Казаки-арии: Из Руси в Индию — страница 4 из 33

4.1. Краткое содержание эпоса

Махабхарата повествует о борьбе двух родственных родов — прямых потомков Дхритараштры — и о грандиозной битве между родами. Один род возглавляется Дурйодханом (Дурьйодханом). Другой род возглавляется пятью братьями (сыновьями Панду). Их имена таковы: Юдхиштхира, Бхишма, Арджуна, Накула и Сахадэва.

Очень кратко опишем суть всего Эпоса.

«Дурйодхана, „Трудноодолимый“, есть СИМВОЛ ГРЕХА, силу которого так ярко описывает Гита (III, 36–42). Как старший сын Дхритараштры, Дурйодхана по закону наследует своему отцу, но он претендует не только на полагающуюся ему часть, но и на долю двоюродных своих братьев, наследников Панду, уже умершего к началу действия Махабхараты» [77], т. 2, с. 36. Отметим, что имя ДУРЙОДХАНА может быть слегка искаженным произношением славянского сочетания ДУРНОЙ ХАН. Между прочим, прекрасно отвечает характеристике Дурйодхана, данной ему Эпосом. Злой, вероломный, СИМВОЛ ГРЕХА и т. п. Махабхарата описывает Дурйодхана как «ОТЪЯВЛЕННЕЙШЕГО ЗЛОДЕЯ» [77], т. 4, с. 46. Или вот еще фрагмент: «ДУРЙОДХАНУ, ПЕРВОГО ЗЛОДЕЯ, праведным ты считала, человеконенавистник жестокий, он не следовал указаниям старцев» [77], т. 4, с. 506. Б.Л. Смирнов подводит итог: «Дурьйодхана — „трудноодолимый“ или „ДУРНОсражающийся“… зачинщик братоубийственной войны… В Махабхарате он изображается коварным злодеем, не останавливающимся ни перед какими средствами, чтобы погубить соперников по престолонаследию, своих двоюродных братьев» [77], т. 7, с. 320. Переводчики на русский язык склоняют имя Дурйодхана так: Дурйодхане, Дурйодханой и т. д. Но поскольку оно, вероятно, является славянским сочетанием Дурной Хан, то мы позволим себе иногда склонять его по-иному: Дурьйодхану, Дурьйодханом и т. д.

Сразу после смерти Панду, когда братья еще не вступили во владение наследством отца, Дурйодхана добился от своего слабохарактерного отца, Дхритараштры, приказа об изгнании Арджуны и его братьев. Повинуясь приказу, братья поселяются со своей матерью в маленьком городе. Однако Дурйодхана преследует их и устраивает пожар дворца. Братья своевременно узнают о злоумышлении, убегают через потаенный ход и скрываются в лесу. Через некоторое время все они сватаются за одну царевну Драупади, которая и становится их общей женой.

Дурйодхана продолжает интриги и снова добивается изгнания ненавистных ему соперников. Он втягивает Юдхиштхиру в игру в кости, которую ведет нечестно и обыгрывает его. Юдхиштхира проигрывает не только все общее имущество, но и жизнь, и свободу своих братьев и общей жены. Братья с женой изгоняются на 12 лет, однако по истечении указанного срока за ними сохраняется право силой вернуть утраченное царство.

Надо сказать, что кшатрий Юдхиштхира является ПРЕТЕНДЕНТОМ НА ПРЕСТОЛ. Он сын Бога Дхармы [77], т. 4, с. 8. На протяжении всего повествования он как бы сверху парит «над событиями», находится «над схваткой», чем сильно отличается от других героев Эпоса, например, Арджуны. Хотя оба они являются богами-людьми, тем не менее, Махабхарата придает Юдхиштхире черты как бы «главного бога». Другие в значительной мере исполняют его волю. В дальнейшем мы поймем причину этого. Забегая вперед, скажем, что, вероятно, Юдхиштхира является еще одним, наряду с Кришной, отражением Иисуса Христа на страницах Махабхараты. «В НЕБЕСНОМ МИРЕ Юдхиштхира становится великим риши и достигает „мира Брамы“, т. е. становится брамином» [77], т. 4, с. 8.

«Героем номер два», вслед за Юдхиштхирой, является Арджуна. «Братья Юдхиштхиры все чистые кшатрии (то есть воины — Авт.), ОСОБЕННО САМЫЙ ВЫДАЮЩИЙСЯ ИЗ НИХ АРДЖУНА, сын бога Панду» [77], т. 4, с. 8.

Между прочим, по поводу санскритского слова КШАТРИИ (ksatriya), означавшего «воины», выскажем мысль (на которой мы, естественно, не настаиваем), что, возможно, ввиду перехода 3,С ↔ Ш, это слегка искаженное КАЗ-ТАР или Каз-Татар, то есть Казаки-Татары.

Шестая книга Махабхараты, в которой содержится известная Бхагавадгита, начинается с описания подготовки к великой битве на поле Куру между изгнанными братьями, возглавляемыми Арджуной, и «плохим Дурйодханом».

Перед битвой братья получают благословения. По совету Кришны, Арджуна возносит перед боем молитву к богине Дурге, ВЕЛИКОЙ МАТЕРИ (по-видимому, к Богородице?). Она является Арджуне, и он становится уверен в своей победе.

«Перед началом битвы, Юдхиштхира идет в стан врагов и, преклонясь перед Бхишмой, как старшим в роде, получает от него благословение и предсказание победы. „Говори в мою пользу (то есть дай мне благословение) и сражайся на стороне Куру“, — просит Юдхиштхира Бхишму (VI, 1563–1570).

Получив благословение от Бхишмы, Юдхиштхира (Юдхи-Штхир — Авт.) отправляется почтить Дрону, как своего учителя, и тоже получает от него благословение и предсказание победы. Слепой Дхритараштра не принимает непосредственного участия в битве. Издалека он следит за развитием боя со слов Санджаи (имя это значит „Победоносный“)» [77], т. 2, с. 37.

Разворачивается великое сражение, длящееся 18 дней. Оно подробно описывается Махабхаратой. Все исследователи, комментаторы, индийская традиция единогласно говорят о важнейшей роли «знаменитой битвы на поле Куру, которая, по мнению индийцев, имеет очень большое значение для судьбы их родины. Нет никакого основания считать эту войну чистым вымыслом, А ПОТОМУ ВЫЯСНЕНИЕ МЕСТА СОБЫТИЯ ВО ВРЕМЕНИ ПРЕДСТАВЛЯЕТ ВПОЛНЕ РЕАЛЬНЫЙ ИНТЕРЕС» [77], т. 7, с. 287.

Битва завершается победой Арджуны и гибелью Дурйодхана. Далее следует потрясающий Плач Жен, оплакивающих на поле боя тысячи и тысячи погибших.

Затем описываются некоторые события, следовавшие за битвой на поле Куру. Большие фрагменты Махабхараты посвящены религиозным и философским размышлениям. В ткань колоссального Эпоса сплошь и рядом вставляются отдельные повествования, некоторые из которых представляют для нас значительный интерес. О них мы скажем позже.

Между прочим, происхождение названия «Куру» СЧИТАЕТСЯ НЕПОНЯТНЫМ в рамках санскритской культуры. Пишут так: «КУРУ — значение слова неясно» [77], т. 7, с. 325. Мы вскоре увидим — откуда оно произошло.

На рис. 1.28 и рис. 1.29 показано состояние храма Байон в городе Ангкор (территория современной Камбоджи) в самом начала XX века. Картина полного запустения и разгрома. По-видимому, после раскола Великой = «Монгольской» Империи в XVII веке многие центры ее наместничеств были покинуты и погрузились в пучину забвения.

Рис. 1.28. Работы в Байоне (Камбоджа). Разборка одной из частей фасада храма. Картина запустения и разгрома. Сооружения густо оплетены растительностью. Фотография сделана в 1901 году. Взято из [157], с. 79.

Рис. 1.29. Вид некоторых помещений храма Байон (Камбоджа) в начале XX века. Картина запустения и разгрома. Фотография сделана в 1901 году. Взято из [157], с. 79.

4.2. Книга Бхагавадгита

Расскажем сначала о самой Бхагавадгите. «ХРОНОЛОГИЯ САНСКРИТСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ представляет еще много трудностей и неразрешенных загадок. Вся она может быть принята ОТНОСИТЕЛЬНО И ОРИЕНТИРОВОЧНО, и только в этом смысле можно говорить о хронологии Гиты» [77], т. 2, с. 25.

Б.Л. Смирнов говорит: «БХАГАВАДГИТА — ОДНА ИЗ НАИБОЛЕЕ ЧТИМЫХ КНИГ ИНДИЙСКОГО НАРОДА. Как в фокусе, в ней сосредоточились все основные идеи традиционной философии Индии. Стало ходячей фразой, что знающий Гиту (так сокращенно называют Бхагавадгиту — Авт.) знает сущность Упанишад… Особенным авторитетом пользуется Гита у вишнуитов, одной из самых распространенных организаций современной Индии. Правда, формально Гита не относится к „шрути“, то есть к священному канону индуизма, подобно Ведам и Упанишадам, а только к „смрити“, СВЯЩЕННОМУ ПРЕДАНИЮ… однако Гиту, как правило, называют „Упанишадой“, хотя она и не относится ни к одной из Вед, а входит в состав колоссального эпоса „Махабхарата“ — „Великого сказания о Бхаратах“ — грандиозного памятника исторического, художественного, философского и религиозного творчества народов Индии. Для кшатриев, КАСТЫ ПРАВИТЕЛЕЙ И ВОИНОВ, МАХАБХАРАТА, ПОИСТИНЕ, ЗАМЕНЯЛА ВЕДЫ И УПАНИШАДЫ» [77], т. 2, с. 5.

Как мы уже говорили, само имя «Бхараты» является, вероятно, слегка искаженным сочетанием БОГА РАТЬ или БОЖЬЯ РАТЬ. Кстати, оказывается, «на индийских языках страна (то есть вся Индия — Авт.) именуется „Земля Бхараты“» [79], с. 8. То есть современный полуостров Индостан именовался в древности «Землей Божьей Рати».

Итак, мы видим, что Бхагавадгита была особа чтима в ПРАВЯЩЕМ И ВОИНСКОМ сословиях Индии. Что и естественно, если одним из основных стержней Махабхараты является сказание о великой битве на поле Куру.

«В Индии общепринят взгляд, что Бхагавадгита есть произведение, в котором, как в фокусе, сходятся все линии развития древней индийской философии… К Гите обращаются все философские школы Индии» [77], т. 2, с. 3.

Когда Бхагавадгита всплыла из «темноты веков» и оказалась в поле зрения европейцев? Оказывается, лишь в конце XVIII века, то есть после победы Романовых над «Пугачевым» в 1774 году и захвата Великой Тартарии (а впоследствии — и Независимой Тартарии). В ту эпоху войска западно-европейцев, в первую очередь АНГЛИЧАН, вошли, наконец, и на полуостров Индостан. Причем, с тяжелыми боями и большими военными усилиями. По-видимому, только с этого момента реформаторская Европа получила, наконец, доступ не только к природным богатствам современной Индии, но и к ее культурному наследию. Как мы видим, среди ценностей, вывезенных захватчиками в Европу, была и Бхагавадгита. Сообщается следующее. «В Европе Гита известна с 1785 г. Ознакомление с ней начало новую эру в изучении культурного наследия (но уже со скалигеровской точки зрения — Авт.). За эти более чем 150 лет многие выдающиеся санскритологи и некоторые философы занимались Гитой… Индийская литература о Гите неисчерпаема» [77], т. 2, с. 4. Понятно, почему говорят о новой эре в «открытии Индии». Действительно, до второй половины XVIII века Западной Европе доступ к восточным осколкам Великой = «Монгольской» Империи — в том числе и на полуостров Индостан, — был фактически закрыт. Орда сюда мятежников не пускала. Поэтому в Западной Европе мало что знали об этих землях.

Б.Л. Смирнов продолжает: «Европа познакомилась с Бхагавадгитой в 1785 году, когда вышел первый перевод этого памятника на европейский (АНГЛИЙСКИЙ) язык, сделанный Вильсоном. Перевод этот был событием не только для специалистов-индологов, но и для всех мыслящих людей Европы. Такие люди, как Гете, Гегель остановились в изумлении перед красотой и глубиной новых для них идей…» [77], т. 2, с. 5–6.

Да, видно прочно была забыта в Западной Европе за протекшие с XVII века 100–150 лет культура «Монгольской» Империи, частью которой являлась как сама Европа, так и современная Индия. Мятежные ордынские реформаторы XVII–XVIII веков более или менее успешно изгладили из памяти новых, тенденциозно воспитываемых ими поколений, сведения об Империи.

«Новиков… быстро отозвался на это НОВОЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ и уже через 3 года после выхода в свет английского перевода, сделал с него перевод на русский, который издал в Москве (1788 г.). Не будет преувеличением сказать, что „открытие“ Гиты послужило к решительному сдвигу в санскритологии» [77], т. 2, с. 6. Мы видим, как легко пресекаются исторические и духовные традиции. Поразительно, что в России конца XVIII века «вновь открытую Гиту» тоже восприняли как некое откровение. Будто бы абсолютно ранее неизвестное, говорящее о чем-то далеком, очень давнем и загадочном. Что абсолютно неверно. Бхагавадгита, как мы уже начали понимать, и подробно покажем ниже, рассказывает, в том числе и о громких событиях из русской истории, например, XIV–XV веков. А все дело в том, что романовский погром, прокатившийся в XVII веке по оккупированной Романовыми и западными европейцами части Руси-Орды, в значительно мере погрузил в забвение даже сравнительно недавние события из истории самой Руси XV–XVI веков.

Б.Л. Смирнов продолжает: «Следы влияния Гиты можно найти у многих выдающихся людей XVIII и XIX веков: Гете, Гегеля, Новикова… Гартман был ближе знаком с Гитой, чем Шопенгауэр… На основные европейские языки — английский, французский, немецкий Гита была переведена многократно… Литература о Гите громадна» [77], т. 2, с. 6.

«В Индии Гита издавалась НАСТОЛЬКО ЧАСТО, что нет возможности, да и необходимости перечислять эти издания… Из европейских изданий основным в XIX веке считалось издание Шлегеля и Лассена (1846 г.)» [77], т. 2, с. 21.

«Многие немецкие санскритологи принимают за древнейший вариант Гиты „Кашемирскую рукопись“ (Шрадер). ГИТА СЧИТАЕТСЯ НАИБОЛЕЕ ДРЕВНИМ И НАИБОЛЕЕ ХОРОШО СОХРАНИВШИМСЯ ЭПИЗОДОМ МАХАБХАРАТЫ, Очень рано Гита стала НАИБОЛЕЕ ЧТИМОЙ КАНОНИЧЕСКОЙ КНИГОЙ наиболее распространенной ветви индуизма — вишнуитов. Это объясняет, почему так мало вариантов текста и почему они не являются существенными» [77], т. 2, с. 15.

Очень интересна следующая подробность. «РИТУАЛЬНО ГИТА ПОЕТСЯ НА РАСПЕВЕЦ, ОЧЕНЬ НАПОМИНАЮЩИЙ РАСПЕВЦЫ НАШИХ БЫЛИННЫХ СКАЗИТЕЛЕЙ… Метрики в распевце не чувствуется, повышения и понижения голоса не совпадают с долготой и краткостью слогов» [77], т. 2, с. 15. Все понятно. «Живые исполнения» ИНДИЙСКОЙ Бхагавадгиты и «живые исполнения» РУССКИХ былин близки по той простой причине, что восходят к одному и тому же первоисточнику — к песенной традиции Руси-Орды XIV–XVI веков. Иначе говоря, так пели арии = юрии = ярые. Однако после того как Реформация XVII–XVIII веков и скалигеровская история насильственно повсюду перерезали, пресекли «монгольские» традиции, потомкам стало казаться, будто очень похожие обычаи распева появились на Руси и в Индии совершенно независимо. Что неверно. Основа была одна.

Считается, что «поэма (Бхагавадгита — Авт.) вышла из касты кшатриев» [77], т. 2, с. 16. То есть ВОИНОВ. Пишут так: «Грандиозный эпический памятник Махабхарата в своей первоначальной форме был создан КАСТОЙ КШАТРИЕВ, ИЛИ ВОЕННЫМ СОСЛОВИЕМ, и поэтому представляет собою по существу в основной своей части ВОЕННЫЙ ЭПОС. В нем поэтому не только воспевались подвиги героев, но и получили глубокое отражение военное искусство того времени и различные способы ведения боя, а также основы военной политики и дипломатии» [82], с. 136.

Что, как мы начинаем понимать, совершенно верно. Весь Эпос Маха-Бха-Рата = Могучая Божья Рать, или Могучие Богатыри, рассказывает о ВОИНСКОЙ истории ариев = казаков-ордынцев. Конечно, в Махабхарате очень много философских, социальных и религиозных размышлений. Но все они нанизаны на «военный стержень», составляют его сопровождение.

В.И. Кальянов: «В различных памятниках санскритской литературы, а также специальных трактатах содержатся ПРАВИЛА ВЕДЕНИЯ ВОИНЫ, продиктованные благородными чувствами гуманизма и благородства… Об этом подробно говорится в Махабхарате… Даже вражеский воин, когда он ранен, должен быть обслужен опытными врачевателями и его следует отпустить, когда рана его заживет… Гуманные и рыцарские правила боя мы наблюдаем и в Виратапарве… Земледельцы, когда битва свирепствует по соседству, не обеспокоены чувством страха, ибо сражающиеся позволяют им, занятым своим хозяйством, оставаться в неприкосновенности. Если говорить о Махабхарате в целом, то в отличие от Каутильи, который рекомендует все виды хитростей и вероломства ради достижения победы, первая придерживается более высоких идеалов» [82], с. 151–153.

Столь благородные воинские обычаи ариев = юриев вполне понятны. Во время великого = «монгольского» завоевания XIV века они КОЛОНИЗИРОВАЛИ мало заселенные земли Евразии и Африки, а потому подавляли лишь отдельные, довольно редкие очаги военного сопротивления. В основном целью казаков-ордынцев было мирное расселение по пустующим территориям. Поэтому, ясное дело, местных земледельцев предпочитали не трогать. Совсем иная обстановка сложилась во время османского-атаманского завоевания XV–XVI веков. Войска Руси-Орды = Израиля и Османии=Атамании = Иудеи были направлены на «карантинные операции» в пораженные болезнями области Европы и Азии с жестоким приказом поголовного уничтожения больного населения. Лечить тогда, к сожалению, не умели. См. нашу книгу «Библейская Русь». Но ордынцы-османы второй волны столкнулись уже не с полудиким местным населением, а с потомками ордынцев первой волны. И те и другие хорошо умели воевать. Поэтому на этот раз сражения были намного более кровавыми и жестокими. Рыцарство отступало на задний план. Противников, взявших «в рот лист травы (в знак покорности)» [82], с. 152, уже могли не щадить. Подобные сцены военного вероломства также нашли свое отражение в Махабхарате. Хотя их и немного.

«ВВИДУ ОТСУТСТВИЯ ТОЧНОЙ ХРОНОЛОГИИ ИНДИЙСКОЙ ИСТОРИИ и в частности истории литературы, в настоящее время НЕ УДАЕТСЯ ТОЧНО ДАТИРОВАТЬ ГИТУ, как и многие другие памятники индийской литературы… Нельзя отрицать, что Гита была создана на основе ранее существовавших рапсодий о битве на поле Куру» [77], т. 2, с. 35.

Интересно, что некоторые исследователи заявляют о наличии в Гите ХРИСТИАНСКИХ мотивов. Что, согласно нашей реконструкции, не только вполне естественно, но даже необходимо. Было бы чрезвычайно странно, если бы их не было. Поскольку Великая Империя XIV–XVI веков была ХРИСТИАНСКОЙ. И авторы Бхагавадгиты, «монголы» арии = «юриевцы» = казаки (они же известные Моголы) были христианами. Но в рамках скалигеровской версии истории «христианство Гиты» совершенно немыслимо, поскольку Эпос ошибочно отодвинут скалигеровскими хронологами в глубочайшую древность, когда «Христа еще не было». Именно поэтому Б.Л. Смирнов всячески пытается оспорить явные признаки христианства в Махабхарате. Он уверяет: «Нет никаких оснований предполагать влияние на Гиту христианской литературы, хотя Лоринзер и пытается это доказать. СУЩЕСТВУЮЩИЕ ПАРАЛЛЕЛИ (значит, все-таки параллели существуют — Авт.) объясняются не заимствованием Гиты у христианства, но лишь сходством исторического развития культурного процесса (? — пускается в туманные теоретические рассуждения Б.Л. Смирнов — Авт.)» [77], т. 2, с. 36.

Скалигеровская датировка Бхагавадгиты следующая: «Приблизительная датировка Гиты может быть установлена так: Гита возникла не позже второго столетия ДО н. э. и, по-видимому, не ранее пятого, второй половины IV в. (до н. э. — Авт.). Многие исследователи относят памятник к III в. ДО н. э.» [77], т. 2, с. 36.

Б.Л. Смирнов: «Синтаксис Гиты ВЕСЬМА АРХАИЧЕН… Дасгупта пишет: „стиль Гиты ОЧЕНЬ АРХАИЧЕН… таким образом мы приходим к выводу о значительной древности Гиты… я предполагаю, что ОНА ДРЕВНЕЕ БУДДИЗМА… ОНА ЗНАЧИТЕЛЬНО АРХАИЧНЕЕ ПАНИ-НИ“» [77], т. 2, с. 25. Как мы покажем в настоящей книге, вся Махабхарата в целом, а не только Гита, была создана в эпоху XIV–XVI веков. То есть действительно весь Эпос очень древний, архаичный. Напомним, что согласно новой хронологии, эпоха XIV–XVI веков должна теперь рассматриваться как глубокая древность. Далее Б.Л. Смирнов так формулирует свои выводы об ОТНОСИТЕЛЬНОЙ хронологии индийских источников, которая, может быть, верна, в отличие от скалигеровской АБСОЛЮТНОЙ хронологии. «Гита древнее, чем Санкья Карика Ишвары Кришны, то есть, чем поздняя Санкхья, а также, чем Йогасутры Патанджали и Манавадхармашастра. Она (Гита — Авт.), вероятно, древнее, чем Брахмасутры Бадараяны. Есть основания предполагать, что Гита древнее буддизма и Атхарва Веды» [77], т. 2, с. 35.

Отсюда следует, что дошедшая до нас форма буддизма и все перечисленные выше источники должны были появиться, скорее всего, не ранее XVI–XVII веков.

«Гита начинается вопросом Дхритараштры о том, что происходит в данный момент на поле битвы. Все дальнейшее есть рассказ Санджаи, передающего беседу Шри-Кришны и Арджуны» [77], т. 2, с. 38.

На рис. 1.30 и рис. 1.31 приведены фотографии XX века, показывающая, насколько активно южная растительность покрывает и опутывает заброшенные храмы. На рис. 1.30 — башня храма Неак Пхеан, тесно обхваченная стволами дерева баньян. В 1935 году ураган обрушил дерево и башню вместе с ним. На рис. 1.31 — дерево, заполнившее храм Та Пром. А нас уверяют, что многочисленные храмы Камбоджи, например, в городе Ангкор, были созданы около 800–900 лет тому назад и долгое время находились в забвении, покинутые жителями. Скорее всего, города были созданы в эпоху XIV–XVI веков, а покинуты после раскола Великой = «Монгольской» Империи в XVII веке. Взято из [157], с. 97.

Рис. 1.30. Старинный камбоджийский храм Неак Пхеан. «Баньян (дерево — Авт.), фонтаном вырывающийся из земли у храма Неак Пхеан» [157], с. 97. фотография 1925 года. В 1935 году ураган уничтожил дерево и башню. Взято из [157], с. 97.

Рис. 1.31. Еще одна фотография, показывающая, как южная растительность быстро опутывает заброшенные храмы. Огромное дерево тесно обхватило старинную башню храма Та Пром. Фотография 1961 года. Взято из [157], с. 157.

4.3. События перед началом битвы на поле Куру, согласно БхагавадгитеПоле Куру — Это поле КуликовоАрджуна — это Дмитрий ДонскойДурйод-Хана — это Хан Мамай

Начнем с того, что зададимся вопросом. Если арии = юрии = ярые, создавшие грандиозный Эпос Махабхарата, были выходцами из Руси-Орды XIV–XVI веков, то какие яркие «монгольские» события могли найти свое отражение на страницах Махабхараты? В первую очередь возникает мысль о Куликовской битве, сыгравшей огромную роль в истории всей Империи. Оказывается, такая мысль была близка и Б.Л. Смирнову, хотя абсолютно никаких выводов он из нее не сделал. А если бы услышал наши, то, наверное, стал бы на первых порах возражать. Потому что был воспитан на неверной скалигеровской хронологии.

Итак, вот что он говорит: «Первое слово Гиты „Dharmakshetre“ сразу же вводит в круг идей, развиваемых произведением. Действие происходит не просто на поле битвы, но на поле Дхармы, Закона, где сами боги совершали жертвоприношения. „ПОЛЕ КУРУ“ — РЕАЛЬНОЕ ГЕОГРАФИЧЕСКОЕ МЕСТО, ГДЕ ПО ПРЕДАНИЮ ПРОИСХОДИЛА ЗНАМЕНИТАЯ БИТВА. В ИСТОРИИ ИНДИИ ОНО АНАЛОГИЧНО „КУЛИКОВУ ПОЛЮ“ В ИСТОРИИ НАШЕГО ОТЕЧЕСТВА ЗДЕСЬ, КАК НАОСТРИЕ МЕЧА ВЗВЕШИВАЛИСЬ ИСТОРИЧЕСКИЕ СУДЬБЫ ИНДИИ, СУДЬБЫ ВСЕГО ЧЕЛОВЕЧЕСТВА; так верят индийцы, ибо именно с этого момента начинается мрачный период, „кали юга“» [77], т. 2, с. 39.

Вот и прозвучали, причем из уст историка-лингвиста, ключевые слова: КУЛИКОВСКАЯ БИТВА.

Кстати, само санскритское слово КАЛИ, КАЛА, означающее: черный, мрачный, время, смерть [77], т. 6, с. 588, вероятно, связано с КУЛИковской битвой, отражает кровавые события эпохи 1380 года. Более того, КАЛА считается именем бога Шивы, символа СМЕРТИ И РАЗРУШЕНИЯ [77], т. 3, с. 578. Как мы отмечали в книге «Новая хронология Руси», гл. 6, название «Куликовское» (поле) произошло, вероятно, от русского слова КУЛАК, указывавшего на битвы, на место битв. Отсюда же, надо полагать, и санскритское имя КАЛИ, КАЛА. То есть КУЛАК, удар, смерть, разрушение. Либо же от слова КОЛЮ, то есть наношу КОЛЮщий удар, КОЛОть. Становится ясно, почему в индийской культуре Кали — это «божество, олицетворяющее злую судьбу, а также Калиюгу, или Железный век… который считается веком зла и насилий, несущих страданий» [81], с. 500.

Конечно, Б.Л. Смирнов, целиком выросший как ученый на скалигеровской истории, расценивает отмеченную им параллель между Куликовской битвой и битвой на поле Куру лишь как удивительную, чисто случайную. Так, мол, «сложился исторический процесс». Но мы начинаем понимать, что дело здесь куда глубже. И скорее всего, параллель БУКВАЛЬНА, а потому чрезвычайно интересна. Наша идея такова. В Эпосе Махабхарата сохранились подробные сведения о Куликовской битве 1380 года на территории Руси-Орды. Арии — казаки — ордынцы — татары, колонизировавшие полуостров Индостан в XIV–XV веках, были еще тесно связаны со своей родиной, Русью-Ордой. Они унесли с собой некоторые русско-ордынские летописи, на страницах которых, естественно, были и сведения о Куликовской битве. Затем, при переписывании ордынских книг и хроник в Индии и при дополнении их новым материалом, был привнесен местный индийский колорит, слегка затушевавший и размывший исходное ордынское содержание Эпоса. Появились слоны и обезьяны. Но в XVI–XVII веках потомки ариев-казаков, осевших в Индии, постепенно стали забывать о своих «монгольских» корнях и начинали думать, будто грандиозное сражение на «поле Куру» произошло где-то на полуострове Индостан. То есть там, где они живут сейчас. Кстати, мы многократно наблюдали переходы звуков Р и Л друг в друга. Так что «поле Куру» это, скорее всего, «поле Кулу» или «поле Куликово».

В XVIII–XIX веках индийские потомки ариев = юриев, под влиянием скалигеровских историков, ошибочно перенесли (на бумаге!) «поле Куликово» с территории Москвы на полуостров Индостан. Стали искать. Ясно дело, «нашли». А точнее, историки ткнули пальцем в одно из полей и сказали: «было вот тут». Скорее всего, придумали для себя и для окружающих какое-то незамысловатое «объяснение». Вроде: вот тот самый холм, на котором стояла колесница бога Арджуны и Кришны. Но затем индостанское «найденное поле битвы» быстро приобрело священный ореол, поскольку на него перенесли (и опять-таки на бумаге) важные далекие события, описанные в Махабхарате. Сегодня уже считается непреложной истиной, что «поле Куру есть известная до сего времени местность в Индии, где происходило знаменитое сражение Бхаратов (Божьей Рати — Авт.); оно называется „полем Дхармы“; последнее название можно перевести как „поле чести, доблести, закона“ (кстати, может быть, слово ДХАРМА означало первоначально что-то вроде ДУХ РИМА или ДУША РИМА? — Авт.) — Народная память сохранила это название для местности близ Дели. В Пуранах повествуется, что НА ЭТОМ ПОЛЕ В НЕЗАПАМЯТНЫЕ ВРЕМЕНА БЫЛО СОВЕРШЕНО ВЕЛИКОЕ ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ. Двойное название поля действия как бы символизирует двойственное значение поэмы: „историческое“ (в смысле эпоса) и религиозно-философское… Поле Куру, где сражались ДВА БЛИЗКИХ РОДА за обладание царством, становится „полем Дхармы“» [77], т. 2, с. 240.

