г – отмечаем наш второй день рождения. Два месяца назад мы выбрались из биорегенераторов живыми и здоровыми. Выполняйте!
Сеанс лечения завершился, и биорегенератор выдвинул ложе с перевитым мышцами и шрамами пациентом. Порфирьев поднялся, сонно поморщился и пошлепал босыми ногами в сторону ширмы.
– Не забудьте принять душ, товарищ капитан, – официальным тоном предупредила Ингеборга.
– Дома приму, – не оборачиваясь, буркнул Порфирьев. – Мне тут недалеко. Ты же в курсе.
– Можно, я навещу вас после работы? – столь же по-деловому поинтересовалась блондинка. – Вам необходимо провести дополнительную диагностику.
– Нельзя! – отрезал капитан, исчезая за ширмой. Но высота ширмы была ниже его метр девяноста пяти, и полностью спрятаться от нее Порфирьеву не удалось. – Я буду спать! Не один!
– Дополнительная диагностика в вашем случае неизбежна, – вздохнула Ингеборга. – Вы вообще должны в стационаре лежать хотя бы двадцать одни сутки и никогда больше не выходить на поверхность. А диагност вам вообще стоило бы имплантировать навсегда, жаль, что это невозможно!
– Завтра проведешь свою диагностику, – могучий капитан влез в камуфляж и направился к выходу. – Во сколько мне сюда зайти?
– К концу Третьей смены, – блондинка проводила его довольным взглядом. – Без опозданий! Я буду планировать под вас биорегенератор на всякий случай!
– Не обещаю, – заявил Порфирьев. – У меня много работы.
Он покинул операционную, и довольный взгляд Ингеборги потускнел. Она грустно вздохнула и принялась изучать результаты сеанса биорегенерации, выведенные на компьютерную панель.
– Ему доставляет удовольствие тебя гнобить, – Кристина подошла к подруге и в знак солидарности взяла ее за руку. – Возомнил себя королем! Зачем ты терпишь это? Хочешь совет? Заведи себе кого-нибудь! Лучше всего – из команды Брилёва, кого-нибудь из самых влиятельных! Вот тогда он быстро за тобой забегает!
– Тогда он точно меня пошлет, – фыркнула блондинка. – Ты плохо знаешь мужчин, Кристи.
– Я?! – Кристина невольно расхохоталась и торопливо прикрыла ладонью рот, оглядываясь на входную дверь. – Ты сама поняла, что сказала?! У тебя никогда не было отношений, но ты-то у нас специалист по мужчинам, сразу видно! Сделай, как я сказала, и он сам к тебе прибежит! Как миленький, вот увидишь! Поверь, я мужиков насквозь вижу!
– Ни секунды не сомневаюсь, что ты видишь насквозь мужиков, – в голосе Ингеборги мелькнули ироничные нотки. – А вот в мужчинах ты разбираешься неважно.
– О да! – всплеснула руками подруга. – Куда мне до настоящих мужчин! Ты из-за своей легкомысленной влюбленности совсем голову потеряла. Это Брилёв – настоящий мужчина! А твой капитан – всего лишь исполнитель!
– Предлагаешь сразиться за Брилёва? – Ингеборга прищурилась, словно обдумывая поступившее от подруги предложение. – А что… шансы есть! Может, он мне не откажет. Из политических соображений.
– Эй-эй-эй! Изи, зая, изи! – Кристина выпучила глаза, имитируя ужас. – Это плохая идея! Я все поняла, беру свои слова обратно! Бегай за своим блондином, сколько хочешь, я только «за»!
– Я знала, что ты, как настоящая подруга, – Ингеборга улыбнулась, – поймешь меня и встанешь на мою сторону! Предлагаю больше мою личную жизнь не обсуждать.
– Легко! – немедленно согласилась Кристина. – Тем более что ее у тебя нет. И не будет. Потому что с таким отношением Порфирьев поиграется с тобой, пока не надоест, потом переспит и бросит. Мужики любят пользоваться наивными девушками, верящими в то, что в мужчине нужно растворяться, и постоянно так делают!
– Не спорю… – задумчиво протянула Ингеборга, изучая данные биорегенерации. – Не спорю… с мужиками наверняка все так и есть… – Она с досадой вздохнула и тихо чертыхнулась: – Опять…
– Мужики, мужчины – какая разница! Игра слов! – Кристина закатила глаза, но увидела расстроенный взгляд Ингеборги, направленный на густые столбцы данных, и настороженно спросила: – Что, все так плохо?
– У него кости излучают. – Блондинка насупилась, в уголках ее глаз блеснули слезы, но она сдержалась. – Только-только я добиваюсь прекращения ионизации костных тканей, он выходит на поверхность, и все начинается заново. Биорегенератор не всесилен. В любой момент может начаться отмирание клеток костного мозга. И тогда я его не спасу. Я не профессор, блин! Я не знаю, что делать!
– Может, поговорить с Брилёвым? – предположила Кристина. – Пусть даст тебе доступ к базам данных Центра. Там могут быть какие-нибудь медицинские архивы…
– Нет там ничего, – вздохнула Ингеборга. – Я уже просила и Брилёва, и Миронова. Инженеры там все перевернули для меня. Ничего нет. И не было. Это же отель.
– В котором ни хрена нет, – закончила подруга. – Понятно. Это очень плохо. С Брилёвым такая же проблема? У меня туманные перспективы?
– С ним проще, – блондинка отрицательно кивнула. – Он не выходит на поверхность, остальное я вычищу понемногу. Даже если последствий гамма-излучения не удастся избежать полностью, при регулярном наблюдении и профилактическом лечении лет двадцать он точно проживет.
