Войска генерала Платена, подошедшие на помощь гарнизону Кольберга, 7 октября были вынуждены отступить. Платен «не привез с собой продовольственных запасов или орудийных зарядов и стал стеснять своих осажденных товарищей, потому принц Вюртембергский отправил его (в составе 6 тысяч человек) прикрывать пути снабжения Кольберга со Штеттином»[647]. Для прикрытия их отхода принц Вюртембергский выслал из лагеря к городу Трептову отряд генерала Кноблоха.
Но действия корпуса Берга и захват в плен отряда прусского полковника Корбиера заставили Платена отойти еще дальше от Кольберга и растянуть свои силы между несколькими русскими крупными отрядами.
8 октября Румянцев убедился в отступлении Платена и вместе с тем получил сведения о занятии Трептова сильным отрядом противника, это и побудило его провести следующую операцию. Под Кольбергом он оттеснил посты неприятеля к деревне Зелно, «в сделанной на сей стороне реки Персанты ретраншамент», и приказал бригадиру Бранту с четырьмя батальонами пехоты, 8 эскадронами драгун и двумя полками казаков удерживать там неприятеля, а генералу-поручику князю Долгорукову немедленно подкрепить Бранта в случае опасности[648].
12 октября, взяв с собою три батальона гренадер и два эскадрона драгун под командою бригадира Елчанинова и до пяти сотен казаков под командою бригадира Краснощекова и пять орудий, именно 3 пудовых единорога и две 12-фунтовые пушки, артиллерии с подполковником Миллером, Румянцев поспешно двинулся к Трептоу. Того же числа в 4 часа пополудни он с драгунами и казаками подошел к Трептову. Мосты через реку Регу были разорены, и Румянцев, назначив место для артиллерии, в рыбачьей лодке переплыл на ту сторону реки Реги и в форштате на расстоянии ружейного выстрела от ворот рассмотрел состояние города.
Ворота городские были совсем забиты и завалены, так что их видеть было невозможно, а не только штурмовать. Румянцев решил пробить артиллерией брешь в стене и через нее штурмовать город.
От генерал-майора Кноблоха потребовали сдачи города, он отказался. Тогда Румянцев «приказал немедленно город бомбардировать, однакож, с умеренностию, в рассуждении не весьма многого числа бомб, со мною бывших. Сие продолжалось чрез всю ночь и город во многих местах загорался»[649]. 13-го числа Кноблоху вновь было предложено капитулировать, «но и на сие требование ответ был сделан равной первому». Румянцев приказал «подполковнику Миллеру до 50 выстрелов сделать по городу, а между тем и по дому герцога Виртембергского». Вскоре был прислан парламентер с согласием на капитуляцию. «14 числа, по заключении капитуляции, весь деташамент в присутствии моем с барабанным боем в Кольбергские ворота вышел, ружья и знамена и оружейные вещи положил и вашего императорского величества военно-пленными учинен. Генерал-майор Кноблох за сущею болезнию при сем за дозволением моим не был», – рапортовал П.А. Румянцев[650].
«…Наконец Румянцев окружил пруссаков со всех сторон, преградив подвоз продовольствия. Отряды неприятельские, посылаемые к прикрытию обозов, были разбиваемы»[651].
25 октября началось общее отступление русской армии в Польшу. Берг получил приказ послать «для посылок в разъезды от армии в ее марше» для 1-й дивизии 100 казаков, для 2-й дивизии «донских же казаков при майоре Фелькерзуме»[652]. При прибытии к Висле указанных казаков опять вернуть к Бергу, «а бригадиру Краснощекову подтверждено, от неприятеля не отступать и всегда его обеспокаивать»[653].
15 ноября Бутурлин вступил в Мариенвердер под колокольный звон. Главные силы в который уже раз отошли за Вислу. Граф Румянцев остался под Кольбергом, князь Волконский – на Варте, граф Чернышев – в Силезии.
Под Кольбергом с 15 ноября началась настоящая зима. «Тщетно фельдмаршал Бутурлин приказывал Румянцеву отступить от Колберга по причине глубокой осени и расположиться на зимних квартирах: уверенный в победе любимец славы ослушался своего начальника»[654]. Гнева командующего Румянцев особо не боялся, поскольку они были родственниками.
Больше Румянцева беспокоили отряды Платена и герцога Виртембергского, которые стремились прорваться в Кольберг и провести обозы с продовольствием. 31 октября Румянцев приказал Бергу обратить «все ваше примечание на главное движение корпуса неприятельского, потому брать ваши меры и без крайнего усиления позади над рекою Ином не оставлять, примечая накрепко и того, чтоб неприятель ложным движением не отвел вас от занятых ныне вами пасов и через то не нашел дороги к доставлению чего-либо в Кольберг»[655]. Румянцева больше беспокоил Платен. Что касалось принца Виртембергского, то, по мнению Румянцева, «оной состоит отвсюду окружен не имея нигде свободного прохода. Итак ваше превосходительство с сей стороны никакой опасности иметь не можете»[656].
