– Но тебе не следовало пользоваться моим доверием, – продолжал Габриэль.
Незнакомка подняла голову, и они долго смотрели друг на друга. Потом он вынул из кармана нож. С деревянной ручкой, складной. Встал напротив девушки, заслонив ей свет.
Сдохнуть в этом мрачном месте.
Умереть, не узнав, кто ты, кем была.
Умереть, так и не поняв, по какой причине.
Тебя вот-вот зарежут, как скотину, а ты все еще не вспомнила, ждет ли тебя кто-то…
– Я… Я даже не знаю, как меня зовут, – прошептала она.
В глубине его глаз она увидела боль, бесконечную боль. И сумасшествие.
– Вы страдаете из-за Ланы?
– Кто тебе позволил произносить ее имя?! – заорал Габриэль.
Он кружил вокруг нее безмолвным хищником. Удалялся, приближался. Потом начал что-то шептать, но ей не удалось ничего расслышать. К кому он обращался? Может быть, к призраку. Вероятно, к Лане.
Нужно ли с ним заговорить? Или лучше молчать? Если бы она хотя бы знала, как его зовут…
– Мне холодно, – прошептала она.
– Заткнись!
– Мне холодно, – повторила она. – Холодно, больно… Прошу вас, помогите мне.
Он долго шептал что-то, ни к кому не обращаясь. Вышагивал, низко опустив голову. Иногда смотрел в небо, как будто там находился ответ на его вопрос.
Она услышала кое-что, но ничего не поняла. Ее палача разрывали страдание и сомнения. С каждым шагом он все больше терял рассудок.
Она легла на ледяную землю, готовая принять свою судьбу. Ее пронизал холод, у нее больше не было сил с ним бороться. Бороться с холодом, бороться с судьбой.
Трава заиндевела, как и кора деревьев.
Голос убийцы ее убаюкивал, и она закрыла глаза.
67
Изри наполнил бассейн. Тама сидит на бортике, опустив ноги в воду. Она как будто загипнотизирована мягкими бликами солнца на светлой поверхности.
Сегодня так жарко, что она бы с удовольствием нырнула в эту освежающую чашу. Но у Изри не было времени учить ее плавать.
Несколько дней назад она слышала их разговор с Маню. Они расположились на террасе и думали, что Тама уснула. Изри кого-то опасается. Какого-то человека. Тама не знает, работает ли он на них с Маню, или он их конкурент. Маню сказал Изри, что у того паранойя, что этот человек никогда не посмеет им навредить.
После услышанного Таме не спалось, у нее возникло нехорошее предчувствие.
С этого дня Изри был весь как на иголках. Каждую секунду Таме казалось, что вот сейчас он выйдет из себя. Поэтому она старалась держаться как можно незаметнее, чтобы его не беспокоить.
Она кое-что слышала, кое-что понимала. У Маню бизнес в Монпелье, а еще в Марселе и даже в Париже. Он владеет частным клубом, баром, рестораном, транспортной компанией… А Изри – его правая рука, что-то вроде партнера по бизнесу.
Тама знает, что мужчина, которого она любит, ведет опасную игру. Ей хотелось бы попросить, чтобы он все бросил, нашел нормальную работу, даже если бы им пришлось жить в маленькой квартире.
Но Тама не осмеливается говорить ему подобные вещи.
Потому что чувствует себя слабой. Чувствует, что у нее нет влияния на поступки такого человека, как Изри.
Потому что Тама остается и всегда будет «служкой». Рабыней и больше никем.
Грег часто заходит к нам с тех пор, как мы переехали в Монпелье.
Насколько мне известно, он работает на Изри. Ведет одно из «дел» Маню и Иза. Шикарную дискотеку. Еще помогает управлять транспортной компанией.
Со мной он очень мил, и, похоже, он восхищается моим Изри. Но я чувствую, что Маню его не очень привечает.
Изри не допускает меня к своим делам. Как будто у нас две разные жизни. Одна со мной, другая – та, что начинается, как только он выходит за порог. И соединить их так же сложно, как масло и воду.
А я бы хотела делить с ним все.
Все. Даже его преступления.
Я резко просыпаюсь от стука входной двери. Сажусь на диване, провожу рукой по лицу:
– Из?
Встаю, зажигаю свет и вижу в прихожей Изри. Он скидывает куртку, та падает на пол. Он едва стоит на ногах. Я сразу понимаю, что он слишком много выпил, поэтому помогаю ему дойти до спальни.
– Сделать тебе кофе?
– Нет! Спать…
Он валится на кровать, распростав руки. Я снимаю с него обувь, потом брюки и подкладываю под голову подушку.
– Тама?
Я сажусь рядом, глажу его по щеке:
– Я тут…
Я чувствую, что ему страшно. Не знаю, чего он боится. У него потерянный взгляд, в котором я угадываю желание, чтобы его успокоили. Думаю, в таком состоянии его могу увидеть только я. Когда он перестает играть в бандита. Когда становится маленьким испуганным мальчишкой, который мечтает залезть в шкаф, чтобы там спрятаться.
– Тошнит? – спрашиваю я.
– Чуть-чуть…
– Надо отдохнуть, – говорю я, целуя его в лоб.
– Я… забыл телефон…
– Где?
– В машине.
– Я схожу, не волнуйся.
– Я тебя люблю, знаешь?
