[661]. То есть Берг с тремя эскадронами гусар и двумя полками казаков отбился от прусского корпуса (видимо, это был ожидаемый Румянцевым Платен) и отошел к своему корпусу, предоставив противнику идти, куда пожелает. Каких-либо дальнейших действий корпуса Берга Суворов не описывает. Платен же пошел на соединение с герцогом Виртембергским.
Краснощеков это соединение просмотрел (что лишний раз подчеркивает мастерство Платена), но Румянцев узнал о нем от дезертиров. 12 (23) ноября 1761 г. он отдал Краснощекову приказ «немедленно придвинуться и стать в лице корпуса герцога Виртембергского и оного всякие движения и обороты, не полагаясь ни на какие показания, сами досматривать и меня о всем как часто возможно с крайним обстоятельством и верностию рапортовать»[662].
14 (25) ноября 1761 г. Румянцев сообщал, что корпуса герцога Виртембергского и генерала Платена правым флангом примыкают к Шифельбейну, а левым – к деревне Лейкоу, атаковать их можно, только обойдя, или от Шифельбейна, или от Регенвальда. «Его же (герцога Виртембергского) точное намерение отвесть меня из нынешней моей позиции, пресекающей ему путь к Кольбергу, и потом вдруг обратясь напасть на атакующих и провезть в оной и провианта, в разсуждении чего и атаки оному мне ныне предприять не можно»[663].
Сам Румянцев стоял с главным корпусом между неприятелем и Кольбергом при деревне Гросс-Гестин. Дивизия П.И. Олица занимала район Поблат-Кругебек и имела задачей совместно с войсками Берга отразить попытки войск Платена и принца Вюртембергского, прорваться к Кольбергу и доставить осажденным продовольствие. Генерал-майор Берг с драгунскими полками стоял при деревне Липенен, а его легкие войска прикрывали белгардскую и кольбергскую стороны.
Принц Виртембергский начал отход к Одеру, чтобы стать за рекой Регою. Берг преследовал его двумя колоннами. Правая колонна Краснощекова состояла из четырех казачьих полков, в левую колонну Зорича входили гусарские полки и Тверский драгунский полк во главе с Суворовым. 20 ноября у Кильсау колонна Зорича догнала прусскую пехоту, гусары «атаковали и, въехав в пехоту, рубили». В бою они захватили 69 пленных и орудие[664].
П.А. Румянцев докладывал 24 ноября (5 декабря) 1761 г., что «полковник Зорич с Венгерским гусарским и Хорватовыми эскадронами, також подполковник Суворов с Тверским драгунским полком нашли неприятеля, стоящего в деревне Килсау, в трех баталионах пехоты и шести эскадронах кавалерии. Оного атаковав, ретироваться, понудили и по выходе из деревни врубились в неприятельскую пехоту и, порубя не мало, одну пушку, капитана и подпорутчика, також 69 рядовых в плен получили…
…Я, при сем случае обоих: полковника Зорича и подполковника Суворова оказанную храбрость и доброе распоряжение в приводстве, по справедливости вашему императорскому величеству в высочайшее благоволение рекомендовать дерзновение приемлю…»[665]
Принц Виртембергский все же отбился, он соединился с Платеном и готовил последнюю попытку прорваться к Кольбергу с запасом продовольствия.
Осаждающие 29 ноября (10 декабря) пробили в стенах крепости брешь, а «после отхода принца Вюртембергского Румянцев отправил коменданту полковнику фон дер Гейде последнее предложение сдать крепость, отмечая, что прусский король сделал для города все, что мог, но успеха не добился, а комендант отвечает за горожан перед Богом»[666].
Принц Виртембергский и Платен, взяв с собой обоз с продовольствием, повели последнее наступление на Трептов. 1 декабря Румянцев их отбил. «Принц Евгений Виртембергский нашелся принужденным предоставить Колберг на произвол судьбы»[667].
После всех этих событий 5 декабря Кольберг сдался. П.А. Румянцев отрапортовал Елизавете Петровне.
«5 (16) декабря 1761 г.
Я не могу ни одной минуты пропустить, чтобы вашему императорскому величеству о толь знаменитом приобретении славы вашего оружия всеподданнейше не донести. Кольберг убежден в своей маломогущей противу того обороне и отдается на дискрецию, а герцог Виртембергский, атаковав меня 1 числа сего месяца с уроном, составляющим большую часть своего войска, принужден ретироваться к Трептоу и преследуем всеми моими легкими войсками, о чем в сем обстоятельно донести времени всераболепной должности не упущу»[668].
Комендант Гейден, два раза спасавший вверенную ему крепость, согласился на капитуляцию. В плен пошли 88 офицеров и 2815 солдат. Победителям достались 20 знамен и 146 крепостных орудий. Захваченные боеприпасы состояли из 33 тысяч ядер и бомб и 500 тысяч пуль.