Тем не менее «3 (14) ноября корпус принца Вюртембергского, истощив запасы продовольствия, оставил гарнизон Кольберга с месячным запасом еды, вышел из укрепленного лагеря, сумел ускользнуть из русского окружения и соединиться с Платеном. Румянцев тут же приказал занять оставленный лагерь и приступить к непосредственной осаде города. Войска повели осадные работы, взяли отдельные укрепления, форштадты и подошли к гласису крепости»[657]. Принц Виртембергский и Платен тоже не сбрасывались со счетов.
8 ноября 1761 г. Румянцев приказал генерал-майору Бергу «посылать частые партии к Шифельбейну, примечая с сей стороны неприятельские движения, особо чтоб оной, делая таковые обороты, не послал партии к Цаноу или в другие места и в случае того изволите немедленно оную таковою же приказать преследовать». Драгунским полкам приказано было иметь пост при деревне Вартхоу, полковнику Кирсанову с полком – против Трептова, Грузинского гусарского полку майору князю Ратееву с двумя эскадронами – при деревне Брейц, имея от себя пост против Грейнфенберга. Поскольку, по рапорту самого Берга, неприятель из Грейнфенберга выступил, Румянцев приказал: «Послать чрез оной сильную казацкую партию при надежном командире, которому изволите накрепко приказать, чтоб он, переехав при Грейнфенберге реку Регу, старался, между неприятеля и Штетина находясь, точно разведать, не послано-ль от корпусов генерала Платена и герцога Виртембергского куда как их деташаментов и подлинно-ль герцог Виртембергский соединился с Платеном и ныне в соединении находится. Тако ж всякой привоз разорять, делая где только можно разные поиски, оного беспокоить, храня ретираду свою к местечку Трептоу». Бергу Румянцев твердо обещал подкреплять его войска и посты Белгардский и Керлинский своей пехотой и продолжать осаду Кольберга[658].
11 ноября корпус герцога Виртембергского соединился с корпусом генерала Платена при Регенвальде. А.В. Суворов описал это событие в своей автобиографии: «Осенью, в мокрое время, около Регенвальда генерал Берг с корпусом выступил в поход…», регулярная кавалерия шла «окружною, гладкою дорогою», а сам Берг взял три эскадрона гусар и два полка казаков и «закрывал корпус одаль справа», то есть пошел прямо, без дорог, прикрывая свой корпус справа. Передовые дозоры и форпосты не заметили противника: «Выходя из лесу, вдруг увидели мы на нескольких шагах весь прусский корпус, стоящий в его линиях». Русские не повернули назад, а постарались отойти к своим главным силам, обойдя пруссаков слева. Посланный на разведку офицер вернулся и доложил, что в версте в болотах есть переправа – «незанятая болотная переправа мелка». Русский отряд устремился к обнаруженной переправе, первыми – драгуны «на палашах», за ними – гусары. «Достигши до переправы, приятель и неприятель, смешавшись, погрузли в ней почти по луку», но русские первыми выбрались на сухое место, «за ними вмиг – несколько прусских эскадронов, кои вмиг построились; генерал приказал их сломить»[659]. Т. е. Берг увидел, что несколько прусских эскадронов отрезаны от своих болотом, и приказал атаковать их.
Атаку возглавил Суворов. «Ближний эскадрон был желтый Свацеков (желтые гусары майора Свацека. – А.В.); я его пустил, – вспоминал Суворов, – он опроверг все прусские эскадроны обратно, опять в болото»[660]. Вряд ли Суворов бросил на пруссаков один слабый эскадрон. Очень возможно, что его подкрепляли казаки. Но в воспоминаниях этого нет.
Пруссаки нашли левее переправу посуше и переправили драгунский полк Финкенштейна, «весьма комплектный», которым командовал подполковник Реценштейн, «весьма храбрый и отличный офицер».
Кого они били: полк Финкенштейна. Драгунский полк графа Финка фон Финкенштейна № 10. До этого, как мы помним, участвовал в сражении при Гросс-Егерсдорфе.
«…Неможно было время тратить; я велел ударить стремглав на полк одному нашему сербскому эскадрону». В подкрепление сербскому эскадрону был послан эскадрон Венгерского полка. Командир сербского эскадрона капитан Жандр бросился в сабельную атаку. Пруссаки в нарушение устава стали стрелять с лошадей. «Финкенштейновы дали залп из карабинов; ни один человек наших не упал; но Финкенштейновы пять эскадронов в мгновение были опровержены, рублены, потоптаны и перебежали через переправу назад». Стоявшие на другой стороне переправы 10 прусских батальонов стали стрелять, «вся сия пехота – прекрасное зрелище – с противной черты, на полуверсте, давала на нас ружейные залпы; мы почти ничего не потеряли, от них же, сверх убитых, получили знатное число пленников». Завершил Суворов описание боя словами: «Потом оставили они нас в покое»