Вроде бы воры не побрезговали даже плазменным телевизором, который висел у хозяев на кухне. Взяли золото и столовые серебряные приборы – ножи и вилки. И еще возмущение бабок вызывала норковая шуба самой хозяйки. Шуба тоже была украдена. И бабки полагали, что дело именно в ней. Но тут уж бабками явно руководила зависть, а не здравый смысл, потому что все они единодушно высказались за то, что поделом Райке, не зря у нее украли манто. Не фиг было покупать себе такую дорогущую шубу до пят да дразнить ею воров.
Кира еще тогда усмехнулась. Сейчас лето, так что свою шубу Райка вряд ли таскала на плечах. Носила она ее зимой. Что же, воры ее с самой зимы пасли?
Но усатенький сказал, что кража была не одна. Кого же еще обворовали?
– Кудыкиных из восемнадцатой.
Этих Кира не знала. Они переехали к ним в дом совсем недавно. И вот пожалуйста, у кого-то рука не дрогнула, и они обворовали новоселов.
– Наверное, пока Кудыкины свои вещи из грузовика в квартиру таскали, воры себе поживу и приглядели.
Однако тетя Клава шуб не имела. И переезжать тоже не переезжала. Но и ее квартира подверглась налету. Так же, как и ее богатых соседей.
И Кира не нашла ничего лучшего, как промямлить:
– Ну да…
– Вот вам и да, – вздохнул в ответ оперативник. – Правда, в первых двух квартирах никакого особого разгрома не наблюдалось. Воры зашли, аккуратно взяли, что им приглянулось, а потом так же осторожно вышли.
– Вы сами-то давно были в этой квартире? – спросил у них усатенький.
– Не очень.
– И тогда… тогда тут было не так?
– Что вы! – возмутились подруги. – Тетя Клава такая чистюля!
– То есть до недавнего времени тут была чистота и порядок?
– Конечно!
– Ладно. Разберемся.
И усатенький ушел разбираться к соседям. Кто да что слышал. Кто да что видел. А подруги остались с его напарником. Далеко не таким симпатичным, но тоже очень даже ничего. Увы, напарник не обращал на подруг никакого внимания. Он угрюмо ходил по обломкам и пытался выяснить у девушек, что в квартире пропало.
Иначе как издевательством этот вопрос нельзя было счесть. Подруги именно так и сочли. И страшно обиделись.
– Вы вот нам всякие дурацкие вопросы задаете, а между тем, когда мать Жоржеты к вам за помощью обратилась, вы ее послали подальше.
– Кто же знал.
– Должны были знать. Послушали бы тетю Клаву, может быть, и этого безобразия, – и Леся обвела вокруг себя рукой, – не случилось бы.
– Мы не ясновидящие! – огрызнулся парень.
– Но Жоржету вы хорошо знали.
– Ну и что с того? Занятная девчонка.
Но глаза у парня при этом подозрительно забегали. Тут было что-то нечисто. И Кира мигом припомнила те разы, когда она видела Жоржету возле их отделения милиции и всегда в обществе кого-то из оперативников. Кажется, и этого парня она тоже с Жоржетой видела. Надо уточнить на всякий случай.
– Занятная? – повторила Кира следом за оперативником. – И что же эта занятная девушка регулярно делала у вас в отделении?
– Что-что! Вам какое дело?
– Есть дело, раз спрашиваю.
– В гости приходила!
– Просто в гости?
– Просто!
– Или мзду вам приносила? За то, что на вашей территории травкой немножко приторговывает?
Парень попытался изобразить изумление, но у него это плохо получилось. Настолько плохо, что подруги все поняли без слов. Все им теперь было ясно! Ментам из их районного отделения было отлично известно о том, что являлось приработком Жоржеты.
Но они не стремились засадить красавицу за решетку. А совсем даже наоборот: извлекли из ситуации максимум выгоды. Торгует красавица травкой, ну и пусть торгует. Лишь бы не забывала вовремя отстегивать им определенную сумму на пиво с чипсами.
Отвратительная и гнусная ситуация, но, увы, далеко не эксклюзивная. Зарплаты у районных ментов просто смешные. Принципиальность хромает. Вот и берут парни взятки, пользуясь своим служебным положением. В случае с Жоржи это еще цветочки. За кругленькую сумму менты могут закрыть глаза на преступления и посерьезней.
Поэтому менты и заявление от тети Клавы о пропаже ее дочери не приняли. Ведь если принять, то нужно начать искать. А во время поисков могут вылезти разные неприглядные подробности из жизни Жоржеты и ребят из районного отделения милиции.
Между тем усатенький вернулся от соседей быстро и доложил:
– Соседи говорят, что всю ночь в квартире громко играла музыка. Они стучали, возмущались, но им никто не открыл. Музыку тоже не выключали. Так что они уже хотели звонить в милицию, но потом как-то притерпелись.
– Видимо, грабители маскировали свои действия, включив музыку.
– Видимо. Но что же все-таки пропало?
Увы, выяснить это было невозможно. Даже если бы все вещи стояли на своих местах в безукоризненном порядке, подруги и тогда затруднились бы с ответом. Откуда им знать, что из ценных вещей было припрятано у тети Клавы. А сейчас… Откуда им знать, что тут валяется где-то под обломками, а что действительно пропало.