И далее: «Поле Куру (в его ошибочной локализации недалеко от Дели — Авт.) — ОДНО ИЗ САМЫХ СВЯЩЕННЫХ МЕСТ В ИНДИИ: „Здесь боги приносили жертвы“ — говорится о Поле Куру в Махабхарате» [77], т. 7, с. 328.

Кстати, было бы любопытно услышать от археологов ответ на важный вопрос: найдены ли на «индийском Куликовом поле», «между городами Амбалой и Дели, близ Панипата» [82], с. 168, СТАРИННЫЕ МАССОВЫЕ ЗАХОРОНЕНИЯ павших воинов, остатки средневекового оружия, останки коней и т. п.? У нас пока нет сведений на сей счет.

Наша мысль, что поле Куру — это поле Кулу или Куликово, подкрепляется также тем обстоятельством, что поле Куру именовалось еще и по-другому, а именно, КУРУКШЕТРА (kuruksetra). Сообщается, что «Курукшетра есть одно из самых священных мест Индии; названо оно так и потому, что здесь родоначальник Куру приносил ЖЕРТВЫ и совершал аскезу… Курукшетра было место, где совершались жертвы. Поэтому говорят, что Курукшетра есть место, где боги совершают жертвоприношения» [77], т. 2, с. 240–241. Но тогда сразу приходит мысль, что санскритское название Курук-Шетра произошло от славянского Кулук-Жертва или Кулак-Жертва, то есть на поле КУЛАК было много ЖЕРТВ, полегло много воинов. Название «Куликово», как мы отмечали в книге «Новая хронология Руси», могло произойти от слова КУЛАК, биться «на кулачках» и т. п. На рис. 1.32 и рис. 1.33 мы приводим фрагменты старинных каменных барельефов якобы XII века из Ангкор-Вата, в Камбодже, изображающие битву на поле Курукшетра. На рис. 1.34 показан один из храмов города Ангкор в Камбодже.

Рис. 1.32. Битва на поле Курукшетра. Фрагмент барельефа из Ангкор-Вата, Камбоджа, якобы XII век. Взято из [80], суперобложка. Согласно нашей реконструкции, перед нами — отражение в памятниках Камбоджи знаменитой Куликовской битвы. «Индийские колесницы» на огромных колесах являются, скорее всего, огнестрельными пушками. Подробнее об этом — в следующих разделах.

Рис. 1.33. Битва на поле Курукшетра. Фрагмент барельефа из Ангкор-Вата, Камбоджа, якобы XII век. Взято из [80], вклейка между с. 96–97. Согласно нашей реконструкции, это отражение в памятниках Камбоджи знаменитой Куликовской битвы.

Рис. 1.34. Один из храмов города Ангкор (Камбоджа). Видны огромные каменные лица. Старая фотография. Взято из [157], с. 128.

Либо же название КуруКшетра произошло от Куру + Кшатрии, то есть Кулу+Воины, поскольку санскритское «кшатрии» означает «воины». Вполне естественное название для поля воинских сражений.

Между прочим, название Курукшетра могло также впитать в себя славянское словосочетание Кулак-Шатры. Имеются в виду воинские шатры, покрывавшие поле сражения. Дело в том, что в Махабхарате подчеркивается следующее: «И те могучие воины на колесницах, облаченные в доспехи… расположились на другом конце КурукШЕТРЫ, готовые сражаться… И повелитель кауравов велел воздвигнуть неприступные ШАТРЫ, наподобие своего собственного, СОТНЯМИ И ТЫСЯЧАМИ и для (других) царей (находившихся при его войске). И те ШАТРЫ для размещения войск, о царь, МНОГИМИ СОТНЯМИ ПОКРЫЛИ ПОЛЕ БИТВЫ, ЗАНЯВ КРУГОМ ПРОСТРАНСТВО В ЦЕЛЫХ ПЯТЬ ЙОДЖАН. И в те ШАТРЫ, тысячами наполненные припасами, без промедленья вошли хранители земли» [81], с. 377. Хотя, скорее всего, в основе названия Курукшетра лежат все-таки сочетания Кулак + Жертва и Кулу + Кшатрии.

Любопытно, что на поле Курукшетры ПРОТЕКАЛА РЕКА [81], с. 392. Действительно, рядом с московским Куликовым полем, где произошла Куликовская битва, течет Москва-река. Названная в русских летописях Доном, см. книгу «Новая хронология Руси», гл. 6:2. А в индийских хрониках ее прозвали ХИРАНВАТИ [81], с. 392, 538. И перенесли затем (на бумаге) на полуостров Индостан. Оказывается, войска пандавов «расположились лагерем на берегу Хиранвати» [81], с. 392. Не исключено, что само название Хиран-Вати объясняется тем, что после битвы на ее берегу были захоронены павшие воины. То есть Хиран-Вати = Хороню + Вода. Напомним, что во время Куликовской битвы многие утонули в Москве-реке и в Яузе. Старо-Симонов монастырь, где обнаружены массовые захоронения XIV века, тоже расположен на берегу Москвы-реки.

Бхагавадгита начинается с диалога слепого Дхритараштры и его возничего Санджаи. На вопрос: что происходит на поле Куру? Санджая отвечает, что друг против друга выстроились готовые к бою огромные войска Арджуны и Дурйодхана. Войско Арджуны именуется также как «огромная рать сынов Панду» или «войском Пандавов» (Бхгт. 1:3) [77], т. 2, с. 161. В ссылках мы будем иногда сокращенно обозначать Бхагавадгиту как Бхгт.

Не исключено, что имя АРДЖУНА произошло от сочетания ОРДА-ХАН, то есть, попросту, Ордынский Хан. Современные комментаторы Махабхараты переводят имя Арджуны как «„Светлый“, „Светозарный“ — название утренней зари» [77], т. 2, с. 247. Частым эпитетом Арджуны является санскритское слово ГУДАКЕША, означающее «НОСЯЩИЙ ВОЛОСЫ СПЛЕТЕННЫМИ В КОСЫ» [77], т. 6, с. 571. Но ведь хорошо известно, что именно казаки = татары, ордынцы, носили на голове ОСЕЛЕДЕЦ, новгородцы заплетали волосы в КОСУ. Причем тут речь идет не только о женщинах, но и о мужчинах! См. подробности в книге «Новая хронология Руси», гл. 14:16.

По поводу имени его противника ДУРЙОДХАНА мы уже высказали мысль, что первоначально оно звучало как «Дурной Хан». Кстати, наше прочтение практически совпадает с принятым в скалигеровской истории. Первая составляющая «ДУР» в имени Дурйодхана означает на санскрите «дурно», «трудно» [77], т. 4, с. 9. Б.Л. Смирнов сообщает:

«Дурйодхана — „Трудноодолимый“ по переводу БПС. Лоринзер переводит „ДУРНОсражающийся“, поясняя, что такое имя надо понимать не в том смысле, что Дурйодхана плохой, трусливый воин, а в том, что приемы его борьбы НЕЧЕСТНЫ, КОВАРНЫ. Во многих других местах Махабхараты это имя читается как „Суйодхана“ — „Легкоодолимый“ или „Хорошо сражающийся“. Лоринзер полагает, что имя Дурйодхана было ВПОСЛЕДСТВИИ ЗАМЕНЕНО сторонниками Куру на имя „Суйодхана“, и видит в такой замене доказательство, что ПОЗДНЕЙШАЯ РЕДАКЦИЯ ВСЕЙ ПОЭМЫ была переработана в направлении ОБЕЛЕНИЯ КУРАВОВ… Как бы то ни было, но в дошедшей до нас редакции Махабхараты Дурйодхана изображен С ЯРКО-ОТРИЦАТЕЛЬНЫМИ ЧЕРТАМИ. В стихе 1,23 Арджуна называет Дурйодхана „коварным“ и говорит, что оба войска, вступая в битву, выполняют его ЗЛУЮ ВОЛЮ» [77], т. 2, с. 241.

Сформулируем нашу мысль. Под именем Арджуны = Орда-Хан на страницах Махабхараты описан Дмитрий Донской, царь-хан Руси-Орды. А под именем Дурйодхана = Дурного Хана выступает хан Мамай, противник Дмитрия Донского. Авторы Махабхараты откровенно симпатизируют Арджуне = Дмитрию Донскому. И относятся отрицательно к Дурйодхану = Мамаю. Такова же точка зрения и большинства русских летописей: «хороший Дмитрий» и «плохой Мамай». Хотя, как мы видим, в арийской-индийской версии позднее были, по-видимому, предприняты отдельные попытки обеления Мамая = Дурйодхана. В общем-то, как нам сообщили комментаторы Махабхараты, не очень удавшиеся.

Согласно Махабхарате, война между Арджуной и Дурйодханом была МЕЖДОУСОБНОЙ. Это в точности отвечает нашей реконструкции истории Куликовской битвы, см. книгу «Новая хронология Руси», гл. 6. Б.Л. Смирнов говорит: «Хотя ОБЕ СРАЖАЮЩИЕСЯ СТОРОНЫ И ПРИНАДЛЕЖАТ К РОДУ КУРУ в широком смысле слова (почему Кришна и обращается иногда к Арджуне как к куру), однако в узком смысле название „куру“ присваивается прямым потомкам Дхритараштры, сторонникам сына Дхритараштры, Дурйодханы, НА КОТОРОГО ВОЗЛАГАЕТСЯ ВИНА РАЗВЯЗЫВАНИЯ ВОЙНЫ; сторонники братьев Пандавов именуются „пандавы“» [77], т. 2, с. 241.

Кратко содержание Бхагавадгиты звучит так. Войска Арджуны и Дурйодхана выстраиваются друг против друга в ожидании сигнала к сражению. Перед началом битвы Арджуна советуется с Кришной = Шри-Бхагаваном. Арджуна потрясен тем, что сейчас ему придется вступить в междоусобное сражение, где друг с другом в смертном бою сойдутся родственники. Он не желает братоубийственной битвы. И отказывается от сражения, произнося известную фразу: «Я НЕ БУДУ СРАЖАТЬСЯ» (Бхгт 2:9) [77], т. 2, с. 167. Затем начинается подробная философско-моральная беседа Арджуны с Шри-Бхагаваном = Кришной. Она составляет основную, большую часть Бхагавадгиты. Шри-Бхагаван неспешно и подробно разъясняет Арджуне, что сражение неизбежно и необходимо, что он должен биться с Дурйодханом. В итоге Арджуна соглашается, сомнения его рассеиваются, колебания исчезают. Великая битва на поле Курукшетра начинается. Раздаются звуки мощных труб. Войска начинают сходиться.

Спрашивается: если наша реконструкция верна, то какие события из русской истории нашли здесь свое отражение? Сейчас мы их укажем. Более того, они, оказывается, хорошо известны русским летописям, но только в слегка ином освещении и под слегка иными именами. Кстати, об именах. Сегодня считается, что имена героев, употребляемые Махабхаратой, в основном носят описательный характер, они указывают на те или иные качества персонажей. То есть являются скорее прозвищами, чем именами в современном смысле. Например, ДХРИТАРАШТРА = «тот, чье царство держится крепко» [77], т. 3, с. 577; ДРОНА = «Кадушка» [77], т. 3, с. 576; ЮДХИШТХИРА = «Стойкий в битве» [77], т. 3, с. 595. И тому подобное. В некоторых случаях это, наверное, действительно так. Однако мы уже видели, что иногда «древнейшие» индийские имена оказываются лишь слегка искаженными славянскими словосочетаниями. Например, Дурйодхана = Дурной Хан, Ююдхана — Иудей Хан и т. д. В связи с этим стоит обратить внимание и на само название Бхагавад-гиты. Его иногда разделяют на два слова: Бхагавад Гита и сокращенно даже именуют книгу просто Гита, см. выше. Учитывая нашу реконструкцию, можно предположить, что «Бхагавад Гита» означало первоначально что-то вроде БОГ + ВЕДУ + ГОТЫ или «Богом Ведомые Готы», «Бог Ведет Готов». Такое прочтение хорошо отвечает сути дела. Ведь книга рассказывает, по-видимому, о том, как БОГ Кришна = Христос ВЕДЕТ в бой войска Арджуны = Орды-Хана. То есть ведет ГОТОВ, поскольку, как мы показали в книге «Новая хронология Руси», одним из названий казаков было ГОТЫ. Они же арии = юрии = ярые. Возможно также, что БХАГА-ВАД-ГИТА произошло от сочетания БОГ + ВЕДАЮ + ГОТЫ, то есть «готы, ведающие (знающие) Бога».

А теперь обратимся к русской истории. Есть ли в ней событие, непосредственно предшествующее Куликовской битве и отразившееся на страницах Бхагавадгиты в виде беседы Арджуны с Кришной, колебаний Арджуны, ЕГО НЕЖЕЛАНИЯ СРАЖАТЬСЯ, а потом перемены настроения и выступления на битву? Есть, и достаточно яркое.

Перед Куликовским сражением князь Дмитрий Донской посетил преподобного Сергия Радонежского в Троицкой обители. Оказывается, первоначально Дмитрий Донской вовсе НЕ ХОТЕЛ СРАЖАТЬСЯ С МАМАЕМ. «Житие Преподобного Сергия» сообщает по этому поводу: «Один из гордых ханов татарских Мамай поднялся на Русь со всеми полчищами. Напрасно Великий Князь Дмитрий Иоаннович ПЫТАЛСЯ УМИЛОСТИВИТЬ ЕГО ДАРАМИ И ПОКОРНОСТЬЮ: Мамай и слышать не хотел о пощаде. КАК НИ ТЯЖЕЛО БЫЛО Великому Князю… снова готовиться к войне, А ДЕЛАТЬ БЫЛО НЕЧЕГО» [50], с. 166.

В ТОЧНОСТИ ТАКУЮ ЖЕ КАРТИНУ рисует и Махабхарата. Большая ее книга Удьйогапарва [81] посвящена подробнейшему описанию бесплодных попыток Арджуны (Орды Хана) и его собратьев ПРЕДОТВРАТИТЬ битву, кончить дело миром, избежать братоубийственного противостояния.

Более того, УЖЕ НЕПОСРЕДСТВЕННО ПЕРЕД СРАЖЕНИЕМ, Сергий Радонежский ТОЖЕ СНАЧАЛА ОТГОВАРИВАЕТ Дмитрия Донского от битвы, советуя кончить дело миром и изъявлением покорности Мамаю. В попытке ИЗБЕЖАТЬ СРАЖЕНИЯ Дмитрий и Сергий были едины. «Житие Преподобного Сергия» сообщает следующее: «Готовясь выступить в поход, Великий Князь Дмитрий Иоаннович счел первым долгом посетить обитель Живоначальныя Троицы, чтобы там поклониться единому Богу… и принять НАПУТСТВЕННОЕ БЛАГОСЛОВЕНИЕ от Преподобного игумена Сергия… На другой день они прибыли в Троицкую обитель… Великий Князь сказал святому игумену: „ты уже знаешь, отче, какое великое горе сокрушает меня, да и не меня одного, а всех православных: ордынский князь Мамай двинул всю орду безбожных татар… Помолись же, отче, чтобы Бог избавил нас от этой беды!“… Беседуя с Великим Князем, святой старец СОВЕТОВАЛ ЕМУ ПОЧТИТЬ ДАРАМИ И ЧЕСТЬЮ ЗЛОЧЕСТИВОГО МАМАЯ. „Тебе, господине Княже“, говорил он, „следует заботиться и крепко стоять за своих подданных… НО ПРЕЖДЕ, ГОСПОДИНЕ, ПОЙДИ К НИМ С ПРАВДОЙ И ПОКОРНОСТЬЮ, КАК СЛЕДУЕТ ПО ТВОЕМУ ПОЛОЖЕНИЮ ПОКОРЯТЬСЯ ОРДЫНСКОМУ ЦАРЮ“» [50], с.166–167. Примерно то же самое сообщает Н.М. Карамзин в [59], кн. 2, т. 5, гл. 1, столбец 36. А также летописи «Куликовского цикла» [98].

Скорее всего, именно эта неуверенность Дмитрия Донского и описана в Бхагавадгите как глубокие колебания Арджуны (Орды Хана) перед сражением. Приведем соответствующие строки из Бхагавадгиты.

«Тестей и друзей, СТОЯЩИХ В ОБЕИХ РАТЯХ… увидев всех этих ПРИСУТСТВУЮЩИХ РОДСТВЕННИКОВ, пораженный глубочайшим состраданием, скорбящий так промолвил. Арджуна сказал: При виде этих НАШИХ РОДСТВЕННИКОВ, Кришна, сошедшихся для битвы, опускаются мои члены, пересыхает рот, трепещет тело, и волосы становятся дыбом. Гандива выпадает из рук, и кожа кругом пылает; я не в силах стоять, разум мой колеблется… Не вижу блага ОТ УБИЙСТВА СВОИХ РОДНЫХ В БОЮ. Я не желаю победы, Кришна, ни царства, ни удовольствий… Наставники, отцы, сыны, деды, тести, внуки, шурины и свойственники. НЕ ХОЧУ УБИВАТЬ ИХ, если и буду убитым, Мадхусудана, даже ради власти над тремя мирами… После убийства сынов Дхритараштры, какая будет у нас радость, Джанардана; мы впадем в грех, убив их, грозящих оружием… При убийстве рода погибают непреложные законы, с гибелью законов, беззаконие овладевает родом… Увы, увы, великий грех собираемся мы совершить — ради вожделения радостей царства убить своих родственников… Это сказав, Арджуна в размышлении опустился на сидение колесницы, выронив стрелу и лук, с сердцем, потрясенным горем… Промолвив это… стойкий в подвигах, „Я НЕ БУДУ СРАЖАТЬСЯ“, — так сказал и умолк» (Бхгт. 1:27–32, 1:34–36, 1:40, 1:45, 1:47, 2:9), [77], т. 2, с. 163–165, 167. Надо сказать, что первая глава Бхагавадгиты, откуда мы привели цитаты, называется «Йога ОТЧАЯНИЯ АРДЖУНЫ», что хорошо отвечает нашей реконструкции.

Здесь совершенно четко звучит нежелание сражаться, попытка закончить войну миром. Ясно сказано, что речь идет О МЕЖДОУСОБНОЙ БИТВЕ, когда с обеих сторон столкнулись родственники и соплеменники. Мотив междоусобицы абсолютно естественен в нашей реконструкции. Но он был старательно затушеван романовскими историками, преднамеренно изобразившими Куликовскую битву как столкновение ЯКОБЫ СОВСЕМ РАЗНЫХ и враждебных народов — русских и татар. Это делалось в XVII–XVIII веках с вполне определенной целью: вбить клин между различными слоями населения России. Поссорить православных (русских) и правоверных (татар). По старому принципу: разделяй и властвуй.

Между прочим, обращаясь к собеседнику, Арджуна называет его здесь именем ДЖАНАРДАНА (Бхгт 1:36). Более того, подчеркивается, что «руководителем же Арджуны сделался прекрасный и многомудрый Джанардана» [81], с. 392.

Не звучит ли в слове «Джанардана» имя РАДОНЕЖСКИЙ? Вспомним, что собеседником Дмитрия Донского был именно Сергий РАДОНЕЖСКИЙ. Между прочим, и в самом имени АРДЖУНА также, возможно, слышится отзвук того же имени РАДОНЕЖ, РАДОНЕЖский. Может быть, авторы Махабхараты уже путали имена двух собеседников. Текст Бхагавадгиты, по-видимому, довольно поздний. Он богато расцвечен литературными украшениями, красочными эпитетами и т. п.

Все это писали люди, скорее всего, воспитанные уже на развитой литературной традиции. Вероятно, в XVII–XVIII веках, или даже позже. Они вгляделись в какие-то старинные, не дошедшие до нас документы и увидели в них малопонятное для них имя — Сергий Радонежский. Не вполне понимая сути дела, они приложили имя «Радонеж» в слегка различных формах к обоим участникам разговора. В результате мы встречаем в Бхагавадгите, например, такие строки: «АРДЖУНА (Орда-Хан = Дмитрий Донской? — Авт.) сказал: Если ты, (согласно) твоей мысли, познание ставишь выше действия, ДЖАНАРДАНА (Радонежский? — Авт.), то почему же к ужасному делу ты побуждаешь меня…» [77], т. 2, с. 173.

Вернемся к русским летописям. После первоначальных колебаний Дмитрий Донской, побеседовав с Сергием Радонежским, принимает, наконец, решение вступить в битву с Мамаем. Тогда Сергий благословляет Дмитрия и предсказывает ему победу. «„Если так“, сказал угодник Божий, „то его (Мамая — Авт.) ожидает конечная гибель, а тебя, Великий Княже, помощь, милость и слава от Господа“… И, осеняя преклонившегося пред ним Великого Князя святым крестом, Богоносный Сергий воодушевленно произнес: „иди, господине, небоязненно!“… А затем, понизив голос, сказал тихо одному Великому Князю: „победиши враги твоя“» [50], с. 168. См. рис. 1.35.

Рис. 1.35. Старинная миниатюра из Царственного Летописца. Сцена благословения Дмитрия Донского на битву Сергием Радонежским. «И окропи священною водою великого князя и рече ему: „…еще убо такъ есть, то убо ждет его (Мамая) конечное погубление и запустение, тебе же отъ Господа Бога и Пречистые Богородица и святых Его помощь и милость и слава…“» [96], кн. 1, часть 2, с. 791.

Дмитрий Донской выступает на битву. Вдогонку ему Сергий Радонежский посылает инока Нектария. Тот передает Дмитрию записку от Сергия. «Грамотка эта, увещевая Великого Князя сражаться мужественно за дело Божие и пребывать в несомненном уповании, что Бог увенчает их дело счастливым успехом, оканчивалась следующим изречением: „чтобы ты, господине, ТАКИ пошел, а поможет ти Бог и Троица“» [50], с. 172–173. Кроме того, что грамота подтверждала благословение Дмитрию Донскому на бой, в ней, в форме союза «таки», совершенно четко напоминаются предыдущие колебания Дмитрия Донского: «чтобы ты, господине, таки пошел». То есть, чтобы ты ВСЕ-ТАКИ пошел, несмотря на свои прежние сомнения. Такой штрих еще более усиливает параллелизм между событиями русской истории и описанием Бхагавадгиты, что касается неуверенности Дмитрия = Арджуны перед битвой.

Русские источники подчеркивают важный и интересный момент. Митрополит Киприан рекомендовал Дмитрию Донскому ДЕРЖАТЬ В ТАЙНЕ предсказание Сергия. Сообщается следующее: «По возвращении в Москву (от Сергия — Авт.) Великий Князь рассказал Митрополиту Киприану о своем путешествии в Троицкую обитель, о беседе с великим старцем и о его предсказании. С сердечным участием выслушал святитель его рассказ и ПОСОВЕТОВАЛ ЕМУ ХРАНИТЬ ЭТУ ТАЙНУ В ГЛУБОКОМ МОЛЧАНИИ, особенно же слова святого старца: „победиши супостаты твоя“, — до тех пор, пока событие оправдает прозорливость угодника Божия» [50], с. 170–171.

А теперь обратимся к Бхагавад-гите. Она описывает, В ОБЩЕМ-ТО, ТЕ ЖЕ САМЫЕ СОБЫТИЯ, но в своем изысканно-литературном стиле. Гита рассказывает о «чудесной беседе Кришны и Арджуны» (Бхгт 28:76), [77], т. 2, с. 235. Мы цитируем: «Кришна (Христос — Авт.) — говорит Арджуне: „Если предавшись своеволию ты думаешь: „Я НЕ БУДУ СРАЖАТЬСЯ“, — тщетно твое решение, ты вовлечешься (своей) собственной природой… Так возвещено тебе мной знание БОЛЕЕ ТАЙНОЕ, ЧЕМ (САМА) ТАЙНА; обдумай это окончательно (и) тогда поступай, как хочешь. Снова внимай моему ВСЕТАЙНЕЙШЕМУ, последнему слову; ты желанен мне очень, поэтому я скажу тебе на благо… ЭТО СЛОВО НЕ СООБЩАЙ НИ ТОМУ, КТО НЕ СОВЕРШАЕТ АСКЕЗЫ, НИ НЕБЛАГОГОВЕЙНОМУ, НИ НЕПОСЛУШНОМУ, НИ ЗЛОСЛОВЯЩЕМУ МЕНЯ… Внял ли ты этому, Партха (Арджуна — Авт.), со сосредоточенным сознанием? ИСЧЕЗЛО ЛИ ТВОЕ, НЕВЕДЕНЬЕМ РОЖДЕННОЕ ЗАБЛУЖДЕНИЕ, ДХАНАНДЖАЯ (Арджуна — Авт.)? Арджуна сказал: УНИЧТОЖЕНО ЗАБЛУЖДЕНИЕ, МНОЮ ПОЛУЧЕНО НАСТАВЛЕНИЕ (СМРИТИ) ПО ТВОЕЙ МИЛОСТИ, Непреходящий; я стоек; ИСЧЕЗЛО ОСЛЕПЛЕНИЕ. Я ИСПОЛНЮ ТВОЕ СЛОВО…“ Выслушав эту ВЫСОЧАЙШУЮ ТАЙНУ, йогу от самого Владыки йоги, Кришны, возвещенную им лично…» (Бхгт. 28:59, 28:64, 28:67, 28:72–75), [77], т. 2, с. 234–235.

Вероятно, перед нами — те же самые события, что и в русских летописях.

На рис. 1.36 и рис. 1.37 приведены два старинных изображения Сергия Радонежского.

Рис. 1.36. Русская икона «Явление Богоматери Сергию Радонежскому». Середина XVII века, Государственный Русский Музей. Взято из [61], с. 331. икона 689.

Рис. 1.37. Русская икона «Сергий Радонежский в житии». 1591 год. Сергиево-Посадский государственный историко-художественный музей-заповедник. Взято из [161], с. 332, икона 691.

«Основное содержание пятой книги (Махабхараты — Авт.) посвящено описанию настойчивых стараний пандавов, особенно Кришны, любыми средствами избежать КРОВАВОГО СТОЛКНОВЕНИЯ и сохранить мир и преуспеяние народам Индии, вовлеченным с обеих сторон в ВЕЛИКУЮ РАСПРЮ… Многочисленные народы и племена Индии, Северной и Южной, примкнули — одни к пандавам, другие — к кауравам» [81], с. 382–383. Махабхарата приводит большой список царей, героев и народов, присоединившихся к враждующим сторонам.

4.4. Битва на поле Куру (Курукшетра = Кулак+Жертва?)Поражение войск Дурйодхана (дурного хана?) и его гибельОплакивание и погребение павших

Итак, битва начинается. Согласно Махабхарате, она была исключительно яростной и кровопролитной. Ее описанию посвящена, в частности, огромная седьмая книга «Дронапарва» [85]. С той и с другой стороны полегли многие тысячи воинов. Описанию отдельных боевых эпизодов и стычек Махабхарата посвящает СОТНИ страниц. Перечисляется множество имен воинов — как победителей, так и побежденных [80], [85]. «Пандавы потеряли в первый день сражения сотни тысяч воинов» [80], с. 188. Мы пока опустим этот материал, так как его детальный анализ потребует много места и времени.

«В конце этой великой битвы (на поле Курукшетры — Авт.), длящейся непрерывно в течение 18 дней, победу одерживают силы добра. Однако победа достигнута ценой огромных потерь, понесенных обеими сражающимися сторонами» [81], с. 403.

Не исключено, что Махабхарата донесла до нас прямое упоминание названия «Куликовская» (битва) в следующем своем фрагменте: «В крита-югу существовали свирепые, помешанные на войне ДАНАВЫ, КАЛАКЕЙЦЫ — так назывались ИХ КРАЙНЕ ЖЕСТОКИЕ ОРДЫ (! — Авт.). Под водительством Вритры с воздетым разнообразным оружьем они отовсюду теснили СУРОВ (русов? — Авт.), возглавляемых Махендрой (Мамай-Хан-Орда? — Авт.)» [77], т. 6, с. 129. «Калакейцы» и «Куликовская» (битва), «КУЛИКОВЦЫ» — очень близкие названия. От русского слова КУЛАК, биться на КУЛАЧКАХ, «Куликовцы». А в имени ДАНАВЫ, здесь, вероятно, звучат либо ДОНСКИЕ казаки, либо соратники Дмитрия ДОНСКОГО. Недаром индийская летопись назвала их свирепыми, помешанными на войне. Наша мысль подтверждается также тем, что ДАНАВЫ считаются потомками ДАНУ [78], с. 296, то есть ДОНА! Дану — мать Данавов.

«Огромные КАЛАКЕЙЦЫ защищали (его) отовсюду, воздев оружье, они были подобны утесистым горам. Тогда мгновенно РАЗРАЗИЛАСЬ БИТВА БОГОВ И ДАНАВОВ, великая, приводящая в трепет миры» [77], т. 6, с. 132. Между прочим, сообщается, что «калакейцы (куликовцы — Авт.) в золотых кольчугах…» [77], т. 6, с. 132.

Согласно русским летописям, Куликовская битва также была яростной и кровопролитной. Число убитых было огромно [98]. Мы не прослеживали пока во всех подробностях соответствие между многочисленными героями и боевыми схватками в индийской Махабхарате и в русских источниках о Куликовской битве. Эта кропотливая работа еще ждет своего часа. Она весьма полезна и, как теперь становится ясно, прольет много света на достаточно темные страницы русской истории конца XIV века, сильно попорченной романовскими историками.

Ограничимся здесь лишь двумя яркими моментами, подтверждающими наше отождествление Куликовской битвы со сражением на «индийском» поле Курукшетра (Кулак + Жертва?).

Момент первый: РАНЕНИЕ ДМИТРИЯ ДОНСКОГО.

Хорошо известно, что во время битвы Дмитрий Донской был ранен. Его нашли под деревом, но с признаками жизни. «Дмитрия подняли на ноги. Шлем его и латы были иссечены; все тело покрыто язвами и ушибами, но смертельных ран не было» [96], кн. 1, часть 2, с. 808.

