ними? Прирезал бы его собственными руками! – добавил Изри.
– Я «пригрел» его для тебя, – неожиданно для Изри тихо произнес Габриэль. – Ну, «пригрел» – не совсем подходящее слово, но я подумал, может, ты захочешь свести с ним счеты…
– Он все еще жив? – изумленно прошептал Изри.
– Более-менее.
– Где этот сукин сын?
– Позаботься о Таме. Грег может подождать и до завтра, верно?
Изри попытался успокоиться. Но его руки дрожали от нетерпения расправы.
– Конечно, ты прав…
– Во всяком случае, гарантирую, после того, что он сделал с Тайри, о нем я хорошо «позаботился».
Изри снова посмотрел на Габриэля и подумал, что Грег, должно быть, испытал нечто по-настоящему страшное, оказавшись в руках этого человека, даже взгляд которого было не так-то легко выдержать.
– Позволишь мне побыть с Тамой наедине?
– Хорошо, – ответил Габриэль.
– Спасибо, – повторил Изри. – Не знаю, кто ты, но… Ты мне кое-кого напоминаешь.
– Кого?
– Одного важного для меня человека. Лучшего друга, которого убили в тюрьме. Теперь, думаю, я знаю, кто его убил…
– Грег?
– Грег, да.
– Иди же к ней. Мне нужно побыть одному.
Изри ушел, и Габриэль закрыл глаза. Тут же появилась Лана, заняв место Изри на диване. Ее улыбка принесла Габриэлю такое утешение, какого никто не смог бы ему дать.
– Она заслужила это, папа… Тама заслужила встречу с ним…
– Без сомнения, – прошептал ей отец. – Но заслуживает ли он встречу с ней?
Улыбка Ланы погасла. Ее глаза метнули гневные молнии.
– А ты? Ты заслужил это, когда позволил мне умереть?
Габриэль почувствовал, как его сердце пронзила чудовищная боль.
Будто его разрубило саблей напополам.
Лана исчезла.
Сидя на кровати, Изри не сводил с девушки глаз. Положив указательный палец ей на здоровое запястье, он как будто заряжался от каждого удара ее измученного сердца. Их сердца бились в унисон. Иногда ее дыхание учащалось, как если бы ей не хватало воздуха. С ее приоткрытых губ изредка срывался стон.
Как сказать ей, насколько сильно ему не хватало ее? Как невыносимо одиноко было его существование каждую секунду, проведенную вдали от нее? Ужасная мука.
Как ей сказать…
– Тама… Надеюсь, ты слышишь мой голос, где бы ты сейчас ни находилась. Очнись, не бросай меня… Я облажался, Тама. Я был таким идиотом… Понимаешь… я думал, ты меня предала, я тебе не доверял… Вернись, пожалуйста. Ненавидь меня, если хочешь, но вернись!
Изри лег рядом с Тамой, не выпуская руки девушки. И стал шептать ей на ухо:
– Я не заслуживаю тебя, Тама. Никогда не заслуживал… Я был жестоким, жалким. Считал себя самым сильным… Но без тебя я ничто. Полный ноль…
Нечеловеческим усилием он еще сдерживал слезы.
– Знаешь, если ты не хочешь меня прощать, я пойму… Но вернись, пожалуйста. Вернись!
Дыхание Тамы успокоилось, мучительные стоны наконец прекратились.
– Я позволил другим причинить тебе боль, да и сам сделал тебе больно, – продолжал Изри искаженным от горя и страха голосом. – Если бы ты знала, как я сожалею, Тама… Если бы ты только знала! Если очнешься, обещаю, я изменюсь. Клянусь, никто больше не сможет тебя обидеть. Клянусь, я всегда буду рядом, чтобы защитить тебя, любовь моя…
Габриэль слушал эту пронзительную мольбу, стоя у двери спальни. Затем до него донеслись рыдания Изри, и он вернулся в гостиную. Габриэль был тронут, взволнован, ему определенно стало легче. Даже если Тама умрет этой ночью, Изри, по крайней мере, успел сказать ей, как сильно он ее любит.
Лана и Тайри ушли раньше, чем ему представился такой шанс.
Габриэль устроился на диване, закрыл глаза и увидел, как забрасывает землей тело его дорогой Тайри. Той, что познала лишь жизнь рабыни.
Я всегда ждала тебя…
– А я тебя уже даже и не ждал, – прошептал он. – Я уже не ждал ничего, кроме смерти. Когда-то я решил для себя, что, как только закончу начатое, я уйду. Вероятно, ты могла бы заставить меня задержаться здесь. Да, вероятно… Но этого мы никогда не узнаем.
Изри все же задремал. Несмотря на страх и ненависть. Несмотря на боль и раскаяние. Несмотря на все усиливающуюся бурю в его душе, которая могла полностью его разрушить.
Вдруг что-то его пробудило.
Тама сжимала его руку.
Открыв глаза, он поймал взгляд девушки. Она смотрела на него пылко, смотрела как в последний раз.
122
Изри вернулся в гостиную, его лицо посерело от горя. Лежавший на диване Габриэль быстро выпрямился и увидел, что занялся день.
– Как Тама? – спросил он.
Изри упал напротив него в кресло:
– Она на несколько секунд пришла в сознание, но не смогла со мной поговорить… Сейчас, похоже, она спит.
– Если она пришла в себя, это хороший знак, – заверил его Габриэль. – Кофе?
– Да, спасибо.
Габриэль прошел за кухонную стойку и включил кофеварку.
