Казаки в Первой русско-турецкой войне. 1768–1774 гг.. — страница 13 из 69

[204].

Новонавербованные казаки тоже стали проявлять себя. 24 апреля «при марше моем от стороннего патруля четыре человека казаков отделились от корпуса из лесу в поле, где четыре турка на них напали, но они одного из них скололи», – вспоминал Прозоровский[205].

Меж 1-м и 2-м походами на Хотин

Войска 2-й армии должны были наступать на Бендеры и Очаков, а корпус Берга из состава 2-й армии – на Крым.

Запорожцы из 2-й армии, отвлекая турок, в конце апреля выходили на Крым и под Очаков, разбили под Очаковом турецкий разъезд, взяли его начальника Бешлей-Ага-Османа и отправили к Румянцеву. Пленный сообщил, что в Каушанах умер хан Крым-Гирей.

Отряд легких войск генерала Максима Зорича из той же 2-й армии в апреле пришел в Елисаветград и направил разъезды к Бендерам, отвлекать визиря. Они доходили до крепости Бендеры и ввели турок в заблуждение относительно сил Румянцева. Отвлекали внимание от Хотина.

Из войск Прозоровского 25 апреля капитан Рахманов выслал партию, состоящую из 50 донских казаков и 50 вербованных казаков при двух сотниках вниз по Днестру до Сороки, навстречу разъездам 2-й армии, но так их и не нашли.

Партия из отряда генерал-майора Вуича продолжала гонять гайдамаков, атаман Сулин обнаружил гайдамаков в лесах у местечка Лисянки и атаковал их. Гайдамаков убили 40, в плен взяли 24. У казаков, «при дерзкой отважности сих злодеев», погиб полковник Туроверов и 1 рядовой казак, есаул и сотник были ранены. 25 апреля Вуич, разбивший гайдамаков, был отозван к армии. Из пойманных гайдамаков 30 запорожцев отправили в Елисаветград, а 16 польских мужиков – в Белую Церковь. Прозоровский в своих записках отметил, что гайдамаки в качестве своего знамени имели знамя полка Сулина.

Войска Прозоровского все же перешли на левый берег Днестра, и 1 мая в Жванчике он собрал легкие войска «для разбору доброконных казаков с худоконными»[206]. Разбор показал, что среди прибывших на службу «довольное число нашлось малолетних от 13 до 14 лет»[207]. Разобранных и пересчитанных казаков поделили: 3 полка отдали под руководство подполковника Жандра, остальных отправили к подполковнику Бринку. Позже, уже 17 мая, к Бринку был дополнительно отправлен прибывший полк Сулина.

Меж тем турки приближались. У Чугура на Пруте стояли 5 тысяч турок при 3 пашах, в Бендеры пришли 20 тысяч при Сераскир-паше. Главная армия с 3 мая оставалась у Исакчи. Здесь страдающие от голода войска впервые получили сухари. В Исакче хранились запасы 40-летней муки и сухарей. Сухари истолкли, смешали с мукой и напекли хлеба, который был «похож на сушеную грязь»[208].

Крымский хан Крым-Гирей действительно умер, ханом стал срочно вызванный «из деревни» Девлет-Гирей, который поспешил к своим войскам в Каушаны.

Турки хотинского гарнизона, оставив в крепости всего 3 тысячи, ушли в глубь Молдавии, где предались традиционному грабежу.

Конфедераты численностью до 5 тысяч под командованием Пулавского, Бержинского и других объявились у Львова, и Прозоровский послал туда полковника Жандра с легкими войсками. Голицын же отрядил еще 1 полк карабинеров на охрану магазинов.

Голицына тревожили донесения шпионов, что турки идут на Польшу. Прозоровский вспоминал, что он «представил главнокомандующему, что как трудно шпиону узнавать намерение войска» и предположил, что турки преувеличивают свои силы «для нашего устрашения»[209].

6 мая из Санкт-Петербурга пришел рескрипт Голицыну, чтоб придумал с советом предприятие, чтоб прикрыть «настоящее неприятное приключение»[210].

Голицын объяснял, что нет связи с Румянцевым, что сам он хотел отойти от реки Калуса к магазинам в Польшу. Признался, что хотел сжечь дунайский мост, по которому переправлялись турки, и турецкие магазины, «но к сему предприятию никого и ни за какие деньги сыскать не мог, не мог для сего и легкого корпуса войск отделить, не отдавая оный совсем на жертву»[211].

3 мая он послал реляцию, что войска перевел, мосты снял, пехоту отвел в лагерь, а конницу расставил по кантонир-квартирам.

В это время к боевым действиям подключился Румянцев.

«Не упуская из виду сношений с Голицыным, Румянцев расположил войско свое таким образом, чтоб оно могло споспешествовать действиям первой армии, и лишь только узнал о переходе Голицына на эту сторону Днестра (1769 г.), немедленно переправился за Днепр, чтобы этим движением привлечь на себя внимание неприятеля, разделить многочисленные его силы, шедшие из-за Дуная под предводительством визиря»[212].