Поскольку в обнаруженном нами соответствии Дмитрий Донской накладывается на Арджуну, то возникает естественный вопрос: а был ли, согласно Махабхарате, ранен в бою Арджуна? Ответ положительный. Мы цитируем: «Сверкнула стрела, о возмездье взывая, как мощного Индры стрела громовая, и в грудь сына Кунти (Арджуны — Авт.) вошла, свирепая, как в глубь муравейника — детища змея. И АРДЖУНА ВЗДРОГНУЛ, СТРЕЛОЮ ПРОБИТЫЙ, ГАНДИВУ ОН ВЫРОНИЛ — ЛУК ЗНАМЕНИТЫЙ» [80], с. 230. Тем не менее, ранение было не смертельным. «Сын Кунти (Арджуна — Авт.) ПРИШЕЛ В ЭТО ВРЕМЯ В СОЗНАНЬЕ. Он вынул стрелу, чье ужасно блистанье» [80], с. 231. В итоге Арджуна остается жив. Как и Дмитрий Донской.

Далее. Момент второй: ГИБЕЛЬ МАМАЯ.

Поскольку в обнаруженном соответствии «индийский» Дурйодхана является, скорее всего, отражением Хана Мамая (Дурного Хана), то также возникает вопрос: а был ли убит царь Дурйодхана? Ведь, согласно русской истории, Хан Мамай был убит. Да, действительно, Дурйодхана «тоже» был убит. Его войско наголову разгромлено: «Был убит Дурйодхана и полностью уничтожено войско… Восемнадцать полных ратей успокоилось, побито» [77], т. 4, с. 421. Остановимся на данном параллелизме подробнее.

Войско Мамая было разбито в Куликовском сражении, и немногие уцелевшие воины, во главе с Мамаем, бежали с поля боя. Через некоторое время он был «повторно» разбит ханом Тохтамышем на берегах Калки. Напомним, что, согласно нашим результатам, хан Тохтамыш — это на самом деле все тот же Дмитрий Донской, а битва на «реке Калке» — еще одно отражение Куликовской битвы, см. книгу «Новая хронология Руси», гл. 6. После «повторного» поражения «Мамай бежал в Крым, в Кафу, где его убили генуэзцы» [96], кн. 1, часть 2, с. 810. При этом отмечается интересная деталь. Оказывается, Мамай гибнет в результате предательства. «ГЕНУЭЗЦЫ ОБЕЩАЛИ ЕМУ (Мамаю — Авт.) БЕЗОПАСНОСТЬ, НО КОВАРНО УМЕРТВИЛИ ЕГО, ЧТОБЫ УГОДИТЬ ПОБЕДИТЕЛЮ ИЛИ ЗАВЛАДЕТЬ МАМАЕВОЮ КАЗНОЮ» [59], кн. 2, т. 5, гл. 1, столбец 44.

А что говорит индийская Махабхарата о гибели Дурйодхана? Оказывается, ПРАКТИЧЕСКИ ТОЖЕ САМОЕ. Судите сами. Вот краткое изложение одной из глав Махабхараты.

Кровавая битва на поле Куру завершена. Войска Арджуны победили. Дурйодхана разбит. «Из (всего) войска Дурйодханы вырвались колесничие только мы трое, все другие воители погибли» [77], т. 4, с. 454.

«ОТ ВОЙСКА КАУРАВОВ (то есть рати Дурйодхана — Авт.) ОСТАЛСЯ НЕБОЛЬШОЙ ОТРЯД, ВОЗГЛАВЛЯЕМЫЙ ЦАРЕМ ДУРЙОД-ХАНОЙ… ДУРЙОДХАНА УКРЫЛСЯ ОТ ВРАГОВ в камышах на берегу озера Двайпаяна, к востоку от Курукшетры» [80], с. 236. Однако его обнаруживают. При этом, как и в случае с Мамаем, громко звучит тема КОВАРСТВА ИЛИ ПРЕДАТЕЛЬСТВА с целью обогащения. Махабхарата говорит: «Охотники, мучимы жаждой, случайно с добычею к озеру вышли, и тайна царя кауравов (Дурйодхана — Авт.) открылась им сразу… Услышав неумные речи царя, что в воде укрывался от сечи, те люди решили: „Пандавам поможем, к Юдхиштхире мы поспешим и доложим, что ныне Дурьйодхана, царь непоборный, уснул, окруженный водою озерной (рекой Калкой? — Авт.). Расскажем воинственному Бхимасене, что в озере прячется царь от сражений, — И ОН НАГРАДИТ НАС, являя величье… что пользы в охотничей нашей добыче“… Охотники С ДАВНЕЙ МЕЧТОЙ О БОГАТСТВЕ, к пандавам отправились, чтоб донесенье доставить Юдхиштхире и Бхимасене» [80], с. 237. Пандавы настигают Дурйодхана и убивают его [80], с. 247–248, 273–276.

Интересно, что, как и хан Мамай, царь Дурьйодхана (Дурйодхана) гибнет в результате «незаконного удара». Вот что говорит Махабхарата: «Дурьйодхана… на глазах хранителей земли, был повержен БЕЗЗАКОННЫМ (УДАРОМ)… БЕЗЗАКОННЫМ УДАРОМ, тот тигр-человек был повержен Бхимасеной» [77], т. 8, с. 26. Оказывается, Дурьйодхан был сражен «ударом ниже живота, недозволенным по кшатрийскому канону» [77], т. 8, с. 179.

Таким образом, летописные обстоятельства смерти хана Мамая (после битвы) и царя Дурйодхана (после битвы) имеют в своей основе, скорее всего, один и тот же оригинал.

Кстати, теперь, сравнивая Махабхарату с русскими летописями, можно восстановить многие подробности русско-ордынской истории, сохраненные Махабхаратой, но утраченные в русских летописях. Подробности, частично забытые, а частично искаженные и намеренно вычищенные во время романовских чисток документов. Например, обстоятельства гибели Дурйодхана описаны на страницах Махабхараты достаточно подробно, с многими характерными деталями. В отличие от нее, уцелевшие русские первоисточники рассказывают о гибели Хана Мамая весьма скупо, буквально в нескольких строках. Кстати, понятно почему. Объявив казаков = татар «плохими людьми», романовские историки повычёркивали из нашей истории все свидетельства, рисовавшие хана Мамая и его соратников в положительном свете. Нам стали упорно внушать, что «русские» и «татары» — мол, «исконные враги». Якобы, еще со времен «мрачного ига» и Куликовской битвы.

В Махабхарату включена целая книга под названием «Книга о Женах» [77], т. 8, с. 88–176. В ней выделяется большой раздел «Причитание Жен» [77], т. 8, с. 136–176. Это — плач жен павших воинов. Женщины прибывают на поле великой битвы и оплакивают своих мужей и родственников. «Плач» — одна из эмоциональных вершин Махабхараты. Б.Л. Смирнов справедливо писал: «„Книга о женах“ (XI) — один из самых сильных в художественном отношении текстов „Махабхараты“» [77], т. 4, с. 12.

Как мы теперь понимаем, здесь, вероятно, рассказано об оплакивании и поминовении погибших на поле Куликовской битвы. В русских летописях плач жен отражен более скупо. Тем самым, нам представляется возможность проникнуть более глубоко в ордынско-московские события, последовавшие за битвой. Между прочим, значительная часть «Плача» посвящена оплакиванию воинов Дурйодхана, то есть хана Мамая. Это еще более интересно, поскольку в романовской версии русской истории Мамай представлен крайне отрицательно и никаких подробностей о его сторонниках не сообщается. Махабхарата же приводит большой поименный список павших соратников Дурйодхана. Было бы чрезвычайно полезно проанализировать санскритский материал и сопоставить его с русскими летописями. Мы этого пока не делали. Приведем здесь лишь несколько цитат из «Причитания Жен».

«Вдали, как вблизи, могла премудрая видеть небывалое, приводящее в трепет поле превосходной богатырской битвы. Костями, волосами устланное, залитое потоками крови; много тысяч тел там лежало повсюду; покрывали его окровавленные воины, слоны, кони, груды обезглавленных тел, без туловища члены: безмолвные слоны, кони, толпы мужчин, женщин, кишели шакалы, вороны, галки, хищные птицы — „канки“. Там — людоедов-ракшасов радость; озвучено (поле) криками чаек, да недобрых (шакалов); коршуны туда слетелись. Тогда по приказу Вьясы, владыка земли Дхритараштра и все сыны Панду, во главе с Юдхиштхирой и сыном Васудэвы, пропустив вперед жен убитых и (слепого) раджу, и все женщины-кауравы пошли вместе на поле брани. Достигнув Курукшетры (Куликовского поля — Авт.) те женщины, у которых туры были убиты, увидели там братьев, сынов, отцов, супругов; терзали (убитых) хищники, коршуны, шакалы, различные полуночники: бхуты, ракшасы, пишачи… Увидя доселе невиданное, тяжко страдая, жены Бхаратов (Божьей Рати — Авт.) иные шатались, иные ж ударились оземь…» [77], т. 8, с. 136–137. См. также [77], т. 4, с. 470 и далее.

«На обезглавленные тела любимых взирая, на головы без тел, женщины теряют рассудок; обезумев, некоторые пытаются голову приставить к телу, но заметив, что это разные (части) „Не так!“ — восклицают печально» [77], т. 4, с. 474.

Отдельные главы «Причитания Жен» называются: «Созерцание женщинами поля битвы», «Созерцание (тела) Дурйодханы», «Речь Гандхари». Кончается книга словами: «Гандхари произносит проклятье. Закончена книга „Причитание Жен“» [77], т. 8, с. 168.

Далее в Эпосе следует книга «ТРИЗНА». Согласно русским летописям, войска Дмитрия Донского несколько дней оставались на поле боя, хороня павших. По-видимому, именно это событие и описано на страницах книги «Тризна», входящей в Махабхарату. Отметим, что русские летописи говорят о похоронах на Куликовом поле довольно скупо. А вот Махабхарата посвящает им много страниц — несколько глав. Опять-таки, было бы чрезвычайно интересно понять: какие именно ордынские витязи-казаки упомянуты здесь под их санскритскими именами-прозвищами в длинных списках, приводимых Махабхаратой. Приведем лишь несколько цитат.

«Тогда, преодолев мрак, рожденный умом, Дхритараштра (по-видимому, Орда-Тартары — Авт.), праведный раджа-риши, вопросил праведного раджу Юдхиштхиру: „Число воинов, оставшихся в живых, зная, число убитых, если знаешь, скажи мне, Пандава“. Юдхиштхира сказал… оставшихся же витязей — двадцать четыре тысячи сто шестьдесят пять, Индра раджей» [77], т. 8, с. 169–170.

И далее: «Дхритараштра сказал: И союзников (моего) народа и недругов, Бхарата (Божья Рать — Авт.), всех их тела надо сжечь по обряду. С теми, у которых нет священного огня (? — Авт.) и совершителя (обряда), как мы поступим? (Ведь) много, сынок, предстоит нам дела!.. Выслушав указание, многопознавший Юдхиштхира, сын Кунти, приказал Судхарману, Дхаумье и возничему Санджае, многомудрому Видуре и Юютсу-каураве, начальнику слуг и всем возничим: „Совершите, чтимые, многочисленные посмертные обряды. ПУСТЬ И ТЕЛА НЕДРУГОВ НЕ ПОГИБНУТ“… Великочтимые, они сухие дрова собрали, разное оружие, разбитые колесницы. На костры уложив усердно главных раджей, их сожгли согласно посмертным обрядам. Раджу Дурйодхану и его сто братьев, также раджей Шалью, Шалу, Бхуришраваса, раджу Джаядратху, Абхиманью, о Бхарата, царя Дхриштакету, также Духшасаны сына Лакшману, Вританху и Сомаддату, сотни сринджайцев, раджу Кшемад-ханвану, Вирату, Друпаду, Шикханди, и панчалийца Дхриштадьюмну, и раджу пришатцев отважного Юдхаманью, Уттамауджаса царя Каушальи, сына Драупади и сына Субалы Шакуни; Ачалу, Вришаку, царя Бхагадатту, сына Викартана, Карну, вместе с (его) яростным сыном, княжичей кейкацев, великих лучников, великого Тригарту, Гхатоткачу царя ракшасов, брата Ваки, Аламбашу царя ракшасов и царя Джарасандха, также других царей сотни, тысячи, раджа, жертвами, сжигаемыми на пылающих огнях…» [77], т. 8, с. 171–172. См. также [77], т. 4, с. 509.

Здесь мы прервемся. Повторим, что сейчас, по-видимому, перед нами прошла часть списка павших на Куликовском поле ордынцев-ариев = «юрьевцев». Включая соратников Мамая. Было бы очень интересно понять: кто из них известен нам также из русских летописей, под своими славянскими или тюркскими именами.

Между прочим, мы видим, что авторы Махабхараты придерживались достаточно беспристрастной точки зрения, подробно рассказывая о соратниках, как Дмитрия Донского, так и Мамая. Взвешенность позиции авторов Махабхараты отмечали и другие исследователи. «Уже некоторые немецкие ученые конца прошлого и начала текущего века обратили внимание на то, что в „Махабхарате“ далеко не всегда сохраняется „правда“ за Пандавами (то есть за Арджуной и его соратниками — Авт.), а „кривда“ за Кауравами (то есть за Дурйодханом и его сподвижниками — Авт.), как этого следовало бы ожидать, если бы эпос являлся произведением лишь одной из враждующих сторон» [77], т. 4, с. 7. Кстати, не произошло ли слово КАУРАВЫ от славянского КРИВО, КРИВОЙ, КРИВДА, то есть «неправильный»? И не есть ли имя ПАНДАВЫ что-то вроде ПАНЫ-ДИВО, то есть Паны Дивные? В таком случае в названиях была бы все-таки отражена эмоциональная оценка — «хорошие» Паны Дивные и «нехорошие» Кривые. Либо же санскритское ПАНДАВЫ — это известное название ВЕНЕДЫ, ВЕНДЫ, славянская народность. Здесь мог быть переход В ↔ П.

В заключение книга «Тризна» говорит: «А тех, что с разных сторон сюда явились и без свершителей обрядов остались, в тысячи скопищ собрали многие движимые состраданьем: их на сухие дрова сложили. Так (всех) сжигал Видура по велению Дхарамараджи» [77], т. 8, с. 172–173.

Согласно нашим результатам, изложенным в книге «Новая хронология Руси», гл. 6, Куликовская битва произошла на месте будущего города Москвы. Здесь же, на берегах Москвы-реки, названной в русских летописях, посвященных Куликовской битве, Доном, были захоронены и тысячи погибших в битве воинов. Поэтому следует ожидать, что в Махабхарате тоже будет сказано, что оплакивание павших происходило ОКОЛО РЕКИ. Наше предсказание оправдывается. Сразу после захоронения происходит обряд на берегу РЕКИ ГАНГИ. Махабхарата говорит: «Они приблизились к берегу благой чистоводной Ганги… Тогда, сняв убранства и верхние одежды, для родных — отцов, братьев, внуков, для сынов и чтимых (супругов) женщины-кауравы, тяжко страдая, рыдая, обряд (приношенья) воды совершили… Тихо струилась Ганга, больше расширился берег, но вид тех великих вод безрадостным был, унылым, ПЕРЕПОЛНЕННЫЙ ЖЕНАМИ БОГАТЫРЕЙ БЕРЕГ ГАНГИ БЕСКОНЕЧНЫМ КАЗАЛСЯ» [77], т. 4, с. 511.

По-видимому, в данном месте Эпоса «река Ганга» — это Москва-река. Не исключено, что в разных книгах Махабхараты словом «Ганга» авторы могли называть разные реки. (Может быть, ГАНГА произошло от слова ГУННЫ, то есть ХУННЫ, ХАНЫ, «Ханская» река.)

Грандиозные масштабы битвы на поле Курукшетры и исключительно большое число вовлеченных в нее НАРОДОВ вступали в противоречие с декларированной скалигеровскими историками огромной древностью события. Недаром некоторые скептически настроенные современные комментаторы отмечают: «Текст Махабхараты не дает нам полного представления о том, в какой степени ее эпические традиции соответствуют историческим фактам, ибо вряд ли могла происходить В ТЕ ОТДАЛЕННЫЕ ВРЕМЕНА великая война, в которую были бы вовлечены ВСЕ НАРОДЫ ИНДИИ — СЕВЕРНОЙ И ЮЖНОЙ» [81], с. 425. Отметим, что историки справедливо именуют царство, созданное Арджуной (Ордой-Ханом), «великой централизованной державой» и «МИРОВОЙ ИМПЕРИЕЙ» [81], с. 425. Не понимая сути дела, они здесь говорят на самом деле о Великой = «Монгольской» Империи XIV–XVI веков. Охватившей Евразию, Африку и Америку.

Как мы уже отмечали в книге «Новая хронология Руси», см. также «Библейская Русь», гл. 20:1, Куликовское поле после великого сражения на нем превратилось в место почитания, поклонения, в священное место Руси-Орды. Здесь были массовые захоронения павших. Тут возводились церкви, монастыри. Очень похожую картину рисует и арийская Махабхарата, рассказывая о поле Курукшетра. «Владыка владык, нужно пойти на преславное поле Куру; там все существа освобождают от грехов, его созерцая. „Я пойду на поле Куру! Я буду жить на поле Куру!“ — кто постоянно так говорит, освобождается от всех прегрешений. Сама пыль с поля Куру, поднятая ветром, на высший путь направляет даже (закоренелого) злодея… Живущие на поле Куру живут (как бы) в святилище неба… Здесь во главе с Брамой боги, совершенные, странники, риши, гандхарвы, апсары, якши, также змии, владыка народа, приходят на пречистое поле Брамы, Бхарата; даже (только) возжелавший сердцем (идти) на поле Куру уничтожает (свои) грехи и восходит в мир Брамы. Приходящие с полнотой веры на поле Куру… получают плод раджасуи и ашвамедхи» [77], т. 6, с. 29–30.

И далее: «Живущие на поле Куру живут в Триштапе (святилище неба)… Чистое поле Куру есть жертвенник Брамы, посвящено брахма-ришам; живущие там смертные никогда не знают печали» [77], т. 6, с. 48.

Где, по мнению ариев = юриев, находилось поле битвы Курукшетра? Оказывается, Махабхарата донесла до нас некоторые сведения на сей счет. А именно: «То, что лежит между Тарантукой, Арантукой, Мачакрукой и озером Рамы, это и есть Курукшетра или Самантапанчака, оно называется Северным Алтарем Предка» [77], т. 6, с. 48.

Итак, поле великой битвы названо здесь СЕВЕРНЫМ Алтарем. Правильно. Для ариев = юриев, ушедших из Руси-Орды НА ЮГ, для колонизации, в частности, полуострова Индостан, священное Куликовское поле, где затем возникнет столичный город Москва, конечно, осталось за их спинами, НА СЕВЕРЕ. И воспринималось как Алтарь, на который было принесено очень много кровавых жертв.

Санскритское название Таран-Тука, вероятно, является легким искажением сочетания ТРН-Тека, ТРН-ТЕКучая, то есть «фараона» — река. Река ТЕЧЕТ, поэтому «фараонскую» = «троянскую» = «татарскую» реку вполне могли называть ТРН-текучей. Какую реку в районе Средне-Русской возвышенности могли так называть арии = юрии = ярые?

Сказать трудно. Здесь начинаются сразу несколько крупных рек Руси: Волга, Дон, Днепр, Ока, Десна, Западная Двина.

Далее, по аналогичным соображениям, санскритское название Аран-Тука вполне могло первоначально звучать как Рона-Тека, то есть Рона-река, Рона-Текучая. Напомним, что Роной ранее называли реку вообще, от русского слова РОНЯЮ капли, слезы и т. п., см. «Империя», гл. 11:5.3.

И, наконец, в санскритском названии Мачакрука явно звучит сочетание Мачак-Река, или Меча-Река или Мешех-Река, то есть, МОСКВА-РЕКА. И в самом деле, согласно нашим результатам, Куликовское поле находится прямо на берегу Москвы-реки, см. «Новая хронология Руси», гл. 6. Так что здесь индийская Махабхарата сохранила для нас прямое свидетельство о месте знаменитого сражения на территории будущей Москвы.

Какое из озер на Средне-Русской возвышенности или соседствующих с ней, арии = юрии = ярые называли «озером Рамы», то есть озером Рима, — сказать пока трудно. Русь-Орда XIV–XVI веков была «античным» Римом, см. «Империя», Дополнение 2:10. После переноса его столицы из Ярославля = Новгорода и Владимира-Суздаля на новое место — в Москву в XVI веке, Москва стала именоваться «Третьим» Римом, см. «Империя», гл. 12:9. Так что некоторые озера Руси вполне могли тогда называться «озерами Рима», то есть Рамы. Между прочим, оказывается, Пенджаб — известная область полуострова Индостан — ранее называлась АРАТТА [85], с. 545, то есть, попросту, ОРДА.

По-видимому, в Махабхарате сохранились сведения об основании Дмитрием Донским столицы Москвы на месте Куликовской битвы. Во всяком случае, Эпос сообщает, что рядом с полем битвы Курукшетра был ЛЕС, посвященный Индре. ИМЕННО В ЭТОМ ЛЕСУ Пандавы, победители в сражении, «после раздела унаследованного царства, ОСНОВАЛИ СВОЮ ПРОСЛАВЛЕННУЮ СТОЛИЦУ Индрапрастху» [81], с. 525. Здесь уместно вспомнить, что московский Кремль действительно был заложен на Боровицком холме, где ранее шумел БОР, сосновый ЛЕС. Верно и то, что Москва стала затем прославленной столицей «Монгольской» Империи. Недаром в индийской истории считается, что «вместе с тем она (Курукшетра — Авт.) была и центром всякой деятельности и культуры коренного индийского населения» [81], с. 537.

Мы видим, что в результате великого = «монгольского» завоевания ордынские летописи и вместе с ними описанные в них события «расползались» по территории всей Империи. Ордынцы-казаки, уходившие в походы, уносили с собой воспоминания, хроники, документы, архивы. Оседая затем в далеких провинциях, в Азии, Африке, Америке, они старались сохранять память о своей родине. Но время шло, их потомки постепенно начинали думать, будто старинные священные предания, доставшиеся им в наследство от отцов и дедов, рассказывают об их жизни «здесь», то есть там, где они живут сейчас. А потом, забывая прошлое все больше и больше, начинали искренне, но ошибочно, искать то место, где была, например, знаменитая битва их предков. Искали «недалеко от себя», рядом. И, естественно, «находили», кто — где. Одни начинали думать, будто это некое поле в Индии. «Получалось» поле Курукшетра. Причем, не исключено, что тут действительно разворачивались какие-то ДРУГИЕ важные, но «местные» битвы.

Иные потомки ордынцев, осевшие на Западе, ошибочно начинали указывать на некое поле в Западной Европе. В XVII–XVIII веках в этом им активно помогали скалигеровские историки. «Получалось» поле битвы при Земпахе, см. «Реконструкция», гл. 13.

Третьи указывали другие места. Например, не исключено, что отблеск битвы на московском поле Куликовом упал также и на известное Косово поле в Сербии. Но об этом мы расскажем в других книгах.

Романовские историки тоже внесли свой вклад в дело затуманивания подлинной истории. Передвинули (на бумаге!) поле Куликово из Москвы под Тулу, см. «Новая хронология Руси», гл. 6.

Через сто-двести лет все подобные сдвиги застыли и покрылись лаком авторитета. Который сейчас приходится смывать. Процедура, быть может, кое для кого болезненная, но необходимая. Поскольку из-под потемневших наслоений всплывает куда более естественная картина единой Империи. Внутри которой, кстати, на протяжении примерно трехсот лет по большому счету царило единство и взаимопонимание. Никто не доказывал соседям с оружием в руках, что «мы лучше других». Все сепаратистские драки между отделившими провинциями Империи начались лишь с XVII–XVIII веков.

4.5. «Нападение на спящих», описанное в Махабхарате, это — нападение ордынцев на нижегородскую рать на реке Пьяной в 1377 году

Обратимся теперь к событиям 1377 года в русской истории, НЕПОСРЕДСТВЕННО ПРЕДШЕСТВОВАВШИМ Куликовскому сражению. «Мамай готовился обрушиться всеми силами на Русскую землю… и ждал только благоприятного для этого времени… В 1377 году мордва провела татарского царевича Арапшу с войском в нижегородские владения; узнав об этом, ДИМИТРИЙ (Донской — Авт.) НЕМЕДЛЕННО ОТПРАВИЛ НА ПОДДЕРЖКУ ТЕСТЯ СВОИ ВОЙСКА, которые собрались с нижегородской ратью за рекой Пьяной. К несчастью, воеводы наши проявили излишнюю самонадеянность по отношению татар; поверив ложно пущенному слуху, что Арапша далеко, они не приняли никаких мер к охранению стана, а беспечно предавались охоте и пиршествам, причем БЫЛИ ВНЕЗАПНО ЗАСТИГНУТЫ ВРАСПЛОХ АРАПШЕЙ; ТАТАРЫ ПЕРЕБИЛИ ВЕЛИКОЕ МНОЖЕСТВО ВОИНОВ И БОЯР, а также двух князей. После этого они подошли на третий день к Нижнему Новгороду, где царили ужас и смятение, сожгли его и разграбили» [96], кн. 1, часть 2, с. 786.

Н.М. Карамзин сообщает следующие подробности. «Ополчение состояло из ратников Переславских, Юрьевских, Муромских и Ярославских… К несчастию, ум предводителей не ответствовал числу воинов. Поверив слухам, что Арапша далеко, они вздумали за рекою Пьяной, на степи Перевозкой, тешиться ловлей зверей… Воины следовали сему примеру беспечности: утомленные зноем, сняли с себя латы и нагрузили ими телеги; спустив одежду с плеч, искали прохлады; другие рассеялись по окрестным селениям, чтобы пить крепкий мед или пиво. Знамена стояли уединенно; копья, щиты лежали грудами на траве… Арапша с пяти сторон ударил на Россиян, столь внезапно и быстро, что они не могли ни изготовиться, ни соединиться, и в общем смятении бежали к реке Пьяне, устилая путь своими трупами, и неся неприятеля на плечах. Погибло множество воинов и Бояр: Князь Симеон Михайлович был изрублен, Князь Иоанн Дмитриевич утонул в реке, которая прославилась сим несчастьем… Древние Россияне говорили в пословицу: за Пьяною люди пьяны» [59], кн. 2, т. 5, гл. 1, столбец 26.

А теперь раскроем книгу под названием «Нападение на спящих», восьмой том издания Махабхараты [77]. Оказывается, она рассказывает фактически о том же самом событии! Правда, здесь этот разгром поставлен авторами Махабхараты не перед, а сразу после битвы на поле Курук-шетра (то есть после Куликовского сражения). В то же время, «Нападение на спящих» помещено в Махабхарате ДО сцены оплакивания жертв на поле главной битвы, то есть на поле Курукшетра. Лишь потом следуют «Плач жен» и «Тризна». Таким образом, «Нападение на Спящих» фактически является частью главной битвы между Кауравами и Пандавами.

А именно, сообщается следующее. После разгрома войск Дурйодхана и его гибели, оставшиеся в живых Кауравы решают отомстить за своих павших сородичей и напасть на победителей-Пандавов. Как уже показал наш анализ, здесь под именем Кауравов на страницах Махабхараты выступают «татары» (в романовской версии истории). А под именем Пандавов Махабхарата описывает русские войска Дмитрия Донского. Таким образом, получается, что Кауравы = татары собираются напасть на русские полки, входящие в состав войск Дмитрия Донского.

Кауравы = «татары» выбирают момент, когда Пандавы = «русские» стали лагерем, желая отдохнуть. Когда русские = Пандавы погрузились в сон, татары = Кауравы неожиданно нападают на них. Начинается безудержная резня. Лагерь Пандавов охватывает паника, воины пытаются бежать, но безуспешно. В результате гибнет огромное количество Пандавов [77], т. 8. Торжествующие Кауравы — «кривые», «кривда» — празднуют победу.

В обоих летописных сводах — как в русском, так и в индийском, — подчеркивается одно и то же: неожиданное нападение на отдыхающих или спящих воинов.

Приведем несколько цитат из индийской книги «Нападение на спящих».

«„Переутомление, разрозненность войска, время принятия пищи, используются врагами; силу врага надо сломить сопротивлением, проникновением (в их лагерь), среди ночи, спящих, обессиленных уничтожать их надо!“… Ночью я совершу убийство спящих… Отважный сын Дроны в жестокой мысли с каждой минутой все больше утверждаясь, приняв решенье…» [77], т. 8, с. 11.

«Победив кашинцев, спят нынче панчалы, отдыхая, скинув оружие и броню, преисполненный счастьем… Подобно владыке Сканде, ныне я сотворю горе в их стане, пробравшись в лагерь к ним, спящим мертвым сном» [77], т. 8, с. 19.

«Нынче ночью, сняв оружие, изнуренные они (спят) возле своих стягов» [77], т. 8, с. 21. Кауравы нападают на лагерь Пандавов.

«В спящий стан проникнув, мы (Кауравы — Авт.) произвели избиение Пандавов; перебили мы тогда всех панчалийцев… Совершив (преступное) уничтоженье великодушных Пандавов» [77], т. 4, с. 455.

«Спящих здесь и так великоколесничих, дрожащих, заикающихся, он упокоил, как скот при жертвоприношении; схватив меч, их одного за другим уничтожил… Он осматривал кущи, а в глубине кустов — ложа, всех залегших там воинов он убивал мгновенно, пронзал превосходным мечом коней и дваждыпьющих. С головы до ног обрызганный кровью, он был подобен Смерти в конце юги» [77], т. 8, с. 41.

«Тогда тем шумом были разбужены лучники в стане Пандавов, сотни и сотни тысяч! Он же — кому зад отсекал, кому — отрезал ноги, кому бок протыкал, подобно Временем выпущенной Смерти. Ужасно кричащими, на части раскрошенными, горами наваленными телами… земля была крайне переполнена, о владыка! Кричали: „Кто это? Кто тот? Что за шум? Что же, что творится?“ Но вот и для кричащих конец пришел — сын Дроны! Обезоруженных, распоясанных Пандавов и сринджайцев вместе лучший из карателей — сын Дроны отправил в страну Смерти. Они падали в страхе, устрашенные тем оружьем, ослепленные сном, и тут сознание их угасало… Пробужденные тем шумом обезумевшие воины, о раджа, спросонок, от страха туда-сюда метались. Некоторые поднимали неистовый шум, другие нечленораздельно лопотали… Некоторые кал теряли, другие — мочу пускали… некоторые мужи от страха ничком падали на землю» [77], т. 8, с. 44–45.

