Казнь в прямом эфире — страница 37 из 44

ашинок прекратилось. Осужденные встали и посмотрели на конвоира так, что та натужно закашляла и сделала вид, что пошла за водой. Женщины покинули рабочие места и сгрудились вокруг Ксении.

Дедушка Ксении Данченко в это же время держал детскую фотографию внучки. Он гладил пальцами изображение девочки с двумя озорными хвостиками, словно вытирал ей невидимые слезы. Но вскоре смахивать настоящие слезы понадобилось ему.

В соседней квартире Вероника Некрасова была занята делом. Она контролировала трансляцию сайта на большом мониторе, одновременно набирая на планшете ужу третье послание Секретарю.

«Я все сделала. Как у вас?»

Секретарь не отвечал.

Ничего не случилось, все идет по плану, успокаивала себя Вероника. Он занят, поэтому не отвечает. Скоро все завершится так, как задумано.

Катя Антонова, повзрослевшая только внешне за последние двенадцать лет, пристально смотрела в монитор на прикованного Панина. Она узнала тренера по плаванию и все вспомнила. Прежняя боль, кровь и отвращение вернулись к ней осязаемыми воспоминаниями. Еще она понимала, что тогда была наивной и беспомощной перед чужой волей, а сейчас видела беспомощность насильника, подчиненного всеобщей народное воле, в том числе и ее.

Брошенная кукла Барби валялась в пустой детской ванной, хозяйка сегодня забыла ей налить воды.

Катина мама видела внутреннее напряжение дочери и торопила решающий момент судебного процесса. Дочь должна видеть смерть чудовища. Страшный шок — единственная надежда для девочки расстаться с вечным детством и вернуться в реальную действительность.

Отец Вероники Некрасовой зафиксировал огромный всплеск интереса к сайту, созданному его дочкой. Он гордился работой Вероники, ведь единственное в чем он ей помог — в защите от хакерских атак на сайт.

Елена Петелина находилась в эти минуты в оперативной комнате. Сейчас она не могла смотреть на сайт Sud Naroda и не из-за того, что хотела пожалеть свою психику. Непрекращающаяся трансляция олицетворяла провал ее работы. Она не нашла Панина — это пол беды. Ее терзали болезненные вопросы. Где сейчас Софья? Что с девочкой? Жива ли она?

Петелина видела напряженные лица других сотрудников, застывших перед мониторами, и не понимала, чего в них больше: разочарования в своем бессилии или уважения к воле народа.

Рядом с ней сидел Иван Майоров с включенным телефоном. Он тихо объявил:

— Пошла последняя минута.

Глава 49

5 июня. 09:30. Время казни

Валеев не знал куда ехать. Уже час машина оперативников стояла у развязки: налево — город, направо — дорога, по которой скрылся Антонов. Как можно было поверить ему, ведь Антонов преступник, прикрывшийся благозвучным именем Секретарь.

Марат тайком взглянул на напарницу. Смертельно бледная Токарева, то и дело проверяла телефон.

Так ей и надо! Это ее ошибка, помогла преступнику скрыться и до сих пор надеется на чудо. Отмороженная на всю голову!

Он тоже хорош. Сразу не сообщил о самоуправстве напарницы, а теперь уже поздно, он соучастник. Надо было забыть про инструкции, вцепиться в Секретаря, выбить ему зубы, расквасить нос, да что угодно, лишь бы он привел к Панину, ведь на кону жизнь маленькой девочки.

Сейчас времени совсем не осталось. Счетчик смерти лидирует, еще минута — и чугунная гиря проломит грудь Панина. Педофил сдохнет и потянет за собой в могилу жизнь невинной девочки.

Почему Антонов молчит? Ему безразлична жизнь девочки? Может он не Секретарь, а промежуточное звено в похищении Панина. А настоящий Секретарь решил довести суд народа до конца несмотря ни на что?

Так или иначе спасения нет, тают последние секунды.

Марат перестал дышать и впился взглядом в дисплей телефона. Его руки похолодели, а сердце заколотилось как камешек, скатывающийся со скалы. Каково же сейчас Панину? Осознает ли педофил приближение конца?

Взгляд сместился на тающие цифры: 04, 03, 02, 01. Таймер обнулился, красный свет горел постоянно. Валеев вспомнил тест с манекеном. Сердце замерло, в груди похолодело. Вот сейчас чугунная гиря сорвется из-под потолка и…

И в этот момент трансляция замерла. На картинке застыло искаженное ужасом лицо Панина в красном свете.

Марат вытер холодный пот со лба. В голове роились вопросы. Что с педофилом? Казнь состоялась? Что будет с Софьей? Где Антонов, обещавший помощь?

От нервного напряжения он забыл, что чокнутая напарница ТТ поклялась покончить с собой, если не спасет девочку. И вдруг услышал щелчок — так взводят курок пистолета! Он повернулся, ожидая увидеть ужасное.

ТТ во все глаза смотрела в телефон.

— Сообщение. Пришло сообщение, — прошептала она. Прочла и закричала: — Адрес, где искать Софью! Поехали!

Она указала рукой и продиктовала адрес. Он свернул налево к городу и втопил в пол педаль газа.

— Передай всем нарядам, вызови «скорую», — приказывал Валеев, то и дело включая полицейскую крякалку, чтобы раздвинуть поток машин.

