Майоров увел женщину с сыном за другой стол. Петелиной не давала покой странная информация о цветах, и она принялась размышлять, глядя на записи.
Панин говорит про ландыш, известный цветок, но что-то здесь было не так. Про эти цветы обычно говорят во множественном числе — ландыши. Это маленькие нежные цветы, которые цветут в конце мая начале июня. Как раз в это время. Ландыши под защитой закона, ими нельзя торговать. Но редкие цветы все равно срывают для своего удовольствия и неизбежно губят. Оказавшись в руках безжалостного хапуги, нежный ландыш увядает и долго не живет.
— Панин обращается к ландышу, как к живому, — вслух рассуждала следователь и сама себе задала напрашивавшийся вопрос: — А вдруг это имя?
Для наглядности она заменила первые буквы в словах ландыш на заглавные.
«Ты одна, совершенно одна, мой Ландыш».
Совсем другой смысл. Получается, что Ландыш — нежное обращение к женщине!
Кого Панин может так называть? Бывшую жену? Нет, ее он обзывает грубым словом — сукой. И вообще педофилы способны на условную нежность только в отношении малолетних. Значит Панин обращается к девочке. К какой девочке? Почему, находясь в заточении, он то и дело вспоминает о ней?
Елена посмотрела на наклонную веточку ландыша, непроизвольно нарисованную ею на листке рядом с фразами Панина.
И все-таки, почему именно ландыш? Это красивый нежный цветок, но такого женского имени не существует. Цветок, цветы… Где-то она слышала недавно про цветы. Где? Тогда это ее тоже удивило.
И она вспомнила. Полицейские, проверявшие Панина в день исчезновения девочки, упомянули цветы! О чем конкретно они говорили?
Петелина связалась с дежурным офицером и узнала телефон Брянцева. Старший сержант долго не мог понять, о каких цветах спрашивает его дотошный следак, а потом припомнил:
— Да, так и есть. Мы видели картинку с цветами в пекарне Панина.
— Какими цветами? — чувствуя озноб азарта, спросила следователь.
— Трудно сказать. Но точно не букет, а так, что-то простое маленькое.
— Где именно вы видели картинку?
— В подвале, где находится пекарное оборудование.
Тем временем Валеев в чем-то усердно убеждал старшего следователя, руководившего группами розыска. Он вернулся к Елене и похвастался:
— Я свободен. Ребята обыщут подвалы в больнице, где работает жена Панина. Они справятся быстрее.
— Хитрец, — пожурила Петелина и поднялась, подхватив сумочку: — Едем в пекарню, в которой работал Панин.
Глава 24
3 июня. 14:00. 1 день 19 часов 30 минут до казни
Еще недавно уютная пекарня «7 пирогов» привлекала прохожих аппетитным запахом горячей выпечки, а сейчас, после вынужденного закрытия пекарного цеха, ее витрина словно лишилась сочных красок. Кафешка стала похожа на обычную кондитерскую с однообразным ассортиментом.
Петелина с оперативниками зашли в кафе. За прилавком скучала грустная буфетчица Алина. Выяснив, кто к ней пришел, Алина пожаловалась:
— Теперь всю выпечку привозят из другого места. Совсем не то! Репортеры заглядывали, народ сторонится, хоть закрывай. — Она смахнула отсутствующие крошки с чистого прилавка, подалась вперед и с надеждой в голосе спросила: — А Панин скоро вернется?
— Если он не виновен, то… — начала было говорить следователь.
Но буфетчица ее с жаром перебила:
— А в чем он может быть виновен? Бориса и раньше посадили несправедливо, оклеветали!
— Это он так сказал?
— Я знаю, я чувствую, как женщина. Ему нравятся нормальные зрелые женщины, а девочки… Он просто любит детей!
Елена внимательно посмотрела на Алину. Буфетчица раскраснелась, говорила с жаром, готовая отстаивать свою искреннюю веру в любимого человека.
В кафе посетителей не было, и Петелила спросила прямо:
— Алина, я вижу, вы неравнодушны к Панину. У вас с ним уже было?
— А что такого? — подбоченилась буфетчица. — Борис одинок, я тоже. Мы взрослые люди. Или за это тоже его посадите?
— Панин обещал жениться?
— Это наше дело!
— Обещал, — догадалась следователь, — и вы клюнули. И покрывали его.
— Как вы все перевернули. — Алина сузила глаза и перешла в атаку: — Правильно говорят, не верь полиции! Борис в смертельной опасности, а его же и обвиняют.
Разговаривать с уязвленной женщиной стало бесполезно. Петелина поставила ее перед фактом:
— Я пройду в пекарню.
— Идите к черту! — рявкнула Алина.
Елена попросила Марата:
— Найди ключи и присмотри за ней.
Валеев зашел за прилавок, выдвинул ящик, нашел ключи с биркой «Пекарня» и протянул напарнице:
— Токарева, ты со следователем, а я здесь.
На лице буфетчицы пульсировало едва сдерживаемое негодование. Марат широко улыбнулся ей и попросил:
— Мне, пожалуйста, большой кофе и вот этот пирожок. Нет, лучше два.
ТТ открыла дверь в подвал, спустилась первой по лестнице и включила свет. Елена шла за ней по узким ступенькам и благодарила себя за то, что обулась в кеды.