Между прочим, имя известного героя-бога ДРОНА могло означать ТРОЯН, ТРАЯН, РАТНЫЙ, РАТЬ, Орда, Ордынский, Ордыния.

Махабхарата перечисляет здесь много имен как нападавших, так и павших воинов. Повествуется о множестве отдельных эпизодов разгрома застигнутого врасплох лагеря Пандавов. Мы вынуждены опустить подробности, поскольку они занимают много места, а именно, около сорока страниц в книге «Нападение на спящих».

«Так, ликуя изрядно, он (сын Дроны — Авт.) промолвил напоследок: „Перебиты все панчалийцы и все сыны Драупади, сомаки, матсьи и все остальные мною перебиты! Так, совершив подлежащее совершенью, идем немедля и если жив наш раджа, обрадуем его этим“» [77], т. 8, с. 50.

Мы предъявили яркое совмещение двух событий, описанных на страницах русских средневековых летописей и «древнейшего» индийского Эпоса Махабхарата. Следовательно, обе группы хроник описывают здесь, скорее всего, одно и то же событие 1377 года.

4.6. Пушки на полях «древне»-индийских сражений, в частности, — на поле битвы Куру (Курукшетра)

Как мы показали в книге «Крещение Руси», в Куликовской битве были использованы пушки.

На страницах Махабхараты (по-видимому, сильно отредактированной в XVIII–XIX веках), сохранилось множество следов описаний огнестрельного оружия — пушек — гремевших на поле Куру во время грандиозной битвы между Пандавами и Кауравами. По-видимому, в первоначальном, оригинальном тексте Махабхараты, восходящем к XVI веку, огнестрельные орудия были описаны еще более откровенно. Дело в том, что даже после редактирования уцелевшие «огнестрельные фрагменты» Махабхараты выглядят абсолютно недвусмысленными. Лишь скалигеровская хронология мешает историкам открыть глаза и признать, что перед нами совершенно явные описания пушек. В то же время «огнестрельные сцены» Эпоса настолько ярки, что историкам пришлось придумать разнообразные теории о некоем «божественном небесном огне» и т. п., дабы обосновать искусственное удревнение Махабхараты. И скрыть от читателей «огнестрельный характер» пушечных сражений в «древне»-индийской истории. Сначала скрывали по приказу, а потом уже по инерции, прочно забыв суть дела.

Б.Л. Смирнов писал о «древне»-индийских битвах следующее: «Не ясно, что за оружие названо в „Сказании о Раме“ „СТОСМЕРТЕЛЬНЫМ“; ЗАГАДОЧНЫ И „ОГНЕННЫЕ СТРЕЛЫ“, не раз упоминаемые в Махабхарате, в частности, в „Сказании о Раме“ говорится, что Рама (Рим — Авт.) „ЗАЖЕГ ИМИ Ланку“. Было бы слишком поверхностно понимать это указание, как простую метафору, и видеть в „горящих стрелах“ лишь мифологический момент — стрелы громовника. Для такой метафоры ДОЛЖЕН БЫЛ БЫТЬ РЕАЛЬНЫЙ ПОВОД. Эпос знает целый ряд огненных стрел, носящих специальные названия, и об ОГНЕННЫХ СТРЕЛАХ, которыми пользовались разные герои (Рама, Арджуна и др.), говорит СОВЕРШЕННО ОПРЕДЕЛЕННО. Возможно, что эти зажигательные стрелы пускались с каким-то зажженным горючим; так делали, например, византийцы» [77], т. 3, с. 29. И в другом месте: «В ЭПОСЕ ТАК ЧАСТО ГОВОРИТСЯ О „ЖГУЩИХ, ГОРЯЩИХ“ СТРЕЛАХ, которыми можно зажечь намеченную цель, что невольно возникает мысль… не является ли это свидетельством, что древним арийцам действительно был известен способ метать ЗАЖИГАТЕЛЬНЫЕ СНАРЯДЫ, как он был известен византийцам» [77], т. 3, с. 532.

Б.Л. Смирнов здесь все понял правильно. Кроме хронологии. Как мы уже показали в книге «Библейская Русь», известный «греческий огонь» «древних» византийцев — это все те же огнестрельные орудия. Как мы сейчас увидим из текста Махабхараты, описания «огненных стрел» однозначно указывают именно на пушки. А не на какие-то примитивные пучки горящей пакли, примотанные веревочками к костяным наконечникам деревянных стрел. Как в этом пытаются уверить нас некоторые современные комментаторы, старательно уводящие мысли читателей от сопоставления всех подобных, якобы очень древних, «огненных мотивов» со средневековыми пушками.

Переводчик и комментатор Эпоса В.И. Кальянов написал даже специальную и интересную статью под названием «Некоторые военные вопросы в древнеиндийском эпосе», где прямо указывает на «огненную природу» оружия ариев = юриев. Он пишет: «В прямом соответствии с астравидьей, или СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННОЙ НАУКОЙ ВЛАДЕНИЯ ОРУЖИЕМ, в эпосе часто упоминаются и различные виды БОЖЕСТВЕННОГО, или небесного, оружия (divyastra). Главнейшие из них — АГНЕЯ (agneya) (то есть, попросту, ОГОНЬ — Авт.), айндра (aindra) и ваявья (vayavay), которые будто бы находились соответственно под покровительством богов: АГНИ — БОГА ОГНЯ, Индры — бога ГРОЗЫ И ГРОМА и Ваю — бога ветра (от славянского ВЕЮ, ВЕЯТЬ — Авт.)…

Из них НАИБОЛЕЕ РАСПРОСТРАНЕННЫМ в Махабхарате является ОРУЖИЕ АГНЕЯ. По-видимому, оно представляло собой вид ЗАЖИГАТЕЛЬНОГО ОРУЖИЯ, ибо его действие, согласно эпосу, всегда вызывало пожары. Кроме того, было известно еще мифическое оружие — саммохана (sammohana)… Это оружие, КОГДА ВЫПУСКАЛОСЬ, ПРОИЗВОДИЛО СТРАШНЫЙ ШУМ, наводивший суеверный ужас на воинов, подобно раковине девадатте Арджуны (Орда-Хан — Авт.), от ТРУБНОГО ЗВУКА которой даже кони падали на колени, а у врагов от содрогания поднимались волоски на теле (1У.41.7–8; 61.10–11)» [82], с. 159.

Упоминается также «оружие ВАДЖРА». Например: «он вызвал к действию оружие ВАДЖРА» [85], с. 322. Вероятно, от русского слова ПОДЖАРЮ, поджарить, жар, при переходе П ↔ В.

Махабхарата: «Как ОГОНЬ СЖИГАЕТ сухую траву на исходе холодной поры, так и ОРУЖИЕ ТО (нараяна — Авт.) СЖИГАЛО ВОЙСКО пандавов» [85], с. 438.

Авторы, а точнее поздние редакторы, Махабхараты часто именуют могучее оружие богов «луком». Герои будто бы «натягивают лук». «Арджуна, приготовившись к битве, натянул свой чудесный лук гандиву (Огонь-Диво, Огонь Дивный? — Авт.). И когда он напрягал лук, РАЗДАЛСЯ МОЩНЫЙ НИЗКИЙ ЗВУК, ПОДОБНЫЙ РАСКАТАМ ГРОМА. Содрогнулась земля, и со всех сторон сильно подул ветер, перепуганные птицы устремились в небо, затряслись могучие деревья. И по тому СТРАШНОМУ ЗВУКУ кауравы узнали, что Арджуна натянул свой грозный лук» [82], с. 128.

«Дроне, вооруженному луком огромной силы, НАПОМИНАЮЩЕМУ ОГОНЬ, ПЛАМЕНЕЮЩИЙ ОРУЖИЕМ ВМЕСТО ПЛАМЕНИ… И Дрона вскоре СДЕЛАЛ ЗЕМЛЮ ПОКРЫТОЙ МЕСИВОМ ИЗ КРОВИ» [85], с. 20. И далее: «Лук Дроны, неизмеримого в своей мощи, мы видели во всех направлениях, подобно ВСПЫШКАМ МОЛНИИ СРЕДИ ТУЧ» [85], с. 54.

Описания «луков богов» в Махабхарате — даже после скрупулезного редактирования старинного текста поздними «улучшателями истории» — все еще с полным основанием могут быть отнесены к пушкам. Напомним, что старинные пушки иногда обильно украшали различными узорами и изображениями, см., например, рис. 1.37а и рис. 1.37б. «Лук Арджуны называется „гандива“, что буквально означает (согласно Панини, V.2.110) „носящий имя НОСОРОГА“, т. е. издающий низкий и глубокий звук, подобный реву носорога» [82], с. 137. Здесь уместно напомнить, что в средние века «единорогами» называли особый род пушек, см. «Реконструкция», гл. 16:4.4.

Рис. 1.37а. Старинная пушка, обильно покрытая искусным узором. Сзади ствол украшен головой животного (или дракона) с высунутым языком. Московский Кремль. Фотография 2004 года.

Рис. 1.37б. Фрагмент предыдущей фотографии. Узор, сплошь покрывающий ствол старинной пушки, выставленной в Московском Кремле. Фотография 2004 года.

Энциклопедия сообщает: «Единорог, то же, что инрог (от названия мифического зверя с черным прямым рогом на лбу), — старинное русское артиллерийское орудие с украшением на стволе или на винграде в виде отлитой фигуры или барельефного изображения мифического зверя. Один из сохранившихся единорогов — пищаль-инрог — был отлит в 1577 году Андреем Чеховым. Новый вид единорогов-гаубиц был изобретен в 1757 году русским артиллеристом М.В. Даниловым совместно с С.А. Мартыновым и введен на вооружение П.А. Шуваловым… Единорог обладал дальностью стрельбы до 4 тысяч метров. Из Единорога стреляли ядрами, разрывными зажигательными гранатами, бомбами и картечью. Конические каморы позволяли почти вдвое повысить скорость заряжания. Как универсальные, легкие и маневренные орудия, Единороги использовались в русской артиллерии в качестве осадных, полевых, конных и горных орудий… Единороги дали возможность русской артиллерии уже в те времена (в XVIII веке — Авт.) сопровождать свою пехоту в бою, ведя огонь через головы боевых порядков. Этот образец артиллерийских орудий переняли у русских западноевропейские государства, назвав их длинными гаубицами. Единороги (введенные П.А. Шуваловым — Авт.) просуществовали более ста лет, вплоть до появления нарезных орудий. Настильный огонь бомб из Единорогов на 70 лет опередил появление бомбовых пушек на Западе» [18], т. 15, с. 477. Ствол Единорога, введенного в русской армии в 1758-59 годах, показан на рис. 1.37в.

Рис. 1.37 в. Ствол пушки-Единорога образца, введенного в русской армии в 1758-59 годах. Взято из [18], т. 15, с. 477.

Так что, скорее всего, индийские «носороги» — это еще одно название «единорогов», то есть пушек определенного вида. Кстати, потом на страницах некоторых средневековых произведений название «единорог» отделилось от пушек и стало жить самостоятельной жизнью, приобретая сказочные черты, см. рис. 1.38.

Рис. 1.38. Сказочное изображение единорога. Фрагмент ковра. Франция, якобы XV век. Взято из [160], с. 220, илл. 3.

«Лук (Арджуны — Авт.) усеян сотней золотых шишечек и имеет крепкие загнутые концы (38.20, 36–37) (раздвоенный лафет пушки? — Авт.). Лук Бхимы имеет правильные стороны, с золотым перехватом и удобен для держания (удобный пушечный лафет? — Авт.). На тыльной стороне его сверкают изображения золотых слонов (38.21, 43)… Лук Накулы украшен тремя яркими золотыми изображениями солнца (38.23, 45)» [82], с. 137. И так далее. Вероятно, описываются какие-то литые фигурные украшения на стволах пушек. Начищенные бронзовые стволы орудий сверкали на солнце, «как золотые».

Или вот, например, такое описание «лука» в Махабхарате: «Только дрожащий КРУГ НАТЯНУТОГО ЛУКА можно было видеть со всех сторон, ПОДОБНЫЙ РАССЕИВАЮЩЕМУ МРАК, СВЕРКАЮЩЕМУ ДИСКУ СОЛНЦА» [85], с. 92. Зададим вопрос: разве обычный натянутый лук похож на КРУГ, РАССЕИВАЮЩИЙ МРАК И ПОДОБНЫЙ ДИСКУ СОЛНЦА? Конечно нет. Здесь, вероятно, описано жерло мортиры — пушки с широким стволом. Из жерла которой вырывается пламя выстрела. Все сходится.

Сравнение натянутого лука почему-то с КРУГОМ, причем ОГНЕННЫМ, довольно часто встречается на страницах Эпоса. «Лук его, натягиваемый непрестанно до ФОРМЫ КРУГА» [85], с. 241. И далее: «Лук его был непрестанно сгибаем в КРУГ, ПОДОБНЫЙ СТРАШНОМУ ОГНЕННОМУ КОЛЬЦУ» [85], с. 275. Может быть, конечно, кое-где речь шла действительно о сильно натянутом деревянном луке. Но не исключено, что во многих случаях здесь речь шла опять-таки о пушке, а точнее, о ее виде сбоку. Ведь сбоку зритель видит большое колесо — «круг», за которым вытягивается длинный ствол орудия, напоминающий — при известной поэтической экзальтированности — огромную железную стрелу, готовую к пуску. А колесо воспринималось как «натянутый лук».

Между прочим, «в XIV веке, до широкого изобретения пороха, при штурме замков в качестве осадной машины использовался огромный лук» [160], с. 95. Изображение такого большого лука-арбалета приведено на рис. 1.39. Не исключено, что само название АРБАЛЕТ произошло от славянского словосочетания РУБ + ЛЕТ, то есть РУБИТЬ + ЛЕТЕТЬ, ЛЕТЯЩИЙ РУБЯЩИЙ предмет. Подобные орудия могли метать камни, ядра, стрелы, копья и тому подобное. То есть предметы, наносящие раны, «рубящие».

Рис. 1.39. Старинное изображение огромного арбалета, мечущего тяжелые стрелы в защитников замка. Взято из [160], с. 95.

Отметим, что некоторое время на полях средневековых сражений использовались как луки, так и только что появившиеся пушки. Например, на рис. 1.40 приведена старинная миниатюра, изображающая осаду крепости Мортань близ Бордо якобы в 1377 году. Комментатор отмечает: «Слева изображены две пушки, а за ними виден воин, стреляющий из примитивного мушкета. Хорошо видны и арбалеты (один из них заряжают на переднем плане), но главным оружием остаются лук и стрелы» [160], с. 111.

Рис. 1.40. Осада крепости Мортань якобы в 1377 году. Предводитель нападающих Оуэн Уэльский был предательски застрелен (эпизод справа). Слева — две пушки. В то же время в сражении широко применяются луки и арбалеты. Историки удивляются, что «миниатюра отображает, скорее, ситуацию конца XV века… чем действительные события, ПРОИСХОДИВШИЕ ВЕКОМ РАНЬШЕ» [160], с. 111. Однако не исключено, что средневековый художник прав, а ошибаются скалигеровские историки, неправильно датировавшие сражение концом XIV века вместо XV века. Взято из [160], с. 111. илл. 5.

А вот еще одно достаточно откровенное описание «лука Шивы» в «Рамаяне»: «„Божественный лук… дам Раме узреть“, — Вишвамйтра сказал… И раджа велел принести этот лук знаменитый… Пять сотен мужей превосходных, исполненных силы, В ТЕЛЕГУ ВПРЯГЛИСЬ… НА ВОСЬМИКОЛЕСНОЙ ТЕЛЕГЕ СУНДУК ПОМЕЩАЛСЯ. ПОД КРЫШКОЙ ЖЕЛЕЗНОЙ БЛИСТАЮЩИЙ ЛУК ПОМЕЩАЛСЯ» [80], с. 392. Скорее всего, здесь описано большое металлическое огнестрельное орудие на восьмиколесном лафете. Ясное дело, что если тяжелую пушку приходилось перетаскивать без помощи лошадей или быков, то требовалось много сильных воинов.

А теперь пройдемся по страницам Эпоса и процитируем еще некоторые из многочисленных «огнестрельных эпизодов» Махабхараты.

«Когда сын Дхритараштры увидит, что громадное его войско уничтожено, будто деревня с соломенными (хижинами) СПАЛЕНА ОГНЕМ или созревший хлеб (на полях) СОЖЖЕН МОЛНИЕЙ… что герои его убиты, а робкие воины все повернули вспять, ОБОЖЖЕННЫЕ ОГНЕМ ОРУЖИЯ Бхимасены…» [81], с. 115.

«Сын возничего дивное оружие знает. Стремительность его оружия (подобна) силе ветра… как пламя… (его) ДЫМ — это пыль, ВЗМЕТАЕМАЯ падающими стрелами (ядрами? — Авт.) на поле битвы. Сын Дхритараштры РАЗДУВАЕТ (ЭТО) ПЛАМЯ, КАК ВЕТЕР… Все мое войско сожжет, как сноп соломы, ВЕЛИКИЙ СПОЛОХ ДИВНОГО ОРУЖЬЯ…» [77], т. 6, с. 79.

«(Оружье) страшное, крепкое изготовьте. РЕВУЩЕЕ, ШЕСТИГРАННОЕ (? — Авт.), ГУБИТЕЛЬНОЕ для врагов (даже) сильных, НАВОДЯЩЕЕ УЖАС» [77], т. 6, с. 130.

«Этим превосходнейшим оружьем нынче ж ИСПЕПЕЛИ врага суров (асиров — ассуров — русов? — Авт.). Убив врага с его ОРДОЮ, счастливо управляй» [77], т. 6, с. 131. Или вот еще одно описание: «Арджуна СЖЕГ всех кауравов ЖАРОМ СВОЕГО ОРУЖИЯ, подобно тому, как дымознаменный (огонь)… (сжигает) все существа» [85], с. 79.

«Тут я метнул дивное „ИССУШАЮЩЕЕ“ оружье, как меня учил Индра, ужасное, губительное, ПЫЛАЮЩЕЕ, И ВЫСУШИЛ ИМ ВОДУ» [77], т. 6, с. 431. На рис. 1.41 приведена прорисовка старинного индийского изображения бога Индры.

Рис. 1.41. Бог Индра на трехголовом слоне. Прорисовка старинного изображения. Взято из [125], т. 2. с. 25.

«И вот, когда это ДИВНОЕ ОРУЖЬЕ было пущено в дело, ДРОГНУЛА ЗЕМЛЯ ПОД НОГАМИ, ВМЕСТЕ С ДЕРЕВЬЯМИ ЗАШАТАЛАСЬ…» [77], т. 6, с. 448–449.

«ПОДОБНЫЙ РАСКАТАМ ГРОМА ТОТ ГРОМКИЙ ЗВУК МОЕГО ЛУКА ГАНДИВЫ, пущенного мною в ход в разгаре великой битвы… ПОДОБНО МОЛНИИ, ВСПЫХИВАЮЩЕЙ ИЗ-ЗА ТУЧ, когда (мой лук гандива), УНИЧТОЖАЮЩИЙ ТЫСЯЧАМИ ВРАГОВ в столкновениях, будет исторгать стрелы, способные РАЗДРОБЛЯТЬ КОСТИ И ПРОНИКАТЬ В УЯЗВИМЫЕ МЕСТА (по-видимому, описывается действие картечи, извергаемой пушками — Авт.)» [81], с. 117.

«Древнейшая» Махабхарата говорит: «ПОЖАР ИЗ ПЫЛАЮЩИХ КРУГОМ СТРЕЛ, ЗАЖЖЕННЫХ ЛУКОМ ГАНДИВОЙ, СЖИГАЕТ В БОЮ ВОЙСКА МОИХ СЫНОВЕЙ!.. Как распространяющийся повсюду СТРАШНЫЙ ОГОНЬ, РАЗДУВАЕМЫЙ ВЕТРОМ, СЖИГАЕТ СИЛЬНЫМ ПЛАМЕНЕМ СУХУЮ ТРАВУ, ТОЧНО ТАК ЖЕ И (ПЛАМЯ ЕГО СТРЕЛ) СОЖЖЕТ МОИ ВОЙСКА» [81], с. 130. Скорее всего, авторы Махабхараты называли «горящими стрелами» пушечную картечь, косившую воинов противника десятками и сотнями. Либо раскаленные пушечные ядра и пули мушкетов.

По-видимому, арии = юрии=ярые в качестве пушечной картечи наряду с железными шариками использовали иногда также мелкие камни, щебенку. Во всяком случае, именно так говорит Эпос: «Стали непрерывно метать со всех сторон в Сатьяки ЛИВНИ КАМНЕЙ… И ОСЫПАЕМЫЕ ОСКОЛКАМИ КАМНЕЙ, люди и птицы не в состоянии были оставаться долее на месте, как если бы они страдали ОТ УКУСОВ ПЧЕЛ» [85], с. 235.

Махабхарата: «Разгневавшись, сын Джамадагни, о царь, снова ПОСЛАЛ В МЕНЯ СТРЕЛЫ С ПЫЛАЮЩЕЙ ПАСТЬЮ, НАПОМИНАЮЩИЕ ПОДЛИННЫХ ЗМЕЙ. И я тоже, о царь, выпуская СОТНЯМИ И ТЫСЯЧАМИ отточенные стрелы… Затем могучий сын Джамадагни СТАЛ МЕТАТЬ В МЕНЯ РАЗНЫЕ ВИДЫ БОЖЕСТВЕННОГО ОРУЖИЯ… Тогда я применил, освятив наперед мантрами, ОРУЖИЕ АГНЕЯ (огонь — Авт.), но владыка Рама отразил то оружие мое своим собственным, (называемым) варуна» [81], с. 353.

Махабхарата продолжает: «И разом в ту же цель метнул величавый Горец СТРЕЛУ ГРЕМЯЩУЮ ГРОМОМ, ПОДОБНУЮ ПЛАМЕНИ АГНИ (огня — Авт.)… КАК МОЛНИИ ЛУЧ С ГРОХОТОМ ВОНЗАЕТСЯ В СКАЛЫ, ТАК, (ГРОМЫХАЯ), ОБЕ СТРЕЛЫ УПАЛИ… Взяв для защиты Гандиву, ЖЕЛЕЗНЫЕ (! — Авт.) ОГНЕПОДОБНЫЕ СТРЕЛЫ» [77], т. 3, с. 60–61.

«…Встречал ЖЕЛЕЗНЫЕ стрелы… Метай, ЖЕЛЕЗНЫЕ, пронзающие тело» [77], т. 3, с. 62. И далее: «Пронзил его десятью стрелами, ЦЕЛИКОМ СДЕЛАННЫМИ ИЗ ЖЕЛЕЗА» [85], с. 317. Железные «стрелы» — это железная картечь, железные пули, железные ядра.

Вот еще фрагмент: «И та СТРАШНАЯ СТРЕЛА, выпущенная… в свирепой битве, ОСВЕТИЛА ВСЕ ВОЙСКО, ПОДОБНО ВЗОШЕДШЕМУ СОЛНЦУ» [85], с. 359.

Поля средневековых сражений быстро заволакивали клубы порохового дыма. Эту картину и рисует «античная» Махабхарата: «И то поле брани, устилаемое колесницами и грудами (тел) поверженных воинов… напоминало собою небосвод, (ПОКРЫТЫЙ) СО ВСЕХ СТОРОН ЧЕРНЫМИ ТУЧАМИ» [85], с. 21.

«Затем ту стрелу метнул сам бхагаван Вишну — СУХИМ ТРЕСКОМ, ПАДУЧИМИ ЗВЕЗДАМИ наполнилась земля… побуждаемая Рамой ПЫЛАЮЩАЯ СТРЕЛА…» [77], т. 6, с. 127.

Махабхарата: «От заклятий ОРУЖИЯ БРАМЫ затрепетали боги, данавы, кимнары; тогда пустил Рама СТРЕЛУ НЕОБОРНОЙ СИЛЫ… Мгновенно спущенная Рамой, далеко-летящая СТРЕЛА БРАМЫ ЗАЖГЛА ВЕЛИКИМ ПЛАМЕНЕМ того могучего ракшаса с упряжкой лошадей, колесницей, ПОЛНОСТЬЮ ОН БЫЛ ОГНЕМ ОХВАЧЕН» [77], т. 3, с. 193.

«Словно он (Арджуна — Авт.) БЕРЕТ СРАЗУ ПЯТЬ СОТЕН СТРЕЛ И, ВЫПУСКАЯ ИХ В МГНОВЕНИЕ ОКА, МЕЧЕТ ДАЛЕКО… МЕЧЕТ ОДНИМ ЕДИНЫМ УСИЛИЕМ ПЯТЬ СОТЕН СТРЕЛ… Я вижу несущим опустошение в этом страшном, великом побоище!» [81], с. 145.

Вновь и вновь повторяется: «ПЯТЬСОТ СТРЕЛ ОН (Арджуна — Авт.) МЕЧЕТ ОДНИМ ДВИЖЕНЬЕМ» [77], т. 3, с. 301.

«Сраженные в битве ОГНЕМ ОРУЖЬЯ, попадут в обитель Ямы» [77], т. 3, с. 491. То есть попадут в могилу — яму.

Стоит обратить внимание на любопытную деталь. Оказывается, огненные стрелы были особенно опасны потому, что «рядом с ними лежал» некий загадочный ПОРОШОК, наверное, ПОРОХ. Вот, например, один из таких фрагментов Махабхараты: «Он вынул стрелу… чье острие — как змеиное якало. Она обладала губительным ядом; ЛЕЖАЛ ПОРОШОК из сандала с ней рядом; ее почитали как страшного духа…» [80], с. 215. Скорее всего, здесь «страшным духом» назван порох — «порошок».

Вот еще одно подобное место Махабхараты: «Смертоносная мощь заблистала двух палиц, ОБСЫПАННЫХ ПЫЛЬЮ САНДАЛА» [80], с. 246. Буквальное понимание текста — будто воины зачем-то обсыпали две огненные палицы порошком сандала — звучит весьма странно. А вот если старинный, еще неотредактированный оригинал, говорил здесь о порохе, высыпанном в жерло пушек, то все становится на свои места. На рис. 1.42 показана старинная пороховая мельница, при помощи которой изготовляли «страшный порошок».

Рис. 1.42. Старинная пороховая мельница. Германия, XV век. Взято из [160], с. 216, илл. 3.

Ясно, что разлетающаяся пушечная картечь — «сотни стрел» — должна была потрясти воинов, которые не были еще знакомы с действием нового оружия — пушек. Отсюда и многочисленные образы Махабхараты, говорящей о «непрерывных потоках стрел», выпускаемых «луками богов». В. И. Кальянов отмечает: «Говорится об искусстве Арджуны: „И ЛИВЕНЬ ЕГО СТРЕЛ БЫЛ СПЛОШНЫМ, СЛОВНО (ТУЧА) САРАНЧИ, И ДАЖЕ ВЕТЕР НЕ МОГ ПРОНИКНУТЬ В ПРОМЕЖУТКИ МЕЖДУ ЕГО СТРЕЛАМИ. И тогда как Партха (Арджуна) непрерывно брал стрелы, накладывал их и метал, между ними нельзя было заметить никакого промежутка“» [82], с. 149–150. Все ясно. Туча картечи, выброшенная пушкой, вполне может быть сравнена с тучей саранчи, летящей «без промежутков». Считается, что «идея непрерывной стрельбы является оригинальной стороной индийского военного искусства» [82], с. 149.

И далее В.И. Кальянов справедливо пишет: «Изображенная в нашем памятнике картина непрерывного полета стрел напоминает известное многим зрелище полета трассирующих пуль, летящих сплошным потоком, промежутка между которыми совсем не видно. В этом описании, как нам представляется, выражена еще в древние времена приукрашенная древней индийской фантазией идея автоматического оружия, которое появилось уже много веков спустя» [82], с. 150. В общем верно. Только, скорее, не трассирующие пули, а картечь. Впрочем, может быть, здесь действительно описано какое-то «автоматическое» ордынское оружие ариев = «юрьевцев», вроде известной скорострельной пищали Чехова, бывшей на вооружении в XVI веке. Напомним, что «в 1588 г. Чохов отлил из меди СТОПУШЕЧНУЮ ПИЩАЛЬ, т. е. орудие, состоящее из СТА СТВОЛОВ. Калибр каждого ствола — 50 мм.» [34], с. 18. Или лее что-то похожее на скорострельную пушку-батарею А.К. Нартова, дошедшую до нас из XVIII века [46], кн. 2, с. 700. См. изображение этого прообраза современного пулемета и многоствольного миномета на илл. 14.145 в книге «Новая хронология Руси», гл. 14. А на рис. 1.43 можно увидеть известную 3-фунтовую 44-СТВОЛЬНУЮ мортирную батарею Барановского. На рис. 1.43 — это пушка номер 2.

Рис. 1.43. Русские орудия XVIII–XIX веков: № 1 — 3-фунтовое (76 мм) орудие Семеновского полка; № 2 — 3-фунтовая 44-ствольная батарея Барановского; № 3 — скорострельная 2,5-дюймовая пушка Барановского; № 4 — русское 6-дюймовое осадное орудие. Взято из [19], статья «Артиллерия».

В батареях Чехова, Нартова и Барановского была осуществлена следующая замечательная идея. Вращающийся барабан заряжался множеством пуль или небольших ядер, которые потом выстреливались за несколько секунд, то есть «летели непрерывно», друг за другом. Несколько таких пушек-батарей, каждая на несколько десятков стволов (например, у батареи Барановского было 44 ствола), могли произвести чудовищное опустошение в войсках противника. Если, начиная с XVIII века, «пулемет Нартова» и затем мортирная батарея Барановского действовали уже вполне эффективно, то не исключено, что в предшествовавших XVI–XVII веках на полях сражений ордынские казачьи войска = арии = юрии уже использовали некое их подобие, выбрасывавшее за один оборот пушечного барабана целый град пуль или ядер. К таким «пулеметам», вероятно, и относились многоствольные — сто стволов! — пищали Чехова XVI века. Описание столь страшного оружия, безусловно сеявшего дикую панику в войсках противника, вполне могло попасть на страницы «древней» Махабхараты, созданной не ранее XVI века.

