– Кого? – опешила Яна.
– Демона. Он уже показывался тебе?
Яна, не ожидая подобного вопроса, растерялась и кивнула. Ника откинулась обратно на спинку дивана и ухмыльнулась:
– Чем дольше украшения находятся у одного человека, тем сильнее становится демон. Особенно когда у этого человека не пресная и скучная жизнь, когда демону есть чем питаться. А у тебя, моя девочка, жизнь никогда не была скучной.
Значит, то был не сон. Демон на самом деле являлся Яне, она разговаривала с ним. Он становится сильнее, но и она наверняка тоже. Ей нужно всего лишь загадать желание.
Яна решила не торопиться. Пока она не знает, что именно задумали маг и Ника, а за желанием может последовать расплата. И пока расплаты Яна боялась сильнее, чем планов Ники. Пусть желание останется козырем в ее рукаве.
Хлопнула входная дверь, и в дом вернулся маг. В его руках Яна увидела большое охотничье ружье и испуганно отступила назад. Она знала, что у него есть оружие, ведь из чего-то же он стрелял в Воронова, но, увидев ружье, все равно испугалась.
– Все готово, – возвестил маг.
Ника тут же поднялась с дивана, на лице ее мелькнула улыбка предвкушения. И это не сулило Яне ничего хорошего.
– Идем, – велела Ника.
– Куда? – спросила Яна, не двигаясь с места.
– Настало время веселиться, – хмыкнул маг.
– Что вообще происходит?! – не выдержала Яна, отступая назад, в спальню. – Что вы задумали? Какая, черт побери, книга, какая кульминация? Я не буду в этом участвовать.
Ника посмотрела на нее, как на малое дитя, склонила голову на бок и улыбнулась.
– Увы, у тебя нет выбора. У тебя никогда не было выбора, милая. Так распорядилась судьба. Именно ты была выбрана на эту роль с рождения.
– На какую роль? – в отчаянии воскликнула Яна, мысленно убеждая себя не реветь. Нет, она не расплачется перед этими сумасшедшими!
Ника вернулась назад, словно передумала выходить на улицу, обернулась к Яне.
– Видишь ли, когда я отдавала демонические украшения Тае Кремневой, я не знала, что из этого получится. И даже когда вы с ее сыном получили один на двоих дар, я тоже этого не знала. И, если бы не Витя с его собственным даром, никогда бы и не узнала. Но демон не отпускает своих жертв до конца, он любит играть с ними. Даже правильно избавившись от его украшений, ты только лишаешь его возможности убить тебя, но он продолжает тебя видеть, продолжает питаться твоими эмоциями. Чем дольше украшения пробудут у тебя, тем сильнее будет его влияние, даже если ты освободишься от демона. Все эти двадцать лет он словно шептал мне, что я чего-то не знаю, что есть некая косвенно связанная со мной история, из которой я, сценарист по жизни, могу сделать настоящий шедевр. И вот однажды Витя, с которым мы так или иначе поддерживали связь все годы, сказал мне, что нашел эту мистическую нить, за которую я смогу наконец распутать весь клубок. Это было сложно, ведь нити, связывающие нас всех, очень тонкие.
Ника вдруг шагнула к Яне, схватила ее за предплечье и потянула вперед, к выходу из дома. Маг красноречиво вскинул ружье, идя последним, и Яне пришлось послушаться.
– Дело об убийстве Таи вел другой следователь, не Петя, но однажды я встретила его, выходя из Следственного комитета, – продолжала рассказывать Ника, ведя Яну куда-то за хозяйственные постройки во дворе. – Я ведь в некотором роде была одной из последних подруг Таи, меня вызывали на допрос, спрашивали, какие отношения были у нее с мужем. И вот так я однажды встретила Петю. Он влюбился в меня, и вскоре мы поженились. Понимаешь теперь, как тонки нити, связывающие нас?
– Как правильно избавиться от демона? – спросила Яна, стараясь исподтишка рассмотреть двор. Неделю назад она не ставила себе задачу ничего здесь запомнить, не знала, что пригодится.
– Возможно, тебе это уже не понадобится, – усмехнулась Ника.
– Кстати, насчет демона, – напомнил маг, все еще шедший позади.
– Да, ты прав. – Ника остановилась. – Мы должны сделать так, чтобы девчонка не могла загадать желание. Иначе это будет нечестно с ее стороны.
Яне хотелось заорать, что во всем происходящем и так нет ничего честного, но она промолчала, остановленная происходящим: Ника подошла к стене сарая, вытащила из него что-то и полоснула себя по ладони. Горячая кровь брызнула в стороны, и прежде, чем Яна успела бы отшатнуться, Ника протянула руку и схватила ее за волосы. Яна ойкнула, дернулась, но Ника держала крепко, размазывая кровь по ее волосам. Магу даже не пришлось как-то калечить себя, он лишь подковырнул пальцем уже засохшую коросту на щеке, тоже выпачкал пальцы в собственной крови и потянулся к Яниным волосам.
– Что вы делаете? – Яна отчаянно пыталась вырваться, но лишь делала себе больно.
– Ставим преграду между тобой и демоном, – ухмыльнулась Ника, наконец отпуская ее. – Кровь тех, кто был связан с демоном, но избавился от него, не позволит ему услышать твое желание. А чтобы ты не могла ее смыть или стереть, мы оставили метку на волосах. Теперь игра будет честной.
