Когда Джимми уехал, у Хейзел не осталось никого, кто бы мог о ней позаботиться. Она хорошо вписалась в компанию женщин, которые работали в магазине. Они не были прихожанами. Веселые женщины любили рассказывать анекдоты и смеяться, и у каждой из них имелись свои пороки. Хейзел привязалась к ним, и они в равной степени поддавались соблазнам и поддерживали друг друга.
– Стиль жизни изменился. Во всем. Наш уклад жизни изменился. Однако некоторые вещи время не меняет. Аминь. Есть вещи, над которыми время не властно. Слава Господу!
Вскоре после начала работы в магазине Хейзел вместе с коллегами поехала в Лас-Вегас в «Сизарс-Палас» – самое новое казино на Стрипе и самое большое из когда-либо построенных в мире. Владельцы огромного курорта уже находились под следствием по поводу их связей с мафией; расследование вела специальная группа федерального правительства, которая за год вынудила их продать курорт. Новые владельцы занимались ресторанами быстрого питания и никогда раньше не работали в игорном бизнесе. Их безупречная репутация открыла путь корпорациям, которые решились войти в воды азартных игр и инвестировать в игорно-развлекательные курорты, надеясь, что времена мафии в Лас-Вегасе закончились.
Дамы из Арканзаса прибыли в Лас-Вегас в канун Нового года – как раз вовремя, чтобы встретить 1968 год. «Сизарс-Палас» не походил ни на что другое, что когда-либо существовало в Лас-Вегасе. Комплекс не был ни стильным, ни изысканным. Главная претензия – стать самым большим, и все происходящее внутри представляло собой праздник излишеств. Казино построено и обставлено в стиле Древнего Рима. Официантки носили тоги и кормили посетителей виноградом. Театр «Сиркус Максимус» проектировался по образцу римского Колизея. Текущий бюджет составлял сорок тысяч долларов в день. Вся территория в тридцать четыре акра более всего походила не на отель-курорт, а на храм.
– Я сейчас начну читать проповедь, я чувствую, что на меня снисходит! При сотворении Он был Духом Божьим. Во искуплении Он – Сын. Во спасении Он – Святой Дух. Единый Бог в трех лицах! Время не изменило Его! Когда он шел по берегам, исцеляя больных, открывая глаза слепым, заставляя хромых прыгать, танцевать и ходить, он был Богом Всемогущим. Аллилуйя!
Восемнадцать фонтанов извергали воду высоко в воздух, словно в насмешку над засушливой пустыней, – так выглядел вход в «Сизарс-Палас». В канун Нового года Хейзел, ее подруги и еще тысячи зрителей столпились вокруг, чтобы посмотреть, как каскадер Ивел Книвел попытается пролететь на мотоцикле над фонтанами высотой 141 фут[131]. Он разогнался и пронесся над струями, но при посадке потерял управление и перевернулся через руль на тротуар, кувыркаясь по парковке, как мешок с картошкой. Толпа в ужасе завопила. Некоторые люди даже плакали. Книвел раздробил таз и бедро, сломал оба запястья и пролежал в коме двадцать девять дней.
Хейзел и ее подруги, однако, быстро отошли от увиденного – на их глазах едва не погиб человек. Они сразу же вернулись в «Сизарс-Палас», чтобы встретить Новый год. Четыре арканзасские дамы слегка за пятьдесят оказались непосильной ношей для Римской империи. Они так напились и подняли столько шума, что их выгнала охрана. К полуночи Хейзел присоединилась к пьяницам и мошенникам, живущим в Глиттер-Галч. Центр Лас-Вегаса им больше пришелся по душе. Он напоминал Хот-Спрингс. Тот Хот-Спрингс, каким он когда-то был. Хот-Спрингс, в котором Хейзел прожила свою жизнь. Хот-Спрингс, который теперь исчез навсегда.
– Бог не изменился. Люди изменились. Время изменилось. Но Боже – Он все тот же. К Нему можно прикоснуться прямо сейчас, ощутив наши слабости. Если Он исцелял тогда, то может исцелить и сейчас, потому что Он остался прежним. И все ученики крестились во имя Иисуса. Иоанн Креститель был крещен. Иисусом. И дела, которые делал Иисус, Он делал во имя Отца Своего.
В АРКАНЗАСЕ ИГОРНЫЙ БИЗНЕС окончательно ушел в прошлое. В 1966 году Фобус решил не переизбираться на новый срок. Его бывший противник, ярый проповедник-сегрегационист Джим Джонсон, выдвинул свою кандидатуру на выборах от демократов. Джонсон проиграл Уинтропу Рокфеллеру на исторических выборах, и Рокфеллер стал первым республиканцем, возглавившим штат со времен Реконструкции. Избрание Рокфеллера стало своеобразным обличением сегрегации, но оно также предрешило гибель разрозненных остатков нелегального игорного бизнеса в Хот-Спрингсе.
К. Байрум Херст сумел провести свой законопроект о легальных азартных играх в обеих палатах законодательного собрания Арканзаса. И дело не в том, что отношение к азартным играм изменилось. Его противники утверждали, что Херст просто купил голоса, и поговаривали, что ставка доходила до тысячи долларов. Херст добился от Рокфеллера обещания, что если законопроект пройдет, то Рокфеллер позволит ему стать законом, не подписав его, а проигнорировав в течение пяти дней после того, как он попадет к нему на стол. Однако Рокфеллер шокировал Херста и жителей Хот-Спрингса, объявив в телевизионном обращении, что наложил вето на законопроект. Затем Рокфеллер направил в Хот-Спрингс целый отряд полиции штата, чтобы закрыть те несколько клубов, которые еще держались на плаву. Рейд начался с «Клуба на Бридж-стрит»: разбили кувалдой стеклянную дверь и выволокли на улицу игровые автоматы и карточные столы, как в Гаване десять лет назад. Всего рейд провели в четырех клубах, вывезли три грузовика с игорным оборудованием. Новый директор полиции штата, бывший агент ФБР по имени Линн Дэвис, приказал вывезти игорное имущество в гравийный карьер, переехать его бульдозером, сжечь дотла, а затем закопать на двадцать футов под землей.
