Но на рассвете 24 сентября Романиус атаковал калгу. Татары потеряли 2 тысячи всадников и ушли в перекопские укрепления. В плен попал 1 мурза и 12 знатных татар. Пленные показали, что «командовал их войском сам калга-султан и Муса-бей из Ширинской природы, который и убит во время сражения»[501].
Туркам стало известно, что русские разбили калгу, они послали на помощь конницу египетского бея. Но калга просил не посылать эту конницу, так как она может спутать татар с калмыками и атаковать не тех[502].
Романиус сразу же бросил конницу на Кинбурнскую дорогу, и она через 30 верст встретила там татарские обозы и стада.
Калга, видимо, успел собрать новые силы. 6 тысяч турок и татар пытались прорваться к хану от Перекопа, но были отбиты артиллерией. Конница Романиуса захватила 100 пленных («сто человек обоего пола»), 500 арб, 12 тысяч лошадей, 50 верблюдов, 2000 голов рогатого скота. Русские потеряли убитым 1 калмыка, ранеными 1 гусара, 2 пикинер, 4 казаков. Без вести пропали 2 офицера, 7 гусар, 5 пикинеров, 9 казаков, 20 калмыков. Романиус со своим отрядом 26 сентября возвратился к войскам Берга, и они вместе отступили к границе.
Турки этот бой оценили как «большую победу». Они якобы вели бой до полуночи, взяли в плен 15 офицеров и 300–500 гяуров[503].
Второй удар по идущему к Перекопу крымскому хану нанесли запорожцы. 25 сентября Третьяк (в «Журнале…» назван полковник Тимофей Сукур) спрятал запорожские лодки в прибрежных камышах, пешком встретил и атаковал хана. Татарские обозы, увидев препятствие, вернулись в Кинбурн. Бой шел до разрыва пушек и до последнего патрона. Хан вслед за своими обозами свернул в Кинбурн. Запорожцы подобрали его трость, 1 красное большое знамя, 1 зеленое, 1 белое и 80 лошадей. Пленные показали: «был в сей партии сам хан с двумя султанами»[504], а войск у него было 1500 татар и 1000 конных турок.
После боев под Перекопом и штурма Бендер Прозоровский 26 сентября «отправил калмыцкое войско к господину генерал-поручику Берху для соединения с находящимся войском, чтоб всем вместе в их домы идти»[505].
После того как войска 2-й армии взяли штурмом Бендеры, они 25 сентября подошли на помощь под Аккерман.
27 сентября [8 октября] 1770 г. Румянцев послал донесение царице, что крепость Аккерман после десятидневного сопротивления 25 сентября сдалась.
28 сентября Ингельстрому, командовавшему под Аккерманом, передали ключи от города. Турки сдали 36 орудий, 3 мортиры, 1 гаубицу. Русские в результате осады потеряли 23 убитых, 109 раненых. Казаков среди убитых не было, среди раненых – 2 донских старшины и 1 казак.
А от Очакова 29 сентября после всех боев пришлось отступить. Жители города и гарнизон, видимо, по воспоминаниям Прозоровского, испытали огромное облегчение. «И когда пошли прочь запорожцы, то оне, стоя на одном месте, препокойными глазами на них глядели»[506].
На левом берегу Дуная у турок оставался Браилов.
16 сентября Брюс подошел к Фокшанам и занял их 18 сентября. Здесь Брюс сдал отряд Глебову и уехал в Киев лечиться. Вслед за ним уехали Олиц, Племянников, Замятин.
Глебов двинулся на Браилов 21 сентября, оставив при Шербешти Гудовича с 2 полками пехоты, 1 эскадроном кавалерии и 300 казаками.
К Браилову была направлена осадная артиллерия от Бендер.
26 сентября Глебов подступил к Браилову, и начались бои. Сообщения города с правым берегом были отрезаны. Казаки захватили судно с сухарями, шедшее к осажденным.
Одновременно на Бухарест 6 октября был послан полковник Каковинский с Тенгинским полком, 1 батальоном Муромского полка, 4 орудиями, 2 эскадронами карабинеров, 100 гусарами. С ними же были 200 казаков с арнаутами. От города русские были отбиты, экспедиция сорвалась.
2 октября произошел «прощальный» налет на Очаков – майор Елагин во главе 300 донских казаков захватил 80 валахов на сенокосе и угнал 1000 голов рогатого скота.
Последние бои на Дунае и отвод войск на зимние квартиры
6 октября командующий 2-й армией Панин стал отводить войска на зимние квартиры. «Армия при довольно изрядной погоде вступила в поход»[507]. Поставленная 2-й армии задача была выполнена.
На смену уставшим станичникам с 1 октября 1770 года в Таврию пришел полк Грекова Дмитрия Евдокимовича, 22-летнего сына Грекова Евдокима.