Они оказались в помещении пекарни, укомплектованной новым оборудованием из матовой стали. Вся техника была выключена кроме широкого двустворчатого холодильника. На его дверце Елена заметила цветную фотографию с цветами. Подошла ближе и разглядела — это были ландыши!
Простая композиция — два четких стебелька на размытом фоне зеленой травы. Стебельки ландышей были наклонены в разные стороны и увешаны гирляндами белых соцветий, похожих на крохотные колокольчики.
— Ландыши! — воскликнула из-за ее плеча Токарева и напряглась: — Панин там что-то спрятал.
Женщины замерли перед холодильником. Судя по его размерам, внутри вполне могло поместиться не только что-то, а даже кто-то. Например, ребенок.
— Это морозильник. — Петелина указала на индикатор температуры.
— Он заморозил девочку? — высказала общий страх ТТ.
Они переглянулись. С колотящимся сердцем Петелина открыла дверцу. И сразу отлегло — морозильник был заполнен стандартными коробками.
ТТ раскрыла некоторые и объявила:
— Полуфабрикаты круасанов и булочек.
Дверцу морозильника закрыли. Перед глазами Петелиной снова оказались белые ландыши. Она представила, как каждый раз, открывая морозильник, Панин видит этот снимок. Он обожает природу или нежные весенние цветы ему о чем-то напоминают?
Она отодрала фотографию, посмотрела на обороте. Чисто, никаких пометок. Повертела в руках и решила забрать с собой. Убирая карточку в сумку, наткнулась на листовку с фотографией пропавшей Софьи Дороховой. Это была новая цветная листовка, которую расклеивали по городу волонтеры поискового отряда. На ней девочка с двумя озорными хвостиками, чуть наклонив голову, с затаенной улыбкой смотрела в кадр.
Держа в руках оба снимка, Петелина невольно сравнила их и похолодела. Склоненные в разные стороны ландыши были похожи на светлые хвостики Софьи Дороховой.
— Он говорил о ней, — выдохнула Елена. — В его фантазиях девочка похожа на ландыш.
ТТ выхватила у следователя снимки, приложила друг к другу и беспомощно выругалась:
— Старый козел, где девочка?
Она бросилась открывать все шкафы и духовки, заглядывала за оборудование. Дважды обошла маленькой помещение и жахнула кулаком по гулкой стали:
— Ничего нет.
Петелина думала о другом:
— Сначала нужно понять, как он ее похитил? Ведь Панин в это время пек пирожки.
Следователь обошла помещение, рассматривая оборудование. У домашней духовки есть таймер, а у профессиональной современной техники и подавно. Можно включить и уйти. Сколько минут пекутся пирожки? В тот день Панин сдал последнюю партию выпечки после смены. Почему задержался? Мог ли незаметно отлучиться? И как долго он мог отсутствовать?
Петелина сфотографировала духовые шкафы и переслала Головастику снимки, снабдив их вопросами. Эксперт быстрее найдет ответы.
Она покинула пекарню и поднялась по лестнице. На верхней площадке одна служебная дверь вела во двор, а другая со стеклом на уровне лица — в торговый зал. Через стекло Панин мог видеть, как Софья повертелась в кафе, не дождалась мамы и вышла на улицу. В кафе звучит музыка. Если выйти через служебный вход, то буфетчица ничего не услышит. А потом также незаметно Панин мог вернуться на рабочее место.
Токарева угадала мысли следователя. Оперативнику не терпелось действовать, и она предложила:
— Запросите геолокацию его мобильника. Проверим весь путь, и найдем, куда Панин увез девочку.
— Телефон Панина был в подвале весь день и даже ночью. Включил заряжаться и забыл? — задала вопрос Петелина и покачала головой: — Теперь я думаю иначе.
— Оставил специально? — удивилась ТТ.
— Двенадцать лет колонии многому его научили.
Через стекло Петелина увидела, как Алина подошла к столику, за которым сидел Марат, услужливо протерла стол, продемонстрировав свои прелести через декольте, что-то сказала, получила ответ и игриво заулыбалась, не забывая строить глазки.
Елена хлопнула дверью, чтобы ее заметили, и не без ревности посмотрела на Марата. Буфетчица дернула плечом, забрала чашку и вернулась за стойку.
Елена подошла к ней и заговорила:
— Алина, как я вижу, одиночество вас тяготит.
— А что, товарищ майор ваш? Я так и подумала. На коротком поводке держите.
— Давайте угадаю. Когда в кафе появился Панин, вы первой стали оказывать ему знаки внимания.
— Я издалека приехала, снимаю квартиру, одной тяжело, — с вызовом призналась буфетчица.
— Я не осуждаю вас, Алина, упаси боже. Но давайте еще раз угадаю. Первый секс с Паниным у вас был здесь в кафе. Быстрый, спонтанный, ведь так?
— Ну так.
— Как именно?
— Это важно? — насупилась Алина.
— Вы же хотите его защитить. Мол, Панин только с женщинами.
Алина помялась и решилась:
— В кафе никого не было. Борис запер дверь, подошел ко мне, закрыл глаза и обнял. Я не устояла.
— А перед тем, как Панин запер дверь, кто был в кафе? Вспоминайте. Может быть, девочка? Вот эта.