— Знаешь, проще всего сейчас затащить тебя в кровать и провести следующие два дня, занимаясь с тобой любовью, — сказал ей тихим голосом Сет.
Ее колени ослабли, и она была почти — почти! — готова умолять.
— Но я не стану делать это, — проговорил Сет. — Потому что я люблю тебя. Я люблю тебя еще с тех пор, как мы были детьми, и не дам ни тебе, ни себе повода все испортить.
— Зачем ты здесь? — Бравада Джастин моментально испарилась.
— Я не мог оставаться вдали от тебя.
— Сейчас, кажется, у тебя нет с этим проблем, — пробормотала Джастин.
Сет засмеялся и произнес что-то еле слышно, она так и не смогла разобрать его слова. Но может, это и к лучшему.
— Что ты сказал? — спросила Джастин, опасаясь, что он просто смеется над ней.
— Поверь, ты не захочешь услышать моих слов, — ответил Сет, слегка улыбаясь.
Она очень хотела, но не стала давить. Сет тяжело вздохнул и посмотрел на Джастин прекрасными голубыми глазами.
— Значит, ты скучала по мне?
— Да, черт возьми.
— Я тоже скучал по тебе, — ответил Сет, его выражение лица говорило о том, что он безудержно рад ее признанию.
Но вместо того чтобы встретиться с ним взглядом, Джастин отвела глаза в сторону.
— Ты все еще встречаешься с Уорреном Сагетом?
— Иногда. — Джастин чувствовала облегчение оттого, что не может видеть выражение его глаз.
Казалось, ее ответ дал Сету стимул, которого он так искал. Сет поднялся и подхватил с пола свой пиджак.
— Дай знать, когда прекратишь делать это.
— И что это значит? — Джастин отказывалась быть собственностью Сета, так же как она никогда не принадлежала и Уоррену. — Я встречаюсь с ним, когда хочу.
— Я прекрасно знаю. — Он должен был спорить с ней, вместо того чтобы быть настолько… настолько уступчивым. — Я говорил и раньше, что Уоррен не подходит тебе.
— А ты подходишь?
— А я подхожу, — утвердительно кивнул Сет.
Джастин услышала достаточно. Очевидно, и Сет понял, что сказал все, что ей было нужно. Он прошел к двери и открыл ее.
— Дай мне знать, когда порвешь с Уорреном, хорошо?
— Тебе придется долго ждать, — небрежно обронила Джастин, чувствуя злость на него и не желая идти на уступки и давать ему даже малейшую надежду.
И все же она не могла устоять. С Уорреном было покончено. Джастин знала это, несмотря на свои собственные слова, говорившие о противоположном.
— Ты уже знаешь, что я терпеливый мужчина. — После этих слов Сет развернулся и ушел.
Хотя Джастин была убеждена, что Сет оставался в городе, он не позвонил ей ни разу до конца недели.
И наконец, вечером в воскресенье, раздался звонок телефона.
— Где ты? — спросила Джастин.
Она почувствовала такое счастье, услышав его голос, что забыла, как предполагала ранее, изобразить злость и обиду.
— На Аляске.
— Ты не мог позвонить мне, пока еще был в городе?
— Нет, — ответил Сет, его голос был охрипшим и усталым. — Это было бы слишком легко.
— А ты всегда все усложняешь?
— Господи, надеюсь, нет, — пробормотал он.
— Мне кажется, я должна поблагодарить тебя, — прошептала Джастин, закрывая глаза и прижимая трубку к уху.
После чего она без сил опустилась на кухонный стул. Сет помог ей избежать еще большей ошибки, нежели ее недавнее помутнение рассудка.
— Не надо, — ответил Сет, его голос неожиданно стал вновь хриплым. — Всю дорогу я отвешивал себе подзатыльники. Но в следующий раз я не буду таким благородным.
— В следующий раз, — мягко проговорила Джастин, — я не дам тебе такого шанса.
Грейс занесла две тяжелые сумки с продуктами в дом и поставила их на кухонную стойку. Шел понедельник после сравнительно хороших выходных. Теперь она и не знала, чего можно ожидать от Дэна. В одно мгновение он был хмурым, а в другое — веселым. В последнее время казалось, что его настроение меняется куда чаще, чем обычно.
В воскресенье на ужин приезжала Келли с мужем, и встреча их прошла превосходно. Новость о беременности дочери осветила их жизнь. Грейс хотела этого ребенка — все, чего ей недоставало в ее браке, она надеялась обрести с рождением внука.
Дом был тихим и темным. Она ожидала, что Дэн появится в любую минуту. Час назад Грейс ездила на встречу с врачом, которая продлилась всего несколько минут.
Радуясь, что ей представился шанс навести порядок в кухне, Грейс начала разбирать сумки, но внезапно остановилась. Что-то было не так. Шестое чувство, интуиция — она не знала, что ощущает. Прислушиваясь, Грейс наклонила голову. Ее первым намерением было проигнорировать это чувство, но оно отказывалось покидать ее.
Пытаясь успокоить дыхание, Грейс прошла в спальню и резко остановилась. Ящики шкафа были открыты — их содержимое разбросано по всей комнате. Сначала она подумала, что в доме побывал грабитель, но быстрый осмотр показал, что это не так. Ничего стоящего, кажется, не пропало. Ее драгоценности лежали на самом видном месте.
Войдя в гостиную, Грейс опустилась на стул и закрыла глаза. Дэн не придет домой.