11 октября Панин вступил в Балту. На половине пути был оставлен отряд Муфеля – 1 батальон пехоты, 8 орудий, 2 роты из 1-й армии, по 2 эскадрона из черных и желтых гусар, 1 донской полк и 1 украинский полк, «а запорожское войско по переходе за Буг [решено] отпустить в их жилища»[508]. Прозоровский, получивший за бой 10 сентября под Очаковом орден Святого Георгия 3-го класса, вспоминал: «Запорожцы в сей войне оказали довольные заслуги. Могу сказать, что они предводительством моим не недовольны были…»[509]
В Бендерах, естественно, оставили русский гарнизон – 5 тысяч.
К окончанию похода у Панина в армии числилось 33 212 человек – налицо 22 748. Лошадей числилось 18 293, на самом деле осталось 15 154.
Войска были разделены на 3 дивизии:
1-я Ренненкампфа ушла в Кременчуг. Охранение ее несли 2 донских полка по наряду от Грекова в передовых удобных селениях, 1 между Екатерининским ретраншементом и Елисаветградской крепостью, 2-й между крепостью и Днепром. Постами командовал Чорба из Желтого гусарского полка.
2-я дивизия Эльмпта расположилась в Полтаве; при ней были кавалерия и казаки Прозоровского. Охранение несли собственный полк Грекова и находящиеся у Прозоровского малороссийские полки: Черниговский, Стародубовский и Лубенский. Находились они от левого берега Днепра до Алексеевской крепости. Командовал охранением Прозоровский.
3-ю дивизию составили войска Берга с добавлением 2 полков пехоты, 1 гусарского и 1 малороссийского полков. Охранение несли Изюмский гусарский и Нежинский малороссийский полки. Командовали охранением Зорич (правым флангом) и Романиус (левым флангом). Нежинский малороссийский полк стоял в Алексеевской крепости и в Михайловке. Донецкий пикинерный и 2-й кампанейский малороссийский растянулись перед линией по Самаре до Тора.
Бахмутский гусарский и Луганский пикинерный зимовали в своих селениях. Миргородский – в гусарских селениях, Годячский – около Бахмута.
Донской полк Себрякова был оставлен на Тору. Горбикова – в Каменке близ Изюма. Полк Колпакова стал в Бахмуте по форштадту. Полк Денисова – в вершинах Кальмиуса. Полк Семена Туроверова, судя по всему, отправили домой.
Запорожцев отправили на зимовку в Сечь. «Запорожское войско по их собственным жилищам и с содержанием из оного форпостов и разъездов таким числом, которое в особом данном ему реестре уже написано»[510].
Замирившимся татарам разрешили зимовать от Каменки до Азова.
16 ноября Панин прибыл в Полтаву, а в декабре отбыл в Москву.
1-я армия своей новой задачи пока не выполнила, но 13 октября Румянцев тоже стал отводить войска на зимние квартиры. На левом берегу Дуная остался генерал-майлор Вейсман, с ним 7 гренадерских батальонов, 1 егерский батальон, Харьковский и Острогожский гусарские полки. 5 полков донских казаков держали территорию между озерами Кагул и Ялпух, зимой они могли укрыться в Измаиле.
В ночь на 24 октября русские штурмовали Браилов. Чтобы подойти к стенам незаметно, командиры запретили солдатам кричать «ура». Легкие войска (казаки полка походного атамана Никифора Сулина и полка Иловайского) прикрывали правый фланг атакующих. Штурм был отбит. Во время штурма убито 5 офицеров, 484 рядовых, ранены 23 офицера, 1284 рядовых.
Румянцев надеялся, что разбитые турки примут его мирные предложения. Но турок надо было «додавить». И 5 ноября он послал на Бухарест бригадира Гудовича с Апшеронским полком, «вербованным казачьим полком», 2 батальонами гренадер, 6 орудиями, гусарами и донскими казаками. Провиант им выделили до 23 ноября. «Войско Гудовича состояло из пяти батальонов пехоты в малом комплекте, Апшеронского полка, гусарского Ахтырского, в котором было полтораста человек, четырех Донских казачьих полков и нескольких худо вооруженных арнаутов»[511].
8 ноября с этой же целью была послана экспедиция к Тульче под командой Вейсмана.
10 ноября Вейсман переправился к Тульче, захватил там и утопил 13 орудий и вернулся в Измаил.
Узнав, что русские появились на правом берегу, турки из Браилова, опасаясь полного оружения, ушли за Дунай.
10 ноября русские заняли Браилов, захватили 60 орудий.
13 ноября турки из Исакчи тоже стали уходить вверх по Дунаю – на Бабадаг.
Гудович шел на Бухарест «усиленными маршами и нуждаясь в провианте». Чтоб не медлить, он оставил по дороге в одном монастыре обоз и больных под прикрытием донского полка[512]. Наконец, его пикеты встретили 2 тысячи турок на подступах к Бухаресту. Препятствием на дороге к городу был лес. Он тянулся 10 верст и оканчивался в 4 верстах от Бухареста. Легкие войска (казаки и гусары) сразу же выдвинулись вперед. 14 ноября Гудович двинулся через лес к Бухаресту тремя колоннами. Легкие войска шли впереди и вели перестрелку. Гудович «воспрепятствовал туркам сжечь мост близ Букареста, сделав движение, что намеревался обойти их и быстро перешед через оный под неприятельскими ружейными выстрелами»[513]