— Ну что, и спросить нельзя? — разочарованно произнес Керман.
— Послушайте, Барклей, — вмешался я. — Нравится вам или нет, но если вы дадите нам имя и адрес, чтобы мы могли проверить вашу историю, то вы снимете с себя подозрения. Конечно, в том случае, если подружка не станет возражать.
Барклей кисло улыбнулся.
— Что за черт! — сказал он. — Она не будет против. Китти Хитченс. Дом номер 4834 по Астория-Корт.
Его объяснения были похожи на правду. Я намеревался послать Кермана проверить, но у меня не было ни тени сомнения, что он говорит правду. Адрес был произнесен слишком четко и свободно для лжи.
— Она всегда может сказать, что вы были с ней, даже если вы не были, — отметил я только ради того, чтобы сказать что-нибудь.
— Меня видел швейцар. Я пропустил стаканчик в баре, а бармен знает меня. Мальчик-лифтер тоже вспомнит меня. Я часто бываю там. Они вспомнят, что я не уходил до трех часов пополудни.
— Она настолько хороша, а? — спросил Керман, заинтересованный.
Барклей свирепо взглянул на него.
— Но все равно это не объясняет, как одежда попала в ваш шкаф, не так ли? — не отставал я.
— Думаю, нет, но я не верю, что она была там. Я думаю, вы двое собирались шантажировать меня, но только вы дали маху с этим.
— Не возражаете, если мы поднимемся наверх и все осмотрим? Ее нижнее белье и туфли мы пока не нашли. Мне некогда было искать их во время моего первого визита.
Он смотрел на меня, барабаня толстыми пальцами по столу.
— Как я узнаю, что вы не подсунули их мне, когда вы приходили некоторое время назад?
— Никак. Вам всего лишь нужно надеяться. Давайте поднимемся и посмотрим.
Мы пошли наверх. У нас не было ни малейшего представления о том, где искать, так что Керман нашел туфли по чистой случайности. Они были спрятаны у задней стенки сушильного шкафа в ванной под стопкой полотенец.
— Довольно-таки умно, — произнес Барклей, ухмыляясь. — Ну и что из этого следует?
— Вы бы не были таким чертовски нахальным, если бы мы были полицией, — сказал я. — Теперь мы по-настоящему перевернем здесь все вверх дном.
Мы так и сделали, но нижнее белье Даны так и не нашли. Правда, в одной из спален мы обнаружили наряды другой женщины: пара пижам, несколько чулок и вечернее платье. Барклей сказал, что они принадлежат девушке, с которой он однажды познакомился, но которую не видел некоторое время. Керман смотрел на него с нескрываемым изумлением.
Мы прошли обратно в гостиную и положили туфли к пиджаку и юбке Даны. Пока Барклей разливал напитки, в комнате стояла тишина. Он протянул каждому из нас по стакану с виски и уселся на диван.
Хотя он вел себя спокойно, я видел, что он был потрясен нашей находкой, и его контролируемое хладнокровие еще больше убеждало меня в том, что он ничего не знал о смерти Даны.
— Ну и что теперь? — поинтересовался он после того, как проглотил половину своей порции.
— Я думаю, это снимает с вас подозрения, — сказал я. — Выглядит так, словно эта одежда и туфли были подброшены вам.
— Я клянусь, что так оно и есть, — серьезно произнес он. — Но кто это сделал, я не имею ни малейшего представления.
— Я предполагаю, что это мог сделать убийца. Почему бы и нет? Если бы полиция обнаружила то, что только что обнаружили мы, вы бы уже были за решеткой к данному моменту.
— Наверное, вы правы.
— Единственный человек, кто может нам помочь, — это миссис Серф. Мы должны найти ее. Где она может быть?
Он покачал головой:
— Последний раз я видел ее три дня назад. Мы обедали вместе.
— Как вы познакомились?
— На пляже. Она была одна, а я оказался поблизости. Живя с Серфом, она видит не слишком много радостей.
Я взирал на него с прохладцей:
— Как долго вы знаете ее?
— Около десяти дней. — Он злобно усмехнулся. — Что я могу сделать, если они сами на меня вешаются. Именно это она и сделала.
— У вас когда-либо были проблемы с ней?
— Что вы имеете в виду — проблемы?
— Например, какая-нибудь сцена в магазине? Может, у вас когда-либо пропадали вещи?
Он явно был более настороженным, чем пытался выглядеть:
— Вы имеете в виду, она была нечиста на руку?
Я кивнул.
— Так вот почему Серф сделал так, чтобы за ней следили! А я думал, он пытается добыть улики для развода, кстати, она тоже так считала.
— Вы до сих пор не ответили на мой вопрос.
— Ничего подобного. У меня не пропало ни одной вещи.
Я пробежался пальцами по волосам:
— Она знала, что за ней наблюдают? Она вам сама об этом сказала?
— Конечно. Она сказала мне, что за ней следит какая-то девушка. Поэтому я и порвал с ней. Я держусь подальше от бракоразводных процессов.
— Так вы бросили ее?
— Вы еще спрашиваете.
— У нас есть основания полагать, что ее шантажировали. Она когда-либо говорила что-нибудь об этом?
Немножко глуповатое изумленное выражение его лица говорило само за себя.
— Нет. Это новость для меня.
Он щелкнул по ободку стакана ногтем, заставив его зазвенеть:
— Она пробовала занять деньги у меня в последний раз, когда мы встречались.
