Все указывало на то, что хаос неминуем. Он уже наступал, и только время могло показать, насколько все плохо, но я сомневалась, что кто-то из нас думал сейчас о далекой перспективе.
– Может, присядешь? – предложил Рот, поглядывая на меня с беспокойством.
Я покачала головой, переминаясь с ноги на ногу.
– Я в порядке.
Он посмотрел на меня, потом перевел взгляд на Зейна. Я догадывалась, что Рот хотел сказать больше, но заставил себя промолчать.
Наконец, когда прошла, наверное, вечность, Зейн подтянул края простыни, накрывая лицо Эббота.
– Ты готов? – просил его Джефф.
Зейн уперся руками в бедра и поднялся.
– Да.
Николай шагнул вперед, и Стражи подняли тело Эббота, забирая его из комнаты. Мое сердце заколотилось сильнее; я знала, что они собираются перенести его в более уединенное место, чтобы обмыть и подготовить в последний путь.
Когда Стражи умирали, с их телами происходило то же, что и с телами людей, только процесс протекал гораздо быстрее. Уже через день от тела оставались только кости. Вот почему Стражи сжигали покойников.
Прошел не один час, прежде чем вернулись Дез и остальные члены клана, и, хотя у меня онемели не только ноги, но и все тело, я стояла у наспех возведенного погребального костра, на вершине которого лежал Эббот, и на моих глазах Зейн поднес горящий факел к ногам своего отца. Я видела, как Николай обнял Данику за плечи.
Я выстояла до конца, пока не осталось ничего, кроме пепла.
Когда все разошлись, Рот осторожно положил руку на мою талию, и я вздрогнула от неожиданности. Нет, я не забыла о том, что он рядом, просто… отключилась. Уже потом я подумала, что меня, наверное, больше всего поразило то, что Кронпринц Ада стал свидетелем ритуальных похорон Стража.
Рот привел меня обратно в дом, но, стоило нам переступить порог, как перед нами возникла Жасмин. Все в ней излучало скорбь, но на лице застыло выражение стальной решимости.
– Пойдем со мной, – приказала она, сворачивая в сторону лестницы.
Я не шелохнулась, и тогда Рот взял дело в свои руки. Или, вернее сказать, на руки. Повернувшись ко мне, он подхватил меня под колени, и я не успела сделать вдох, как уже оторвалась от земли и прижималась к его груди.
– Что ты делаешь? – возмутилась я.
– Ты все это время на ногах, но не забывай, что ты ранена. – Он двинулся к лестнице следом за Жасмин. – И не говори мне, что ты в порядке. Пусть Жасмин тебя осмотрит.
Я попыталась протестовать, но он уже преодолел половину ступенек, и только тогда мое сознание охватило все, что случилось за последние пару дней. Усталость навалилась на меня и уже не отпускала. Она проникла в самую глубину моего существа, и я ощущала ее каждой клеточкой.
Жасмин остановилась напротив комнаты, моей бывшей спальни, и, как только распахнулась дверь, меня накрыло волной ностальгии. Я огляделась вокруг, когда Рот отнес меня и уложил на идеально застеленную кровать. Сам он устроился рядышком, с другой стороны.
Здесь все осталось нетронутым, если не считать убранной – уж точно не мной – постели. Мой стол был по-прежнему завален тетрадками, листками бумаги и книгами. За приоткрытой дверью гардеробной виднелся привычный беспорядок: вещи, небрежно болтавшиеся на вешалках и раскиданные по полу, вперемешку с заявлениями для поступления в колледж.
Как странно, что я снова вернулась сюда.
Я бросила взгляд в сторону окна, намертво запертого Эбботом, и увидела кукольный домик. Сердце сжималось, потому что я не могла не думать о прошлом – о Зейне. В порыве гнева я тогда разрушила домик, и Зейн восстановил его, вернув былой блеск. Домик напомнил мне и о том, что когда-то его облюбовала для себя Бэмби.
Слезы подступили к горлу, но я не позволила им пролиться. Вместо этого я сосредоточилась на Жасмин, которая раскладывала на кровати мешочки с разными травами и сумку с пыточными устройствами, иначе известными как швейный набор.
– Мы можем снять свитер? – спросила она, убирая назад длинные темные волосы и скрепляя их заколкой.
Я стянула безнадежно испорченный свитер через голову и осталась в майке, но, даже если бы ее не оказалось, я слишком устала, чтобы переживать из-за того, что кто-то увидит мои прелести.
Рот взял у меня свитер и швырнул его на пол, а потом положил руку мне на плечо. Он не отрывал глаз от моего лица.
Жасмин тихонько зацокала языком, осматривая рану.
– Что случилось?
– Сама толком не поняла. – Я откашлялась. – Зейн ударил Лилин кинжалом, а у меня осталось это.
– Лилин ударили железным кинжалом, – добавил Рот. – Но не похоже, чтобы у Лейлы были симптомы ранения железом.
Жасмин покачала головой, смачивая салфетку антисептиком.
– Действительно. Иначе ей было бы очень плохо. Извини, если будет больно. – Она приложила салфетку к ране, и да, кожу обожгло, но со мной бывало и похуже. – Как ты себя чувствуешь?
– Сносно. – Я не хотела говорить о себе. Я покосилась на дверь и перевела взгляд на Рота. – Зейн… он справится, как ты думаешь?
Рот медленно кивнул.
– Должен.