Я улыбаюсь, на глаза набегают слезы. Этот подарок стоит всех бриллиантовых колье в мире. Беру его за руку и крепко-крепко сжимаю:
– Знаю. Я тоже, Изри… Больше всего на свете.
Он успокаивается и закрывает глаза. Через секунду он уже спит. Алкоголь и наркотики погружают его почти в бессознательное состояние. Я долго на него смотрю, потом решаю сходить за телефоном. У него их два – смартфон и еще один, попроще. Иногда Маню звонит ему на смартфон, и Изри сразу перезванивает ему с простого телефона. Наверное, в этом есть свой смысл. Что-то, связанное с полицией.
Я ищу ключи от «альфа-ромео» в его брюках. Машина припаркована у ворот, припаркована ужасно. Как можно садиться в таком состоянии за руль?! Однажды его остановят и отправят в кутузку или, хуже того, он врежется в дерево. Телефон валяется на коврике в машине, я поднимаю его и кладу в карман.
И тогда замечаю ее.
Большую черную машину, которая припаркована на тротуаре напротив нашего дома. Внутри два силуэта.
Меня охватывает страх, и я быстро закрываю калитку и ухожу в дом. Несмотря на жару, закрываю окна и ставни.
Чищу зубы, причесываюсь и надеваю ночную рубашку. Еще раз напоследок смотрю в окно на сад, который слабо освещают фонари. Все спокойно.
Тогда я гашу свет и иду в спальню к Изри. Ложусь рядом с ним и потихоньку засыпаю, убегаю в сон. Придумываю себе историю, как когда-то в постирочной. Наверное, чтобы забыть о реальности. Историю, где нет места ни страху, ни насилию.
Уже три часа ночи, спать не хочется. Я кладу голову на плечо Изри: мне никогда не надоест слушать, как бьется его сердце, чувствовать его мерное дыхание.
Мне никогда не надоест его любить.
В четыре утра Таму будит странный шум. Она прислушивается, и ей кажется, что кто-то открыл дверь в сад и зашел в гостиную. Она в ужасе трясет Изри.
– Просыпайся! – шепчет она. – В доме кто-то есть! Из!
Но Изри спит непробудным сном. Тама задерживает дыхание и снова прислушивается. Поднялся ветер, – может быть, это он играет с ней злую шутку? Или ей просто мерещится… Она представляет себе вооруженных грабителей. Снова трясет Изри, тот что-то бурчит и поворачивается на бок.
Тама собирает волю в кулак и осторожно крадется по коридору, который ведет в столовую. Ей ничего не видно, она продвигается на ощупь. Находит выключатель, зажигает свет. В столовой никого нет, и Тама медленно идет в гостиную. Там она застывает на месте. Занавески раздувает ветер.
Дверь в сад открыта.
Она чувствует, что у нее за спиной кто-то есть, и не успевает обернуться. Огромная ладонь накрывает ей рот, другая держит за шею, ее отрывают от пола. Тама не может ни крикнуть, ни даже вздохнуть, но сражается, как тигрица, чтобы вырваться из смертельных объятий. К Таме подходит второй мужчина. Огромный, больше двух метров. Он наставляет на нее пистолет и прикладывает палец к губам:
– Пикнешь, пристрелю. Ясно?
Тама кивает. Ее ставят на пол и прижимают к стене, потом вдавливают дуло пистолета в живот.
– Где он? – шепчет мужчина.
Тама сразу его узнает. Она вспоминает, что видела его на вечеринке, где была вместе с Изри, что зовут его Матео, но все называют его просто Тео и что он работал на Маню и Изри.
– Где он? – повторяет Тео.
– В спальне…
Они знаком приказывают ей пройти в коридор. Тама не знает, надо ли ей кричать, сможет ли она криком разбудить Изри. Но когда подходит к двери, то начинает орать:
– Из! Беги!
Тео лишь крепче сжимает ей плечо, и они врываются в комнату. Гигант включает свет и наставляет пистолет на Изри, но тот продолжает спать.
«Чертов алкоголь», – думает Тама.
Тео по-прежнему не отпускает ее, он улыбается, когда видит, что Изри беззащитен перед ним.
– Надрался, как сапожник! – смеется он.
Он поворачивает Таму лицом к себе и смотрит ей прямо в глаза:
– Буди своего парня…
68
Он нес ее на руках. Иногда она открывала глаза. Иногда встречалась с ним взглядом.
Но ее взгляд не выражал ничего.
Габриэль вышел из лесу, увидел вдалеке холм. Силы покидали его, ему хотелось отдышаться, но драгоценные секунды утекали. Действовать надо было быстро, поэтому он снова зашагал.
Полчаса спустя Габриэль добрался до дому. Положил девушку у камина и разжег огонь. У нее было переохлаждение.
Он раздул угли и покачал головой.
Нет, не нужно ее согревать.
Лучше оставить ее умирать.
Почему у него не получалось это сделать? Почему он постоянно откладывает неизбежное?
Он дрожал, зубы стучали, девушка же медленно погружалась в сон. Габриэль быстро переоделся и занялся незнакомкой. Снял с нее мокрые вещи, перевязал рану и завернул в одеяло. Они находились в метре от языков пламени, и Габриэль почувствовал, как кровь снова побежала по его жилам. Он продолжал сжимать свою гостью в объятиях.
– Ну же, давай просыпайся! – умолял он.