— Сколько?
Он рассмеялся:
— Дальше просьбы дело не зашло. Я не одалживаю деньги замужним женщинам.
— В беседе с вами она когда-либо упоминала Ральфа Баннистера?
— Нет. Он тоже в этом замешан?
— Вы знаете его?
— Ну, я встречал его. Он заправляет клубом «Л'Этуаль». Я бываю там иногда.
Я быстро продвигался ни к чему.
— Она когда-либо бывала здесь?
Он явно насторожился:
— Это не ваше дело.
Керман похлопал его по руке индейской булавой.
— Не серчай, приятель, — предупреждающе произнес он.
— Вы когда-нибудь сталкивались с парнем по имени Цезарь Миллс? — продолжал я допрос.
— Вы имеете в виду ее водителя? Я видел его пару раз. Зачем вмешивать его?
— Я думал, он работает там охранником.
— Возможно. Иногда он возит ее. Я ничего не знаю о нем.
— Я нашел фотокарточку миссис Серф в одном из ваших ящиков. Я полагаю, это она дала ее вам?
— Прелестная фотография, не правда ли? — сказал он и засмеялся. — Именно она дала ее мне.
— Знаете, когда был сделан снимок?
— Несколько лет назад. Она выступала в каком-то шоу в Сан-Франциско. Это было перед тем, как она стала манекенщицей. Что случилось с фотокарточкой? Вы ее взяли?
— Да, и не ожидайте получить ее обратно.
Он приподнял свои массивные плечи:
— У меня целый чемодан фотографий, подобных этой. Женщины забавны в таком виде. Однажды увидев их без одежды…
— Что ж, я думаю, нам пора бежать, — прервал я его тираду.
Я уже устал от него. Милые разрушители семей всегда вызывают у меня боль во внутренностях. Я встал.
— Если я вспомню, что еще хочу узнать, я зайду снова повидаться с вами.
— Так эти туфли что-нибудь значат? — спросил он, и, хотя его голос звучал довольно небрежно, глаза бегали.
— Думаю, нет. Считайте, что вам повезло.
Я взял одежду и туфли Даны, кивнул Керману. Мы подошли к входной двери, открыли ее и спустились по деревянным ступенькам. Никто из нас не оглянулся. Голуби все ворковали с конька крыши, но нас они не интересовали. Мы прошли по садовой дорожке, потом миновали ворота и спустились по аллее к машине.
— Я рад, что ты ударил его, — неожиданно сказал Керман. — Он того рода подлец, который требует того, чтобы его били сильно и часто.
— Мы не лучше, Джек. Помимо этого, я думаю, мы можем вычеркнуть его из списка подозреваемых. Это снова возвращает нас к Миллсу, но если Миллс подкинул одежду, чтобы перевести подозрения на Бар клея, зачем он тогда вернулся этим утром?
Я сел в автомобиль и дал по газам:
— Нам надо будет проверить алиби Барклея. Все-таки нельзя принимать его на слово. Ты не съездишь поболтать с этой дамочкой? Сделай проверку настолько полной, насколько сможешь.
— Я поеду сегодня вечером, — с энтузиазмом согласился Керман. — Китти Хитченс, говоришь? Я когда-то знал одну рыжеволосую по имени Китти. Она встречалась сразу с двумя. Говоря об акробатике…
Он издал глубокий вздох, затем продолжил, неожиданно возбужденный:
— Скажи! Если эта куколка Хитченс запала на такую неженку, как Барклей, как она будет реагировать на меня?
— Наверное, вызовет полицейского, — раздраженно отрезал я. — Ради всех святых, переключи свои мысли с женщин, можешь ты это сделать? У нас есть работа, которую надо выполнить и которая пока что продвигается ужасно плохо.
Я съехал с обочины и быстро направился в сторону деловой части города.
3
Через окна моей хижины пробивался свет, когда я остановился у ворот. Кто бы ни был там, он не делал из этого секрета, поэтому я решил, что это не вор, но чтобы подстраховаться, я пробрался вверх по ступенькам на веранде и осторожно заглянул в комнату. Меня поприветствовал слабый, но острый запах духов, просочившийся сквозь открытые французские окна.
Мисс Болас лежала на кушетке для раздумий с журналом в одной руке и со стаканом, наполовину наполненным неразбавленным шотландским виски, в другой. Сигарета свисала с ее пухлых красных губ; судя по наморщенным бровям и выражению глаз, она была раздражена. На ней было белое вечернее платье из тафты с глубоким вырезом, с лифом без лямок, который открывал ее покрытые золотистым загаром плечи.
Будучи не полностью уверенным в том, что это не просто видение, я стоял в дверном проеме, в изумлении глядя на нее. Она подняла вверх глаза, уронила журнал на пол и поприветствовала меня лаконичным, беспристрастным кивком головы.
— Я думала, ты никогда не придешь, — раздраженно сказала она. — Я жду уже несколько часов.
— Если бы я знал, что ты здесь, я бы поспешил. Что происходит?
— Тебе лучше поторопиться, — отрезала она. — Едем!
— Мы? Куда?
— Куда ты думаешь? Я нашла «паккард».
— В «Л'Этуаль»?
— Ведь ты велел мне поискать его именно там, не так ли? Он стоит посреди множества машин в гараже позади клуба.