На рис. 1.44 показаны еще некоторые русские орудия XVIII — начала XIX века.

Рис. 1.44. Русские орудия XVIII–XIX веков: № 5 — единорог системы Шувалова 1757 года; № 6 — «секретная гаубица» Шувалова; № 7 — корабельное орудие 1855 года (Севастополь). Взято из [19], статья «Артиллерия».

Махабхарата: «У Обладателя лука гандивы (Огонь-Диво, Огонь Дивный — Авт.), стрелы его, выпущенные из лука, летят НЕПРЕРЫВНОЙ ЛИНИЕЙ, СЛИВАЯСЬ (ОДНА С ДРУГОЙ)» [81], с. 324. Описан разлет картечи — «огненных стрел» или поток пуль-ядер из старинной пушки-батареи. Махабхарата: «Сын Дроны не дрогнул, он СТРЕЛ СВОИХ ЛИВЕНЬ КАЛЕНЫЙ ИЗВЕРГНУЛ ИЗ ЛУКА» [80], с. 257.

Далее Махабхарата говорит: «Когда ты увидишь в битве (Арджуну)… применяющего оружие айндра и еще два других — АГНЕЯ (огонь! — Авт.) и МАРУТА» [81], с. 280. Не исключено, что «древне»-индийская МАРУТА это, попросту, МОРТИРА — известный вид пушек, предназначенный для стрельбы картечью. «И когда ты услышишь звук лука гандивы, ПОДОБНО РАСКАТАМ ГРОМА… Тогда ты увидишь в битве сына Кунти… СЖИГАЮЩЕГО ВОЙСКО ВРАГОВ СВОИХ» [81], с. 280. Итак, мы видим, что арии = юрии = ордынцы использовали, вероятно, также и мортиры. В книге «Новая хронология Руси», гл. 4, на илл. 4.52, мы приводим изображение больших МОРТИР и пушек запорожских казаков. См. также [32], вклейка между с. 240–241. Показана крупная полевая запорожская мортира для стрельбы картечью. Напомним, что знаменитая Царь-Пушка, стоящая в Московском Кремле, также является МОРТИРОЙ [34], с. 14. См. рис. 1.44а. Она стреляла не ядрами, а картечью, см. «Библейская Русь», гл. 4:16. Один залп подобных чудовищных орудий поражал противника на больших пространствах. Три другие старые пушки, выставленные сегодня в Московском Кремле, показаны на рис. 1.44б, рис. 1.44в и рис. 1.44 г.

Рис. 1.44а. Царь-пушка. Московский Кремль. Мастер А. Чохов (XVI век). Фотография 2004 года.

Рис. 1.44б. Старинная пушка, выставленная в Московском Кремле. Фотография 2004 года.

Рис. 1.44 в. Еще одна старая русская пушка «Лев», выставленная в Московском Кремле. Рукоять пушки сделана в виде змея или дракона. Фотография 2004 года.

Рис. 1.44 г. Старинная бронзовая пушка, отлитая в 1523 году (Московский Кремль). Калибр пушки — 110 мм., длина ствола — 525 см., вес ствола — 2 тонны. Фотография 2004 года.

Махабхарата: «Были три НЕБЕСНЫХ ЛУКА в обладании небожителей: это гандива (Огонь-Диво, Огонь Дивный — Авт.), принадлежавший Варуне, лук виджая, которым владел могучий Индра, и дивный лук шарнга, НАДЕЛЕННЫЙ ВЕЛИКОЙ МОЩЬЮ» [81], с. 310.

«ПЫЛАЮЩИМИ, острейшими (стрелами) я пронзал тысячи (данавов)» [77], т. 6, с. 430. И далее: «Звук СТРЕЛ, выпускаемых из лука гандивы, ТОЧНО ВСПЫШКИ МОЛНИЙ… Как РАЗБУШЕВАВШИЙСЯ ОГОНЬ, ПЫЛАЯ МОГУЧИМ ПЛАМЕНЕМ… СЖИГАЕТ ДЕРЕВЬЯ, ТАК И СТРЕЛЫ Носящего диадему СОЖГУТ сынов Дхритараштры» [85], с. 13.

И далее: «ОПАЛЯЯ один другого… ливнями стрел…» [85], с. 264. А также: «Стрелами, ИЗРЫГАЮЩИМИ ОГОНЬ, ПОДОБНО ЗМЕЯМ С ПЫЛАЮЩЕЙ ПАСТЬЮ» [85], с. 439.

«Взяв тогда другой лук, Рама (Рим — Авт.), преисполненный гнева, окатил меня дождем остро отточенных стрел с золотыми оперениями. И ТЕ ЖЕСТОКИЕ, СТРАШНО СТРЕМИТЕЛЬНЫЕ СТРЕЛЫ, ПОДОБНЫЕ ЗМЕЯМ, ОГНЮ И ЯДУ, настигнув меня с разных сторон, пронзили самые жизненно важные места… И пораженный теми острыми стрелами, блеском ПОДОБНЫМИ ОГНЮ ИЛИ СОЛНЦУ ИЛИ НАПОМИНАЮЩИМИ ЯДОВИТЫХ ЗМЕЙ…» [81], с. 352. Здесь напомним, что в Библии, в Ветхом Завете, огнестрельное оружие — пушки, мушкеты, картечь и пули, — тоже именовались «змеями». См. подробности в книге «Библейская Русь», гл. 4:10. В частности, раскаленная картечь «кусала как змеи», пробивала железные латы, шлемы, щиты. По-видимому, иногда «стрелами» называли сами пушки. Во всяком случае, именно такая мысль возникает, когда мы видим, например, следующие высказывания Эпоса: «ОГРОМНЫЕ СТРЕЛЫ, СДЕЛАННЫЕ ИЗ ЖЕЛЕЗА И СТАЛИ» [81], с. 247.

Махабхарата продолжает: «И СТРЕЛЫ ТЕ ПЫЛАЛИ ВСЕ ЯРКИМ ПЛАМЕНЕМ ОТ ОГНЯ, ИМИ ЖЕ САМИМИ ПОРОЖДЕННОГО, о царь, и падали на землю, ПРЕВРАЩАЯСЬ В ПЕПЕЛ! Затем Рама, придя в ярость, быстро стал осыпать меня, о Каурава, СОТНЯМИ И ТЫСЯЧАМИ, ДЕСЯТКАМИ И СОТНЯМИ ТЫСЯЧ, МИЛЛИОНАМИ И СОТНЯМИ МИЛЛИОНОВ, ДЕСЯТКАМИ МИЛЛИАРДОВ И БИЛЛИОНАМИ СТРЕЛ!.. Напоминающими сильно ядовитых змей… Так происходила тогда та (великая) битва» [81], с. 354. Картина абсолютно ясная. Раскаленная картечь, которой пушечные батареи ордынцев = ариев = юриев осыпали врагов, конечно, порождала в умах образ «тысяч, тысяч, тысяч… пылающих стрел». Картечи, пуль и ядер было настолько много, что авторы Махабхараты вводят в оборот чудовищные числа, дабы дать своим читателям более полное представление о той страшной мощи, которая обрушивалась на врага на поле брани.

Хорошо видно, что средневековые авторы Эпоса были глубоко потрясены огнестрельными орудиями, загрохотавшими на полях сражений в конце XIV века. Яркие художественные образы, рассыпанные по всему тексту Махабхараты, отражают сильное впечатление, произведенное новым оружием на народы тех земель, куда вступали вооруженные пушками войска Руси-Орды.

Махабхарата: «Встречая отпор (моего) оружия, великий душою сын Джамадагни метнул в меня дротик, СВЕРКАВШИЙ ПОДОБНО МЕТЕОРУ, С ПЫЛАЮЩИМ ОСТРИЕМ (пушечное ядро? — Авт.), НАПОЛНЯЮЩИЙ СВОИМ БЛЕСКОМ МИРЫ, словно это был дротик, выпущенный самой Смертью! Однако я своими СВЕРКАЮЩИМИ СТРЕЛАМИ рассек на три части тот летящий на меня дротик, ПЫЛАЮЩИЙ ПОДОБНО СОЛНЦУ В КОНЦЕ ЮГИ… Рама (Рим — Авт.), воспаленный гневом, метнул в меня двенадцать других СТРАШНЫХ ДРОТИКОВ. Но их форму, о потомок Бхараты, мне невозможно описать ИЗ-ЗА СИЛЬНОГО БЛЕСКА И СТРЕМИТЕЛЬНОСТИ… При виде их, различных видом, (несущихся ко мне) со всех сторон, подобно ДЛИННЫМ ОГНЕННЫМ ЯЗЫКАМ, И ПЫЛАЮЩИХ СТРАШНЫМ ВНУТРЕННИМ ЖАРОМ, СЛОВНО ДВЕНАДЦАТЬ СОЛНЦ ПРИ ГИБЕЛИ МИРА, я проникся страхом… И ВСЕ ОНИ СВЕРКАЛИ ТАК, КАК ГРОМАДНЫЕ МЕТЕОРЫ» [81], с. 354–355.

Далее, оказывается, у «огненных стрел» были ЗМЕИНЫЕ ПАСТИ. Вот, например, одно из таких описаний: «Стрела со змеиною пастью разбита» [80], с. 224. Речь идет, вероятно, о пушечном жерле, поэтически названном змеиной пастью, рис. 1.44д. В данном месте Махабхараты, вероятно, говорится о некой пушке («стреле со змеиной пастью»), разбитой в сражении.

Рис. 1.44д. Жерло Царь-Пушки (Московский Кремль). Мастер А. Чохов, XVI век. Фотография 2004 года. В Махабхарате жерла пушек поэтически именуются «змеиными пастями огненных стрел» — т. е. огненных стволов пушек.

Остается, повторим, только поражаться странному упорству историков, старательно изобретающих всяческие туманные «объяснения» всем этим абсолютно ясным И МНОГОЧИСЛЕННЫМ «огнестрельным образам» Махабхараты, лишь бы уклониться и ни в коем случае не произнести вслух слова: «пушки», «картечь», «порох», «пули». Хотя ничего странного нет. Ведь после слов «порох» и «пушки», придется тут же признать, что «древнейший» индийский Эпос на сотнях своих страниц в полный голос рассказывает о средневековых пушечных сражениях не ранее конца XIV века, когда на полях битв ВПЕРВЫЕ появились огнестрельные орудия. «Древнейшие» индийские боги-воители, оказывается, пропахли порохом. На поле боя они, как выясняется, извергали из своих «огненных ртов» = пушечных жерл не поэтические сентенции, а раскаленную картечь, пули и ядра. Но тогда мгновенно рушится все здание ошибочной скалигеровской хронологии. Чего кое-кому очень не хочется. Именно поэтому нас старательно приучают воспринимать многие важные моменты «древне»-индийской истории сквозь призму слегка слащавых и сентиментальных изображений, созданных в XIX–XX веках.

Продолжим цитирование «древнейшего» Эпоса. Совершенно ясно, что говорит он не о чадящих факелах и не о деревянных стрелах с горящей паклей, выпущенных бычьими тетивами деревянных луков.

Махабхарата: «Тогда лучшего Пандаву он посвятил в тайну своего (оружья), КАК БЫ ВОПЛОЩЕНЬЯ САМОЙ СМЕРТИ. Оно (оружие — Авт.) пребывало у Партхи… Это (оружье) радостно принял Арджуна. И ВСКОЛЫХНУЛАСЬ ЗЕМЛЯ С ГОРАМИ, ДЕРЕВЬЯМИ, ЛЕСАМИ, С МОРЯМИ, ЛЕСИСТЫМИ СТРАНАМИ, ДЕРЕВНЯМИ, ГОРОДАМИ… В это мгновенье раздались, обрушились вихри; УЖАСНОЕ ОРУЖЬЕ БЕЗМЕРНО-МОЩНОГО ПАНДАВЫ ТОГДА ЗАПЫЛАЛО» [77], т. 3, с. 69.

Рассказывая о гибели Равана, противника Рамы (Рима), Эпос сообщает: «Его костяк, мясо и кровь уже не держались, СОЖГЛО ИХ ОРУДИЕ БРАМЫ, так что и пепла не было видно» [77], т. 3, с. 194.

Махабхарата: «Сообщил тогда Дрона (Ордынец? Ратный? — Авт.) сыну (знание) О СОКРУШАЮЩЕМ ВРАЖЕСКИЕ ГОРОДА ОРУЖЬЕ, именуемом „Глава Брамы“, СПОСОБНОМ СЖЕЧЬ ДАЖЕ ЗЕМЛЮ… „Даже в крайнем случае, сынок, в битве, особенно против людей, ты не применяй это оружье!“» [77], т. 8, с. 64.

Махабхарата: «С запада сорвался ветер и ГРОМ УДАРИЛ БЕЗ ТУЧИ (залп пушек? — Авт.)… поднялась густая пыль, мир был окутан тьмою; на восток СЫПАЛИСЬ ОГРОМНЫЕ ЗВЕЗДЫ, о тур-Бхарата, натыкаясь на восходящее солнце, С ВЕЛИКИМ ГРОХОТОМ ОНИ РАЗРЫВАЛИСЬ» [77], т. 7, с. 31.

В Махабхарате неоднократно говорится о «боевых раковинах», звук которых подобен грому. В них «дуют» боги, например, Арджуна. В некоторых случаях это действительно могли быть какие-то трубы или рога, изготовленные, в том числе и из раковин. Но, похоже, что иногда словами «боевая раковина» назывались опять-таки пушки. Иначе как понимать, скажем, следующий факт. Сообщается, что «Панчаджанья — „ПЯТИСТВОЛЬНАЯ“, имя РАКОВИНЫ Кришны, сделанной из раковины морского ДЕМОНА Панчаджаны, убитого Кришной» [77], т. 7, с. 328. Прямо скажем, что мы сами ни разу не видели морского демона и его раковины, а потому не можем авторитетно судить, откуда у нее взялось ПЯТЬ СТВОЛОВ. Зато на ум сразу приходят МНОГОСТВОЛЬНЫЕ ОРУДИЯ XVI–XVII веков, о которых мы уже говорили выше в связи со сто-ствольной пищалью Чохова XVI века и со скорострельной пушкой-батареей XVIII века, например, многоствольной батареей А.К. Нартова. У индийской пушки-батареи было, следовательно, ПЯТЬ СТВОЛОВ. Может быть, стояла на военном корабле ордынско-османского флота. Откуда и получила название «морской». Изрыгала пламя, вселяла страх. Потому и «демон». Получился поэтический морской демон. Пятиствольный.

В Махабхарате присутствуют весьма впечатляющие фрагменты, рассказывающие о каких-то особо громадных средневековых орудиях, целых орудийных батареях или о взрывах больших запасов пороха (пороховых складов?) в специально сделанных подкопах под крепостные городские стены. По-видимому, действие пушек и пороха произвело сильнейшее впечатление на многие колонизируемые Русью-Ордой народы XIV–XVI веков, никогда ранее не сталкивавшихся ни с чем подобным. Отсюда и накаленный стиль дошедших до нас старинных литературных описаний. Приведем лишь некоторые из них.

Махабхарата: «„Братьев, себя также спасай, о Бхарата! В битве тоже ВЫПУСТИ ТВОЕ ОРУЖИЕ, ПРОТИВОСТОЯЩЕЕ ВСЯКОМУ ОРУЖЬЮ!“… Он изрек: „Оружием да укротится оружье!“ Тогда (свое) оружие поспешно пустил обладатель лука Гандивы (Огонь Дивный? — Авт.). И ЗАБЛЕСТЕЛО МНОГОЛУЧИСТОЕ ПЛАМЯ, ПОДОБНО ОГНЮ КОНЦА ЮГИ. ТОГДА И ОСТРО-ЖГУЧЕЕ ОРУЖЬЕ СЫНА ДРОНЫ В ОРЕОЛЕ ЛУЧЕЙ ВОССИЯЛО ВЕЛИКИМ БЛЕСКОМ. РАЗДАВАЛИСЬ НЕПРЕРЫВНЫЕ РАСКАТЫ ГРОМА, ТЫСЯЧАМИ ПАДАЛИ ЗВЕЗДЫ. Великий ужас во всех существах родился. МОЩНЫЙ ГРОХОТ ВОЗНИК В ПОДНЕБЕСЬЕ, ЯРКО ВСПЫХИВАЛИ ОГРОМНЫЕ СНОПЫ МОЛНИЙ, ЗАКАЧАЛАСЬ ВСЯ ЗЕМЛЯ С ЕЕ ГОРАМИ, ДЕРЕВЬЯМИ, ЛЕСАМИ. На те противостоящие, ПЫЛАЮЩИЕ, НАКАЛЕННЫЕ ОРУЖЬЯ оба великих риши (Раши, Раша, Русы? — Авт.) там вместе тогда взирали… Оба великолепные, между двух ПЛАМЕНЕЮЩИХ ОРУЖИЙ стояли… Желая умиротворить пыл оружий, мирам на благо, риши сказали: Никогда превосходные великоколесничие (то есть пушкари? — Авт.), знатоки разного оружья, это оружие ни в каком случае против людей не обращали… Всех нас без остатка злодей, сын Дроны, наверняка, ИСПЕПЕЛИТ ЖАРОМ (СВОЕГО) ОРУЖЬЯ» [77], т. 8, с. 71–73.

Отметим одно из отличий огнестрельного оружия от холодного. Сегодня мы, конечно, не обращаем на него внимания, поскольку привыкли к картине военных действий нашего времени. Но для людей, впервые столкнувшихся с огнестрельным оружием, в глаза бросалось, вероятно, следующее яркое (по их мнению) обстоятельство. Холодное оружие всегда можно вернуть, так сказать, «вобрать в себя». Например, выпущенные стрелы и дротики — подобрать и снова использовать. Можно собрать на поле боя мечи, копья, кольчуги, шлемы, латы. И снова одеть на себя. А вот выпущенную из жерла пушки картечь, выпущенные из мушкетов пули собрать и использовать вторично уже нельзя. Нельзя «вернуть себе» сгоревший порох. Для нас все это настолько естественно, что мы об этом даже не задумываемся. Но авторы Махабхараты, склонные к философским размышлениям, отметили данную характерную особенность нового оружия. И написали, что его нельзя «вобрать в себя», как бы вернуть в исходное состояние (см. ниже).

Возможно еще и такое объяснение. Удар, наносимый холодным оружием, можно остановить, прервав его. Занесенный меч или топор можно не опустить на голову противника. Но поднеся фитиль и выстрелив из пушки, «вернуть назад» выстрел уже невозможно. Сноп огня, вырвавшийся из жерла пушки, «втянуть обратно» в ствол невозможно. Может быть, эта мысль и выражена в словах Махабхараты о невозможности «вобрать в себя новое оружие»?

Махабхарата: «Это сказав, вобрал назад оружье Дхананджая! ВБИРАНИЕ ТОГО (ОРУЖИЯ) В БИТВЕ ДАЖЕ ДЛЯ БОГОВ ТРУДНОВЫПОЛНИМО. ОСТАНОВИТЬ ПУЩЕННОЕ В СРАЖЕНЬЕ ТО ПРЕВОСХОДНОЕ ОРУЖИЕ, помимо Пандава (Арджуны), никто другой не может, даже Индра… И ОТВРАТИТЬ ЕГО НЕ МОЖЕТ НИКТО, кроме брах-мачарина, твердого в обетах… Даже в крайней беде Арджуна не пускал в ход оружие (Брамы)… А сын Дроны, даже взирая на тех двух ришей, перед ним стоящих, НЕ СМОГ ВОБРАТЬ В СЕБЯ ОБРАТНО ПЛАМЕННУЮ МОЩЬ ТОГО УЖАСНОГО ОРУЖЬЯ. Не будучи в силах овладеть в битве величайшим оружьем» [77], т. 8, с. 74.

Махабхарата вновь и вновь возвращается к описаниям огня, извергаемого оружием Брамы и другими видами «божественного оружия».

«Когда я пускал дивное, труднодостижимое оружье, „На погибель Пандавов!“ — так указал я СИЛЕ ОГНЯ… Где оружие „Брахмаширас“ побивается другим, высочайшим оружьем, В ТОЙ СТРАНЕ В ТЕЧЕНИЕ ДВЕНАДЦАТИ ЛЕТ ДОЖДЬ НЕ ВЫПАДАЕТ» [77], т. 8, с. 74–75.

Махабхарата большое внимание уделяет вопросам медицины, оздоровительной практики. Интересно, что авторы Эпоса обратили особое внимание на последствия, производимые среди населения огнестрельным оружием. Конечно, войны были всегда. И всегда сопровождались страхом и ужасом. Но лишь с появлением пороха в жизнь народов вошли новые острые переживания, сопровождающиеся иногда печальными последствиями. Например, город Казань Иван «Грозный» брал так. Под крепостные стены были подведены подкопы, затем туда заложили большое число бочек с порохом. После чего подорвали. Чудовищный взрыв обвалил стены. Громовой звук взрыва, страшный удар, едкий пороховой дым, тучи раскаленных и пылающих осколков обрушились на население города. Возможно, у многих беременных женщин в Казани мог от ужаса произойти выкидыш. Другими словами, ужас, вызванный новым мощным оружием, мог убивать даже детей во чреве матери.

Махабхарата описывает все это в довольно откровенных словах: «ЗАРОДЫШЕЙ В ПАНДАВСКИХ ЖЕНЩИНАХ ОНА (сила божественного оружия — Авт.) УБЬЕТ! ВЕДЬ ВЕЛИЧАЙШЕЕ ОРУЖЬЕ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ТЩЕТНЫМ! Я НЕ СПОСОБЕН, ВЛАДЫКА, ВОБРАТЬ МНОЙ ВЫПУЩЕННОЕ (ОРУЖЬЕ). ТЕПЕРЬ ЭТО ОРУЖИЕ Я ВОНЖУ В ЗАРОДЫШИ, О ВЛАДЫКА… Вьяса сказал: „Так и делай, не иначе направляй твою мысль, о безупречный! ВОНЗИВ ОРУЖИЕ В ЗАРОДЫШИ ЖЕН ПАНДАНОВ — остановись на этом!“ Вайшампаяна сказал: ТОГДА ВЫСОЧАЙШЕЕ ОРУЖИЕ СЫН ДРОНЫ (ВОИНСТВЕННО) ПОДНЯЛ И ПРОНЗИЛ ЗАРОДЫШИ, взяв слову Двайпаяны» [77], т. 8, с. 76.

Б.Л. Смирнов писал: «Махабхарата УДИВИТЕЛЬНО ПЕРЕКЛИКАЕТСЯ С СОВРЕМЕННОСТЬЮ: при чтении описаний огненных „божественных стрел“, слепящего всесожигающего пламени „дивного оружия“, испепеляющего все живое и поражающего механизмы наследственности…» [77], т. 8, с. 4. Далее Б.Л. Смирнов, со ссылкой на мнения Эйнштейна и Оппенгеймера (в пересказе Р. Юнга), рассуждает даже о возможных параллелях с ядерным оружием XX века. Однако мы не нашли в Махабхарате никаких оснований для таких натяжек. Огнестрельные пушки, как мы продемонстрировали выше, в ней действительно описаны, причем весьма ярко и недвусмысленно. Но ничего сверх этого там нет. Не следует доводить до абсурда действительно глубокие параллели между «древним» индийским Эпосом и событиями XIV–XVI веков.

Могут спросить: но если боевые колесницы — это пушки, то почему же в Махабхарате есть указания, что воины ЕЗДЯТ на колесницах? Разве на пушках ездят? Во-первых, когда пушки перевозили конными упряжками, на пушке действительно мог восседать возничий, управлявший лошадьми. В этом смысле он, безусловно, «ездил на пушке». Во-вторых, в войсках были, естественно, и обычные обозные повозки. Но это уже не «боевые колесницы». В-третьих, дошедший до нас текст Махабхараты явно отредактирован в XVII–XVIII веках. Придирчивые редакторы старательно убирали со страниц Эпоса, только что объявленного «ужасно древним», следы огнестрельного оружия. Лукаво заменяли слова, затуманивали ясный смысл и т. п. Так же поступали и европейские редакторы Библии, старательно вытиравшие с ее страниц, например, все «северные следы». То есть, следы снега, льда, мороза и т. п. О чем мы подробно рассказали в нашей книге «Библейская Русь», гл. 4:6 и гл. 10.

Между прочим, Махабхарата сообщает также следующие важные подробности о «древне»-арийском оружии. Оказывается, у воинов ЯВАНОВ, то есть, попросту, ИВАНОВ! — были «ДОСПЕХИ, СДЕЛАННЫЕ ИЗ ХОРОШО ЗАКАЛЕННОЙ СТАЛИ (caikya-aya sani) и желтой меди» [85], с. 229. Комментаторы добавляют, что в некоторых переводах здесь дается значение: «ДАМАССКАЯ СТАЛЬ» [85], с. 570. Слово caikya или saikya объясняется как vicuddha-maya. Нас уверяют, будто арийцы-ИВАНЫ = «яваны» были закованы в тяжелые латы из закаленной, дамасской стали примерно в 500 году ДО н. э. Как мы теперь начинаем понимать, здесь допущена грубейшая ошибка. Ни много ни мало — на две тысячи лет! Скорее всего, описываемые события происходили в эпоху XV–XVI веков, когда войска Руси-Орды действительно были вооружены холодным оружием и латами из МОСКОВСКОЙ = Д-МАССКОЙ стали. Ставшей весьма знаменитой в истории вооружений. Правда, потом исподтишка дамасская сталь была приписана скалигеровскими историками совсем другим, гораздо более южным местам. Где, кстати, никаких следов старинных оружейных заводов, вырабатывающих дамасскую сталь, до сих пор не обнаружено. Об отождествлении «древнего» летописного Дамаска со средневековой Москвой см. нашу книгу «Библейская Русь», гл. 6:1.4.

Кстати, тот факт, что Махабхарата напрямую называет здесь закованных в сталь «античных» воинов — ИВАНАМИ, тоже говорит о многом. Но современные комментаторы обходят это многозначительное указание «древнейшего» Эпоса мертвым молчанием. Отчего бы это? Не могли же они его не заметить! Ведь «древне»-индийские ЯВАНЫ названы Махабхаратой буквально В ТОМ ЖЕ ПРЕДЛОЖЕНИИ, что и ЗАКАЛЕННАЯ СТАЛЬ. Причем, упомянуты тут ДВА РАЗА. Более того, о них говорится и в следующем абзаце [85], с. 229–230. Дамасскую сталь историки прокомментировали, а вот про ЯВАНОВ-Иванов почему-то решили помолчать. Чтобы не привлекать внимания? А то вдруг еще кто-то «неправильно» решит, будто русские Иваны воевали на полуострове Индостан в «античную арийскую эпоху»? Но из всего того, что мы узнали, получается, что действительно воевали и действительно в «античную» эпоху XV–XVI веков. Иногда проигрывали, иногда побеждали.

По поводу Яванов мы нашли современный комментарий совсем в другом месте Дронапарвы. В. И. Кальянов считает, что Яваны — это «ионийцы, греки или вообще чужеземцы, иноверцы» [85], с. 521. Однако никаких обоснований такого мнения не приведено. Ионийцы и Иоанны-Иваны, скорее всего, одно и то же имя. «Греческая» вера, упоминаемая в источниках, как мы неоднократно показывали в наших книгах «Империя» и «Библейская Русь», — это просто христианская вера.

Страна ВАНАЮ, то есть, как мы начинаем понимать, страна ИВАНОВ, неоднократно упоминаемая в Махабхарате, доставляет много хлопот современным комментаторам. Пишут, например, так: «ВАНАЮ (vanayu) — название древней страны (упоминающейся еще в Артхашастре, II, 30), МЕСТОНАХОЖДЕНИЕ КОТОРОЙ НЕ ВЫЯСНЕНО. По-видимому, она была расположена западнее Индии. Ванаю, КОТОРАЯ СЛАВИЛАСЬ ПОРОДИСТЫМИ КОНЯМИ, обычно отождествляют с Аравией, однако это представляется сомнительным» [85], с. 571. Между прочим, как мы показали в книге «Библейская Русь», «древняя Аравия» это, скорее всего, опять-таки Орда. Буквы b и d отличаются лишь расположением на строке. Их путаница могла превращать слово ОРДА в ОРБА. Последнее могло озвучиваться как Арабия или Аравия. См. Словарь Параллелизмов в книге «Реконструкция». Кстати, верно, что в русских Донских степях выращивались отличные боевые скакуны. Причем, в большом количестве. Для войск Орды.

4.7. «Индийские палицы» это — огнестрельные мушкеты или мушкетоны, небольшие переносные пушки

При описании битвы на поле Курукшетра, а также во время других сражений постоянно упоминаются МЕТАЛЛИЧЕСКИЕ «палицы». Махабхарата говорит: «Я вижу мысленным взором СТРАШНУЮ ПАЛИЦУ ИЗ ХОРОШО ЗАКАЛЕННОЙ СТАЛИ (! — Авт.), украшенную золотом, нависшую, словно проклятие Брахмы» [81], с. 127.

На санскрите ПАЛИЦА именовалась MUSALA [82], с. 138. В. И. Кальянов говорит: «Кроме этих основных видов оружия („луки богов“ и „мечи богов“ — Авт.), во времена Махабхараты широко применялись ПАЛИЦЫ (musala) и диски (cakra). Первый вид был излюбленным орудием Бхимы и Дурйодханы, которые постоянно соперничали в своем искусстве» [82], с. 138.

Таким образом, «древние палицы» это не луки богов (то есть не большие тяжелые пушки), но, вероятно, тоже какое-то мощное МЕТАЛЛИЧЕСКОЕ оружие. Применявшееся на полях сражений. Спрашивается: о чем идет речь? По-видимому, имеется в виду огнестрельное оружие. В. И. Кальянов писал: «Сделанные из железа и стали, они отличались высокими боевыми качествами. Их изготовление свидетельствует о высоком уровне развития производительных сил в древней Индии» [82], с. 138. Любопытно, что палицы считались САМОДЕЙСТВУЮЩИМИ: «В XV книге „Махабхараты“ повествуется, как брамины, оскорбленные Кришной, пустили в ход САМОДЕЙСТВУЮЩУЮ ПАЛИЦУ, которая перебила весь народ» [77], т. 4, с. 642.

