тем Ольги, с ее приятельницами, с соседками. Он все продумал.
- Почему ты не хочешь, чтобы я звонил? Ты ведь не замужем, живешь одна, кого тебе бояться?
- Я просто не хочу, чтобы ты звонил.
- Хорошо, я буду приходить к тебе без звонка, - он был ласков и покладист, как и положено влюбленному.
- Ты не будешь ко мне приходить.
Ага, она все-таки боится соседей. Тем лучше.
- Значит, ты ко мне?
- Я к тебе тоже не приду.
- Где же мы будем встречаться?
- Нигде.
- Я что-то не понял…
- Игорь, мы не будем больше встречаться. Ты что, плохо понимаешь русский язык? Я не хочу, чтобы ты звонил, и не хочу, чтобы ты приходил, ни ко мне домой, ни к метро, ни к школе, где я работаю.
- Ты не хочешь меня видеть? - До него наконец стало доходить.
- Не хочу.
- Но почему? Я чем-то обидел тебя?
- Нет, Игорек. Чем ты мог меня обидеть?
- Тогда в чем дело? Что ты выдумываешь, Ольга?
- Я не могу спать с мужчиной, которого не люблю. Это тебе понятно?
Это было понятно в теории. Но не применительно к сложившейся ситуации. Конечно, не нужно спать с мужчиной, которого не любишь, с этим никто и не спорит.
Но ведь она же его любит! Она же столько времени принимала его ухаживания, ходила с ним по театрам и выставкам, позволяла провожать себя и даже допускала некоторые интимные ласки при прощании в подъезде или в прихожей ее квартиры. И если наконец соизволила лечь с ним в постель, то только лишь потому, что любит.
А как иначе-то?
При всем своем цинизме и полном моральном соответствии современности Игорь Савенков был убежден, что все женщины, с которыми он был близок, любили его. Может, с какими-то другими мужчинами они и шли на близость из любопытства, из мести, от скуки или по пьяному делу, но только не с ним. Его - любили. И Ольга любит. Чего она там городит? Глупость какая-то. Она просто нервничает из-за нестандартности ситуации. Нужно дать ей время успокоиться. Ничего, он позвонит ей завтра.
Но назавтра дозвониться до Ольги Петровны Игорю не удалось. Домашний телефон не отвечал, служебного он не знал. Ольга уже давно работала в другой школе, не в той, в которой он учился, и даже как-то говорила ему номер этой школы, но он забыл… Вот дурак-то Надо было внимательно слушать, запоминать, заранее узнать адрес, а заодно и телефон учительской, но ему тогда казалось, что все идет по графику, и когда нужно будет - она сама даст номер, по которому ее можно разыскать в рабочее время. И адрес школы даст, и он станет встречать ее после работы, целовать и обнимать на глазах у коллег-учителей, а желательно и на глазах учеников, чтобы все все знали, судачили, показывали пальцем, качали головами, сально шутили и мерзко хихикали за ее спиной. А когда он ее бросит - делали бы то же самое, но уже в глаза. Кто ж мог предположить, что она взбрыкнет?
Ладно, школу он найдет, невелика сложность. Пойдет в свою старую школу и спросит, как найти любимую учительницу литературы, ему там все скажут, и в какой школе она теперь работает, и как туда позвонить. Пока суетиться не будем, дадим несчастной старушке еще пару дней, чтобы она поняла, какого счастья лишается из-за своих глупых выходок. Не может же она вечно не снимать трубку, когда-нибудь да ответит.
Но Ольга трубку не снимала. Прошла неделя, и Игорь всерьез забеспокоился. Он не понимал, что происходит, и отправился к метро, чтобы встретить ее, когда она будет возвращаться с работы. У него и на этот случай был составлен план. Он - с огромным букетом цветов, с большой коробкой конфет и дорогим вином. Она - напряженная и смущенная. Он провожает ее до дома, поднимается вместе с ней в квартиру, а там… Нежность, ласка, умеренный натиск и соответствующие слова. После этого Ольга уже никуда не денется.
Но опять все пошло не так. Увидев его возле метро, Ольга помрачнела и сказала довольно резко:
- Я же просила не встречать меня. Мои слова для тебя ничего не значат?
Конечно, они ничего для Игоря не значили. Ровным счетом ничего. Значение имели только его желания и планы. Он смотрел на нее и не мог придумать, что ответить. Видно, Ольга до того, как вошла в метро, попала под дождь, юбка и блузка намокли и теперь, после давки в час пик, выглядели мятыми и неопрятными. И краска на глазах немного потекла. Немолодая, помятая жизнью и транспортом, усталая женщина, А он, молодой и сильный мужик, мнется тут перед ней, как нашкодивший пацан, и подыскивает слова, которые могли бы привести к нужному результату.
- Я соскучился, - виновато пробормотал он. - Почему ты меня гонишь? Ты мне не рада?
- А я не соскучилась. И я тебя гоню, потому что я тебе действительно не рада.
Эта ее дурацкая манера учителя отвечать обязательно на все вопросы! И этот ее тон, словно Игорь в чем-то провинился. С ума она сошла, что ли? Что она себе позволяет, эта пенсионерка? Думает, что если в молодости была красивой, так до глубокой старости сможет помыкать мужиками? Как бы не так!
- Ольга, нам нужно поговорить, - решительно произнес Игорь и взял ее под руку.
Она выдернула руку, но не пошла по направлению к дому, как он ожидал, а сделала несколько шагов в сторону и остановилась.
