Да, подумал Костя, чудны дела твои, генетика! Мать только что слово в слово повторила то, что месяц назад говорил сам Вадька. Надо же, до чего интересно воплотились родители в своих сыновьях! От матери Косте достались решительность, сила и здоровье, от отца - внешность, широкие плечи, сильные руки и ноги. Вадик же взял от мамы хрупкость и субтильность фигуры и ее спокойную мудрость, а от отца - обидчивость, ранимость и пассивность. Вот и получились два брата такими непохожими друг на друга.
Но разговор, такой, какой нужен был Косте, не получился. Он с самого начала пошел не в ту сторону, а все из-за неосторожно произнесенной вслух фразы об армии. Дурак! Сам виноват. Мама смертельно устала, и, если сейчас Костя начнет заводить шарманку про свои права на личную жизнь, это будет уж вовсе бессовестным. Как там у Достоевского? "Ну это уж подло'" Вот именно. Он и без того заставил ее столько говорить, хотя ей больше всего на свете хотелось бы сейчас помолчать. Ладно, перенесем на следующий раз, тем более к следующему разу в голове у Кости, наверное, будет больше ясности, появятся какие-то четкие аргументы, которые можно будет обсудить с матерью.
И хорошо, что он не завелся с разговором: явился отец. Взбудораженный, с горящими глазами.
- Кажется, есть! - воскликнул он прямо с порога.
Костя мгновенно забыл о своих обидах и правозащитных настроениях и кинулся к нему:
- Ну да?! Рассказывай.
Анна Михайловна тоже вышла, но ничего не говорила, просто стояла молча, прислонившись к дверному косяку, и смотрела на мужа.
- Он сегодня встречался с мужиком, с которым за все эти месяцы ни разу не контактировал и который по описанию похож на того, о ком рассказывал Вадик. Мне пока не удалось ничего о нем узнать, но я поехал за ним, и теперь у меня есть адрес, где его можно отловить. Так что дело сдвинулось с мертвой точки! Аннушка, доставай шампанское, это надо отметить!
Мать улыбнулась и, не говоря ни слова, пошла за шампанским.
- Костя, ты чего стоишь как неродной? - продолжал бушевать отец. - Иди помоги матери, накрой на стол, доставай конфеты, колбаску хорошую, у нас сегодня праздник!
Костя невольно поддался настроению отца, радостно кинулся на кухню, принялся рыться в холодильнике в поисках чего-нибудь празднично-вкусного. Сердитые мысли уступили место охотничьему азарту, азарту воина-разведчика, вышедшего на след вражеского шпиона. В эту минуту он забыл о Миле и превратился в молодого мужчину, играющего в войну.
- Ника, Павел Николаевич задерживается, у него деловая встреча, он будет ужинать в ресторане, так что вы его не ждите, - сообщила мне Мадам, положив телефонную трубку.
Ну что ж, один едок с воза - кухарке легче, все остальные уже отужинали, и остается мне только Старый Хозяин со своим вечерним творожно-кефирным выступлением. Впрочем, кажется, я рано обрадовалась, Гомер собирается ужинать в ресторане… Это может плохо кончиться. Интересно, что по этому поводу думает его супруга? Надо мне идти защищать границу или обойдется?
Честно говоря, я с большим удовольствием взяла бы Аргона и ушла часа на два на улицу. Погуляла бы, сделала бы разминку на спортплощадке, подумала. А подумать мне есть над чем. У меня всего три дня до пятницы, и надо решить две проблемы одновременно: что делать с шантажистом и как обеспечить гарантированное отсутствие Натальи в пятничный полдень, когда эта гнида будет мне звонить. Вот смотрю я на Мадам - такую красивую, элегантную, довольную собой и всей своей жизнью, с новой стрижкой и изумительным цветом лица - результатом правильного питания и регулярного посещения косметолога - и думаю о том, какая угроза нависла над ней и ее благополучным существованием. А она даже не подозревает об этом. Так все-таки куда бы ее сплавить в первой половине дня в пятницу? Хорошо бы, заказчик подвернулся, но на самотек дело пускать нельзя, очень уж оно взрывоопасное.
- Если вы не возражаете, Наталья Сергеевна, я бы вышла с Аргоном. Хочу погулять подольше, очень голова болит.
Она испуганно посмотрела на меня. Голова болит, вы только подумайте! За весь год я ни разу не пожаловалась на недомогание, и тут вдруг - на тебе! Игрушка сломалась. Точнее, не игрушка, а бытовой прибор. Видно, ей как-то в голову не приходило, что я могу заболеть, и она совершенно не представляла, что в таком случае со мной Делать. Не ухаживать же за мной, в самом-то деле. И требовать выполнения обязанностей как-то неловко… Бедная, мне бы ее заботы.
- Вы заболели, Ника? - с тревогой спросила Мадам. - Выпейте лекарство какое-нибудь, от давления или от мигрени.
- Да вы не волнуйтесь, я не заболела, - успокоила я ее, - это от духоты, слишком долго рядом с духовкой возилась, пока пироги делала, пока баранью ногу запекала, а в кухне жарко. Ничего страшного, мне просто надо погулять подольше, подышать, и все пройдет.
В глазах ее было такое облегчение, что я могла бы сейчас попросить у нее что угодно - Мадам согласилась бы на все, только бы я не заболела по-настоящему.