Махабхарата говорит: «Как могут сыновья мои (вынести) его ПАЛИЦУ, ИЗГОТОВЛЕННУЮ ИЗ ЖЕЛЕЗА, ПРЯМУЮ И МАССИВНУЮ, с красивыми шишечками и украшенную золотом, УБИВАЮЩУЮ СОТНЯМИ (картечь, пули? — Авт.) И СТОЗВУЧНУЮ (грохот выстрела — Авт.)?» [81], с. 127.

«Античный» Эпос продолжает: «ПАЛИЦА Шальи… казалась ПОДОБНОЙ ЯРКИМ ВСПЫШКАМ МОЛНИИ… Та палица царя мадров… ОЗАРЯЯ НЕБОСВОД, ПРОИЗВОДИЛА МНОЖЕСТВО ОГНЕННЫХ ИСКР. Точно так же и палица, посылаемая Бхимасеной в своего врага, ОПАЛЯЛА (ЖАРОМ) его войско… И те две превосходнейшие палицы, сталкиваясь одна с другой (в перестрелке — Авт.), ИСТОРГАЛИ ВСПЫШКИ ОГНЯ» [85], с. 38.

Не исключено, что металлические «палицы» — это средневековые легкие, переносные пушки. А может быть, даже мушкеты или тяжелые ружья. Из легких пушечек и мушкетов стреляли с помощью подпорок. На землю ставили треногу, на которой устанавливался ствол мушкета. Позднее, когда мушкеты стали более легкими, из них можно было стрелять уже без треноги — с плеча. Как мы показали в книге «Библейская Русь», гл. 4:9, пушки и, возможно, мушкеты неоднократно описаны в Библии. Поэтому возникает мысль, что Махабхарата тоже говорит о мушкетах или мушкетонах, именуя их «MUSALA». Между прочим, санскритское слово MUSALA — название «палицы», — вероятно, произошло от русского слова МУШКА. От него же произошло, по-видимому, и слово МУШКЕТ. Дело в том, что на конце ствола МУШКетов имелась МУШКА, позволявшая более точно прицеливаться. Напомним, что звуки Ш и С часто переходили друг в друга. Поэтому «древне»-индийское MUSALA весьма близко к МУХА или МУША, то есть вполне могло означать МУШКЕТ.

Кстати, в Махабхарате есть целая книга под названием «Книга о побоище ПАЛИЦАМИ» [77], т. 7. В ней, в частности, говорится: «(Былинка), СТАВ ПАЛИЦЕЙ или ваджрой, ЧЕРЕЗ ВСЕ ТВЕРДОЕ ПРОНИКАЛА» [77], т. 7, с. 61. То есть «палицы» ПРОБИВАЛИ «все твердое»! Здесь описано, возможно, действие картечи или ядер, извергаемых пушками. Или — мушкетных пуль.

Махабхарата: «Была эта ПАЛИЦА ГРОЗНЫМ ОРУДЬЕМ, ЖЕЗЛОМ СМЕРТИ казалась всем людям!.. Он поднял ее, — И ЗАТРЯССЯ ОТ ГУЛА ВЕСЬ МИР, И УЖАСНОЕ ПЛАМЯ СВЕРКНУЛО» [80], с. 243. Позднейшие художники, воспитанные скалигеровской версией истории, уже не понимая сути дела, простодушно и послушно рисуют для изданий Махабхараты простенькие картинки вроде приведенной на рис. 1.45.

Рис. 1.45. «Поединок Бхишмы с Дурйодханой. Индийская миниатюра. Могольская школа. XVIII в.» [80], вклейка между с. 192–193. Художники, уже сбитые с толку скалигеровской версией истории, рисуют в руках героев вместо огнестрельных мушкетов две грубоватые дубинки-палицы. Они не виноваты. Их так научили скалигеровские историки. Причем, не так давно, уже в XVIII веке. А художники последующих веков по инерции еще более усугубляли ошибочную точку зрения, полностью доверяя своим «учителям»-историкам, которые их, однако, обманули.

Два героя-полубога Бхишма и Дурйодхана сражаются, размахивая двумя дубинками с шарами на концах. Художники, вероятно, были убеждены, что они достоверно изображают «древние индийские палицы». Историки разъяснили живописцам, что надо нарисовать оружие, которым сражались задолго ДО н. э., когда военное снаряжение было примитивным. Но ведь достаточно вчитаться в процитированное нами старинное описание «палиц», чтобы, — но, конечно, предварительно отрешившись от пут скалигеровской хронологии, — сразу понять, что авторы Махабхараты имели в виду совсем другое. Ведь недаром же они писали: «ЧЬЯ ПАЛИЦА ГРОХОТОМ ЗЕМЛЮ ПУГАЛА, КАЗАЛОСЬ, — И ДЫМ И ОГОНЬ ИЗВЕРГАЛА» [80], с. 243. И далее: «Когда раздавались их палиц удары, на поле сраженья РОЖДАЛИСЬ ПОЖАРЫ» [80], с. 246.

Махабхарата: «МЕТНУЛ СВОЮ ПАЛИЦУ воин могучий, — иль знаменье Индры СВЕРКНУЛО СКВОЗЬ ТУЧИ? ИЛЬ НОВОЕ С НЕБА УПАЛО СВЕТИЛО» [80], с. 257.

Поскольку мушкеты или небольшие переносные пушки, мушкетоны, были существенно тоньше, чем большие пушки, то авторы Махабхараты, вероятно, подчеркивали данное обстоятельство, называя мушкеты = «палицы» — «стеблями» или даже «былинками», то есть чем-то длинным и тонким. Например, Махабхарата говорит: «Как бы для смущенья всех миров, выпустил оружье („Брахмаширас“). Тогда ИЗ СТЕБЛЯ ТОЙ БЫЛИНКИ ВЫРВАЛСЯ ОГОНЬ (ПАВАКА), СПОСОБНЫЙ ПОГЛОТИТЬ ТРИ МИРА, подобно Яме, в последний час (Калиюги)» [77], т. 8, с. 70.

И далее: «Увидев ту палицу, ОКУТАННУЮ ОГНЕННЫМИ ВСПЫШКАМИ, несущуюся на них с огромнейшей быстротой, все сыновья твои побежали прочь, издавая страшные крики. И под влиянием НЕВЫНОСИМОГО ГУЛА, ИДУЩЕГО ОТ НЕЕ… многие люди повалились там, (где стояли)» [85], с. 252. И далее: «Ту палицу, быстро несущуюся, ОХВАЧЕННУЮ ОГНЕННЫМ ПЛАМЕНЕМ…» [85], с. 379.

Между прочим, в славянском языке название «палица» тоже может иметь два смысла. Во-первых, так называлось холодное оружие рукопашного боя — длинная ПАЛКА, стержень с утяжеленным концом, например, с металлическим шаром. А во-вторых, «палица» — как «палящее» огнестрельное оружие. В том же смысловом кусте находятся слова: ПАЛИТЬ, ПАЛ (огонь), ПАЛЮ.

Повторим, что теперь становится понятным и название ГАНДИВА известного «лука Арджуны». Вероятно, это слегка искаженное славянское словосочетание ОГОНЬ-ДИВО, то есть Огонь Дивный. Вполне подходит для описания огнестрельной пушки, поражавшей воображение.

Махабхарата: «Когда Махатма Шанкара разрушил Трипуру, использовав это ОРУЖЬЕ, ИМ СЖЕГ он великих асуров» [77], т. 3, с. 74. Итак, оружие ариев = юриев СЖИГАЛО врагов.

Хорошо видна растерянность современных комментаторов, буквально на каждом шагу сталкивающихся с «огнестрельными» описаниями на страницах Эпоса. Некоторые, по-видимому, интуитивно все-таки догадываются, что речь идет о пушках. Но тут же начинают уводить читателя от подобных «опасных мыслей». Такое поведение диктуется им не только скалигеровской хронологией, но и всей сложившейся под ее влиянием ошибочной версией истории.

Вот, например, один из пассажей комментаторов: «Оружие джьйо-тиша (astra… jyotisa) — название МИФИЧЕСКОГО оружия, будто бы вызывающего яркий ослепительный свет» [85], с. 543. Скорее всего, речь идет о пушке. Но нам упорно втолковывают: МИФИЧЕСКОЕ… Следующий комментарий снова пытается давить на читателя: «Оружие адитья (aditya-astra) — название МИФИЧЕСКОГО оружия, будто бы вызывающего солнечный жар» [85], с. 543. Опять настойчивые указания, что здесь тоже ни в коем случае не следует думать о пушках. Запрещено. Или вот еще один красивый ход: «Налики (nalikah) — род оружия в виде ТРУБКООБРАЗНОГО СТЕРЖНЯ ДЛЯ МЕТАНИЯ (КАМНЕЙ И ПР.)» [85], с. 542. Интересно, как себе представляет В. И. Кальянов метание камней из трубки? Сильно поднатужившись, подуть в трубочку, чтобы вытолкнуть из нее тяжелый камень и обрушить его на головы врагов? Несерьезно. Катапульту в виду ТРУБКИ сделать нельзя. Тут нужна не трубка, а желоб, по которому скользит тетива. Либо — рычаг, ударяющийся об упор и выбрасывающий камень.

Вот другое не менее изящное рассуждение о шатагхни. Ниже мы убедимся, что оно недвусмысленно описано в Махабхарате как огнестрельное оружие. Нам же предлагают воспринимать его так: «Шатагхни (kataghni) — букв, „убивающее (сотню) воинов“, название смертоносного оружия, представляющего собою большой, цилиндрической формы камень (или бревно), снабженный железными остриями. ВЫПУЩЕННОЕ во вражеский строй, оно производит опустошение в рядах воинов» [85], с. 542. Подобные комментарии, очевидно, пишутся в тайной надежде, что читатели поверят на слово и не полезут в текст Махабхараты. Потому что иначе они с удивлением прочтут совсем другое! А именно: «Шатагхни… сделанные ИЗ ЧЕРНОГО ЖЕЛЕЗА» [85], с. 385. Кроме того, шатагхни, оказывается, СНАБЖЕНО ВОСЕМЬЮ КОЛЕСАМИ [85], с. 385, и ИЗВЕРГАЕТ ОГОНЬ [85], с. 438. Никакого бревна с гвоздиками!

Описана пушка. Зачем же В.И. Кальянов внушает нам, что шатагхни, дескать, — большой цилиндрический камень, снабженный железными остриями (интересно, кстати, как историки предлагают утыкать камень железными гвоздями?), который «кидали» далеко вперед, на головы противников?

Как назвать подобное поведение некоторых комментаторов? Ответ напрашивается сам собой. Впрочем, их можно понять. Находясь на службе и на попечении у скалигеровской истории, вынуждены защищать ее всеми средствами.

Приведем теперь несколько старинных изображений в известном индийском храме Лакшмана (Lakshmana, Khajnraho), представляющих батальные, военные сцены. Четыре длинных фриза заполнены сотнями фигур. Мы видим воинов с мечами, копьями, щитами, луками и т. д. При этом обычное холодное оружие — мечи, палицы и т. п. изображены привычного размера, то есть не очень большие, вполне удобные для реального сражения. Но в то же время многие солдаты несут также оружие, явно напоминающее тяжелые массивные мушкеты и мушкетоны, небольшие переносные пушки в виде труб, рис. 1.46, рис. 1.47, рис. 1.48, рис. 1.49, рис. 1.50, рис. 1.51, рис. 1.52. Некоторые мушкетоны настолько тяжелы, что воины переносят «трубы» явно с большим трудом, сгибаясь под их тяжестью. Причем из некоторых «труб» вырываются языки пламени. Обратите внимание, что пламя горит не вверх, как было бы, если бы изображались обычные факелы. А вырывается из дула именно в том направлении, куда направлен мушкетон. Как и должно быть при выстреле. Конечно, барельефы достаточно грубые, без мелких деталей, однако трудно сомневаться, что здесь скульпторы изображали именно огнестрельное оружие. Общий вид храма Лакшмана см. на рис. 1.53.

Рис. 1.46. Старинный барельеф из «древне»-индийского храма Лакшмана (Lakshmana, Khajnraho). Воин с трудом удерживает длинную «трубу», постепенно расширяющуюся внизу. Она весьма похожа на мушкетон, то есть на небольшую переносную пушку. Более того, из дула вырывается наклонный язык пламени, направленный точно по стволу. Так что перед нами вовсе не факел, пламя которого поднималось бы вертикально вверх, а именно оружие, с силой извергающее огонь. Между прочим, солдат, идущий впереди, держит щит и меч обычных размеров. Отсюда видно, что скульптор аккуратно отражал подлинные размеры вооружения. Следовательно, он намеренно (и весьма выразительно) подчеркнул большие размеры «трубы»-мушкетона. Взято из [153], с. 404. илл. 583–592.

Рис. 1.47. Старинный барельеф из «древне»-индийского храма Лакшмана (Lakshmana, Khajnraho). Третий солдат справа с трудом несет на плече огромную толстую «трубу». Это явно не обычное холодное оружие. Размахивать в бою такой «трубой», как палицей или дубиной, скорее всего, невозможно. По-видимому, скульптор изобразил здесь именно небольшую переносную пушку. Из таких пушек стреляли, установив их предварительно на переносную подставку-треногу. По-видимому, такие же большие и неуклюжие «трубы» несут четыре воина слева. Несмотря на то, что верхние части изображений сбиты, перед нами — явно такие же переносные пушки («мушкетоны»). Взято из [153], с. 404–405. илл. 583–592.

Рис. 1.48. Старинный барельеф из «древне»-индийского храма Лакшмана (Lakshmana, Khajnraho). Воин держит в руках большую и массивную «трубу», из которой вырывает язык пламени в направлении ствола. Скорее всего, перед нами изображение мушкетона. Взято из [153], с. 408, илл. 583–592.

Рис. 1.49. Старинный барельеф из «древне»-индийского храма Лакшмана (Lakshmana, Khajnraho). Второй и третий солдаты слева несут массивные «трубы». Одна из них — особенно тяжелая, воин удерживает ее с трудом. Из конца «трубы» вырывается язык пламени, причем не вверх, а в точности по направлению ствола. Скорее всего, здесь изображены небольшие переносные пушки (мушкетоны). Похожую «трубу» несет и воин, идущий перед слоном. Воин справа, вероятно, устал и опустил конец тяжелой пушки на землю. Замыкающий шествие воин слева держит меч обычного размера. Взято из [153], с. 407–408, илл. 583–592.

Рис. 1.50. Старинный барельеф из «древне»-индийского храма Лакшмана (Lakshmana, Khajnraho). Воин справа с трудом удерживает массивную «трубу», из которой вырывается язык пламени по направлению ствола. Внизу — своеобразное утолщение, как у пушки. Скорее всего, здесь изображена переносная пушка. Нечто подобное мы видим и у второго солдата слева. Взято из [153] с. 406–407, илл. 583–592.

Рис. 1.51. Старинный барельеф из «древне»-индийского храма Лакшмана (Lakshmana, Khajnraho). Массивные «трубы»-пушки в руках воинов. Взято из [153], с. 408, илл. 583–592.

Рис. 1.52. Старинный барельеф из «древне»-индийского храма Лакшмана (Lakshmana, Khajnraho). Воин с массивной «трубой» в руках, из которой вырывается язык огня в направлении ствола. Взято из [153], с. 406, илл. 583–592.

Рис. 1.53. Общий вид «древне»-индийского храма Лакшмана (Lakshmana, Khajnraho), вокруг которого идут фризы с «военными изображениями», о которых мы рассказывали выше. Длинная лента фризов идет по нижней части храма. Взято из [153], с. 463.

4.8. Боевые колесницы, описанные в Махабхарате, это, вероятно, — пушки

Махабхарата большое внимание уделяет БОЕВЫМ КОЛЕСНИЦАМ. От них в огромной степени зависит исход сражений. В. И. Кальянов в своей статье «Некоторые военные вопросы в древнеиндийском эпосе» писал: «Во времена Махабхараты РЕШАЮЩУЮ РОЛЬ В СРАЖЕНИИ ИГРАЛИ БОЕВЫЕ КОЛЕСНИЦЫ. Об этом свидетельствуют описания многочисленных сражений Арджуны и других героев, которые НА ОДНОЙ-ЕДИНСТВЕННОЙ КОЛЕСНИЦЕ (ekena rathena) побеждали своих врагов. Об этом говорит и высокое звание, которое давалось наиболее выдающимся и прославленным воинам-героям: махаратха и атиратха (maharatha, atiratha) (слово maharatha, вероятно, произошло от славянского „маха-ратник“, „могучий ратник“ — Авт.), т. е. МОГУЧИЙ, или непревзойденный воин, сражающийся на КОЛЕСНИЦЕ. Термин этот широко распространен в Махабхарате. ПОЭТОМУ КОЛЕСНИЦА БЫЛА ОСНОВНОЙ ЕДИНИЦЕЙ ВООРУЖЕНИЯ ВОЙСК» [82], с. 145. Колесницы еще именовались rathah [82], с. 144. Вероятно, от слова РАТЬ, «ратный», HORDA, то есть «военная». Ясно также, почему иногда удавалось одной-единственной колесницей разгромить войско противника. Если у того не было пушек. При грамотной стрельбе одной пушкой-мортирой можно выкашивать картечью целые полки нападающих.

Некоторые историки нестройным хором убеждают нас, будто тут речь идет об обычной конной повозке на двух колесах, в которой стоял воин. Именно в таком стиле современные художники иллюстрируют Махабхарату. А поскольку Эпос отмечает, что боевые колесницы были БОЛЬШИМИ И ТЯЖЕЛЫМИ, то простодушные живописцы, воспитанные скалигеровской историей, аккуратно рисуют массивные «древне»-индийские боевые телеги, с трудом влекомые по ухабам лошадьми, рис. 1.54. Вопрос о том, насколько устойчивы подобные повозки НА ПОЛЕ БОЯ, где они вынуждены были бы катиться по кочкам, буграм и телам павших воинов, обычно даже не ставится. Считается само собой разумеющимся, будто подобные «тачанки античности» были могучим оружием «древности». Но при этом как-то забывают, что телеги-тачанки XX века были на ЧЕТЫРЕХ колесах, а потому действительно более УСТОЙЧИВЫМИ. А вот «античные» боевые колесницы постоянно описываются как ДВУХколесные. Действительно, «согласно Махабхарате, КОЛЕСНИЦА ИМЕЛА ДВА КОЛЕСА» [82], с. 145.

Рис. 1.54. Современная иллюстрация к Бхагавадгите. «Арджуна просит царевича Уттару сдержать коней на расстоянии полета стрелы от вражеского войска. Иллюстрация Панта Пратинидхи из Критического издания Махабхараты, книга четвертая Виратапарва. Пуна (Индия), 1936» [82], вклейка между с. 64–65. БОЕВАЯ колесница как повозка на двух колесах могла существовать лишь в пылком воображении позднейших поэтов. Не бывавших на поле боя.

Использование в реальном бою ДВУХКОЛЕСНЫХ экипажей более чем сомнительно. Одно дело неспешно ехать на таком неустойчивом двухколесном сооружении по площади, рис. 1.55, мимо рукоплещущих трибун во время триумфа, рис. 1.56, рис 1.57, или же мчаться на запряженной конями колеснице по идеально гладкой полосе ипподрома, соревнуясь с другими жокеями. Или, например, неторопливо ехать по дороге на двухколесной арбе, нагруженной товаром, рис. 1.58. И совсем другое дело — нестись НА ДВУХ КОЛЕСАХ И НА ОДНОМ ДЫШЛЕ по неровному полю битвы, рискуя каждую секунду перевернуться на неровностях почвы. Между прочим, современный художник, иллюстрируя Бхагавадгиту, вероятно, понимал, что рисовать боевую колесницу ДВУХКОЛЕСНОЙ, — как того четко требует текст Махабхараты — не следует, если считать «колесницу» повозкой. Поскольку как боевое оружие такое сооружение на двух колесах — бессмысленно. А потому «приделал» к колеснице-повозке ЧЕТЫРЕ колеса, рис 1.59. Для телеги так устойчивее — решил он. Правильно решил. Для телеги.

Рис. 1.55. Ассирийский царь Ашшурбанипал неторопливо осматривает на колеснице захваченные трофеи. Взято из [150], с. 86, илл. 102. Историки относят рельеф к 645 году до н. э. Это ошибка. Согласно нашей реконструкции, подлинной датировкой является эпоха XIV–XVI веков. Конечно, новой эры. См. подробности в книге «Библейская Русь», гл. 6:1. Подобные колесницы могли применяться только для триумфальных парадов, либо для скачек-соревнований по гладким дорожкам ипподромов. Но никак не на поле боя.

Рис. 1.56. «Малая триумфальная колесница» (или «Бургундское бракосочетание») императора Максимилиана и Марии Бургундской. Фантазия А. Дюрера и его сотрудников, якобы 1516–1518 годов. Гравюра опубликована якобы в 1526 году. Мы приводим здесь лишь ее фрагмент, без лошадей, влекущих этот неуклюжий ящик. Даже если кто-либо и воздумал бы изготовить, столь громоздкое сооружение, никакого практического применения, кроме медленной езды по гладким городским улицам, оно иметь не могло. Взято из [145], илл. 308; см. также [48], с. 357. Тем не менее, мы видим, что средневековые европейские художники изображали на бумаге подобные фантастические триумфальные конструкции. То же самое, и примерно в то же самое время, делали и индийские редакторы Махабхараты в XVII–XVIII веках, замазывая следы огнестрельного оружия (пушек) в Эпосе.

Рис. 1.57. «Большая Триумфальная колесница императора Максимилиана I», якобы около 1518 года, опубликована якобы около 1522 года. Фантастическая гравюра А. Дюрера и его сотрудников. Мы приводим лишь ее фрагмент, без нескольких лошадей, везущих колесницу. Взято из [141], с. 92–93. Столь, же теоретический проект, как и «Малая колесница». Никакого отношения к военным действиям такие пылкие фантазии, конечно, не имели. Лишь скалигеровские историки хотят уверить нас, будто подобные деревянные коробы лихо носились по полям сражений, поражая врагов направо и налево.

Рис. 1.58. «Древне»-ассирийский рельеф, изображающий транспортировку скульптуры каменного быка для дворца Сеннахериба. Показаны двухколесные повозки-арбы, на которых неторопливо перевозят строительные материалы. Взято из [150], с. 53, илл. 55. Историки отнесли барельеф к 700 году до н. э. Это ошибка. Скорее всего, он датируется эпохой XIV–XVI веков, см. «Библейская Русь», гл. 6:1. Сдвиг вверх, по крайней мере, на две тысячи лет.

Рис. 1.59 Современная иллюстрация к изданию Бхагавадгиты [84], фронтиспис. Битва на поле Куру между Панданами и Кауравами. Вместо того, чтобы нарисовать боевую двухколесную «колесницу», то есть пушку, как того требует текст Махабхараты, современный художник, ошибочно думая, что речь идет об обычной повозке, изобразил телегу с ЧЕТЫРЬМЯ колесами, решил, что лучше отступить от старинного текста (которого он на самом деле не понял), чем рисовать заведомую нелепость (которую от него требует скалигеровская история).

По поводу ДВУХКОЛЕСНЫХ якобы БОЕВЫХ колесниц «античности» хорошо высказался Н.А. Морозов. Он писал: «В описаниях древних боев древняя история заставляла скакать по полям царей и полководцев на парах лошадей в одноколках с дышлом, которые на первом крутом повороте (не говоря уже о какой-либо кочке или впадине в земле) непременно перевернулись бы вверх колесами, как это случилось раз со мной, когда я, будучи в гостях у моего хорошего знакомого В.Ф. Мейендорфа, круто повернул рысью в экипаже такого типа и притом даже на шоссейной дороге… Только тот полководец, которому надоела жизнь, поскакал бы в бой не верхом в седле, а на двуколке-колеснице, вроде той, на какой помпейский художник нарисовал Дария в бою с Александром Македонским» [92], т. 4, с. 8–9.

На рис. 1.60 мы приводим якобы боевую ДВУХколесную римскую колесницу с ОДНИМ дышлом, выставленную в Ватиканском музее. Нам внушают неверную картину. На самом деле, перед нами — триумфальная колесница, в которой победитель торжественно и медленно проезжал по площади мимо ревущих от восторга сограждан. Либо колесница для скачек на ровном ипподроме, но вовсе не боевое оружие. Таковым оно стало лишь на страницах учебников по истории вследствие непонимания позднейшими комментаторами истинного смысла термина «боевая двухколесная колесница». Действительно, сплошь и рядом встречающегося на страницах не только Махабхараты, но и других «античных» источников. Комментаторы, по-видимому, слабо разбирались в механике и технике вообще, и потому не интересовались вопросами устойчивости. А зря.

Рис. 1.60. «Древне»-римская колесница, выставленная в Ватиканском музее. Напрасно сегодня нас уверяют, что именно на таких двухколесных повозках древние полководцы мчались по полям боев. На самом деле, они использовались либо для триумфальных шествий, либо для скачек на ипподромах, по гладкой и ровной полосе стадиона, где опасность перевернуться на неровностях почвы существенно снижена. Взято из [92], т. 4, с. 8. Кстати, на ободьях «античной» колесницы изображены христианские кресты.

Итак, пора задаться вопросом: о чем тут на самом деле шла речь? Сразу скажем, что ответ нами был уже получен в книге «Библейская Русь», гл. 4:9.2. А именно, старинные боевые двухколесные колесницы — это ПУШКИ НА ДВУХ КОЛЕСАХ. Действительно страшное боевое оружие. Роль которого в сражениях средних веков была неоценимой. Тот, у кого больше «колесниц», обычно побеждал. Тот, у кого были лучшие «возницы колесниц», то есть лучшие пушкари, тоже обычно побеждал. Потому и говорит Махабхарата о боевых «колесницах» и об их «возницах» столь много и с таким огромным уважением. Искусство пушкарей действительно было непростым, а потому весьма ценимым. Недаром в состав Махабхараты входит, например, «Сказание о перечислении могучих и великих воинов, сражающихся на КОЛЕСНИЦАХ» [81], с. 321. «Обязанность возницы в древней Индии была в высшей степени почетной. Возницы составляли особую привилегированную касту сутов, приравнивавшуюся к военному сословию, или кшатриям» [82], с. 147. И далее: «В Махабхарате легендарный герой и полубог Кришна во время великой битвы (на поле Куру — Авт.) становится возницей Арджуны… Исключительное значение придавалось вознице» [82], с. 147. Между прочим, Махабхарата кроме «возничих» много говорит о КОЛЕСНИЧИХ и ВЕЛИКОКОЛЕСНИЧИХ [77], т. 8, с. 72. То есть о людях, обслуживавших боевые колесницы. То есть чистивших стволы орудий, следивших за состоянием лафета, колес и т. п. См. приводимый нами ниже рисунок пушки-«свиньи» XVI века.

«Анализ имен уже много может дать; например, Дашаратха значит „ДЕСЯТИКОЛЕСНИЧНЫЙ“, что дает представление, КАК ТОГДА ЦЕНИЛАСЬ КОЛЕСНИЦА; ОБЛАДАНИЕ ДЕСЯТЬЮ КОЛЕСНИЦАМИ ХАРАКТЕРИЗУЕТ КНЯЖЕСКОЕ ДОСТОИНСТВО» [77], т. 3, с. 28. Княжеская гордость десятью своими повозками была бы несколько странной, а вот если колесницы — это пушки, то такая пушечная батарея действительно внушает серьезное уважение.

Из четырех частей войска, о которых говорит Махабхарата, «по численности основу составляла пехота, НО ПРИДАВАЛОСЬ ОГРОМНОЕ СТРАТЕГИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ КОЛЕСНИЦАМ (пушкам — Авт.). ПО-ВИДИМОМУ, ИМЕННО ЭТОТ ВИД ВОЙСК РЕШАЛ СРАЖЕНИЕ, так как здесь находились ЛУЧШИЕ ВОИНЫ и эпитет „великого колесничего“ был равносилен эпитету „ВЕЛИКИЙ ВОИТЕЛЬ“» [77], т. 3, с. 29.

Пушки перевозили в конных упряжках. Привязывали постромки к лафету и тянули пушку. При этом ствол пушки был направлен назад. Издали действительно было очень похоже на двухколесную повозку, запряженную одной или несколькими лошадьми. Поэтому средневековые писатели и поэты вполне могли «превратить» конную упряжку с пушкой в конную упряжку с двухколесной повозкой.

Лафет пушки часто делался раздвоенным. От ствола назад отходили две расходящиеся штанги, упиравшиеся в землю и мешавшие пушке отскакивать назад при отдаче. При взгляде сверху такое орудие действительно напоминало сильно изогнутый лук или арбалет. Потому, наверное, и стали в некоторых «древне»-индийских источниках поэтически именовать пушки «луками богов». Суровую прозу, пахнущую порохом, превратили в благоуханную поэзию. Кроме того, некоторые средневековые пушки имели специальное приспособление — распорки для колес — обеспечивавшие устойчивость при транспортировке, рис. 1.61. Как видно из рисунка, конструкция напоминала изогнутый лук, а сама пушка была расположена как бы вдоль оси «лука». При определенной поэтической экзальтированности вполне можно было воспеть такую пушку, а точнее, ее ствол, как гигантскую железную огненную стрелу, выпускаемую боевым луком. Еще более похожи на «луки» старинные пушки, приведенные на рис. 1.62, пушка номер 2, и на рис. 1.63, пушка номер 4. Пушка номер 4 на рис. 1.63 вообще идеально подходит под поэтические описания Махабхараты. В самом деле, поэт видит здесь — «изогнутый лук», «натянутую тетиву», огромную «железную стрелу» (ствол орудия), которая вот-вот прянет из «лука» ввысь. Совершенно ясно, откуда рождались живописные образы на страницах Эпоса.

Рис. 1.61. Средневековое орудие-кулеврина с веревочной поддержкой ствола. Ствол пушки как бы натягивает тетиву. Отдаленно напоминает лук с огромной «стрелой». Взято из [46], кн. 2, с. 216.

