноября 1757 г.; Лейтен, 5 декабря 1757 г.; Цорндорф, 25 августа 1758 г.; Хохкирх, 14 октября 1758 г.; Кай, 23 июля 1759 г.; Кунерсдорф, 12 августа 1759 г.; Лигниц, 15 августа 1760 г.; Торгау, 3 ноября 1760 г.
Подчеркивая свою готовность к бою, польские уланы говорили: «А теперь выходи против нас хоть сам черт, а не то так и сам красный гусар!»
Меж тем пруссаки готовили русским ряд сюрпризов. Король Фридрих хотел повторить налет на Познань и в первой половине апреля генерал Ваперснов собрал у Бреславля отряд в 4200 пехотинцев и 2200 кавалеристов и 18 мая занял Гурау. Отсюда он хотел идти на Познань, но город к тому времени уже заняли войска Мордвинова и Голицына. План изменился. Фридрих начал концентрацию войск против русских. Граф Дона оставил в Померании генерала Клейста с 5 тысячами солдат наблюдать за русскими, а сам с корпусом в 17–18 тысяч (18 батальонов, 30 эскадронов) выступил против Фермора. На марше он заболел, и его сменил генерал Мантейфель. 15 (26) мая пруссаки вступили в Старгард и 1 (12) июня – в Ландсберг. К графу Дона пошел на соединение Ваперснов и от принца Генриха генерал Гюльзен с 10 тысячами солдат (10 батальонов, 22 эскадрона). Король дал этим войскам приказ бить русских, пока те растянуты…
Конференция 3 (14) июня приняла план кампании. План Конференции на 1759 год был следующим: армию довести до 120 тысяч, из них 90 тысяч направить на помощь австрийцам, а 30 тысяч держать на Нижней Висле. Место встречи с австрийцами не было указано.
5 июня Фермор направил отряд генерал-майора М.Н. Волконского, «чтоб в Неймарк и в Померанию впадение учинить»[447]. В отряд Волконского входили 4 полка пехоты, 600 гусар подполковника Текелли и 1000 донских казаков при походном атамане Туроверове и полковнике Дячкине. Запасов с собой они взяли на 15 дней.
На казаков возлагалось двигаться впереди отряда в 1 или 2 милях и разглашать, что отряд Волконского – авангард 30-тысячного корпуса, который движется к Кольбергу. На самом деле до 18 июня отряду надо было выяснить прусские силы в Померании и собрать контрибуцию.
По уже имеющимся данным разведки, в Померании стояли: прусские войска генерал-поручика Мантейфеля при Штаргарде – 8–10 тысяч; генерал-майора Шлабрендорфа драгунский полк Платена, два фрей-батальона Горта, некоторое число гусар желтых и провинциальных в Дранбурге – до 3 тысяч.
После 18 июня отряду надлежало идти к Штутгарту и взять с него контрибуцию в 20 тысяч рублей. Но наиглавнейшее задание – отвлечь внимание пруссаков от шведов и «взять знатную контрибуцию деньгами, скотом и лошадьми»[448].
На левом фланге армии посланный в Силезию отряд полковника де ла Бади столкнулся с прусскими гусарами у местечка Черлин. Команда де ла Бади состояла из 238 гусар и 200 казаков. У местечка Черлин он встретил 2 эскадрона гусар полка Цитена, атаковал, загнал в местечко, выбил из него и гнал полторы мили, пока на помощь пруссакам не подоспела их пехота и еще 2 эскадрона гусар. На обратной дороге к местечку подсчитали убитых. Погибли 40 гусар и их капитан, в плен взяты 4 капрала и 15 гусар с лошадьми. Потери с русской стороны – 3 раненых и 1 гусарская лошадь убита. Де ла Бади рекомендовал «за храбрые поступки и добрые порядки» капитана Филиновича Хорватова полка, поручика Бедригу славяносербских эскадронов и донского войска полковника Луковкина[449].
Агентурная разведка в лице аббата Лока донесла, что прусские силы скапливаются у Шверина, готовятся двигаться вдоль Варты, и силы их до 30 тысяч. Лок в своем донесении от 11(22) июня сообщал, что король прибыл во Франкфурт 19 июня (н.с.) с 10 тысячами солдат. Им издан манифест о вступлении прусской армии в Польшу, в котором приказывается своим войскам полякам обид не чинить. В Ландсберге стоят 15 прусских полков, среди военачальников – Ваперснов, Каниц, полковник Горт. В русской армии пруссаки полагают 45 тысяч солдат[450].
Получив эти сведения, 16 июня Фермор, оставив обозы возле Варты в вагенбурге, выдвинулся вперед и дал приказ отдельным партиям (Волконского и др.) двигаться к нему на соединение, ибо он «намерен в сей авантажной позиции до дальнейшего выступления стоять и неприятеля по разглашению на себя поджидать»[451].
Пруссаки же 16 июня вышли из Шверина и 17-го заняли Пшев. Краснощеков медленно отступал перед ними в сторону Познани. Он отходил по левому берегу Варты в районе Оборника, на правом берегу Варты находился Дячкин со своими казаками и сотней гусар.
18 июня вечером в армию прибыл назначенный командующим генерал-аншеф граф Петр Семенович Салтыков. С 19 (30) июня он вступил в командование. Салтыков «известен был более между царедворцами, нежели генералами того времени, занимаясь в свободные минуты охотою, даже в ненастную погоду»[452]. Что ж, еще древние кочевники считали, что охота – важнейшая тренировка воина. Однако военные агенты союзников России относились к Салтыкову с предубеждением, хотя и предпочитали его Фермору. Французский военный агент Монталамбер считал: «Хотя Салтыков далеко не умелый и не предприимчивый генерал, мы все же предпочитаем его Фермору, который, не обладая точно так же ни военными талантами, ни знаниями, гораздо менее добродушен и, по слухам, совершенно предан нашим врагам». Через месяц австрийский представитель Эстергази «сослался на трудность выбора «между изменником и глупцом»»[453]. Салтыков был стар, из-за приверженности Брауншвейгской фамилии долго жил вдали от двора и командовал украинской ландмилицией.
Ландмилиция – род территориального войска, существовавшего с 1713 по 1775 гг. Ландмилиция представляла собою крестьян-солдат, «сидевших на земле» по границам России и несших военно-пограничную службу. Первая ландмилиция была учреждена на южных границах («белгородская черта») для защиты их от набегов крымских татар. До 1722 г. она была пешею, а с этого года, когда к ней были приписаны и однодворцы, она стала конною. В 1731 г. она получила название украинской, в отличие от вновь организованной закамской. Украинскую ландмилицию реорганизовали в 1736 г. в «Украинский ландмилиционный корпус»[454].
С одной стороны, господствовало мнение о низкой боеспособности таких войск. «Когда он (Салтыков) в начале июня приехал в армию, маленький, невзрачный, в белом мундире своих милиционеров, то все были поражены. Солдаты называли его “курочкой” и открыто обвиняли в трусости»[455]. Но, с другой стороны, боевой опыт таких войск был схож с казачьим опытом. И это вскорости сказалось на действиях русской армии.
Проведя 20 июня смотр, Салтыков обнаружил в строю 38 814 бойцов, причем «люди все изрядные и бодрые».
В первую очередь Салтыков объединил всю иррегулярную конницу в руках Тотлебена, вызванного в Познань, назначил того «как над всеми гусарами, так и казаками командиром. Оных велено Вам в свое ведомство содержать в добром порядке и