Когда все вокруг потемнело перед новой грозой, стало понятно: придется прерваться.
– Хочешь посмотреть? Рисунок еще не закончен, но в общих чертах идея ясна.
– Может, после душа, – засомневалась она, вставая с кресла. Тру собрал карандаши, взял альбом и, задержавшись на пороге, привлек к себе Хоуп и поцеловал с огромной нежностью. Она прижалась к нему, вдыхая его запах и в сотый раз гадая, какие таинственные силы свели их вместе.
Вместе
После душа Хоуп сидела на диване рядом с Тру, а он показывал ей незаконченный портрет и листал свой альбом. Она, не торопясь, с восхищением рассматривала его рисунки. Позже, когда дождь немного утих, они рискнули сходить пообедать в кафе на пляже Оушен-Айл и, сидя там, смотрели в окно на разгул стихии.
Когда Хоуп пришло время собираться на предсвадебный банкет, Тру сидел на краешке кровати, глядя на нее. Было что-то особенное в том, чтобы наблюдать за женщиной, которую он всегда находил сексуальной, пока она занималась макияжем. Он чувствовал, что ей нравится его внимание.
Прощаясь на пороге, они долго целовались. Тру крепко прижимал к себе Хоуп и потом долго махал с крыльца вслед машине. Хоуп просила его вечером выгулять Скотти и предложила оставаться в коттедже сколько душа пожелает.
Сходив на виллу за стейком и кое-какими мелочами, Тру приготовил себе поесть в коттедже. Ужиная, он представлял Хоуп среди подруг и думал, поймут ли они по ее лицу, что за последние несколько дней произошли перемены.
Потом Тру снова принялся за портрет, остановившись, лишь когда ему все понравилось, но откладывать карандаши пока не хотелось, и он начал новый рисунок: как они вдвоем стоят на пляже лицом друг к другу, в профиль к зрителю. В этот раз Хоуп не придется позировать – ему достаточно было просто вспомнить тот миг. Работа спорилась, и прошло несколько часов, прежде чем Тру прервался. Отсутствие Хоуп ощущалось как физическая боль.
Она вернулась к полуночи. Они занимались любовью, но, устав накануне, Хоуп вскоре заснула в его объятиях – Тру услышал, как ее дыхание изменилось, стало ровным. А вот к нему сон не шел. Он понимал, что их время скоро закончится, а ведь с этой женщиной он хотел бы провести остаток жизни.
Тру смотрел в потолок, безуспешно пытаясь придумать решение.
Утром он был молчаливее обычного. Ничего не говоря, Тру долго лежал в постели в обнимку с Хоуп, а она ощущала, как глубокое чувство к нему переполняет все ее существо.
Но это ее пугало, как, наверное, и его. Все, чего ей хотелось, – чтобы эти несколько дней длились вечно, пока время во вселенной не иссякнет, однако часы как будто тикали громче с каждой минутой.
Дождь по-прежнему шел, правда, несильный, но они все равно решили прогуляться по пляжу. Хоуп разыскала в шкафу плащи, и они вывели Скотти на прогулку. Тру и Хоуп шли, держась за руки, и, по невысказанному соглашению, остановились на том месте, где впервые встретились. Тру поцеловал Хоуп и взял ее руки в свои.
– Мне кажется, я хотел этого с той минуты, как увидел тебя.
– Чего хотел? Переспать со мной или влюбиться?
– И того и другого, – признался он. – А ты когда поняла?..
– Насчет постели, пожалуй, когда мы пили вино на веранде, вернувшись из «Клэнси». А что влюбилась, не знала до того вечера, когда ты пришел на ужин. – Она стиснула его руку: – Прости, что я отвернулась, когда ты попытался меня поцеловать в первый раз.
– Не извиняйся.
На обратном пути они зашли на виллу, где временно обитал Тру. Отец оставил на автоответчике сообщение, что заедет между двумя и тремя часами. «Отлично, – подумала Хоуп, – ее как раз не будет». Свадебная церемония состоится в шесть, но подружки невесты собираются раньше – для фотосессии.
Тру провел ее по дому, показывая комнаты (Скотти справился с экскурсией сам), и Хоуп не могла не признать, что интерьер оформлен с бо́льшим вкусом, чем она ожидала. Вопреки своему предубеждению, Хоуп вполне могла бы арендовать этот дом на недельку и отлично провести здесь время с подругами. В главной спальне она указала на огромную ванну-джакузи:
– Может, воспользуемся?
Они быстро разделись, побросав одежду и плащи в сушилку. Погрузившись в пенную воду, Хоуп прижалась спиной к Тру, с наслаждением вздохнув, когда он начал мягко водить губкой по ее грудям и животу, рукам и ногам.
Они устроили себе ранний ланч в халатах, пока одежда еще сохла, а потом Хоуп забрала из сушилки вещи, и они с Тру сидели за столом и говорили, пока не пришло время идти в коттедж собираться.
Как и накануне, Тру устроился на кровати и смотрел, как Хоуп укладывает волосы и делает макияж. Надев платье подружки невесты и новые туфли, она покрутилась перед ним:
– Ну, как?
– Потрясающе, – сказал он, и искренность ответа понравилась ей даже сильнее восхищенного взгляда. – Мне ужасно хочется тебя поцеловать, но я не хочу смазать твою помаду.
– А я рискну, – сказала Хоуп, наклонившись к нему. – Если бы у тебя сегодня не было встречи с отцом, я бы пригласила тебя с собой.