5 мая Румянцев с 1-й дивизией начал переправу у Кременчуга через Днепр по плотам. 2-я дивизия во главе с князем Долгоруковым переправлялась у Переволочны. 3-я дивизия Берга оставалась у Бахмута.

В дело вступали свежие силы.

3 гусарских полка – 4741 сабель, в отлучке 545;

заступающих гусар без жалованья – 1066 сабель, в отлучке 15;

2 пикинерных полка – 1093 всадника;

2 неполных пикинерных полка – 1170 всадников;

малороссийских казаков – 6 тысяч;

донских казаков – 3 тысячи[213];

3 карабинерных полка – 2373 сабель;

2 драгунских полка – 1560 сабель;

еще 2 гусарских полка – 1628 сабель;

14 пехотных полков – 23 724 штыка, в отлучке 1909;

егерей – 436 штыков.

Всего за Днепром – 34 549 человек.

Подкрепляя и подстраховывая выступившие в поход войска, с Дона до Днепра с 1 мая 1769 года совершил поход личный полк Донского атамана Степана Ефремова. Вместе с ним подошел и с 15 мая 1769 года остановился на Бердянской линии полк Ивана Харитонова. Полк Харитонова остался на линии, держать оборону по Кальмиусу, а атаман Ефремов, несмотря на войну, занимался благоустройством войска. В послужном списке Алексея Герцева сказано: «С бывшим войсковым атаманом Степаном Ефремовым с 15 сентября 1769 при обмежевании земель»[214]. Но межевать землю привлекался не весь полк. Часть его стояла по речке Несветаю, прикрывая войсковые земли с запада. Полк Осипа Данилова был выведен из Кизляра и в 1769–1770 годах простоял в Таврии.

10 мая пленный татарский одабаши сообщил, что новым татарским ханом стал Девлет-Гирей. Тогда же Румянцев получил письмо от Голицына, что после победы он отступил за Днестр «по недостатку в пропитании армии». Голицын требовал от Румянцева поспешать за Днепр, «чтоб сим движением привлечь неприятеля внимание»[215].

18 мая самому Голицыну пришел рескрипт от царицы: наступать, разбить турок, выгнать их за Дунай, покорить Хотин и зимние квартиры основать на Днестре.

Все это время войска 1-й армии вели разведку. 14 мая Бринк доложил Голицыну, что 12–13 мая «партия из новоприбывших казаков при есауле Голом во сте лошадях под Могилевом на ту сторону перебралась и находящуюся неподалеку турецкую партию разбила. Только языка, по сопротивлению их взять не могла». Казаков убито 2, ранено 2[216]. Там же полковник Мартынов тоже посылал партию, «но только никого не видели и ни о каких партиях неприятельских не слышно»[217].

17 мая «около Орловского форпоста на Кадиме татарская партия напала на кампанейских казаков. Нескольких из них побили и всех лошадей забрали. Напротив того после с нашей стороны и тех татар разбили и казачьих лошадей обратно отобрали»[218]. Эти сведения о стычках ситуации не проясняли.

Тогда же, 17 мая, пришла дезинформация, «что тела Потоцкого и Красинского для похоронения привезли в Яссы, которые, как сказывают, приняли яд»[219].

Легкие войска готовили набег на Рашков и собирали силы – 3 эскадрона Сербского гусарского и 2 эскадрона Острогожского гусарского полков под командой штабс-капитана Вуича, 3 эскадрона Венгерского гусарского полка секунд-майора Витовтова, 2 эскадрона Ахтырского гусарского полка майора Мисюрева, «майора Серезлия с его эскадроном Донского войска старой команды всех казаков» (это, видимо, собрали тех, кто не ушел со своей сменой), и новой команды полки атамана Сулина – полковников Ивана Сулина, Алексея Пушкарева, Федотова (двое из полковников уже погибли, но одного сменил сын, а имя другого полк продолжал носить), кроме того егеря Титова и 10 орудий. Вся эта конница, егеря и орудия собирались в Тульчине[220].

19 мая Голицын собрал военный совет и решил ждать переправы турок через Днестр, чтобы дать им на этом берегу решающее сражение, одновременно приказал усилить разведку.

21 мая из армии Молдавского господаря к русским явились 3 капитана при 3 знаменах и 65 доброконных арнаутов из христиан, 2 из них были ранены, «потому что они, вышед из Ясс, сквозь турецкое войско пробирались»[221]. Главнокомандующий 1-й армии собрал их в особый эскадрон на гусарском жалованье, рядовым приказал дать по червонцу, капитанам – по 10 червонцев.

Румянцев тем временем был еще далеко, вел войска в Елисаветград, часть войск 22 мая он направил в Самбор.

Турки не планировали наступления на Хотин. Еще до подхода их главной армии к Исакче, в Праводах, визирь узнал о гибели Четеджи-Гусейн-паши, коменданта Хотина, и об отступлении русских за Днестр. Визирь и его советники решили, что русские больше к Хотину не сунутся, и войско надо двигать к Бендерам и далее – на Новую Сербию.