В числе клубов, попавших под облаву в 1967 году, «Вэйпорс» не значились. Спустя год после закрытия клуба в 1964 году Дэйн попытался вновь открыть казино, после того как «Вэйпорс» получили статус закрытого клуба. На какое-то время это сработало. Но потом опять начались взрывы. Дом Дэйна на Тривисте подорвали, когда он, Марселла и дети спали внутри. В ту же ночь в доме окружного судьи Доббса также взорвалась бомба. Дэйн избавился от игровых автоматов и перевез свою семью из Тривисты – в дом на территории «Бельведера». Там было безопаснее, а еще там воцарилась идиллия. Марсия и Дэйн-младший исследовали холмы. Дэйн и Марселла играли в гольф дотемна и даже когда становилось совсем темно – ставили свои машины на поле и включали фары. Со временем Дэйн решил, что не хочет возвращаться в город. Он выставил их прекрасный дом на Тривисте на продажу. И в конце концов его купил Джек Дигби.
УЧЕНЫЕ ТОЧНО НЕ ЗНАЮТ, как долго из трещин предгорий Уашиты на поверхность будут выходить горячие воды. Но в чем они абсолютно уверены – в том, что самую большую угрозу для источников представляют люди, обитающие в их окрестностях. Если кто-то выкопает слишком глубокий колодец или возьмет слишком много камня со склона горы, хитроумная система, создающая источники, перестанет работать. Горячая вода остынет навсегда. Пары рассеются и никогда не вернутся.
Пока воды продолжают бить из-под земли, но все купальни, кроме двух, закрыты. А некогда оживленный аэропорт к югу от города больше не обслуживает богатые частные самолеты и коммерческие лайнеры, как в 1960-е годы. Сегодня из Хот-Спрингса летает только субсидируемый властями рейс «Сессны» в Даллас. Центральная авеню тихая, кругом понатыканы небольшие магазинчики, не похожие на тот, в котором работала Хейзел («Вера&Шарм» бутик: мы любим смешанные принты, тренды и Иисуса!). «Саусерн клаб» стал второразрядным музеем восковых фигур, а его обитатели застыли во времени; Джордж Буш – и старший, и младший – выглядывает из витрин сувенирного магазина. Джимми Картер, натянуто улыбаясь, едет на сломанном эскалаторе, на котором когда-то поднимались игроки в казино.
Однако сегодня в Хот-Спрингсе есть действующее легальное казино. После еще трех неудачных попыток – в 1985, 1996 и 2000 годах – легализовать азартные игры через референдум, в 2018 году арканзасцы наконец одобрили меру по лицензированию деятельности казино на ипподроме Оуклан-Парк. В настоящее время строится новый отель, владелец которого делает большую ставку на возвращение из небытия столов для игры в кости, – и гости вновь поедут в долину.
С годами многие из некогда грандиозных отелей и казино в центре города канули в Лету. Однако «Вэйпорс» время пощадило. Здание теперь обшито гофрированным металлическим сайдингом. Сохранилась даже его ретро-футуристическая вывеска. Пытаясь с годами перепрофилироваться то в дискотеку, то в «хонки-тонк»[132], в конце концов «Вэйпорс» стали церковью.
В ТОТ ЛЕТНИЙ ДЕНЬ 1968 ГОДА брат Шилдс по-прежнему проповедовал на берегу озера:
– Вы можете видеть это и думать, что верите в это, но вы не получили божественного Откровения. Я собираюсь передать вам Откровение. Если вы примете Его и обретете Святой Дух, вы получите Откровение! Святой Дух откроет его.
– Аминь!
– Это учитель.
– Аминь!
После поездки в Лас-Вегас Хейзел пыталась вести трезвый образ жизни. Она отказалась от таблеток, но не от алкоголя. Пила она уже не каждый день. Если и выпивала, то старалась ограничиваться легкими напитками. Это было нелегко, но она старалась.
Хейзел познакомилась с мужчиной, карнавальщиком, и он пригласил ее составить ему компанию в его путевых аферах. Он играл в раззл-даззл, распространенная игра на карнавалах – традиционно в нее дурили клиентов в казино Гаваны. Ему нужен был симпатичный сообщник, притворяющийся, что играет и выигрывает, с целью раззадорить парней, заставляя их ставить все больше и больше денег на подстроенную игру. «Если такая милашка может выиграть, то и ты сможешь!» – подначивал он. Хейзел понравилось его предложение. Хот-Спрингс стал совсем другим. Церковь не ограничилась казино. В прошлом году они добились от Рокфеллера ввдения запрета на продажу спиртного на розлив. Полиция начала проводить облавы в барах. Они пытались избавить Хот-Спрингс от греховности. Они выжимали из него жизнь. Кроссворды и лавка с подержанными товарами не выдержали конкуренции с заманчивым предложением. Она сказала карнавальщику, что поедет с ним. Может быть, она еще окажется совсем в другом месте после всего сказанного и сделанного. Может быть, даже и в Лас-Вегасе.