- Хорошо, давай поговорим. О чем?
- О нас с тобой.
- Это не тема для разговора. Здесь просто нечего обсуждать. Неужели ты не понимаешь?
Он не понимал. Он и в самом деле не понимал. И все искал, мучительно искал слова, подходящие к случаю, слова, которые сломили бы ее сопротивление, заставили бы растаять. Но найти такие слова не мог, потому что не понимал, отчего она сопротивляется и почему не хочет с ним разговаривать.
- Нет, я не пониманию, - пришлось признаться ему. - Я не понимаю, что происходит, Ольга. Неделю назад все было так замечательно, и что теперь?
- Теперь мне стыдно. Я отвратительна сама себе.
Мне неприятно вспоминать о том, что произошло. Соответственно, мне неприятно вспоминать о тебе, и уж тем более видеть тебя и говорить с тобой. Что еще тебе непонятно?
- Почему тебе стыдно?
Вопрос был глупым, Игорь и сам это понимал, но ничего другого произнести не сумел - растерялся. К таким словам он готов не был.
- Потому что я сделала недопустимую вещь. Я позволила себе пойти на близость с мужчиной, с которым у меня нет ни духовной, ни интеллектуальной общности.
Боже мой, какие красивые слова она произносит! Духовная и интеллектуальная общность, вы только подумайте! Да кто она такая? Старуха! Стоит себе в мятой юбке и мятой блузке, с потекшей косметикой, с морщинами и сединой и строит из себя высоколобую девственницу. Неделя всего прошла с того момента, когда она чуть ли не мурлыкала в его объятиях, и что же?
- Ты хочешь сказать, что тебе со мной скучно? - нахмурился Игорь.
Никак иначе он "духовную и интеллектуальную общность" истолковать не мог.
- Нет, Игорь, мне не скучно с тобой, - Ольга слегка улыбнулась, и он чуть-чуть воспрял духом. - Так же, как мне не скучно с моей внучкой. Или с моими учениками. Ты понимаешь разницу?
О да, вот теперь он отчетливо понял все, что она пыталась ему объяснить. Ведь он уже был ее учеником. Когда-то давно. Ей не было скучно с ним, как не скучно бывает с собакой, с которой гуляешь, играешь, наблюдаешь за ее повадками и умиляешься, какая же она умненькая, как хорошо все понимает, ну прямо как человек. Но никому ведь в голову не придет заниматься с ней любовью.
Так, что ли? Он для нее щенок-молокосос, с которым все забавно, но несерьезно? Зачем же тогда она…
- Зачем же ты…
Он хотел сказать грубость, назвать вещи своими именами, но удержался. Может быть, не все еще потеряно, может быть, ему удастся осуществить задуманное до конца, и не следует ее отпугивать откровенным хамством.
Фраза так и повисла, оставшись неоконченной.
- Зачем же я легла с тобой в постель? - жестко договорила Ольга Петровна. - Ты ведь это хотел спросить?
- Да. Так зачем же, если у тебя нет со мной этой самой общности?
- Не знаю. Я сделала глупость, в которой теперь раскаиваюсь. Мне не нужен молодой любовник. И тем более мне не нужен любовник, в чувствах которого я сомневаюсь.
- Ты что, не веришь мне? - Он активно разыгрывал возмущение и казался сам себе очень убедительным.
- Не верю, - Ольга покачала головой. - Не верю, Игорь. У меня нет разумного объяснения твоему поведению.
Ох, как он помнил этот ее словесный оборот! Сколько раз он слышал его во время уроков литературы, когда учительница Ольга Петровна выговаривала кому-то из учеников, нарушающих дисциплину.
- Какие тебе нужны объяснения?
- Они мне не нужны, - снова неясная, смутная улыбка тронула ее губы и тут же погасла, - не нужны, потому что их нет и быть не может. Какие-то объяснения, конечно, есть, ведь без мотива нет поступка, во всяком случае у мыслящего существа, но эти объяснения нельзя отнести к разумным.
И это тоже он слышал неоднократно, еще в школе.
Она совсем не изменилась, его первая страстная любовь Ольга Петровна, учительница литературы и русского.
Она произносит те же самые слова, заученные многолетним повторением в классе, и с той же самой интонацией.
Если бы она вдобавок ко всему еще и оставалась такой же молодой и красивой, как тогда, когда он любил ее без памяти!
Его охватила злость. Даже не злость - злоба, яростно кипящая в горле и готовая выплеснуться страшными словами, после которых уже никогда ничего нельзя будет поправить.
Но ему удалось и на этот раз сдержаться, и даже найти более или менее удачный ответ.
- Ты считаешь любовь недостаточно разумным основанием?
Ольга взглянула остро, но без интереса. Формулировка, которая, по его замыслу, должна была опрокинуть все ее резоны, кажется, не сработала.
- Уж не хочешь ли ты сказать, что любишь меня?
Опа! Такого поворота Игорь не ожидал. Никогда и ни одной своей женщине он не говорил, что любит ее. Это было принципиальным для него. Они - пусть говорят что хотят, это их дело. Но он никогда не скажет таких слов сам, он не даст загнать себя в угол и потом спекулировать неосторожным признанием. Знаем мы эти фокусы! "Ты же говорил, что любишь, а сам…" и так далее. Ничего он не говорил. И никто не сможет его ни в чем упрекнуть. И вообще, зачем врать-то? Раз не любит, так и не говорит, что любит, все по-честному И когда он задавал свой вопрос, он, собственно, имел в виду люб