– Значит, будем ждать возвращения хозяйки квартиры, – решил усатенький. – М-да, положеньице. В какой, вы говорите, больнице находится женщина?
Подруги сказали.
– М-да, – повторил усатенький. – Что и делать, ума не приложу. Говорите, у нее сердечный приступ? В таком случае лучше больную не волновать. Но кто тогда напишет заявление?
В общем, подруги оставили усатенького оперативника в тягостных размышлениях. И пошли к себе. Спать. Они буквально валились с ног. И в голове билась только одна мысль: спать, спать, спать.
Но уже через два часа Кира подскочила, словно подброшенная пружиной. Во сне она увидела Жоржету, которая рыдала и билась в руках своих похитителей. Похитителей было много. Все почему-то одетые в старинную одежду из перьев и кожи. Во сне оказалось, что Жоржету похитило индейское племя. Причем своих женщин у них не было уже весьма продолжительное время. И все они собирались жениться на Жоржете. Причем не по очереди, а одновременно.
Проснувшись, Кира тут же помчалась в комнату к подруге и принялась будить Лесю. Во-первых, потому что обидно, когда рядом кто-то дрыхнет, когда ты давно не спишь. А во-вторых, потому что ей не терпелось поделиться с Лесей мыслью, которая посетила ее только что.
– Вставай! – трясла она подругу. – Просыпайся! У меня ужасные новости!
– Какие? – не открывая глаз, поинтересовалась Леся.
– Похитители ведь не знают, что тетя Клава в больнице! Они будут ей звонить, не дозвонятся, подумают, что она решила их кинуть, и в отместку убьют Жоржету!
– Не убьют. Они позвонят ей на трубку.
– А если у них нет ее номера?
– Все равно! Пока похитители не получат то, что им нужно, никого они не убьют!
– Я поражаюсь твоему спокойствию!
– Дай мне поспать!
– Некогда! Белый день на дворе! Вставай!
Пока Леся пробуждалась, зевала и потягивалась, Кира развила бурную деятельность. Выяснила по компьютеру, кому принадлежит темно-бордовый «Мерседес», на котором увезли Жоржету. Машина была зарегистрирована на некую Изольду Карапетовну Абрамян. И теперь Кира вовсю названивала этой женщине.
Та долго не брала трубку. Кира успела уже, действуя одной рукой, а второй безостановочно нажимая на кнопки телефона, приготовить на завтрак яичницу-глазунью. И даже вдобавок нажарить колбасы, как она любила, в шкурке, чтобы колбаса заворачивалась и становилась похожей на чашечки. Нарезать ноздреватого хлеба, разлить кофе по чашкам и потерять всякую надежду, что Изольда Карапетовна ответит, как вдруг трубку взяли.
– Алло, – протянул капризный женский голос. – Я слушаю!
– Изольда Карапетовна?
– Я слушаю, – повторила женщина.
Судя по голосу, ей вряд ли было больше двадцати. Тоже нашлась Изольда Карапетовна! Но Кира решила соблюдать официальный тон.
– Вас беспокоят из ГАИ, – сказала она. – Это по поводу вашей машины.
– И что с ней?
Ни малейшей тревоги не послышалось в голосе Изольды.
– У вас ведь угнали машину?
– Чушь какая-то. Никто у меня машину не угонял.
– Темно-бордовый «Мерседес» – это не ваша машина?
– Моя. Но повторяю, ее у меня никто не угонял.
– Другими словами, вы ею пользуетесь лично.
Девушка замялась:
– Ну, не совсем. Но у меня ее не угоняли. Я просто дала ее… попользоваться… на время.
– А кому вы ее дали?
– Одному моему очень хорошему другу.
– Можно узнать его имя?
– Нельзя! – отрезала девица. – Сначала скажите, что случилось!
– Есть подозрение, что ваш так называемый друг на вашей же машине участвовал в похищении человека. Вы понимаете, чем это грозит вам лично?
Теперь в трубке возникло продолжительное молчание.
– Да нет, – произнесла девица, но уверенности в ее голосе сильно поубавилось. – Чушь какая-то. Он не мог. Он не такой человек!
– И тем не менее, – настаивала Кира. – Скажите нам его имя.
– Виктор.
– Так… Хорошо. А фамилия?
– Фамилию я не знаю.
– Не знаете фамилию человека, которому доверили свою машину? – поразилась Кира.
– Нет, не знаю.
Кажется, юная Изольда не видела в этом ничего ужасного. Что это, глупость или наивность? Или и то и другое вместе?
– Фамилии я не знаю, – продолжала говорить Изольда, – да и зачем мне его фамилия, если он друг Эдика?
– А Эдик – это кто?
– Он мой друг!
– Как Виктор?
– Нет, Виктор – друг Эдика. А Эдик мой мужчина.
Так, кое-что прояснялось. Конечно, не все и не до конца. Но хоть какая-то зацепка.
– А Эдик знает фамилию своего друга?
– Наверное. Я могу позвонить ему прямо сейчас и выяснить.
И прежде чем Кира успела возразить, девушка повесила трубку. Кира кинулась спешно ей перезванивать. Но поздно. Изольда уже звонила своему Эдику.
– А если этот Эдик тоже участвовал в похищении? Это же спугнет его! И других похитителей!
Наконец Изольда снова взяла трубку. Теперь ее голос звучал уже растерянно и жалко.