– Он прав. – Жасмин вытерла кровь на моем плече. – Теперь, когда Эббота больше нет, Зейн должен стать главой клана.
Мои глаза расширились. Я об этом даже не подумала.
– Конечно, он слишком молод, чтобы полностью взять на себя бразды правления, – продолжала она. – И, наверное, Николаю на первых порах придется помогать ему, пока Зейн не войдет в курс дела.
Да, закончилась целая эпоха и начиналась другая.
Я физически присутствовала при разговоре, пока Жасмин обрабатывала рану, но мои мысли блуждали где-то очень далеко. Я никак не могла поверить в случившееся. И никогда не представляла себе, что возможен такой исход. Одним словом, я оказалась не готова к этому ни морально, ни эмоционально.
– Хорошая новость. – Слова Жасмин вернули меня к действительности. – Рана уже начинает заживать. Мне не придется накладывать швы.
Слава богу, потому что, когда она зашивала рану в прошлый раз, меня держали сразу несколько рук. Жасмин нанесла на кожу какую-то охлаждающую мазь с запахом мяты и поднялась с кровати.
– Тебе надо отдохнуть, – сказала она. – Уже поздно. Я уверена, что клан не будет возражать, если вы оба останетесь здесь.
Рот поднял брови.
– Ты уверена?
Она улыбнулась устало.
– Если я ошибаюсь, кто-нибудь придет и попросит вас уйти. А пока… вы голодные? Я могу прислать сюда еды.
– Я в порядке. – Рот посмотрел на меня. – Ты как?
– Все хорошо. – Я потянулась к Жасмин и взяла ее за руку, когда она повернулась, чтобы уйти. – Спасибо.
– Не за что. – С этими словами она покинула комнату.
Взглянув на свое плечо, я увидела блестящую сморщенную кожу. Рана выглядела далеко не так плохо, как казалось поначалу.
– Хочешь, принесу тебе другой свитер? – спросил Рот и, когда я кивнула, направился в гардеробную, возвращаясь с толстым вязаным кардиганом. Он притих, пока я возилась с пуговицами, а потом опустился на колени, стягивая с меня сапоги.
Когда он тоже разулся, в дверях появился Моррис с двумя стаканами в руках. В них плескался апельсиновый сок, и я улыбнулась, а слезы почти подступили к глазам. Он поставил стаканы на тумбочку и, как всегда, не сказал ни слова. Повернувшись ко мне, он накрыл мою щеку прохладной ладонью. Улыбка вернулась на его лицо, и на этот раз глаза тоже улыбались. Он потрепал меня по щеке и вышел из комнаты, оставив дверь приоткрытой.
– Этот парень… какой-то странный, – заметил Рот.
– Он замечательный, – кинулась я на защиту Морриса.
Рот медленно покачал головой.
– Я не спорю, но…
– Что – но?
– Я не знаю. Просто… у меня от него мурашки по коже бегут. – Рот нахмурился. – А меня напугать невозможно.
Я скорчила гримасу.
– В нем нет ничего пугающего. Моррис – лучший на свете, да к тому же он старик – точно не угроза для тебя.
– Говорю же тебе, сам не знаю, как это объяснить. – Повернувшись ко мне, он пробежался пальцами по волосам. – Сегодня был…
– Полный беспредел? – Я подвинулась, привалившись к спинке кровати, и взяла с тумбочки стакан с соком.
Рот устроился рядом со мной, и мы прижались плечом к плечу. Он вытянул ноги.
– Да, пожалуй, можно и так сказать.
Я сделала глоток, потом другой и отставила стакан. Когда я посмотрела на Рота, то заметила, что синяк на скуле уже побледнел, но я все равно коснулась его пальцами.
– Ты как?
Его брови сошлись на переносице.
– Не беспокойся обо мне.
– А я беспокоюсь.
– И напрасно.
Я вздохнула.
– Рот.
– Я в порядке, – пробурчал он наконец. – Мне совсем не больно.
– Хорошо. – Я изо всех сил старалась выровнять дыхание. – Сегодня… даже не знаю, что и думать. Я не могу поверить, что Эббот ушел.
Он глубоко вздохнул.
– Ты знаешь, как я относился к нему за то, что он сделал с тобой, но я знаю и то, что он тебя вырастил. – Рот накрыл мою руку ладонью и крепко сжал ее. – Понимаю, тебе нелегко принять то, что произошло.
Закрывая глаза, я откинулась на спинку кровати.
– Эббот погиб, защищая меня. Я не могу… Боже, я даже не знаю, что сказать. Я так злилась на него все это время, но вышло так, что именно он пришел мне на помощь. Я… – Меня душили слезы, и я открыла глаза. Когда я заговорила, мой голос прозвучал хрипло. – Я все равно любила его, понимаешь?
Рот поднес мою руку к губам и поцеловал.
– Это очевидно, что он тоже любил тебя.
– Да. – Я сморгнула слезы и судорожно вздохнула.
Возникла пауза.
– Хочешь пойти проведать Зейна?
Я повернулась к нему, в очередной раз потрясенная его чуткостью.
– Да, но я думаю… наверное, ему нужно еще немного побыть одному.
– Наверное, – пробормотал Рот и, протянув руку, заправил мне за ухо выбившуюся прядь волос.
Заставив свои мысли вернуться к новой проблеме, я опустила на колени наши сцепленные руки.
– Лилин… он сказал мне, что мы с ним повязаны. Ты сам слышал. Думаю, мы еще до конца не поняли, стоит ли воспринимать его слова буквально.