– Мне пришлось бы покупать подобающий случаю костюм.
– Готова поспорить, ты очень красив в костюмах, – она погладила его по груди и тоже уселась на кровать. – Волнуешься?
– Не очень.
– А вдруг он мало помнит твою маму?
– Тогда встреча будет короткой.
– Неужели тебе неинтересно, кто твой отец, какой он, как он жил все эти годы?
– Нет.
– Разве так можно? А вдруг отец хочет с тобой общаться?
– Я думал об этом, но вряд ли это так.
– Однако он организовал для тебя перелет в Штаты.
– Я его ни разу в жизни не видел. Если бы отец хотел общаться, объявился бы раньше.
– Тогда зачем ему понадобилась встреча, как ты считаешь?
– Я думаю, – ответил Тру, помолчав, – он хочет объяснить, почему бросил мою мать.
Спустя несколько минут Тру под зонтом провожал Хоуп до машины, чтобы она не промокла.
– Это покажется глупостью, но я буду по тебе скучать, – сказала она.
– Я тоже, – отозвался он.
– Расскажешь, как пройдет ваша встреча?
– Конечно. И со Скотти погуляю.
– Я не знаю, во сколько вернусь. Наверное, поздно. А ты дождись меня в коттедже. Я не обижусь, если ты заснешь, пока меня не будет.
– Повеселись там хорошенько.
– Спасибо, – ответила Хоуп, садясь за руль.
Хотя она радостно помахала ему, отъезжая, Тру ощутил нехорошее предчувствие, когда машина скрылась из виду, и он долго ломал голову, отчего ему не по себе.
Время с отцом
Решив, что Скотти лучше остаться в коттедже, Тру прихватил альбом и карандаши и вернулся на виллу дожидаться отца.
Он работал над рисунком, где они с Хоуп стоят на пляже. Получалось хорошо. Вскоре Тру занялся мелкими деталями, уже зная, что работа почти готова. Увлекшись, он не сразу услышал стук в дверь.
«Отец».
Поднявшись из-за стола, Тру пересек гостиную и, взявшись за ручку, остановился у двери. Собравшись с духом, он открыл дверь и впервые в жизни увидел лицо отца. К своему удивлению, Тру узнал собственные черты: синие глаза и ямочку на подбородке. Волосы были редкие и белые, с отдельными серыми прядями. Перед ним стоял бледный, слегка сутулый хрупкий человек, который буквально тонул в своей куртке, будто купленной для кого-то гораздо крупнее. Даже сквозь шум грозы Тру слышал хриплое дыхание старика.
– Здравствуй, Тру, – сказал наконец отец, с трудом выговаривая слова. В руке он держал зонт, а на крыльце поставил портфель.
– Здравствуйте, Гарри.
– Можно войти?
– Конечно.
Старик нагнулся за портфелем и замер, вздрогнув от боли. Тру подхватил портфель:
– Разрешите помочь?
– Пожалуйста, – отозвался Гарри. – Чем старше я становлюсь, тем дальше кажется земля.
Тру подхватил портфель, пропуская вперед отца, который медленной шаркающей походкой прошел в гостиную и направился к окну. Тру подошел и встал рядом так, чтобы видеть отца боковым зрением.
– Надо же, какая непогода, – удивлялся Гарри. – Но на материке еще хуже. Чертовски долго добирался, шоссе почти превратилось в реку… Водитель столько объезжал…
Это было скорее замечание, чем вопрос, поэтому Тру ничего не сказал. Он пристально рассматривал отца, словно получив возможность заглянуть в будущее. «Вот так, – думал он, – и я буду выглядеть, если доживу до его лет».
– Тебе понравился дом?
– Большой, – отозвался Тру, вспомнив, как Хоуп охарактеризовала его при первой встрече. – Но очень красивый.
– Я построил его несколько лет назад. Жена мечтала о вилле у океана, но мы тут почти не жили. – Он дважды судорожно, с хрипами вздохнул и заговорил снова: – Еды в холодильнике хватило?
– Более чем, – ответил Тру. – Много останется, когда я уеду.
– Ничего, об этом позаботится уборщица. Рад, что все доставили вовремя. Я сначала не подумал про еду, вспомнил, когда ты был уже в воздухе, но уже мало что мог – в отделении интенсивной терапии звонить запрещено. Я попросил дочь взять это на себя, она связалась с управляющим, и он принял доставку…
Слова превратились в шум, в сознании фиксировались только некоторые: жена, отделение интенсивной терапии, дочь… Тру никак не мог сосредоточиться. Хоуп была права, предсказывая, что эта встреча покажется чем-то нереальным.
– Понятно, – только и смог сказать он.
– Еще я хочу извиниться, что не обеспечил тебя машиной, а прислал водителя. Самому тебе было бы удобнее…
– Никаких проблем, я бы все равно не придумал, куда отправиться. Вы сказали, что лежали в интенсивной терапии?
– Меня отпустили из больницы вчера. Дети отговаривали ехать, но я не мог упустить возможность познакомиться с тобой.
– Не хотите присесть? – вежливо спросил Тру.
– Пожалуй, придется так и сделать.
Они пересекли гостиную и подошли к большому обеденному столу, где Гарри буквально упал на стул. В сером свете, сочившемся из окон, он выглядел еще более изможденным, чем на крыльце. Тру присел рядом.