В нашем исследовании подобных фантазий десятки, что свидетельствует не только об ужасающей частоте изнасилований, но и чудовищном психологическом ущербе, который насильники наносят жертвам. Психологические шрамы, оставшиеся от изнасилования или покушения на него, могут превратить жизнь женщины в кошмар. Одна девушка (21 год) думала об убийстве отчима.
Он был настоящим извращенцем. Он приставал ко мне, подглядывал, как я одеваюсь, прятался в моей комнате и в ванной, прикасался ко мне. Мы с мамой только переехали к нему. Я была в ужасе: в то время мне было всего 15. Я сама себе была противна. Мне казалось, что каким-то образом виновата в этом. Это продолжалось больше года, и я впала в тяжелую депрессию. Я ни к чему не стремилась, ничем не интересовалась и специально набрала почти 14 килограммов, чтобы стать непривлекательной. А потом терпение лопнуло. Однажды он предложил мне заняться с ним оральным сексом за деньги. Это стало последней каплей. В гневе я сказала, что, если он прикоснется ко мне еще хоть раз, я убью его и пойду в полицию. Мне было наплевать, что со мной будет. Я и так чувствовала себя мертвой.
На мой взгляд, масштабы психологических последствий изнасилования подтверждают существование фундаментальной женской психологии, ориентированной на защиту репродуктивно ценных ресурсов. Женщины боятся, потому что изнасилование угрожало им на протяжении всей человеческой истории. В ходе исследования гомицидальных фантазий мы обнаружили, что данный женский страх на удивление распространен. Как и в случае со сталкингом, он вполне обоснован. По разным оценкам (в зависимости от определения изнасилования, а также учитывая огромное количество случаев, остающихся незарегистрированными), от 13 до 25 % женщин подвергаются изнасилованию в какой-то момент жизни[176]. Социальный класс не является препятствием. В одном исследовании репрезентативной выборки женщин младше 40 лет, проживающих в Лос-Анджелесе, 22 % сообщили, что пережили изнасилование или подвергались сексуальным домогательствам[177].
Одной из причин боязни является страх погибнуть от рук преступника. Эта тема неоднократно возникала в размышлениях женщин и в нашем исследовании. Возможно, общепринятому представлению, словно насильники убивают, в какой-то степени содействуют средства массовой информации. Изнасилования с убийством часто показывают в кино, обсуждают по телевидению и освещают в СМИ. Однако в реальной жизни очень немногие насильники действительно лишают жизни жертв. Согласно базе данных ФБР и Справочнику по статистике уголовного правосудия, в США убийством заканчивается только 1 изнасилование на каждые 1596 зарегистрированных случаев[178]. По оценкам антрополога Майкла Гильери, если включить в уравнение незарегистрированные, цифра будет еще ниже: менее 1 на каждые 10 000[179]. Разумеется, фактическое число трудно определить, поскольку в некоторых случаях преступление классифицируется как простое убийство без указания на то, что женщина подверглась изнасилованию[180]. Тем не менее все эксперты сходятся во мнении: общее число убийств, сопряженных с изнасилованием, крайне невелико и, скорее всего, составляет менее 2 % всех убийств. В большинстве случаев мотив совершенно ясен – избавиться от свидетелей.
Прекрасный пример мы находим в нашем исследовании мичиганских убийств. 27-летний мужчина ворвался в дом соседа с целью простого ограбления. В процессе он услышал шум из соседней комнаты. Оказалось, это была жена соседа, к которой преступник давно испытывал сексуальное влечение. Повинуясь мимолетному импульсу, он изнасиловал ее. Затем, осознав, что натворил, убил, чтобы не попасться. То, что началось как простое ограбление, трансформировалось в изнасилование с убийством.
Другой парадокс, связанный с женскими страхами по поводу изнасилования, состоит в следующем: подавляющее большинство женщин боятся, что их изнасилует незнакомец, хотя в действительности гораздо больше случаев приходится на мужчин, знакомых с жертвой, – отчимы, бойфренды сестер, друзья и ухажеры. В нашем исследовании всего 9 % участниц беспокоились, что их изнасилует, а затем убьет кто-то из знакомых. Подавляющее большинство, 91 %, опасались незнакомцев.
Существуют, по крайней мере, две правдоподобные гипотезы, объясняющие страх умереть от рук незнакомого насильника. Во-первых, вполне вероятно, в нашем эволюционном прошлом незнакомцы чаще совершали подобные действия, чем сегодня. На протяжении тысячелетий воины-победители насиловали женщин врага; это было нормой. Только за последнее столетие во время военных действий были изнасилованы и убиты тысячи женщин, что подробно описано в классической книге Сьюзен Браунмиллер «Against Our Will» (букв. «Против нашей воли») и в книге «The Rape of Nanking» (букв. «Изнасилование в Нанкине»), посвященных китайским женщинам, изнасилованным и убитым японскими мужчинами во время Второй мировой войны, а также в книге «Rape Warfare», содержащей данные о пострадавших женщинах в Боснии и Герцеговине и Хорватии в период конфликтов 1992–1995 годов[181].