Рис. 1.62. Средневековые пушки: № 1 — бомбарда конца XIV века: № 2 — тяжелое орудие XV века; № 3 — большая французская кулеврина XVII века. По сути, пушка № 3 прямо названа ЗМЕЕЙ! КУЛЕВРИНА = COLUBER = уж (латинск.) Именно так, то есть ЗМЕЯМИ, и называются некоторые пушки в «античной» Махабхарате. Взято из [19], статья «Артиллерия».

Рис. 1.63. Средневековые пушки: № 4 — длинная французская СЕРПАНТИНА XV века: № 5 — гафуница. Заметим, что пушка № 4 называлась ЗМЕЕЙ! СЕРПАНТИНА = SERPENS = змея (латинск.). Именно так, то есть ЗМЕЯМИ, и называются некоторые пушки в «античной» Махабхарате, а также в Библии. Взято из [19], статья «Артиллерия».

Отметим, что средневековая пушка номер 3 на рис. 1.62 называлась КУЛЕВРИНОЙ, то есть УЖОМ (ЗМЕЕЙ), поскольку латинское colubre означает «уж» (разновидность змеи). По-французски «уж» = couleuvre. Далее, пушка номер 4 на рис. 1.63 именовалась СЕРПАНТИНОЙ (причем ДЛИННОЙ серпантиной), то есть ЗМЕЕЙ, длинной змеей, поскольку латинское serpens означает «змея». Но ведь точно так же, а именно, ЗМЕЯМИ, именуются некоторые «огненные стрелы» в Махабхарате. То есть, как мы уже поняли, ПУШКИ. Мы видим единство военной терминологии в «античном» Эпосе и средневековых европейских источниках.

Вернемся к Махабхарате. Эпос говорит: «Того Арджуну, у которого превосходнейший и непобедимый небесный лук гандива… и чья КОЛЕСНИЦА в пределах четырех (морей) не имеет себе равной ПО БЛЕСКУ, А ГРОХОТ ЕЕ ПОДОБЕН МОГУЧЕМУ ОБЛАКУ, КОГДА ОН СЛЫШИТСЯ ЛЮДЬМИ, И, УПОДОБЛЯЯСЬ РАСКАТАМ ГРОМА, НАВОДИТ УЖАС НА ВРАГОВ; которого ПО ЕГО МОЩИ весь мир считает сверхчеловеком» [81], с. 145. И далее: «Снабженная боевыми принадлежностями и оснащенная многими видами оружия, она (колесница — Авт.) ПРОИЗВОДИЛА ГРОХОТ, ГЛУБОКИЙ, КАК РАСКАТЫ (ГРОМА ИЗ) ОБЛАКОВ» [85], с. 302.

Махабхарата говорит: «МЕТНУЛ КОЛЕСНИЧНОЕ КОПЬЕ (пушечное ядро? — Авт.), ГРЕБНЮ ОГНЯ ПОДОБНОЕ ЯРКИМ БЛЕСКОМ, но громадное, ПЛАМЕНЕЮЩЕЕ колесничное копье. Оно раздробило. Так, в конце юги, ударяясь о солнце, БОЛЬШАЯ ЗВЕЗДА ПАДАЕТ С НЕБА» [77], т. 8, с. 29. Перед нами — пушечный выстрел, вспышка огня, полет пушечного ядра. Поэтически названного «колесничным копьем».

Б.Л. Смирнов пишет по поводу боевых колесниц, например, следующее: «В данном стихе стоит „maharatha“ — „обладающий большой колесницей“, „велико-колесничный“, „большая колесница“. Эпитет этот очень часто встречается в эпосе» [77], т. 2, с. 242. Отметим, что maharatha, как одно из названий боевых колесниц, вероятно, происходит от славянского МАХА-РАТЬ, то есть МОГУЧАЯ РАТЬ.

Далее Махабхарата сообщает все новые и новые интересные подробности о «боевых колесницах». Оказывается, к каждому из ее колес были приставлены специальные воины «для охраны». В. И. Кальянов говорит следующее. «Согласно Махабхарате, колесница имела ДВА КОЛЕСА. Так, в Бхишмапарве (98.47) говорится, что воины Юдхаманью и Уттамауджас ДОЛЖНЫ ОХРАНЯТЬ ОДИН ЛЕВОЕ КОЛЕСО (savyam cakram), А ДРУГОЙ — ПРАВОЕ (daksinam). Также и в Дронапарве (154.3) — одни воины охраняли ПРАВОЕ КОЛЕСО (daksinam cakram) колесницы наставника, другие же — ЛЕВОЕ (uttaram).

То же мы находим и в Шальяпарве (16.24). ДЛЯ ОХРАНЫ ОБОИХ КОЛЕС КОЛЕСНИЦЫ главных военачальников отряжаются два воина, cakra-raksau — „охранители колес“ (см.: Bhimaparva, 54.76, 108.5; Dronaparva, 91.36; Karnaparva, 11.31, 34.44). Об этом сообщается и в Виратапарве (32.21)» [82], с. 145–146.

Махабхарата: «Кто защищал ПРАВОЕ КОЛЕСО безмерно великолепного Бхишмы?… Кто (непосредственно) с тылу ОХРАНЯЛ КОЛЕСА (колесницы) богатыря…» [77], т. 7, с. 10.

Более того, зачем-то специально подчеркивается, что воины, «охраняющие» колеса, ДОЛЖНЫ БЫТЬ ОЧЕНЬ СИЛЬНЫМИ! Махабхарата говорит: «А два близнеца, ОБЛАДАЮЩИЕ ВЫДАЮЩЕЙСЯ СИЛОЙ (Накула и Сахадева), БУДУТ ОХРАНЯТЬ ТВОИ КОЛЕСА, когда ты, о сын мой, (действуя) совокупно В СРАЖЕНИИ, будешь стремиться освободить царя матсьев» [82], с. 246.

Нам тут же авторитетно скажут: ну как же — колеса обозных повозок надо непременно охранять. Дабы в бою их не повредили враги. Без колес повозка не поедет. Верно, согласимся мы. Без колес не поедет. Но повозка не поедет также и без лошадей. А также и без оглоблей. И без осей. Поэтому, если уж так, наряду с «охранителями колес» обязательно должны быть и «охранители лошадей». Скажем, по одному на каждую лошадь. Необходимы и специально обученные «охранители хомутов и уздечек». Например — по одному охраннику на каждый хомут, каждую уздечку, на сбрую в целом. И тем более — на оси телеги! Давайте согласимся со всем этим. Но вот что странно — ни о чем подобном Махабхарата не упоминает. Ни единым словом. Ни об «охранителях осей» повозок и днищ телег, попечителях оглоблей и т. п. А вот об «охранниках колес» говорит много. Причем зачем-то подчеркивается, что должны они быть особо сильными. Как будто и без того не ясно, что воины должны быть сильными.

На самом деле все просто и понятно. Нужно лишь сбросить заскорузлые путы, накладываемые на нас скалигеровской хронологией и категорически запрещающей видеть в боевых колесницах «древнейшей» Махабхараты средневековые пушки. Ведь у каждой пушки действительно было два колеса. И на поле боя постоянно требовалось передвигать, ВЫКАТЫВАТЬ ПУШКИ НА БОЕВЫЕ РУБЕЖИ. Где-то их можно было тянуть лошадьми. Но в грохочущем бою, когда вокруг падают ядра (или свистят пули), лошадей рядом уже нет. Они либо остались позади, либо убиты. И ПУШКИ ПРИХОДИТСЯ ПЕРЕКАТЫВАТЬ ВРУЧНУЮ. Во всех войнах XIV–XX столетий на полях сражений солдаты катили пушки по полю боя вручную ЗА ИХ КОЛЕСА. Понятно, что каждое колесо должен был двигать, по крайней мере, один воин. А значит, нужны были, по меньшей мере, двое, чтобы передвинуть громоздкую пушку по неровному, изрытому полю сражения. Типичная картина — солдаты, увязая в грязи и падая от усталости, выкатывают тяжелое орудие на новое, более удобное положение для стрельбы, рис. 1.64. Ручное перекатывание пушек за колеса по полю сражения — неотъемлемая часть почти всех старинных боев. Да и боев XX века тоже, пока не появились мощные двигатели. Ясное дело, для такой тяжелой работы действительно нужны были СИЛЬНЫЕ ВОИНЫ. Кроме того, старинные пушки требовалось перекатывать вручную не только в бою, но и в походе, в тех местах, где лошади пройти не могут. Например, по узким извилистым тропам, по крутым склонам и т. п.

Рис. 1.64. Воины катят за колеса средневековую пушку-кулеврину — то есть пушку-«уж», пушку-«змею». Взято из [46], кн. 2, с. 156. Это было непростым делом, требовалась большая физическая сила.

Эта понятная военная картина и дошла до нас на страницах Махабхараты. Но потом ее, по-видимому, затуманили. Возможно — поэты, но, скорее, поздние скалигеровские редакторы. Они лукаво подставили выражение «охранять колеса», уводя нас от подлинной картины боя. Конечно, в каком-то смысле ручное перекатывание орудий можно, с натяжкой, считать «охраной колес» либо «охраной орудия». Однако, скорее всего, в подлинном старом тексте Махабхараты был употреблен какой-то более четкий термин, связанный с пушками.

Становится понятной и следующая особенность многих батальных сцен Махабхараты. Постоянно подчеркивается, что на поле боя воинам приходится то и дело ВЫТАСКИВАТЬ ИЗ ЗЕМЛИ КОЛЕСА КОЛЕСНИЦ. Вот, например, два таких типичных описания: «Колесом погрузилась в суровую землю Карны колесница… Дай вытащить мне колесо колесницы!» [80], с. 226; и далее: «Погибель обрящет, пока из земли колесо свое тащит!» [80], с. 231. Скорее всего, речь идет об орудийных колесах, естественно погружавшихся в землю при отдаче во время стрельбы. Через некоторое время приходилось вытаскивать пушки. Что было очень непростой работой.

Особо тяжелые орудия арии = ярые — казаки перевозили, надо полагать, на больших лафетах с несколькими колесами. Как мы знаем, армии Руси-Орды и Османии — Атамании располагали мощными пушками для разрушения крепостных стен. Такие орудия использовались, в частности, при штурме османами-атаманами Царь-Града в 1453 году, см. нашу книгу «Библейская Русь», гл. 5:3. Естественно предположить, что Махабхарата что-то расскажет и о таких особо крупных огнестрельных орудиях-«колесницах». Наше предположение оправдывается.

«В других местах Махабхараты (Dronaparva, 156.61; 175.13) говорится, что колесница ракшаса Гхатоткачи имела ВОСЕМЬ КОЛЕС» [82], с. 146. Можете вы себе представить телегу с восемью колесами на конной тяге? Якобы лихо маневрирующую по полю боя! Вряд ли. А вот лафет большой пушки на восьми колесах вполне возможен.

А теперь самое интересное. Из чего, спрашивается, были сделаны арийские «боевые колесницы»? Нам авторитетно объясняют — будто бы из дерева. То есть, из деревянных досок. Наверное, скрепленных веревками. Или бычьими жилами. Ведь шел, как нас уверяют, всего только примерно 500 год ДО НАШЕЙ ЭРЫ. Дескать, самая заря цивилизации. В Европе многие народы еще ютятся в холодных пещерах у чадящих костров, задуваемых порывистым ветром…

Но вот описание, по-видимому, одной из больших пушек войска ариев = юриев. «Стоя на ГРОМАДНОЙ, СТРАШНОЙ КОЛЕСНИЦЕ, СДЕЛАННОЙ ИЗ ЧЕРНОГО ЖЕЛЕЗА и покрытой медвежьей шкурой, запряженной не конями и не слонами, а существами, подобными слонам (быками? — Авт.). Она была осенена устремленным ввысь сверкающим знаменем с изображением восьми колес… И ТА ОГРОМНАЯ КОЛЕСНИЦА БЫЛА СНАБЖЕНА ВОСЕМЬЮ КОЛЕСАМИ» [85], с. 320. Отметим, что «колесница» была СДЕЛАНА ИЗ ЖЕЛЕЗА, причем из ЧЕРНОГО ЖЕЛЕЗА. Комментаторы предлагают считать, что из ВОРОНЕНОЙ СТАЛИ [85], с. 568, 586. Но, может быть, из ЧУГУНА? Для пушки — вполне естественно. Из чугуна пушки действительно делали. Вороненая сталь тоже, кстати, неплохо подходит. А вот представить себе лихую упряжку «подобий слонов», резво скачущих по полю боя и, лихо маневрируя, небрежно влекущих на собой ОГРОМНУЮ ЖЕЛЕЗНУЮ — или даже ЧУГУННУЮ — ТЕЛЕГУ НА ВОСЬМИ КОЛЕСАХ, прямо скажем, затруднительно. Некоторых историков это почему-то не смущает. А читателей, опирающихся на естественно-научный подход и здравый смысл, подобные факты заставляют задуматься.

Упоминаются также «шатагхни, стхуны, сделанные ИЗ ЧЕРНОГО ЖЕЛЕЗА» [85], с. 385. А поскольку далее сообщается, что оружие шатагхни снабжено восемью колесами [85], с. 385, и ИЗВЕРГАЕТ ОГОНЬ [85], с. 438, то, скорее всего, это тоже какой-то вид тяжелых пушек. Мы цитируем: «Различные шатагхни, ИЗВЕРГАЮЩИЕ ОГОНЬ» [85], с. 438. Санскритское слово «стхуна» (sthunah) означает «столб», «колонна» [85], с. 590. Скорее всего, имелся в виду длинный ствол пушки. Недаром комментаторы осторожно признают, что «стхуны… — вид металлического оружия цилиндрической формы» [85], с. 590.

Кстати, тут же рассказано, что оружие шатагхни «убило сразу всех четырех коней» [85], с. 385. Для пушки ничего поразительного в этом нет. А вот для «колесницы» в виде деревянной дощатой тележки было бы удивительно.

Здесь уместно задать вопрос тем, кто относит Махабхарату в «глубочайшую» древность. Знают ли они, когда был открыт чугун (или вороненая сталь) и когда его стали производить в больших доменных печах? В количествах, достаточных для отливки тяжелых орудий? Если не задавались таким вопросом (что, кстати, было бы весьма странно), то сообщим, что даже по скалигеровской версии, чугун стал известен лишь с X века н. э. (изобретен в Китае) [19], статья «Чугун». А в Европе — лишь с XV века. В России — с XVI века, см. там же. Но так как «древний» Китай, согласно нашим результатам — это Русь-Орда XIV–XVI веков, то получается, что чугун — сплав железа с углеродом (в количестве обычно более 2 %) — стал применяться в военном деле не ранее XV века, то есть — как раз в эпоху османского-атаманского завоевания. А вовсе не в первом тысячелетии ДО н. э., как у нас получилось бы, если верить датировке Махабхараты, предлагаемой историками.

Кстати, в другом месте Дронапарвы «подобия слонов», запряженные в ЖЕЛЕЗНУЮ колесницу, названы «страшными на вид пишачами С ЛОШАДИНЫМИ МОРДАМИ» [85], с. 353. Так что, скорее всего, тяжелые чугунные или медные орудия перетаскивались специальными лошадьми-тяжеловесами. Тем более что еще ниже книга Дронапарва уточняет: «Она (колесница — Авт.) имела восемь колес… Впряженные в нее КОНИ, подобные слонам, с красными глазами и ужасным видом…» [85], с. 372.

На рис. 1.65 показано трехдюймовое орудие с передком. У этой «железной колесницы» четыре колеса. Солдаты, правящие лошадьми, «восседают на колеснице». Как и описано в индийском Эпосе. На рис. 1.44 показано русское корабельное орудие на ЧЕТЫРЕХ КОЛЕСАХ. Далее, на рис. 1.66 приведена старинная гравюра А. Дюрера якобы 1518 года под названием «Пушка». Мы видим большую огнестрельную пушку на четырех колесах. Конечно, при желании такие орудия тоже можно было бы назвать «железными колесницами» на нескольких колесах. Что было бы в каком-то смысле верно, но сильно уводило бы читателя в сторону от сути дела. К чему, скорее всего, и стремились поздние редакторы Эпоса. Скрыть присутствие пушек на страницах Махабхараты.

Рис. 1.65. Орудие с передком на походе. Взято из [73], т. I, с. 446.

Рис. 1.66. Гравюра А. Дюрера якобы 1518 года, изображающая большую пушку на четырех колесах. Взято из [48], с. 536. Между прочим, перед пушкой стоит полководец в османском-атаманском казацком тюрбане (чалме). Опоры и поддержка ствола, сооруженные наверху пушки, придают ей сходство с натянутым луком: вместо стрелы — ствол орудия.

На рис. 1.67 показаны старинные русские орудия наряда XVI века. «Большим нарядом» именовалась тяжелая осадная и крепостная артиллерия. В состав полкового наряда входила собственно полевая артиллерия. «Орудия большого наряда имели крупные калибры (до 25 см)… В конце XVI века в русском войске насчитывалось до 3,5 тыс. орудий. Крупнокалиберные орудия стреляли до 3 верст» [17], т. 2, с. 14.

Рис. 1.67. Орудия русского военного наряда в XVI веке. Тяжелые осадные и крепостные орудия имели калибр до 25 см. Полковой наряд составляли легкие подвижные орудия калибром 9-10 см. «Снаряды для наряда были нескольких видов: сплошные (каменные и железные), РАЗРЫВНЫЕ (кувшины с зельем, т. е. порохом), ЗАЖИГАТЕЛЬНЫЕ (каменные ядра, облепленные горючим составом), СВЕТЯЩИЕСЯ… Иногда стреляли ядрами, облитыми свинцом» [17], т. 2, с. 14. Взято из [17], с. 14.

На рис. 1.68 изображены старинные русские пищали XVI века. Так называли тяжелые ружья и артиллерийские орудия [17], т. 2, с. 147.

Рис. 1.68. Русские пищали XVI века: пищаль — «Свиток» 1591 года, кольцевая пищаль XVI века, пищаль «Скоропея» 1590 года. «Ручные пищали были одноствольные и МНОГОСТВОЛЬНЫЕ… Стреляли из ручных пищалей, укладывая ствол на подставку. Пищали-орудия были стенобитные, применявшиеся при осаде, затинные — для обороны крепостей, полковые (соколики, волкопейки) и др. Калибр их был от 1,2 до 10 дм, длина 10–17 калибров; длина некоторых орудий доходила до 110 калибров» [17], т. 2. с. 148.

«Боевые колесницы героев-воинов везли четыре коня. Об этом рассказывается в Адипарве (190.15), в Удьйогапарве (48.50), в Дронапарве (145.81). Подробное описание упряжки содержится в Виратапарве (40.18–21). Колесница имела три дышла: правое, левое и заднее, к которым припряжены четыре коня. Один конь припряжен к правому дышлу, второй — к левому, третий припряжен слева к заднему дышлу и четвертый — справа к заднему дышлу» [82], с. 146. Такое описание прекрасно походит для медленной транспортировки тяжелого орудия на лафете при помощи нескольких лошадей-тягачей. Но абсолютно нелепо, если на мгновение допустить, что тут речь идет о бешеной скачке по полю боя четырех коней-рысаков, якобы лихо влекущих за собой колесницу-повозку со стоящим в ней воином (раскачивающимся, но ухитряющимся, тем не менее, очень метко стрелять направо и налево). Причем кони были припряжены к «колеснице» В НЕСКОЛЬКИХ РАЗНЫХ МЕСТАХ! Сразу приходит на ум басня о лебеде, раке и щуке, тянувших воз в разные стороны, в результате чего телега осталась на месте. Четыре лошади, привязанные В РАЗНЫХ ТОЧКАХ повозки могут благополучно везти ее вперед только в фантазии поэтов. Даже если на каждого такого коня посадить по кучеру, все равно добиться быстрого правильного движения, а тем более кавалерийского боевого маневрирования таким «экипажем-арбой» на поле боя не удастся.

«Нилаканта поясняет, что одну колесницу обслуживала свита из 10 слонов, 100 коней и 1000 пехотинцев» [81], с. 540. Не много ли для тележки? Даже если считать, что названные цифры преувеличены, «прикрепление» к каждому деревянному коробу такого количества персонала представляется нелепым. А вот обслуживание тяжелого огнестрельного орудия, например, огромных осадных стенобитных пушек, действительно требует больших усилий. Много лошадей для транспортировки, орудийный расчет, солдаты охраны, доставка и приготовление пороха, картечи, ядер и прочее и прочее. И вся «обслуга» должна постоянно обновляться во время боев. Лошади и люди гибнут, порох и картечь быстро расходуются.

Эпос сообщает, что каждое появление «боевых колесниц» на поле боя сопровождается ГРОХОТОМ. Нас уверяют, будто грохотали разболтанные и плохо смазанные колеса шатких дощатых повозок, когда они, подпрыгивая, бешено мчались по кочкам и трупам павших. Усомнимся в этом. Теперь становится совершенно ясно, что в Эпосе речь идет о ГРОХОТЕ ПУШЕК. Махабхарата говорит: «И ГРОМОМ КОЛЕСНИЦЫ Левши приведенное в трепет рассыплется во все стороны войско бхаратов» [77], т. 3, с. 107. Впрочем, поэтическое выражение «грохот колес» тоже могли употреблять как условный образ грохочущей пушки на колесах.

Махабхарата: «Его (колесница), о раджа, НАПОЛНИЛА ГРОХОТОМ СТОРОНЫ СВЕТА» [77], т. 8, с. 40.

А вот совсем откровенная картина пушечного сражения. «Стремительно выступил сын Бхарадваджи, могучий воин НА КОЛЕСНИЦЕ, И СРАЗУ ЗАДРОЖАЛА ЗЕМЛЯ СО СТРАШНЫМ ГУЛОМ… И ЗАТЕМ ГУСТАЯ, ЕДКАЯ ПЫЛЬ, ПОДНЯТАЯ ВЕТРОМ И ПОДОБНАЯ ШЕЛКОВОМУ ПОЛОГУ (РЫЖЕВАТО-БУРОГО ЦВЕТА), ЗАВОЛОКЛА НЕБО И СОЛНЦЕ (пороховой дым — Авт.). И С НЕБА, ХОТЯ И БЕЗОБЛАЧНОГО, ПОЛИЛ ЛИВЕНЬ ИЗ КУСКОВ МЯСА, КОСТЕЙ И КРОВИ… Падали на поле брани с ураганным вихрем и сотрясением СВЕРКАЮЩИЕ МЕТЕОРЫ, ОЗАРЯЯ (НЕБО) (ядра, картечь, пули — Авт.)» [85], с. 18–19. А также: «Затем появилась ГУСТАЯ ТЬМА И (ОКУТАЛА) КОЛЕСНИЦУ АРДЖУНЫ» [85], с. 74.

Перед нами — исключительно яркие картины. Пушечные залпы, рвущие в клочья человеческие тела и осыпающие все вокруг окровавленными кусками мяса. Ядра. Картечь. Свист пуль. Клубы едкого порохового дыма, заволакивающего батареи. Тяжкий грохот. Фонтаны огня, извергаемые жерлами пушек, мортир, гаубиц. Вопли ужаса. Особенно если раньше ничего подобного не видели. Разлетающиеся в щепки деревянные защитные сооружения [85], с. 101. Рушащиеся крепостные башни. А нас нестройным хором уверяют, будто здесь описан результат стрельбы из обычных «древних» луков обычными «древними» стрелами. С костяными наконечниками. Рыбьими или бычьими. Да пусть даже с железными. Усомнимся.

«В Вирата-Парван (IV кн.), в эпизоде „похищение коров“ (861-2376), описано сражение Арджуны с Дурйодханой и другими представителями рода Куру… гиперболически огромное оружие Арджуны, лук Гандива, НАВОДЯЩЕЕ ТРЕПЕТ ГРОМЫХАНИЕ ЕГО КОЛЕСНИЦЫ» [77], т. 2, с. 24.

Махабхарата: «ЗАЖГЛИСЬ ЕГО СТРЕЛЫ, КАК МОЛНИЙ ЗАРНИЦЫ, И ГРОМОМ БЫЛ ГРОХОТ ЕГО КОЛЕСНИЦЫ, А ЛУК — СЛОВНО ОГОНЬ» [80], с. 193.

Махабхарата: «Метнул в него стрелы, — И ОГНЕННО-АЛО ОРУЖИЕ АГНИ ТОГДА ЗАПЫЛАЛО» [80], с. 229. И далее: «Тогда Ашваттхаман МЕТНУЛ С КОЛЕСНИЦЫ свой стяг, ПОЛЫХАВШИЙ ПЫЛАНЬ-ЕМ ЗАРНИЦЫ. Древко полетело, ДРЕВКО ЗАБЛЕСТЕЛО И, КРЕПКО УДАРИВ СТРАШИЛИЩА ТЕЛО, РАЗБИЛОСЬ, — ПОДОБНО ТОМУ МЕТЕОРУ…» [80], с. 257.

Вот еще одно описание боевой колесницы. «Предстала великолепная колесница, управляемая Матали. РАССЕЯВ НА НЕБЕ МГЛУ (телеге такое вряд ли удастся, а вот огню пушек такое доступно — Авт.), как бы рассекая тучи, стороны света наполнив шумом, ПОДОБНЫМ ГРОХОТУ ОГРОМНОЙ ХМАРЫ; мощные палаши, СТРАШНЫЕ ПАЛИЦЫ, ПРИВОДЯЩИЕ В УЖАС, дивного изделия дротики, ЗАРЕВЫЕ СПОЛОХИ (опять пламя выстрелов — Авт.), ГРОМОВЫЕ СТРЕЛЫ, диски (? скорее всего, круглые ядра — Авт.), ГИРИ, БОЛВАНКИ (то есть опять-таки ядра — Авт.) (были на той колеснице); (ее движение сопровождали) порывы ветра, вихри, огромных туч громыханье. Там — очень страшные змии, с громадой тела и ПЫЛАЮЩЕЙ ПАСТЬЮ» [77], т. 3, с. 79. Могут сказать — древние поэты так живописно описали скрипучую повозку раджи на шатких осях. Мол, ее скрип ярко осветил ночь. Усомнимся и здесь.

По нашему мнению, индийская Махабхарата ариев = юриев описывает, скорее всего, огнестрельное оружие (пушки) на поле Куликовом. Но тогда естественно ожидать, что упоминания о пушках должны присутствовать и в русских источниках. И это действительно так. В книге «Новая хронология Руси», гл. 6. мы подробно рассказали об использовании пушек в Куликовской битве. Более того, они изображены на некоторых старинных иконах. Мы привели одну из таких икон, где, по-видимому, показана целая пушечная батарея в войске Дмитрия Донского, ведущая огонь по войскам Мамая. Кстати, со стороны Мамая никаких пушек не изображено. Не было ли это одной из основных причин поражения Мамая? Вероятно, Дмитрий Донской впервые применил огнестрельное оружие — пушки — во время Куликовского сражения. Чем и обеспечил себе успех. Несмотря на то, что войско Мамая было полностью профессиональным, а войско Донского — ополчением, то есть в определенной степени разношерстным и не столь спаянным долгой воинской тренировкой, — пушки обеспечили Дмитрию Донскому решительную победу.

Между прочим, при описании битв «античности» как Махабхарата, так и многие другие «древнейшие» источники часто говорят об использовании «боевых слонов». В некоторых случаях, может быть, на полях сражений в Индии действительно появлялись настоящие слоны. Хотя, надо сказать, восторженные рассказы, например, Тита Ливия о том, будто «античное» войско Ганнибала СО СЛОНАМИ ПРЕОДОЛЕВАЛО СНЕЖНЫЕ ГОРНЫЕ ПЕРЕВАЛЫ В ЕВРОПЕЙСКИХ АЛЬПАХ, звучат весьма странно. Военные историки, тем не менее, серьезно и тщательно анализируют «античный» головокружительный опыт переброски слонов по крутым и горным тропинкам. На которых лежал глубокий снег или лед [33], т. 1,с. 110.

Но теперь, когда мы понимаем, что «античные битвы» — это сражения XIV–XVI веков, в голову приходит следующая простая мысль. В некоторых случаях — а может быть даже и во многих — под «боевыми слонами» в старых летописях имелись в виду пушки. Известно, что средневековые орудия иногда назывались именами животных. Например, были пушки под названием «свинья», рис. 1.69, под названием «Лев», рис. 1.44в и т. п. На стволах пушек могли отливать изображения тех или иных свирепых существ, см. например, рис. 1.37а и рис. 1.37б. В целом, понятно, откуда взялись такие прозвища. Скажем, взбешенный кабан очень агрессивен. Иногда вслепую бросается вперед, не разбирая дороги. Но если были СВИНЬИ-пушки, и ЛЬВЫ-пушки, то почему бы не существовать и пушкам-СЛОНАМ? Разъяренный слон тоже очень опасное животное. Может быть, даже пострашнее кабана. Далее, в книге «Библейская Русь», гл. 4:10, мы показали, что в Библии пушки назывались «змеями». Вероятно потому, что змея опасна. И последнее замечание. Какая особенность слона сразу обращает на себя внимание? Хобот. Но ведь хорошо известно, что ствол орудия иногда называли «хоботом».

Рис. 1.69. «Легкое артиллерийское орудие XVI века „СВИНЬЯ“. По сравнению с кулевриной обладала большой дальностью стрельбы» [46], кн. 2, с. 216.

Пушки через горные перевалы Альп протащить можно. Это сделал в свое время выдающийся полководец А. В. Суворов. А вот живых слонов, надо думать, даже Александру Васильевичу не удалось бы перебросить через заснеженные Альпы. Так что «античный» Тит Ливий говорил, скорее всего, не настоящих живых слонах, а о пушках.

В связи с этим стоит отметить, что в Махабхарате для обозначения «слона» используется слово падат, другим значением которого является «змея», «змий»! [77], т. 6, с. 555. Как справедливо отмечает Б.Л. Смирнов, использование в обоих случаях ОДНОГО И ТОГО ЖЕ СЛОВА объясняется, скорее всего, «по ассоциации хобота-змея» [77], т. 6, с. 555. Так что в подлиннике Махабхараты слово падат означало, вероятно, змея-пушка со стволом-хоботом. Повторим, что «змеями» пушки назывались и в Библии, см. подробности в книге «Библейская Русь», гл. 4:10. Далее, в Махабхарате употребляется слово КАЛИНГА = слон, змея [77], т. 6, с. 589. То есть опять-таки одним и тем же словом обозначается и СЛОН и ЗМЕЯ. Между прочим, может быть, санскритское КАЛИНГА первоначально означало КАЛИТЬ, НАКАЛ, НАКАЛИТЬ или КАЛЕНЫЙ ОГОНЬ, что хорошо отвечает образу пушки, извергающей пламя, огонь, раскаленную картечь.