– Отлично! – Кристина облегченно улыбнулась. – Время у меня есть! Остальное – дело техники. С ним оказалось сложнее, чем я думала, но это не проблема. – Она сверкнула каштановыми глазами: – Меня это даже возбуждает! Он придет к тебе на сеанс лечения завтра, в Светкину смену. Я его встречу как обычно, Оʼкей?
– Встречай, – Ингеборга пожала плечами. – Я не против, это ваши дела. Главное, в мои не лезьте.
– Все-все, не буду! – клятвенно заявила подруга. – Мы же договорились! Что мне делать сейчас?
– С ускоренной детоксикацией я закончила, – блондинка кивнула на два оставшихся биорегенератора, выдвигающих из себя ложа с пациентами. – Остальных укладывай на стандартную процедуру детоксикации. Как закончишь, то же самое проделаешь с теми, кто прошел ускоренную.
– Все как обычно, – подытожила Кристина. – Она понизила голос, чтобы не слышали встающие с лож пациенты: – Я справлюсь! Эти кнопочки мы со Светланой уже вызубрили наизусть!
Ингеборга улыбнулась. С тех пор как подруги освоили десяток стандартных процедур, заложенных в память биорегенератора, их ценность в глазах обитателей бункера немного возросла. По крайней мере пациенты уже не боятся ложиться к ним на стандартные сеансы, когда ее нет на смене. Это в какой-то мере разгрузило ее забитый под завязку график, и появилось время на отдых. Не то чтобы его было много, но лучше, чем ничего. Поэтому необходимо потратить все с пользой.
Она дала пациентам заключительные рекомендации и направилась во врачебный кабинет, ставший ее маленькой квартиркой. Девушка повесила в шкаф белый халат, разделась и движением, уже ставшим машинальным, убедилась, что спрятанный под медицинским корсетом пистолет держится там по-прежнему надежно. Она тщательно вымыла руки, умылась и занялась подготовкой к предстоящему сражению. Победить в нем еще ни разу не удавалось, но на этот раз у нее появился железный предлог, и она была полна решимости им воспользоваться. Несколько минут ушло на то, чтобы сложить в небольшой пакетик смену чистого белья, полотенце и банные мелочи. Потом Ингеборга переоделась в беговые шорты и утягивающий тренировочный топ, надела поверх самый красивый из аж целых двух имеющихся у нее спортивных костюмов, взяла пакетик и покинула крохотную квартирку.
В диагностическом кабинете было пусто, и Ингеборга задумчиво посмотрела на занимающую почти все свободное пространство кабину вертикального солярия. Она стоит тут больше недели, но времени туда зайти никак не находилось. Надо брать пример с Кристины, та не просто щеголяет перед Брилёвым в коротком платье с загаром на ногах. Загар она ухитрилась организовать еще до того, как администрация разобрала местный солярий ради увеличения жилых площадей. Правда, в отличие от подруг, у Ингеборги нет платья. Когда она второпях собирала свои вещи, было не до платьев: маленький бункер умер, на поверхности жуткий ад, люди под передозировкой, времени в обрез, что их ждет дальше – толком неизвестно, какие уж там платья… хорошо, что спортивных костюмов было два и всякая прочая мелочовка оказалась под руками. В спортивном костюме красивым загаром никого не сразишь. Да и времени сейчас, как всегда, нет. Но в следующий раз надо обязательно позагорать хотя бы пару минут, организм не видел солнца почти три месяца. Как только перепланировка бункера завершится, необходимо добиться восстановления солярия и прогнать через него все население Центра. Ингеборга вышла из диагностического кабинета и оказалась в приемном отделении.
После официального запрета БРК наплыв посетителей прекратился, и работать стало гораздо легче. Правда, все равно находились люди, приходившие за лечением не будучи больными, требуя спасения в биорегенераторе от надуманных или немедицинских проблем. Поначалу ей пришлось нелегко с этим контингентом, некоторые отказывались верить в то, что им не требуется медицинское вмешательство, тем более биорегенерация. Все это были женщины взрослые, и свое недоверие к способностям двадцатилетнего врача не скрывали. Кто-то даже заявил, что она просто не умеет лечить их болезни. На нее подали несколько жалоб, разбираться с которыми пришлось Брилёву лично. Вникнув в суть вопроса, он запретил тратить впустую ресурс уникального оборудования и запас химических реагентов в угоду мнительным пациентам и передал всех их Зареме. Та, к удивлению Ингеборги, не стала смотреть на нее волком, как обычно. Опытная медсестра забрала себе всех мнительных, и с тех пор они посещали медотсек только в ее смену. Вместо биорегенерации Зарема вела с ними долгие беседы, заменяя собой психотерапевта, и это избавило Ингеборгу от бесполезных забот. Тем более что имеющаяся у нее подготовка имела к психиатрии минимальное отношение.
Сейчас в приемном покое было относительно немноголюдно: обычная четверка охранников, несколько пациентов, ожидающих своей очереди, и две девушки-стажерки, наблюдающие за соблюдением правил электронной регистрации. Одна из них сидела за столом дежурной и что-то говорила в ответ на вопрос ближайшей пациентки, вторая стояла чуть поодаль возле Александра, бывшего пожарного МЧС, а ныне сотрудника Экспедиционного Корпуса Порфирьева. На фоне находящихся вокруг темноволосых людей соломенноволосый Александр с недлинной княжеской бородкой чем-то напоминал князя Игоря из одноименной оперы Бородина в окружении половцев.