Если в прошлом незнакомцы систематически насиловали и убивали, то женский страх по этому поводу способен представлять собой приобретенный защитный механизм, побуждающий избегать незнакомцев. Он был перенесен в современную среду. В контексте жизни в больших городах и географической мобильности мы все время сталкиваемся с незнакомцами, чего раньше никогда не было. Как следствие, женская защита, адаптивная в прошлом, в современном мире несколько гипертрофирована.
Согласно второму возможному объяснению, женский страх перед незнакомыми насильниками-убийцами отражает то, что эволюционный психолог Марти Хазелтон и я называем «адаптивным предубеждением»[182]. Как мы помним, эволюция всегда выбирает меньшее из двух зол. В контексте изнасилования/убийства женщина может совершить две ошибки. Первая – полагать, что у незнакомца нет преступных намерений, тогда как в действительности есть. Если так, ей грозит смертельная опасность. Вторая – приписать намерение изнасилования/убийства людям, которые на самом деле не помышляют ни о чем подобном. Очевидно, первая значительно опаснее. Вторая, которую я называю «адаптивным параноидальным предубеждением», приводит лишь к относительно тривиальным издержкам – избеганию незнакомых людей в ситуациях, когда в этом нет необходимости. Даже если женщины ошибаются, приписывая намерение незнакомцам, в 999 случаях из 1000, эволюция будет благоприятствовать адаптивному параноидальному предубеждению: оно мотивирует избегать посторонних и, следовательно, может однажды спасти жизнь, когда на самом деле женщина окажется в опасности.
Эти объяснения, конечно, не являются взаимоисключающими. Оба фактора могут играть свою роль. Вполне вероятно, у женщин развилось адаптивное предубеждение по отношению к незнакомым мужчинам, и этот защитный механизм гиперактивен в современном мире, где дамы сталкиваются с незнакомцами гораздо чаще, чем когда-либо в прошлом.
Ярость, которую многие испытывают после изнасилования, отчетливо проявляется в следующем откровении одной из участниц нашего исследования.
Меня изнасиловали на вечеринке. Я была девственницей. Это было ужасно. В прошлом году он приехал в мой колледж, остановился у моего соседа по общежитию и начал распускать обо мне отвратительные сплетни… В своих фантазиях я притворялась, что хочу заняться с ним сексом, подводила к кровати, а потом отстреливала ему яйца.
Изнасилование вызывает справедливый гнев не только у женщин, подвергшихся нападению, но и у их партнеров, а также членов семьи и друзей. Мы обнаружили, что об убийстве насильника фантазируют не только сами жертвы, но и их близкие.
Один из участников исследования хотел убить соседа по комнате и давнего друга, потому что тот приставал к его девушке, пока та спала. Другой воображал убийство дяди бывшей подруги, который неоднократно насиловал ее, в результате чего девушка пыталась покончить с собой. Он мечтал «отстрелить ему гениталии» и сказал, что пошел бы на это, если бы дядя домогался ее у него на глазах.
Ниже приведен фрагмент интервью с молодым человеком, фантазировавшим об убийстве мужчины, который изнасиловал его подругу.
Респондент № Р2207: мужчина, 18 лет. [Вопрос: Кого вам хотелось убить?] 25-летнего бывшего военного. Он изнасиловал мою подругу. Моя девушка позвонила и рассказала, что нашу общую подругу изнасиловали. И она, и насильник были абсолютно трезвыми. Она просто гуляла с ним. В какой-то момент он напал, изнасиловал, а потом, как ни в чем ни бывало отвез домой. [Вопрос: Каким способом вы бы его убили?] Я думал так: врываюсь к нему домой с друзьями, и мы избиваем его до потери сознания. Потом связываем и ждем, когда он очнется. Как только он открывает глаза, я спрашиваю его, кто дал право так поступать, и говорю, что это ненормально. С этими словами я стреляю ему в левое колено. Глядя, как он корчится от боли, спрашиваю, нравится ли ему, когда с ним обращаются так, будто он не человек. Стреляю в правое колено. Потом советую ему задуматься о том, что он сделал, и молиться о прощении. В конце концов дважды стреляю ему в живот и бросаю умирать. [Вопрос: Что помешало вам так поступить?] Я надеюсь, его арестуют и посадят в тюрьму. Пусть на собственной шкуре испытает, каково это, когда тебя насилуют.
Другой мужчина (21 год) фантазировал об убийстве того, кто изнасиловал его знакомую.
Он дал девушке седатик и изнасиловал ее. После позвонил ей и все рассказал, да еще похвастался друзьям. Я думал повалить его на землю, прижать горло коленом и раздавить. Моя подруга просила не причинять ему вреда, и я пообещал, что не буду. Если бы он остался безнаказанным, то, вероятно, снова бы кого-нибудь изнасиловал. В таком случае, возможно, я бы правда его убил.