Теперь становятся ясными и такие, например, сцены из «античной» Махабхараты: «Произошла свирепая и страшная битва МЕЖДУ СЛОНАМИ… И в то время как они соприкасались своими телами и терлись друг о друга, ВОЗНИК ОГОНЬ, СМЕШАННЫЙ С ДЫМОМ от (такого) трения множества бивней о бивни… Они из-за ОГНЯ, ПОРОЖДЕННОГО ИХ БИВНЯМИ, ВЫГЛЯДЕЛИ ПОДОБНО ОБЛАКАМ, В СОПРОВОЖДЕНИИ МОЛНИИ, ЗАПОЛНИВШИХ НЕБОСВОД» [85], с. 51. Совершенно ясно, что описано пушечное сражение. Поздний редактор, стараясь хоть как-то затушевать орудийный грохот, звучащий со страниц Эпоса, вставил нелепое пояснение, будто огонь, произошел от «трения слонов телами». Историки упорно стараются не замечать подобных мест. Лишь наиболее критически настроенные из них начинают рассуждать о «гиперболизации». Дескать, нельзя понимать древних авторов буквально. Надо делать скидку на их необразованность и пещерную дремучесть. Усомнимся. По нашему мнению, никакой «гиперболизации» тут нет. Все проще. «Слоны» — это огнестрельные пушки. А «бивни», ИЗВЕРГАЮЩИЕ ОГОНЬ, — орудийные стволы-хоботы. Надо лишь изменить хронологию, и все встанет на свои места. Многочисленные якобы преувеличенные описания «античного» Эпоса сразу превратятся во вполне реальные картины средневековых пушечных сражений.

Подчеркнем, что подобные «огнестрельные мотивы» заполняют СОТНИ СТРАНИЦ Махабхараты. В этом отношении особенно показательна книга «Дронапарва» [85]. Уже хотя бы отсюда видно, какое глубокое впечатление производили пушки ариев = юриев не только на население колонизируемых земель, но и на летописцев самих ариев = юриев. Невозможно процитировать здесь все такие фрагменты. Мы ограничимся лишь отдельными примерами.

Теперь мы понимаем, почему в арийской Индии существовали две военные науки: «обычная» и «особая». При этом «особая наука владения оружием… СЧИТАЛАСЬ СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННЫМ ИСКУССТВОМ» [82], с. 158. Под особой наукой понималось, скорее всего, искусство владения огнестрельным оружием. В эпоху, когда новое и поразительное оружие было еще окружено ореолом таинственности, мастера «огненного боя» — пушкари — рассматривались, вероятно, как обладающие сверхъестественными познаниями. «В Адипарве Махабхараты (121. 21–22) рассказывается о том, что по просьбе брахмана Дроны Парашурама… отдал ему все свое оружие и передал навыки военной науки. Дрона обращается к нему со словами: „Благоволи же… отдать мне все без исключения виды оружия ВМЕСТЕ С ЗАКЛИНАНИЯМИ И ТАЙНАМИ ИХ ПРИМЕНЕНИЯ“» [82], с. 158.

«ТАЙНУ ПРИМЕНЕНИЯ» обычного меча вряд ли нужно было специально хранить в секрете. Меч был распространенным оружием. И многие владели искусством боя на мечах. А вот тайну приготовления пороха, картечи, правильной стрельбы из орудий и т. п. действительно следовало долго изучать и тщательно охранять от противника. Пока это оружие оставалось сравнительно новым, им владели немногие и секреты тщательно охранялись.

Недаром постоянно подчеркивается, что науке «о божественном оружии» в Индии была «придана МИСТИЧЕСКАЯ ОБОЛОЧКА, постигший же науку считался ОБЛАДАТЕЛЕМ сверхъестественных сил. Если бы Арджуна, главный герой Махабхараты, не изучил у своего отца — бога Индры (и других богов) различных видов БОЖЕСТВЕННОГО ОРУЖИЯ и не овладел тайнами их применения, то победа его, а вместе и войск пандавов, не была бы обеспечена» [82], с. 159–160.

Одна из самых больших книг Махабхараты — «Дронапарва» [85] — рассказывает о великой битве на поле Курукшетре [85], с. 461, то есть о Куликовской битве, как мы начинаем понимать. Однако стоит обратить внимание на следующий важный факт. На страницах Дронапарвы, наряду с главным стержнем повествования, разворачиваются сражения, в которых участвуют самые различные народы и племена. Список их названий и имен их героев довольно длинен. Как и библейская книга Иисуса Навина, огромная арийская Дронапарва, занимающая примерно 500 страниц современного плотного мелкого текста в книге крупного формата, посвящена описанию МНОЖЕСТВА БИТВ. Ее так и называют — «Книга баталий» [85], с. 460.

Сегодня считается, что все эти многочисленные схватки являются лишь составными частями великой битвы на поле Курукшетра. Но верно ли это? Что если в повествование о главном сражении Эпоса вплетены сведения о других войнах, происходивших в других местах и в другое время? Некоторая схожесть структуры библейской книги Иисуса Навина и арийской Дронапарвы наводит на мысль, что в Дронапарву, в седьмую книгу индийского Эпоса, попали события из эпохи, последовавшей за Куликовской битвой 1380 года, а именно — из эпохи османского-атаманского завоевания XV–XVI веков. Которое в некоторых летописях было названо завоеванием «земли обетованной». В частности, описано, вероятно, и повторное покорение османами-атаманами полуострова Индостан. А также — других, быть может, соседних с ним стран. Причем, это уже не колонизация, не простое продвижение ариев = юриев на малозаселенные, пустующие земли (как это было в XIV веке). О тех сравнительно мирных событиях повествуют другие книги Эпоса и Рамаяны. Дронапарва же рисует мрачные картины яростных столкновений. Где обе стороны уверенно владеют оружием, одинаково хорошо умеют сражаться. И у тех и у других есть пушки. Воины бьются до последнего. Потомки ордынцев первой волны сошлись с ордынцами второй, вновь накатывающейся волны завоевания.

Вот, например, описание финала одной из баталий: «(Воистину, Партха) заставил течь там свирепую реку, чьи стремительные потоки состоят из обильной крови. (Убитые) пехотинцы и кони, колесницы и слоны заменяли ей запруженные ими переходы через нее, ливни выпущенных стрел служили ей плотами, а волосы воинов составляли ее мох и прибрежную траву; ТЮРБАНЫ же воинов заменяли ей мелких рыб» [85], с. 161. И далее: «Неисчислимые безглавые туловища, еще встающие (сгоряча), были видны… повсюду в той СВИРЕПОЙ СХВАТКЕ» [85], с. 171. И далее: «Тот непреодолимый и неизмеримый океан колесниц, беспредельный и невозмутимый, где стрелы заменяют ему волны, а знамена — водовороты, где слоны служат ему крокодилами, а пехотинцы заменяют бесчисленных рыб… а раны и увечья заменяют ему грязь, (тот океан), покрытый ТЮРБАНАМИ (воинов) вместо черепах…» [85], с. 178. И далее: «В той ужаснейшей реке (крови — Авт.) стрелы заменяли мелких рыб, а копья и дротики — свирепых змей, мозг и мясо служили густой трясиной, а вместо лодок плавали безглавые тела» [85], с. 325.

При этом перечисляются противники, среди которых есть прежние соратники и даже родственники. Книга Дронапарва постоянно подчеркивает, что описываются братоубийственные войны.

Кроме того, сегодня считается, что Махабхарата описывает битву на поле Курукшетра (Кулак + Жертва) как длящуюся 18 дней. И в самом деле, книга Дронапарва распадается на 18 эпизодов-войн. Утром начинали сражение, с наступлением темноты заканчивали. На следующее утро схватка возобновлялась. В то же время, согласно русским летописям, Куликовская битва, хотя и была исключительно жестокой, но длилась ровно один день. Так может быть, не все 18 эпизодов-«дней» Махабхараты относятся к одной и той же битве — к Куликовской? Может быть, некоторые из эпизодов описывают ДРУГИЕ баталии, в разных географических местах?

Таким образом, не исключено, что здесь перед нами не только Куликовское сражение, но и некоторые последующие бурные события XV–XVI веков. Османское нашествие Моисея и Иисуса Навина = Дроны (Трояна, Троянца) = Магомета II = Арджуны (Орды Хана), а затем Сулеймана Великолепного.

Итак, вероятно, в арийскую Дронапарву включены также некоторые события из эпохи библейской книги Иисуса Навина. То есть османского-атаманского завоевания. Надо сказать, что описание битвы на поле Курукшетра в книге Дронапарва в некоторых местах явно перекликается с изложением Троянской войны Гомером. Вот, например, одно из таких мест Махабхараты. Пандавы изгнаны и странствуют вдали от своей родины, в дремучих лесах, как и «древне»-греческие аргонавты. Красавица Драупади ждет их возвращения, как и «древне»-греческая Пенелопа ждет возвращения из скитаний своего мужа Одиссея. До пандавов «дошла весть о том, что могучий царь панчалов Друпада объявил: „ТОМУ, КТО ПОБЕДИТ НА СОСТЯЗАНИИ В СТРЕЛЬБЕ ИЗ ЛУКА, Я ОТДАМ В ЖЕНЫ СВОЮ ДОЧЬ, СМУГЛУЮ КРАСАВИЦУ ДРАУПАДИ“. Пандавы, переодетые отшельниками-брахманами, прибыли на состязание. Никто из царей и знаменитых воинов, а среди них и Дурьйодхана, не сумел натянуть тетиву исполинского лука и поразить стрелою цель через малое кольцо. Это сделал Арджуна, и Драупади возложила на него венок в знак того, что станет его женой» [80], с. 64.

Но ведь это — известная «античнейшая» сцена возвращения гомеровского Одиссея домой, к Пенелопе, под видом изможденного странника. Как раз в то время группа назойливых женихов требует от Пенелопы выбрать одного из них себе в мужья. Она соглашается выйти замуж, но лишь за того, кто сможет из мощного лука Одиссея поразить цель сквозь кольцо. Однако никому не удается даже натянуть лук. И тут Одиссей принимает участие в состязании. Он успешно натягивает огромный лук, поражает цель, преображается, становится вновь прежним Одиссеем и изгоняет женихов из дома Пенелопы. Совершенно очевидно, что в индийском Эпосе Одиссей описан в данной сцене под именем Арджуны. А «древне»-греческая Пенелопа — под именем «древне»-индийской Драупади.

Некоторые любопытные параллели между индийской Дронапарвой и «древне»-греческой «Илиадой» Гомера отметил также В. И. Кальянов, см., например, [82], с. 461. Кроме того, в XIX веке «известный немецкий санскритолог А. Вебер и несколько его последователей нашли много общего в образах Агамемнона и Сугривы, Патрокла и Лакшманы, Одиссея и Ханумана, Гектора и Индраджиты и предположили, что мотивы похищения Ситы и похода на Ланку (Илион = Трою? — Авт.) скалькированы с похищения Елены и похода на Трою у Гомера» [80], с. 13. Однако пока мы не анализировали подобные параллели и надеемся сделать это в дальнейшем.

Надо сказать, что современные историки заметно нервничают, когда им указывают на явные соответствия между санскритской Махабхаратой и «древне»-греческим эпосом. Сегодня подобные исследования А. Вебера и других санскритологов XIX века голословно объявлены «неправильными». Пишут так: «В настоящее время теория заимствования по многим историко-литературным и ХРОНОЛОГИЧЕСКИМ соображениям… признана несостоятельной» [80], с. 13. Все ясно. Обнаруженные параллели противоречат скалигеровской хронологии. Для ее спасения и объявили (декларативно) все такие исследования вредными. Параллели не искать! А если уж они совсем очевидны, то их следует тут же признавать «случайными», «малозначащими». Или, чтобы звучало сильно по-научному: объясняемыми «НЕГЛАСНЫМИ ЗАКОНАМИ устного эпического творчества» [80], с. 13. Были, мол, такие таинственные законы — НЕГЛАСНЫЕ. Безвозвратно утерянные в древности и потому сегодня уже никому не известные. Вот они-то, наверное, все-все и объясняют.

А еще увиливают так: «Древнеиндийский эпос и похож и решительно непохож на другие эпосы» [80], с. 13. Получается, что, когда надо, говорят: «похож». А через минуту заявляют: «решительно не похож». Такая вот удобная «научная позиция». Так и живут. К сожалению, объективных критериев в скалигеровской «исторической хронологии» нет и, похоже, никогда не было.

4.9. Куликовская битва была сражением за принятие христианства в качестве единственной государственной религии во всей огромной «Монгольской» империи

Исследуя хронологию древности, мы неоднократно сталкивались с описаниями Куликовской битвы на страницах самых разных источников.

1) Во-первых, огромное внимание ей уделяется в русских летописях, см. нашу книгу «Новая хронология Руси», гл. 6. Куликовская битва считается чуть ли не самым главным военным событием средневековой русской истории. Н.М. Карамзин писал: «Но прежде описания ЗНАМЕНИТЕЙШЕГО ИЗ ВОИНСКИХ ПОДВИГОВ ДРЕВНЕЙ РОССИИ предложим Читателю…» [59], кн. 2; т. 5, гл. 1, столбец 30. Далее Н.М. Карамзин рассказывает предысторию битвы.

2) Мы показали, что Куликовская битва описана на страницах книг венецианского путешественника Марко Поло, см. «Империя», гл. 14:12.8.

3) Куликовское сражение было известно западно-европейским хронистам, например германским, как известная «битва при Земпахе», см. «Реконструкция», гл. 13:11.

4) И вот, наконец, мы столкнулись с тем, что Куликовская битва под именем «битва на поле Куру» является одним из главных событий колоссального «древне»-индийского Эпоса Махабхарата. Например, академик Баранников определял Махабхарату как «сказание о ВЕЛИКОЙ ВОИНЕ» [77], т. 4, с. 6.

5) Как мы подробно рассказываем в нашей книге «Крещение Руси», Куликовская битва отразилась также и на страницах «древне»-римских источников. Там она представлена как битва «античного» императора Константина (= Дмитрия Донского) с императором Максенцием или Максимином (= Мамаем = Вельяминовым). На рис. 1.70, рис. 1.71, рис. 1.72 мы приводим известную картину Джулио Романс «Победа Константина над Максенцием у Понте Мильвио».

Рис. 1.70. «Победа Константина над Максенцием у Понте Мильвио». Картина Джулио Романо (левая ее часть). Ватикан. Зал Константина. Взято из [105], с. 382, илл. 360.

Рис. 1.71. «Победа Константина над Максенцием у Понте Мильвио». Картина Джулио Романа (центральная ее часть). Ватикан. Зал Константина. Взято из [105], с. 382, илл. 360.

Рис. 1.72. «Победа Константина над Максенцием у Понте Мильвио». Картина Джулио Романа (правая ее часть). Ватикан. Зал Константина. Взято из [105], с. 382, илл. 360. Отметим, что сражение происходит на берегу реки.

Возникает законный вопрос: Почему именно этой битве придавалось такое большое значение? В конце концов, в истории «Монгольской» = Великой Империи было много войн и сражений. Но почему-то именно Куликовская битва вновь и вновь притягивала к себе внимание летописцев. Причем, живших в самых отдаленных частях Великой Империи. В чем дело?

Наши исследования позволяют предложить следующее объяснение. Являющееся пока предположительным, но, на наш взгляд, достаточно обоснованным.

Куликовская битва 1380 года была не только междоусобной, но, по сути, и РЕЛИГИОЗНОЙ БИТВОЙ. А именно — СРАЖЕНИЕМ ЗА ПРИНЯТИЕ ХРИСТИАНСТВА В ВЕЛИКОЙ = «МОНГОЛЬСКОЙ» ИМПЕРИИ. В Азии, Европе, Африке. А после XV века — и во вновь колонизированной Америке.

Данная мысль представляется нам очень важной. Согласно нашим результатам, Андроник-Христос жил в XII веке н. э. Русь в первый раз приняла христианство еще при жизни Христа, вероятно, от него самого, см. книгу «Царь Славян». Таким образом, ко времени Куликовской битвы в 1380 году на Руси христианство существовало уже около трехсот лет. Но в конце XIV века наступило время крупных перемен в Империи. В том числе, и религиозных. Царившее до того «родовое» христианство первых царей Империи (принадлежащих к роду Христа) после Куликовской битвы уступило место другому — апостольскому — христианству. То есть христианству учеников Христа, его апостолов. Вместо прежнего родового христианства родственников Христа — узко-родовой веры царской семьи, для которой Христос был, так сказать «семейным богом». И то и другое христианство было действительно христианством, поскольку люди исповедовали веру в Христа, праздновали христианские праздники, имели христианское богослужение (хотя, возможно, в чем-то разное). Тем не менее, в некоторых вопросах два христианских течения сильно разнились. В конце концов, это привело к их резкому столкновению. Развязка произошла в конце XIV века, в эпоху Куликовской битвы. См. подробности в наших книгах «Царь Славян», «Начало Ордынской Руси» и «Крещение Руси».

Наша реконструкция вкратце такова. Царь-хан Дмитрий Донской возглавлял силы православного апостольского христианства. Хан Мамай был во главе родового христианства, впоследствии заклейменного победителями как «язычество». Дмитрий Донской и Мамай сошлись на Куликовом поле. Религиозный спор решился в кровавом сражении двух соперничавших правителей.

Дмитрий Донской победил. С этого момента апостольское православное христианство стало государственной религией во всей Великой = «Монгольской» Империи.

Такова, вкратце, наша реконструкция. Посмотрим, подтверждается ли она источниками. Оказывается, да. Судите сами.

На поле боя сошлись Дмитрий Донской и Мамай. Естественно, они призывают себе на помощь своих богов. К кому же они обращаются?

Начнем с Дмитрия Донского. Здесь все понятно. Он воюет под знаменем Христа. При этом святой Сергий Радонежский благословляет князя, а двум инокам — Пересвету и Ослябе — которых Сергий отправляет вместе с ним на битву, старец вручает некие «схимы с крестом». Сообщается следующее: «Он тотчас же повелел Пересвету и Ослябе изготовляться на дело ратное. С радостию приняли доблестные иноки повеление своего любимого старца игумена, а он приказал им, В ЗАМЕНУ ЛАТ И ШЛЕМОВ, ВОЗЛОЖИТЬ НА СЕБЯ СХИМЫ, УКРАШЕННЫЕ ИЗОБРАЖЕНИЕМ КРЕСТА ХРИСТОВА: „вот вам, дети мои, ОРУЖИЕ НЕТЛЕННОЕ“, говорил при сем Преподобный: „да будет оно вам ВМЕСТО ШЛЕМОВ И ЩИТОВ БРАННЫХ!“… Благословив крестом и окропив еще раз освященной водою Великого Князя…» [50], с. 169.

Сообщается также следующее: «В недавнее время, именно в 1888 году, в Церковно-Археологический Музей при Киевской Духовной Академии в числе прочих древних вещей был пожертвован деревянный восьмиконечный крест, длиною около полуаршина, в серебряном вызолоченном окладе. На этом окладе ученые любители старины разобрали такую надпись: „Сим крестом благословил Преподобный Игумен Сергий Князя Дмитрия на погана царя Мамая и рек: СИМ ПОБЕЖДАЙ ВРАГА. В лето 1380 августа 27 дня“… прилагаем здесь же изображение этого креста» [50], с. 110. Мы приводим крест Сергия (как считается — подлинный) на рис. 1.73. Однако вряд ли перед нами действительно подлинник. В нашей книге «Крещение Руси» мы подробно объясняем, что именно в данном случае имелось в виду под словом «крест».

Рис. 1.73. «Сим Крестом благословил Преподобный игумен Сергий Князя Димитрия на погана царя Мамая» [50], вклейка между с. 170–171.

Итак, нет сомнений, что Дмитрии Донской выступает на битву под знаменем Христа. Его поддерживает апостольская православная церковь.

Как мы уже говорили, победа Дмитрия Донского над Мамаем нашла свое отражение на страницах «древне»-римских источников как победа императора Константина над Максенцием якобы в 312 году (см. подробности в книге «Крещение Руси»). На рис. 1.74 мы приводим крест со знамени Константина. Крест выполнен в виде монограммы Христа «ХР». «Легенда говорит, что этот знак был внушен императору самим небом и сопровожден словами „In hoc signo vinces“ (Под этим знаком победишь)» [5], с. 205.

Рис. 1.74. «Хрисмон (или монограмма Христа, составленная из двух первых букв греческою написания Христос), привидевшийся Константину и легший в основу его знамени… Знамя с хрисмоном, действительно, принесло Константину победу над Максенцием. Это случилось в 312 году…» [5], с. 205.

А теперь обратимся к Мамаю. Кого из богов он призывает себе на помощь? Романовские историки потратили немало сил, чтобы убедить нас, что Мамай и его соратники были, дескать, «погаными татарами, бусурманами». Людьми, или не имеющими никакого представления о Христе, или относящимися к Христу крайне враждебно. Как мы еще в 1995 году показали в нашей книге «Новая хронология Руси, Англии и Рима», гл. 6, все было совсем не так. Мамай и его профессиональные воины были такими же предками современных русских и татар — то есть казаками-ордынцами — как и Дмитрий Донской со своим ополчением. Более того, как сообщает Н. М. Карамзин, мамаевцы призывали себе на помощь богов, которых сегодня исследователи рассматривают как СЛАВЯНСКИХ БОГОВ. Этим богам, как считается, наши славянские предки поклонялись до принятия христианства. Мы цитируем: «Тут сказано, что Мамай ушел только с четырьмя воинами. ГЛУПЫЕ БАСЕННИКИ (никак не может удержаться Н.М. Карамзин от пропагандистского нажима на читателя, поскольку сам он уже обучен скалигеровско-миллеровской хронологии — Авт.) прибавляют, что ОН (Мамай — Авт.) ПРИЗЫВАЛ БОГОВ ПЕРУНА, СОЛОВАТА, МОКОША, ИРАКЛИЯ И ХОРСА!» [59], кн. 2, примечание 79 к т. 5, гл. 1, столбец 30.

Таким образом, для «поганого» Мамая его родными богами были, оказывается, БОГИ СЛАВЯНСКИЕ. Поясним, в чем тут дело. Летописи действительно называют войска Мамая «погаными», то есть язычниками. Но в книге «Царь Славян» мы уже высказали мысль, что древнее «язычество» было на самом деле тоже христианством. Только другим. После принятия в Империи апостольского христианства (в конце XIV века) побежденное родовое христианство было заклеймлено победителями как «поганое язычество». В то время данный ярлык отражал, вероятно, очень непростую, непримиримую борьбу двух ветвей старого христианства. Потом борьба затихла. Апостольское христианство победило, а прежнее, родовое христианство ушло в небытие. Но яростные ярлыки на страницах первоисточников остались. Последующие поколения историков наивно восприняли их слишком буквально. И сделали вывод, что «поганые язычники» совсем не верили в Христа. Они ошиблись. Верили. Но — по-другому. И называли его, кстати, не только Христом, но и другими, уже забытыми сегодня именами. Например, Хорсом, Хором, Колядой, Родом. См. наши книги «Царь Славян», «Начало Ордынской Руси» и «Крещение Руси».

Летописи все же нехотя сообщают, что, будучи разгромлен, Мамай признал величие ХРИСТИАНСКОГО БОГА. То есть — как бы стал христианином (а может быть, был им и раньше). По крайней мере, в таком смысле можно понять следующие слова летописи: «Скоро все татарское полчище обратилось в дикое бегство. Сам Мамай, охваченный ужасом, воскликнул с тоской: „Велик Бог христианский!“ и бежал без оглядки» [96], кн. 1, ч. 2, с. 807.

Итак, согласно нашим результатам, Куликовская битва 1380 года была сражением за установление апостольского христианства в качестве единой государственной веры во всей Великой = «Монгольской» Империи. Включая ее многочисленные далекие провинции и колонии. Именно это и описано в римских хрониках как знаменитое принятие христианства в Римской Империи при Константине Великом. А в русских летописях — как знаменитое крещение Руси при великом князе Владимире Красное Солнышко.

На самом деле, как это правильно отмечено в старых церковных текстах, крещение Руси при великом князе Владимире было далеко не первым. Первым считалось Крещение Руси апостолом Андреем. То есть — как мы показали в нашей книге «Царь Славян» — КРЕЩЕНИЕ РУСИ САМИМ ХРИСТОМ в XII ВЕКЕ Н. Э. Поэтому, кстати, пышные празднования «тысячелетия крещения Руси» в 1988 году были преждевременными. В 2005 году со времени первого крещения Руси (в XII веке) прошло лишь немногим менее 850 лет. Со времени же последнего крещения Руси (в XIV веке) — то есть принятия апостольского христианства взамен родового — около 640 лет.

В качестве «языческо-христианского» примера мы приводим на рис. 1.75 рисунок Збурчского идола. Считается, что он изображает вендского бога Свентовита, о котором рассказывают, например, Гельмольд и Саксон Грамматик. «Этот вендский бог имел свое святилище и своего многоголового идола в Арконе на Рюгене, где датский король Вальдемар в 1168 г. (якобы — Авт.) уничтожил его храм и изображение. Этот бог пользовался высоким почетом… В последнее время утверждают, что этот Свентовит БЫЛ ВОВСЕ НЕ ЯЗЫЧЕСКИЙ БОГ, А ХРИСТИАНСКИЙ СВ. ВИТ; во всяком случае, культ его (то есть христианского святого Витта — Авт.) на Рюгене содержит в себе некоторые языческие обычаи» [125], т. 2, с. 431. Известно, что христианство иногда приобретало весьма своеобразные оттенки под влиянием местных особенностей. Многие из которых объявили потом «языческими».

Рис. 1.75. «Збручский идол», обнаруженный в 1848 году в реке Збруч (приток Днестра) [18], т. 16, с. 537. Согласно [125], т. 2, с. 431 это был «языческий бог Свентовит». Считается, что изображение Свентовита находилось также и на острове Рюген в Балтийском море. В то же время, высказывалось и другое мнение: «збручский идол» изображение ХРИСТИАНСКОГО СВЯТОГО Вита («Свентовита»). Далее, уверяют, что «идол» на Рюгене и збручский «идол» были повержены, дескать «давным-давно». Однако, скорее всего, речь идет о погроме эпохи Реформации XVII–XVIII веков, когда мятежные западно-европейские наместники, отложившиеся от Руси-Орды, уничтожали славянскую основу прежде единой Великой = «Монгольской» Русской Империи. Взято из [125], т. 2, с. 431. См. Л. Леже: Svantovit et les dieux en «Vit». R. H. R., 1896.

А теперь вернемся к Бхагавадгите. Сейчас мы начинаем значительно лучше понимать ее происхождение. Б.Л. Смирнов писал: «Характерна черта, развиваемая Махабхаратой и безмолвно принимаемая Гитой: ДУРИОДХАНА (то есть Мамай — Авт.) ВЫБРАЛ ФИЗИЧЕСКУЮ СИЛУ НЕСМЕТНЫХ ПОЛЧИЩ, АРДЖУНА (то есть Орда-Хан, Дмитрий Донской — Авт.) ЖЕ ВЫБРАЛ ПОМОЩНИКОМ КРИШНУ (Христа! — Авт.), но только как нравственную силу, ибо Кришна участвует в битве (на поле Куру = Куликовом — Авт.) только КАК РУКОВОДИТЕЛЬ, а не как физический исполнитель. Более того, Арджуна (Донской — Авт.) говорит, что он не хочет физической помощи Кришны (Христа — Авт.), а только нравственной, так как стремится сам заслужить славу победы… Вот почему так настойчиво подчеркивается ТОЖДЕСТВО КРИШНЫ И АРДЖУНЫ… Поэма показывает колесницу Арджуны, влекомую белыми конями ПОД УПРАВЛЕНИЕМ САМОГО КРИШНЫ» [77], т. 2, с. 40. Вообще, вся Бхагавадгита является беседой Кришны с Арджуной. Причем, не просто беседой, а развернутым изложением в виде вопросов и ответов Учения Кришны применительно к повседневной жизни. Таким образом, перед началом грандиозного сражения бог Кришна подробно излагает Арджуне (Орде-Хану?) и его войскам свое учение. Можно сказать, что Бхагавадгита является «Евангелием ариев = юриев», в котором христианство изложено в несколько необычном для нас индийском варианте. В некоторых случаях оно даже дополняет известные сегодня канонические Евангелия.

Такая картина в точности отвечает сути дела. Ордынские войска хана Дмитрия Донского = Арджуны под знаменем Кришны (то есть Христа) сошлись в битве с ордынскими же войсками хана Мамая = Дурйодхана. Исповедовавшими другое, «языческое» христианство. Получается, что Бхагавадгита является как бы грандиозным манифестом побеждающего христианского учения (конечно, в специфическом изложении ариев = юриев), впервые официально вознесенного на знамена всей огромной Великой = «Монгольской» Империи.

Теперь становится куда понятнее и следующая характеристика «злокозненного Дурйодханы, своей ЗЛОЙ ВОЛЕЙ стянувшего на поле битвы весь род Куру и Пандавов, лихорадочно напрягающего силы В ПОСЛЕДНЕЙ РЕШИТЕЛЬНОЙ СХВАТКЕ» [77], т. 2, с. 40. Прежние «языческо»-христианские боги Империи — Перун, Соловат, Мокош, Ираклий, ХОРС и другие (среди которых были и имена того же Христа — но принадлежащие другой христианской традиции), «проиграли» схватку на Куликовом поле. И в результате были вытеснены из верхних слоев власти Великой Империи XIV–XVI веков. Просуществовав, впрочем, кое-где вплоть до XX века в качестве народных, уже более не признаваемых властью, богов.

Между прочим, Бхагавадгита часто называет КРИШНУ также именем ХРИШИКЕША, см., например, [77], т. 2, с. 207. В последнем, вероятно, также звучит слово ХРИСТОС, если вспомнить о переходах С и Ш друг в друга.

5. Библейские события XV–XVI веков на страницах Махабхараты