- Конечно, Ника, идите погуляйте сколько нужно.
О Николае Григорьевиче не беспокойтесь, я ему в десять часов сама все подам, а вы гуляйте спокойно.
Благородно. Нет, что ни говори, а Наталья хорошая баба. После Старого Хозяина лучше всех в этой семье. Ну а что мозгов маловато - так не ее вина, и то, что даже имеющимся количеством она не умеет правильно распорядиться, - тоже не она виновата. Была бы она поумнее и похладнокровнее, я бы с легким сердцем предоставила ей самой разбираться с шантажистом. Но ведь не справится, не справится… Доведет дело до греха, до огласки, и Николай Григорьевич не переживет.
Ой, Кадырова, не умрешь ты от скромности! Наталья не справится, а ты? У тебя-то откуда уверенность, что ты справишься? Ты что, сто пятьдесят раз имела дело с шантажистами и у тебя богатый опыт? Ничего подобного.
Так откуда же такое самомнение?
Из наблюдений за Натальей Сергеевной и самого примитивного расчета. За год с лишним я неоднократно имела возможность наблюдать, как она ведет себя в стрессовой ситуации или даже когда просто нервничает.
Она совершенно теряет самообладание, она практически не слышит, что ей говорят, не понимает, что происходит вокруг, и не в состоянии все это осмысливать. В медицине это называется аффективной дезорганизацией мышления и деятельности. Может быть, у ситуации нет приемлемого выхода. И я с ней не справлюсь точно так же, как не справится Наталья. Но если выход есть, то она его точно не найдет, потому что три отпущенных ей (то есть мне) дня она проведет в паническом хлопании крыльями и все ее силы будут уходить на то, чтобы скрыть от домашних истерику и не дать ей вырваться наружу, ибо истерику, прорвись она вовне, надо как-то объяснять, а что она может объяснить? В конце концов, сил у нее не хватит, она даст себе волю и все разболтает. Плавали, знаем.
А вот у меня есть шанс найти решение, если оно, конечно, существует. Только шанс, не более того, никакая не уверенность, но не использовать этот шанс я не имею права.
Перед уходом я заглянула к Главному Объекту, вид которого показался мне вполне удовлетворительным, учитывая сегодняшний приступ. Он читал, полулежа на диване, и на вопрос о самочувствии никаких жалоб не предъявил.
- Николай Григорьевич, я иду выгуливать Аргона, вас в десять часов покормит Наталья Сергеевна. Не возражаете?
Тут я заметила, ч'1 о Старый Хозяин читает не книгу, а какие-то бумаги, причем делает на полях пометки и даже что-то выписывает в блокнот. Так бывало каждый раз, когда приближалось очередное заседание Совета ветеранов КГБ - ФСБ, в котором наш милый отставной полковник был активистом, а порой и основным докладчиком. Господи, сделай так, чтобы это заседание оказалось назначенным на пятницу, на нужное мне время, и чтобы Наталья согласилась отвезти туда свекра на своей машине!
- Готовитесь к заседанию? - спросила я.
- Да, Никочка, в пятницу. Такой вопрос сложный нам предстоит решить, надо как следует вникнуть…
Он что- то еще говорил, объясняя мне, какой сложный вопрос они будут обсуждать на заседании и как важно предварительно как следует в нем разобраться, но я уже не слушала. Господи, ты услышал меня! Ты снова помог мне! Спасибо тебе огромное, господи! Если ты помогаешь мне, значит, я иду правильной дорогой, которую ты одобряешь, в противном случае ты не стал бы помогать. Ты не мешал бы, но и не помогал, это я знаю точно.
- Кто вас повезет? За вами пришлют машину?
- Да что вы, Ника, не того полета я птица, чтобы за мной машину присылать. Вызовете мне такси, то и никаких проблем.
- А обратно как же добираться?
- Подбросит кто-нибудь из коллег-ветеранов, как обычно.
Коллеги - это хорошо. За время моей работы в Семье Николай Григорьевич уже шесть или семь раз ездил на такие заседания, при этом три раза я вызывала для него такси, это я точно помню, еще пару раз за ним заезжал кто-то из этих самых коллег, и два раза его отвозила Наталья, которая в те дни не работала Ну, где два раза, там и три, бог, как говорят, троицу любит.
Я оделась и стала засовывать Аргона в шлейку. Наталья и Алена в гостиной смотрели какую-то юмористическую передачу, закусывая интеллектуальное удовольствие виноградом, Денис так и не вернулся с тех пор, как ушел вместе с отцом.
- Наталья Сергеевна, вы в пятницу работаете? - спросила я, оборудовав пса для прогулки.
- А что?
- У Николая Григорьевича заседание Совета ветеранов. Мне не очень нравится его сердце в последние дни, не хотелось бы, чтобы он ехал на такси с посторонним водителем. Вы не сможете его отвезти?
В это время актер сказал с телеэкрана что-то очень смешное, зрители в зале захохотали, Алена тоже, и Наталья отвлеклась Ей хотелось смотреть передачу, а тут я с какими-то глупостями.
- Конечно, конечно, Ника, - рассеянно проговорила она, не отрывая глаз от звезды сатиры и юмора. - Я отвезу его.
- Вам напомнить?