1761 год заканчивался. «Фридрих, лишенный помощи, без всякой надежды, стойко шел навстречу своей гибели, казавшейся неизбежной»[669]. Наполеон, проанализировав ситуацию, подтверждал: «Никогда еще положение Фридриха не было таким тяжелым»[670]. Сам Фридрих в письме к своему брату принцу Генриху писал: «Если вопреки нашим надеждам, никто не придет к нам на помощь – прямо говорю Вам, что я не вижу никакой возможности отсрочить или предотвратить нашу гибель»[671]. Но тут случилось нечто роковое. Российская императрица Елизавета Петровна умерла 25 декабря 1761 года. С ее смертью произошло резкое изменение русской внешней политики.
На 1762 год русские войска на Висле насчитывали 52 405 человек, в число этих войск входил авангард графа Румянцева из 11 полков пехоты, 9 гренадерских батальонов, 12 кирасирских полков, 4 гусарских и 11 казачьих полков. Гусар насчитывалось 3930, казаков – 5940. За вычетом этого авангарда 30–35 тысяч солдат стояли за Вислой.
Помимо этих войск в рядах австрийской армии находился корпус Чернышева (20–25 тысяч). У Чернышева в корпусе значились 2 полка казаков под командой полковника Денисова.
5 марта с пруссаками было заключено перемирие, и в войсках заговорили, что готовится поход в Данию. А 24 апреля с прусским королем заключили трактат, по которому все занятые русскими войсками прусские земли возвращались Пруссии. Шведы, опасаясь оставаться с пруссаками один на один, тоже заключили с ними мир.
Датская армия насчитывала на тот период 36 183 человека и особых опасений не вызывала.
В экспедицию против датчан стали собирать войска Берга, в которые входили казачьи полки Попова, Ребрикова, Туроверова и Перфильева. В отряд Гаугревена включили полки Краснощекова, Грекова и Машлыкина. Чугуевский полк пока оставался в Кольберге, там же находился полк Кирсанова. В формируемый корволант включили полк Луковкина.
Ребриков Петр Семенович, из поповских детей, родился ок. 1716 г. В 1739-м взял в плен 8 татар, с 1740-го – есаул, с 1757-го – войсковой старшина. В 1760–1762 гг. – в Пруссии. После Семилетней войны – на Царицынской линии походным атаманом[672].
По инерции (?) с Дона в Пруссию направили новую партию в 2000 казаков с полковниками Григорием Мартыновым, Тимофеем Грековым, Семеном Фроловым и Алексеем Киселевым[673].
Мартынов Григорий, с 1745 г. – войсковой есаул, в 1747-м произведен в старшины; с 1747 г. командовал отрядом на Миусе[674].
Греков Тимофей Федорович, в службе с 1724 г., в походах на Кубань и в Крым. С 1725 г. – есаул, с 1745 г. – войсковой толмач (переводчик), с 1747 г. – войсковой есаул, с 1748 г. – войсковой старшина, дважды награждался саблей[675].
По Семену Фролову и Алексею Киселеву данных не обнаружено.
При возвращении армии в Россию при 1-й дивизии возвращались 2 донских полка. Отдельным отрядом шли 10 донских полков бригадира Краснощекова. Приказано было 100 казаков из этого отряда направить в колонну графа Панина, «а прочих отправить особым трактом на Дон; для лучшего ж над ними смотрения прикомандируются из полков штаб-офицеры»[676]. Чугуевский полк под командой бригадира Булацеля оставался при главной квартире. А «кампанейский Чеснаков полк по особливому маршруту имеет следовать в Украину»[677].
Корпус Чернышева перешел под командование короля Фридриха, и «король из самого отчаянного положения вдруг оказался в самом выгодном»[678]. Вместе с пруссаками русские подошли к крепости Швейдниц. «При этом корпусе находились также казаки в числе 2000 человек, которые по своему обыкновению все рыскали кругом и совершали набеги под самые ворота Праги, грабя и опустошая все местечки и деревни, через которые проходили»[679]. «В самом же вступлении войск наших в лагерь казаки наши успели взять в плен цесарских гусар до восьмидесяти человек, которые ими тут и приведены были»[680]. У лагеря Яурник близ леса Нонен буш казаки вели бой с кроатами, чьи пули долетали до лагеря, и вытеснили их из леса при помощи прусских егерей за полчаса.
Вместе с корпусом генерала Таунцейна казаки ходили из Бреславля для осады Шведница. А с корпусом генерала Ненвита ходили в Богемию, «где позволено бывшим в том числе нашим казакам грабить, которые великую сделали там себе добычь, а особливо казачий полковник Денисов. Скот же, приводимый ими, употреблялся на порции»