Ощущение конкретного привычного дела встряхнуло майора и добавило сил. Он вернулся в родную стихию. Только бы успеть!

Глава 50

5 июня. 10:30. 1 час после казни

Валеев и Токарева первыми примчались по указанному в сообщении адресу.

— Вот этот дом. Славянская улица, новостройка, — кивнул Марат, чувствуя на спине иголочки азартного озноба.

Он снизил скорость, и машина медленно двигалась вдоль длинного незаселенного многоквартирного дома. На первом этаже здесь планировались магазинчики и предприятия сферы услуг, кое где шел ремонт.

— Побеленная витрина в центре, — читала сообщение Токарева. — Вот! Останови.

ТТ выскочила из машины, подбежала к двери, подергала — заперто.

— Следующая витрина почти такая же, — указал Валеев.

Токарева попыталась заглянуть внутрь, ничего не увидела и принялась стирать белила с витринного стекла влажной салфеткой. Расчистив кружок, она разглядела за стеклом нарисованные пирожки.

— Потри выше, — попросила она Валеева, сунув салфетки.

Марат размашистыми движениями ладоней протер витрину сверху. Стало видно, что с внутренней стороны витрины висит красочный баннер, и вскоре оба сумели прочесть: «Кафе-пекарня «7 Пирогов». Скоро открытие!»

— Здесь! — воскликнула ТТ.

Она огляделась, подхватила кусок бордюрного камня и стала лупить им по стеклянной двери. Толстое стекло покрылось изморозью трещин. Валеев выпучил глаза.

— Что ты стоишь. Помоги! — торопила его напарница.

Марат согласился, что церемониться некогда. Он ударил плечом по треснувшему стеклу и вломился внутрь.

— Она в подвале! — крикнула ТТ, хрустя ботинками по осколкам.

Пока Валеев стряхивал осколки с плеча, Токарева нашла пластиковую дверь в служебное помещение и, не раздумывая, всадила три пули в закрытый замок. Марат уже ничему не удивлялся. Он стукнул ногой по замку, и дверь открылась.

Они спустились по темной лестнице и встретили новое препятствие, на этот раз дверь оказалась железной. В руке Токаревой был пистолет. Марат испугался, что ТТ начнет стрелять как придется, и они пострадают от рикошета.

— Я сам. Отойди к лестнице, — приказал он.

Оперативник отстранил напарницу, изучил внутренний замок и дважды прицельно выстрелили в личинку. В ушах зазвенело. Он навалился плечом, в замке хрустнуло, и дверь поддалась.

Они шагнули в темный подвал. Валеев нащупал на стене выключатель, щелкнул, но свет не зажегся. Видимо, в распределительном щитке были отключены автоматы.

— Софья! — крикнула в темноту Токарева. — Софья, мы из полиции, пришли за тобой.

Она замолчала, прислушиваясь. Ответом была тишина. А еще оба почувствовали запах мочи.

Марат включила фонарик в телефоне, посветил под ноги и увидел дорожку из черных муравьев, направлявшихся куда-то в темноту. Он шагнул вперед и проследил за ними. Муравьи огибали опрокинутый складной столик, копошились вокруг остатков смятого пирожного, часть муравьев бежала дальше.

Марат поднял луч фонарика — и оперативники увидели девочку.

Софья лежала на тонком матрасе без признаков жизни. Маленькая девочка в рваном розовом платьице свернулась калачиком, словно пыталась согреться, но так и застыла в предсмертном параличе.

— Софья! — крикнула Токарева.

Она подбежала к матрасу и шлепнулась около девочки на колени. Осторожно тронула ее за плечо и пролепетала:

— Софья, ты слышишь меня?

Девочка не отвечала. Марат осветил малышку. Муравьи проложили дорожку по ее руке и разветвлялись на два ручейка. Одни поднимались к ее лицу и копошились вокруг рта, другие заползали девочке под платье.

Татьяна в ужасе стала стряхивать муравьев, сама себя успокаивая:

— Мы здесь, Софья. Все закончилось. Сейчас, сейчас…

Марат заметил, что девочка привязана к стене с помощью велосипедного тросового замка. Он приподнял длинный тросик, нашел запор и выстрелил в него. Цепь разомкнулась.

ТТ подхватила девочку и понесла наверх. Когда она вышла на улицу, на место уже прибыли две полицейские машины и экипаж «скорой помощи».

— Нашлась! Что с ней? — спрашивали полицейские.

Токарева плакала, слезы застилали ей обзор. Подбежал врач и потребовал:

— Срочно несите в машину.

Татьяна рванулась и чуть не выронила девочку, споткнувшись о бордюр. Марат успел подхватить малышку, донес легкое тело до фургона «скорой» и положил на носилки.

Врач склонился над девочкой, ощупал шею, тут же сделал укол и выкрикнул:

— Жива! В больницу!

На девочку одели кислородную маску. «Скорая помощь» умчалась. Токарева размазывала по лицу счастливые слезы.

Глава 51

5 июня. 13:30. 4 часа после казни

В отделение реанимации к Софье Дороховой следователя Петелину не пустили. Только маме было позволено увидеть дочь. Елена Павловна передала Дарье Дороховой фотографию Бориса Панина и просила задать девочке единственный вопрос: это он?