– Каримов мертв, – сообщил Никита, хотя она наверняка об этом знала. – Ваш муж, возможно, выживет. Из-за вас погибли два моих друга и едва не погибла любимая девушка. Зачем все это было?
Вероника Антоновна смотрела на него долго и внимательно, будто сама хотела что-то прочитать на его лице, а потом внезапно сказала:
– Тебя ведь не это интересует. Задай тот вопрос, на который действительно хочешь знать ответ, и я отвечу.
Никита на мгновение прикрыл глаза, собираясь с мыслями. Она почти права, ему важно знать, не зачем она все это придумала, а почему. Но напрямую он не спросит. Пойдет обходными путями.
Он снова открыл глаза, посмотрел на нее.
– Зачем вы дали моей матери про́клятые украшения?
По губам Вероники Антоновны скользнула удовлетворенная ухмылка.
– Потому что нет в мире большего горя, чем матери хоронить своего ребенка.
Она даже не пыталась быть искренней, словно нарочно сказала так, чтобы Никита понял: не это истинная причина. Она снова заставляла его играть по ее правилам, но Никита слишком сильно хотел знать ответ, чтобы противиться. И даже не удивился тому, что она знает, какое именно желание загадала его мать. Даже если этого не помнит сама Вероника, наверняка рассказал Виктор. Для того не было секретов, которые он не мог бы узнать.
– Неправда. Не это было причиной, – сказал Никита то, чего она ждала. – Вы хотели избавиться от демона, ведь так? Загадали желание и отдали украшения другому человеку. Но почему именно моей матери? Вы отдаете себе отчет в том, что сломали жизнь целой семье?
Едва ли сейчас стоило взывать к совести человека, который развлечения ради придумал хитроумную схему и убил человека. Пусть Саша оказался случайной жертвой, но смерть Леры была задумана Вероникой давно. Леры и, возможно, Яны. Или мага, смотря кому из них повезет больше. Но Никите важно было понять одну вещь: всегда ли Вероника была такой беспринципной или же это влияние демона. Она сказала Яне, что чем дольше украшения хранятся у одного человека, тем больше будет воздействие демона, даже если избавиться от про́клятого комплекта. Никита хотел знать, правда ли это, и если да, то в какой опасности Яна. Вероника хранила у себя украшения около трех лет, Яна – всего три месяца. Может быть, еще не все потеряно?
– Разве тем самым я не вернула тебе сестру? – приподняла брови Вероника.
– Тем самым вы отняли у троих детей родителей, – сказал он.
– То есть ты бы предпочел жить с ними, но без сестры?
Она задала вопрос, которого Никита боялся. Потому что думал над ним вот уже несколько дней и не находил ответа. Двадцать лет он отчаянно желал расти в нормальной семье, не быть сыном убийцы, не приносить цветы на могилу матери. Но теперь он знал правду: без этого не было бы Даши. Даши, которая теперь самый близкий ему человек из всей его семьи. Женя был парнем активным, у него было много друзей, он мечтал путешествовать, увидеть весь мир. А уехав на учебу в Италию, там и остался. Он любил брата и сестру, но ему всегда было их мало. Даша же, хоть тоже не была домоседкой, возвращалась к Никите. Все это время они жили вместе, и иногда Никите казалось, что, даже выйдя замуж, она будет прибегать к нему на ужин минимум несколько раз в неделю, вываливать на него все новости, делиться радостями и неприятностями. Сейчас Никита не представлял своей жизни без Даши и ответить на вопрос, променял бы он ее на родителей или нет, не мог.
– Как получилось так, что Каримову пришлось искать украшения, почему вы не знали, где они? – спросил он.
– Забрав их из дома твоих родителей, я отдала одному своему знакомому, любителю острых ощущений, – с готовностью сказала Вероника Антоновна. – Попросила спрятать в каком-нибудь потайном месте земли так, чтобы я не знала где. Боялась, что однажды мне снова захочется ими воспользоваться. Но попросила указать мне двадцать одно место, где они могут быть. Я уже тогда чувствовала, что однажды мне это может пригодиться, – она усмехнулась. – Видишь, не ошиблась. Вите пришлось нанять каких-то мальчиков, чтобы они обыскали все места.
Значит, украшения нужно спрятать, чтобы Яна не знала, где они. Отдать кому-то, может быть, из друзей Даши, они тоже любят лазать по горам и пещерам. Пусть отнесут туда, где их никто не найдет. Яна владеет ими совсем мало, еще есть шанс вернуть ей нормальную жизнь.
– Только имей в виду, – Вероника вдруг подалась вперед, уставилась на Никиту, словно гипнотизируя его, – тот, кто будет прятать украшения, считается владельцем демона. Нет никакой возможности избавиться от него, кроме как загадать желание и отдать браслет и медальон другому, иначе рано или поздно демон все равно найдет тебя. Он питается эмоциями, он хочет, чтобы ему загадывали желания. И если этого не делать, он найдет способ извести владельца. Я не сказала тому парню, что отдаю. Он спрятал украшения, будучи их невольным хозяином, и вскоре демон все-таки убил его.
– Ты должна отдать моему отцу украшения.