Он вновь ничего не взял с собой — в его распоряжении была только та одежда, которую он надел с утра. Муж оставил все остальное. Личные вещи, брак и семью. Грейс не могла сказать, почему она это точно знала, но чувствовала уверенность, которая была необъяснима. Она не станет звонить Трою и даже Оливии, она не скажет никому, пока не пройдет по крайней мере несколько дней. В тот раз муж был ужасно взбешен ее поступком. Дэн выкинул этот ужасный номер, из-за чего Грейс чувствовала даже физическую боль, а затем вышел из себя, когда узнал, что она позвонила в полицию. Дэн сказал, что она поставила его в неловкое положение. До того как они смогли поговорить, прошло два дня горького, зловещего молчания. А теперь еще это…
Грейс оказалась права — Дэн не пришел домой после работы, не появился он и ночью. Несмотря на все попытки, Грейс так и не смогла заснуть. Мысли не оставляли ее в покое, пока наконец она не утомилась до такой степени, что просто свалилась за час до звонка будильника. Грейс хотела позвонить на работу и сказаться больной, но решила все-таки не делать этого. Остаться дома, ходить с места на место и беспокоиться, где же может находиться ее муж или с кем, — это не выход.
Возвращаясь вечером во вторник, Грейс ощущала робкую надежду, но в доме по-прежнему было тихо и пусто. Дэн не вернулся. Зазвонил телефон, и она чуть не сорвала его со стены, стремясь ответить как можно быстрей.
— Мам, я просто хочу поблагодарить вас с папой за ужин.
— Мы сделали это с удовольствием, — ответила Грейс, прилагая все усилия, чтобы скрыть свое состояние.
— У папы было хорошее настроение.
— Да, — проговорила Грейс, закрывая глаза в попытке сконцентрироваться на разговоре.
— Мам, — взволнованно спросила дочь, — все в порядке?
— Конечно… думаю, да, — поправила себя Грейс. На другом конце трубки повисла тишина, а затем Келли произнесла:
— И что это значит?
Грейс не знала, какие еще отговорки придумать, поэтому рассказала дочери правду.
— Я не видела твоего отца ужа два дня.
— Ты не видела папу? Но где он? — спросила Келли, в ее голосе ясно слышалось беспокойство.
— Я… я не знаю.
— Разве ты не должна позвонить кому-нибудь?
— В первый раз я позвонила в полицию и поняла…
— Это случается не в первый раз?! — закричала Келли. — Почему ты ничего мне не рассказала?
Ее дочь расстроилась, а Грейс стремилась избежать именно этого. Ведь Келли была беременна. К тому же в группе риска.
— Я сейчас приеду, — категорично произнесла дочь.
— Келли, не надо, ты все равно ничего не сможешь сделать.
— А Мэрилин знает?
— Я ничего никому не рассказывала, — дрожащим голосом ответила Грейс.
— Я выезжаю, — выкрикнула дочь и положила трубку. Двадцатью минутами позже приехали Келли и Мэрилин. Они ворвались в дом, подобно ангелам мщения.
— Что случилось? — спросила Мэрилин.
Дочери сели за тот самый стол, за которым собиралась семья, когда они были еще совсем маленькими. Грейс рассказала им все, что только смогла вспомнить.
— Куда мог пойти папа?
Грейс заставила себя отвести взгляд. Хотя она не хотела признавать этот вариант, она должна была озвучить свои мысли.
— Думаю, у него есть другая женщина.
Обе дочери сразу же отмели это предположение.
— Нет, — первой заговорила Мэрилин.
— Только не у папы, — вторила ей Келли. — Как ты вообще смогла додуматься до чего-то подобного?
Дэн тоже опроверг ее опасения. Но он настолько эмоционально отдалился от нее в последнее время… А его плохое настроение? Только присутствие другой женщины могло объяснить подобное поведение.
— Я не верю в это, — повторила Мэрилин.
— Тогда где он? — крикнула Грейс.
Обе ее дочери промолчали.
— Подумай, — убеждала Келли.
— Что может искать папа? — спросила Мэрилин. — Ты сказала, что было похоже, будто он что-то искал перед тем, как уйти.
— Но он ничего не взял.
Грейс аккуратно свернула одежду Дэна и положила ее обратно в ящики. Очевидно, он нашел то, что искал с таким нетерпением, хотя Грейс не смогла припомнить ни одной пропавшей вещи.
— Он вернется, — сказала Келли. — Иначе он собрал бы сумку.
— Конечно, он вернется, — согласилась Мэрилин, будто это было заранее решенное дело.
— Я уверена, что так и будет, — наконец, проговорила и Грейс.
Ведь подобное уже было. Это давало ей надежду, хотя сердце подсказывало совершенно другое.
После этой реплики все трое молчали. Слов больше не осталось. Грейс взяла дочерей за руки и сжала их, надеясь хоть немного успокоить своих девочек, хотя у самой не было и капли этого спокойствия.
— И что мы будем делать? — Деловая Мэрилин была готова предпринимать хоть что-нибудь, только не сидеть на месте.
Грейс не знала, что сказать. Мэрилин была особенно ей близка. Она не разделяла дочерей, но старшая дочь была похожа на нее больше. Мэрилин рано и по глупости вышла замуж и спустя год развелась. И сейчас ей шел четвертый десяток, и не похоже было, что дочь решится повторить неудачный опыт. Грейс хотела для Мэрилин другой жизни, но дочь, которая управляла местной художественной галереей, казалась довольной. И это все решало.