Дуло ружья ткнуло Яну в спину, и ей пришлось идти вперед.
– Сейчас вы с Витей пойдете в лес, – прояснила Ника свою задумку. – И выйдет оттуда только кто-то один. Это и есть кульминация. Противостояние протагониста и антагониста, как в любом хорошем произведении.
– Разве автор не должен любить своего героя? – в отчаянии спросила Яна. – Ведь у меня же нет никаких шансов!
– Шансы есть всегда, – твердо сказала Ника. – А авторская любовь, девочка моя, страшная вещь: на долю любимчиков выпадают самые сложные испытания. Увы, не во всех книгах побеждает добро, так что тебе придется постараться, чтобы выжить.
Они остановились на опушке леса, и Яна вдруг поняла, что это не сон, не игра. Все происходит по-настоящему. По-настоящему она сейчас пойдет в темный лес, по-настоящему за ней начнет охоту маньяк с ружьем. Паника подступила к горлу, мешая вдохнуть, но Яна снова не разрешила себе плакать. Не доставит она им такого удовольствия.
– Хорошая девочка, – похвалила Ника. – Герои не должны плакать.
– Я не герой! – выкрикнула Яна. – Это вы ненормальная! Толку с вашего произведения? Вы никогда не сможете его напечатать или поставить на сцене, все сразу поймут, кто вы!
– Ты преувеличиваешь человеческие умы, – вздохнула Ника. – Но даже если и так. Вспомни, как много сейчас выходит книг и фильмов о настоящих маньяках. И все становятся бестселлерами. Люди обожают чужие страдания. В этом они ничем не лучше демона: питаются чужим страхом и болью. Моя задача в таком случае будет просто жить в какой-нибудь стране, которая меня не выдаст, и наслаждаться славой.
Маг вытащил из кармана пистолет и протянул Яне и ружье, и пистолет.
– Выбирай. Игра должна быть честной.
Яна отступила на шаг назад. Казалось, если она возьмет оружие, назад дороги не будет, а пока она стоит перед ними с пустыми руками, что-то еще может случиться, что спасет ее. Конечно же, это было не так.
– Ты же умеешь стрелять, – не спросил, а будто бы подсказал маг.
Стрелять Яна умела. У папы был пистолет, и однажды ей удалось уговорить отца научить ее стрелять. Он много лет сопротивлялся, но, когда она поступила в университет и он понял, что она не откажется от идеи стать следователем, сдался. У Яны обнаружился определенный талант. Она почти сразу научилась попадать по мишеням, и чем больше тренировалась, тем лучше у нее получалось. Из ружья же стрелять ей не доводилось, она не знала, насколько стрельба из него отличается от стрельбы из пистолета, получится ли у нее целиться так же хорошо. Получится ли у нее вообще целиться в живого человека! Тем не менее, выбора ей не оставляли. В нее-то определенно целиться будут.
Яна не могла заставить себя взять оружие, из которого застрелили Воронова. Там ведь останутся ее отпечатки, сможет ли она потом доказать, что стреляла не она?
«Яна, не о том сейчас надо думать!» – заорал внутренний голос, и Яна послушала его, протянула руку за пистолетом. В глубине души она ждала, что маг сейчас спрячет оружие и скажет, что пошутил, что оно ей не положено, однако он честно вложил пистолет в ее ладонь.
Металл обжег кожу, но Яна заставила себя сжать пальцы. Она попробовала отключиться от происходящего, перестать быть собой, перестать быть той Яной Васильевой, которой была девятнадцать лет до сегодняшней ночи. Сейчас она не Яна, она – та, кому надо выжить в лесу против маньяка с ружьем. И для этого все средства хороши.
– А теперь – беги, – посоветовал маг. – Я буду целиться в тебя, пока вижу, если остановишься – выстрелю. И имей в виду, в этом лесу случалось много всякого…
– Беги, – повторила Ника, глядя на нее с почти материнской любовью.
И Яна побежала. Что еще ей оставалось? Она бежала, задыхаясь от ужаса, сжимая в руке пистолет и почему-то больше всего боясь его выронить. В глубине души она знала, что не сможет выстрелить в человека, но боялась сейчас потерять, словно он был той единственной ниточкой, которая могла ее спасти. Но, справедливости ради, лучше бы в ее руке сейчас был телефон.
Яна добежала до спасительной темноты деревьев, нырнула в лес, но не остановилась. Знала, что, как только она скрылась в темноте, маг сорвался с места и последовал за ней. Если секунду назад он просто целился в нее, то теперь началась охота, и, едва она снова окажется у него на прицеле, он выстрелит. В серьезности его намерений Яна не сомневалась. Ника, быть может, и не выстрелила бы, ее поведение давало понять, что себя она постарается выгородить, а вот маг по-настоящему болен.
Ветки били ее по лицу, кустарники хватали за ноги, пытаясь остановить, но Яна бежала вперед, пока не закончилось дыхание. И только когда с очередным вдохом в легкие не попало воздуха, а очередной куст все-таки смог повалить ее, Яна покатилась в какой-то овраг и осталась лежать на дне. Ей нужна минутка. Ей нужна минутка, чтобы передохнуть. Чтобы мысли в голове перестали кружиться неровным роем, а ноги смогли двигаться дальше.