Яна широко распахнула глаза, с трудом сражаясь с наваждением.
– Что? – только и спросила она.
– Ты должна отдать моему отцу украшения, – повторил Никита, глядя на нее прямо и уверенно, что дало Яне понять: он уже обдумал это и возражать бессмысленно.
Они вдвоем сидели на террасе маленького ресторанчика вдали от туристического центра, рядом почти никого не было, несмотря на спавшую к вечеру жару, поэтому Никита не боялся говорить достаточно громко, чтобы Яне не приходилось переспрашивать.
– Ты ведь знаешь, чем это закончится для него.
– Знаю. Я думал об этом. Он прав: ты мне важнее, чем он. И я готов рискнуть им, раз ты не хочешь отдать украшения мне.
– Тебе я не отдам, – твердо заявила Яна.
– Поэтому я прошу отдать ему.
Яна отвела взгляд в сторону, рассматривая спешащих по делам прохожих. На город уже спустились сумерки, но фонари еще не зажигали, улица освещалась в основном окнами домов и яркими огоньками немногочисленных в этом районе кафе. Закончив разговор с Вороновой, Никита сразу же рассказал Яне о том, что узнал, и попросил отдать украшения ему. Яна в ответ лишь заявила, что он – копия своего отца. Пришлось рассказать о предложении Кремнева-старшего, которое Яна однажды уже почти приняла, но теперь считала, что не имеет права так поступать. Как не может пойти и по стопам Ники и отдать комплект ничего не знающему постороннему человеку. Весь оставшийся день Яна думала о том, что теперь ей придется всю жизнь провести с демоном и либо загадывать желания, которые покажутся ему интересными, рискуя каждый раз получить ответку, либо готовиться к тому, что однажды ему надоест бесхребетный хозяин. Никита же, как выяснилось, рассматривал другой вариант. Но Никита зол на отца, поскольку не знает всей правды. А Яна знает. И не может позволить ему совершить ошибку.
– При одном условии, – сказала она. – Мы сейчас поедем к твоему отцу, он кое-что расскажет тебе. И если после этого ты все равно захочешь, чтобы я отдала украшения ему, я отдам.
Никита посмотрел на нее удивленно и напряженно.
– О чем ты?
Но Яна не собиралась объяснять сама. Она поклялась, что от нее Никита правды не узнает, и не хотела нарушать клятву. Поймать такси оказалось делом двух минут. Доехать до клиники – еще получаса. И спустя это короткое время они уже шли по тропинке к большому двухэтажному зданию, где их не ждал Андрей Владимирович. Наверняка он не обрадуется тому, что Яна попросит его рассказать сыну правду, но сама Яна была уверена в своих действиях, не сомневалась ни не секунду.
Андрей Владимирович их действительно не ждал. Окно его комнаты выходило в сад, и он, хоть и смотрел на улицу, гостей не заметил. Но больше делать вид, что не узнает сына, не стал. Напротив, увидев того с загипсованной ногой, привстал из кресла, будто собирался уступить его Никите, но, передумав, сел обратно.
– Что-то случилось? – вместо приветствия произнес он, глядя то на Никиту, то на Яну.
О ноге не спрашивал. То ли ему было неинтересно, то ли он понимал, что гости пришли не ради этой увлекательной истории. Яна была почти уверена, что раньше Никита при таком серьезном разговоре, смысла которого он пока не понимает, остался бы стоять, но сейчас просто не смог физически. К костылям он пока не привык, нога болела, поэтому он опустился на краешек кровати, оставив Яне кресло посетителя.
– Андрей Владимирович, если вы еще хотите забрать про́клятые украшения, я готова вам их отдать, – первой начала Яна, но, увидев воодушевление на лице Кремнева-старшего, тут же добавила: – При одном условии. Вы расскажете Никите, что на самом деле произошло в ту ночь между вами и вашей женой.
Если бы взглядом можно было поджечь, Яна уже полыхала бы, как средневековый факел. К счастью для нее, поджечь взглядом могла только Элиза, Андрей Владимирович не умел, а потому она осталась живой, хоть и ужасно захотелось зажмуриться под его тяжелым взглядом. Тем не менее Яна была уверена в собственной правоте и сдаваться не собиралась.
– Я обещала вам ничего ему не говорить, и я сдержала обещание, – продолжила она, видя, что ни отец, ни сын не собираются начинать разговор.
Один ждал, а второй никак не мог решить, что теперь делать. Проблема состояла в том, что все в этой комнате теперь понимали: рассказать ему придется. Потому что Никита теперь знает, что отец что-то скрывает, и догадывается, что всю жизнь мог в чем-то обманываться.
– Я не могу, – глухо произнес Андрей Владимирович.
– Можете, – настаивала Яна. – Вы должны были сделать это давным-давно. И сейчас я хочу, чтобы Никита принимал решение с открытыми глазами. Вы знаете, что моя жизнь ему важнее вашей, потому что вам он не может простить того, что вы сделали. Я хочу, чтобы он знал всю правду. Это будет честно по отношению к нему, как считаете?
Раздражение и злость на лице Кремнева-старшего сменились тоской, будто он понял, что рассказать придется, и ему заранее было стыдно за ту боль, что он причинит сыну.