– Есть кое-что еще, о чем я тебе не сказал вчера, – продолжал он. – Но думаю, тебе стоит это знать…
– О чем ты? – вздохнул Изри.
О каком ужасном предательстве ему снова предстоит узнать?
– Тайри к Грегу привела твоя мать. Они договорились продать ее сутенеру. И собирались поделить бабки.
Сломленный, Изри покачал головой.
– В какой-то момент твоя мать приехала к Грегу и сильно избила Таму. По словам Тайри, после этого Тама несколько часов пролежала без сознания.
Руки Изри снова задрожали, будто вся его ненависть сосредоточилась в них.
– Я знаю, на что способна Межда, – тихо сказал он. – Она давно перестала для меня существовать.
– Это не мешает продолжать ей сеять вокруг себя ужас…
Изри беспомощно и зло посмотрел на Габриэля:
– И что? Ты хочешь, чтобы я прибил собственную мать?
– Я этого не говорил, – спокойно возразил Габриэль. – Просто считаю, ты должен знать правду. Всю правду.
– Как же по-ублюдски я выгляжу в твоих глазах, а! – бросил Изри, вставая.
Он закурил, и Габриэль выдавил улыбку.
– Мы не выбираем родителей, – напомнил он.
– Но друзей-то выбираем, так? Я ведь сам выбрал Грега, чтобы он присматривал за Тамой, если меня когда-нибудь прижмут легавые.
– Ты совершил ошибку. С кем не бывает.
– «Ошибку»? Ты называешь это «ошибкой»?!
Габриэль поставил кофе на журнальный столик, и Изри снова сел в кресло.
– Как я мог быть таким слепым? – прошептал он. – Как я мог быть таким дураком… Я считал Грега трусом, слабаком…
– Чтобы делать то, что он делал с Тамой, надо и правда быть слабаком. В остальном эта сволочь, пожалуй, – отличный актер, – сказал Габриэль.
– Самый лучший, это верно. Но скоро он сдохнет.
– Вот-вот, давай об этом. Я бы не хотел убивать его здесь.
– Есть идеи?
– Допивай свой кофе. А потом сходим, пожелаем ему доброго утра, – ответил Габриэль, страшно оскалившись.
Вместе с Габриэлем Изри вошел в конюшню. Сначала он увидел в стойлах двух великолепных лошадей, а затем проследовал за хозяином дальше. Габриэль открыл перед ним дверь и отступил, чтобы впустить молодого человека внутрь.
Изри застыл, когда его полный ненависти взгляд упал на Грега. Тот, кого он считал своим братом, был почти голым и тщетно пытался укутаться в старый плед, едва прикрывавший его плечи. Увидев мужчин, Грег застыл.
– Не хотел, чтобы этот мерзавец замерз насмерть, – цинично уточнил Габриэль. – Слишком уж хорошая смерть.
Изри разглядывал того, кто был когда-то его другом, едва узнавая. Лицо Грега распухло от побоев, один глаз совсем не открывался, верхняя губа была разбита. Жуткий шрам рассекал его лицо надвое. Работа Тамы, подумал Изри.
Раздробленные лодыжки и голени Грега почернели от гематом. Один из переломов был открытым, из плоти торчала кость. Левая рука висела плетью и казалась длиннее из-за полностью раздавленной кисти. На его безволосой груди лезвием были глубоко вырезаны слова.
Трус.
Насильник.
При виде этого ужасного зрелища Изри попытался изобразить равнодушие. Но, даже ненавидя Грега больше, чем кого-либо на свете, он не мог не почувствовать секундную жалость к нему. Он глубоко вдохнул, позволив ненависти вернуться. Стоя перед Грегом, вытянувшись во весь свой рост, он неотрывно смотрел на него.
– Не ожидал меня здесь увидеть, «брат»?
– Из… Не знаю, что… этот тип… сказал тебе, но…
Грегу было трудно выговаривать слова, но Изри не дал ему закончить фразу.
– Правду, – резким тоном прервал он. – Я знаю, что ты сделал с Тамой, знаю, что ты сделал с Маню… И с Тайри. Так что ты знаешь, что я сделаю с тобой.
– Из! Умоляю тебя! – Грег всхлипнул.
Укол в области сердца, каменное лицо. Когда Грег заревел, Изри не отвел взгляда.
– Тебе повезло, что Тама жива, – добавил он. – Иначе я отрезал бы тебе яйца и заставил их сожрать.
– Уверен, что они у него есть? – съехидничал Габриэль.
– Не убивай м… меня! – снова взмолился Грег.
– Займемся тобой сегодня ночью. Тебе осталось жить один день, «брат».
– Всего наилучшего! – попрощался с Грегом Габриэль, хлопая дверью.
Мужчины вышли из конюшни и несколько минут постояли снаружи в тумане. Потом сели на старую скамейку и закурили. На лице Изри не было ни кровинки.
– Что-то не так? – спросил Габриэль.
– Нет, все хорошо. Просто жду не дождусь ночи.
Габриэль подумал, что парень не умеет врать. Изри был в шоке, его, вероятно, мутило.
– Ты меня не кинешь в последний момент? – резким тоном спросил Габриэль.
Изри вонзил в него взгляд.
– За кого ты меня принимаешь? – возмутился он.
– Просто хотел убедиться, – сказал Габриэль, гася сигарету.
Вернувшись в спальню, Изри смотрел и смотрел на Таму.
Ему это никогда не надоест.
Временами от боли она морщилась, ее нежные руки сжимались в кулаки.
Руки, которые подарили ему столько блаженства.