— Господин, — позвала я.
— Да.
— Я много думала, и пришла к интересному выводу, — сказала я.
— Когда это Ты успела? — с веселой улыбкой поинтересовался он.
— Я имела в виду в последние несколько енов, — смутилась я.
— И что Ты надумала? — спросил Друз Ренций.
— Я познала свой ошейник, — призналась я.
— Это хорошо, — кивнул он.
— Вы отлично мне это преподали, Господин, — сказала я.
Друз лишь пожал плечами. У гореан есть теория, что любой мужчина может преподать женщине ее ошейник, и сделать это отлично.
— Но было ли так необходимо, — с опаской спросила я, — использовать меня ТАК, как это сделали Вы в первый раз, сразу после того, как познакомили меня с Вашей плетью?
— Как именно ТАК? — уточнил Друз Ренций.
— Господин! — попыталась запротестовать я, но поняв, что в его планы входило заставить меня говорить, смущенно выдавила из себя: — когда Вы заставили меня встать на колени с прижатой к полу головой.
— Нет, — признал мужчина. — Особой необходимости в этом не было.
— Тогда, почему Вы сделали это? — удивилась я.
— Это показалось мне забавным, — спокойно ответил Друз.
— Значит, для Вас в этом было больше именно забавы, чем необходимости, — обиженно сказала я.
— Да, — не стал он отрицать, — но, также это весьма полезный и распространенный способ показать женщине, если она оказалась гордячкой, или пока не ясно поняла свое место, что она — рабыня.
— Понятно, — кивнула я. — Пожалуй, будет трудно забыть этот опыт.
— О-о-о? удивленно протянул Друз.
— Да, — с вызовом подтвердила я.
— Полагаю, Тебе было достаточно унизительно и стыдно, — усмехнулся он.
— Нет, — неожиданно для него ответила я. — Безусловно, это было поучительно, но, насколько я теперь разобралась в своих ощущениях, это было еще и очень необычно и возбуждающе.
— Тебе что, это понравилось? — пораженно спросил Друз Ренций.
— Несомненно, это привело в мой дом мое рабство, — тщательно подбирая слова, признала я.
— Надо думать, — согласился он. — Несомненно, было бы трудно даже представить себе, чтобы взять свободную женщину подобным способом.
— Мне это понравилось, — внезапно, призналась я, собравшись с духом.
— Это уже интересно, — отметил Друз.
Животное! Можно подумать, что он не слышал, как я почти кричала ему о своем подчинении и удовольствии!
— А рабынь часто берут таким способом? — спросила я, как бы без особого интереса.
— Иногда, сказал он.
— А я могла бы еще когда-нибудь, снова подвергнута подобному наказанию? — поинтересовалась я, уже не скрывая своей заинтересованности.
— Возможно, — уклончиво ответил Друз, но поймав мой умоляющий взгляд, добавил: — Возможно, если Ты достаточно красиво об этом попросишь.
— Я постараюсь, — довольно улыбнулась я. — Я буду очень стараться!
— Ты помнишь ту позу? — хитро прищурившись, спросил он.
— Да, — уверенно ответила я.
— Опиши, — приказал он.
— Рабыня стоит на коленях, головой упираясь в пол, сложив руки на затылке, — без запинки проговорила я.
— Ты отлично запомнила то положение, — признал Друз.
— Да, — улыбнулась я.
— А теперь продемонстрируй мне его, — приказал он.
— Да, Господин, — радостно вскрикнула я, поворачиваясь к нему спиной.
— Спасибо, Господин, — тихим голосом проворковала я, чуть позже, уже лежа в его руках, благодаря за его прикосновения.
За окном уже вечерело. Друз Ренций подойдя к двери, кликнул рабыню, потребовав принести нам еды. Потом мы вдвоем наслаждались ужином.
— О-о-оххх, — мягко простонала я. — Спасибо! Спасибо, Господин! Вы — мой хозяин! Вы — мой Господин! Спасибо. Спасибо, мой Господин!
Позже опять расслаблено лежа в его объятиях, плотно прижатая к его телу, я не выдержала и окликнула Друза:
— Господин.
— Да? — с готовностью отозвался он.
— Я часто задавалась вопросом, в чем был смысл золотой клетки, и почему я, в тот момент принимаемая за Татрикс, была посажена в нее?
— Золото, это драгоценный металл, и предполагается, что он соответствует статусу свободной женщины, в особенности для такой высокопоставленной, как Татрикс. С другой стороны, клетка показывает, что она пленница, и в действительности, не многим лучше рабыни. Таким образом, посадив женщину в такую клетку, ее выставили в истинном и законном свете.
— Понятно, — сказала я. — И скорее всего у золотого мешка подобное назначение.
— Да, — подтвердил Друз Ренций.
— Но ведь Хассан же поработил Шейлу прежде, чем засунуть ее в этот мешок, — напомнила я.
— Верно, — кивнул он, — и то, что она, уже простая рабыня все же была помещена именно в такой мешок, должно было вызвать у нее острые чувства страха, произвола и оскорбления.
— Несомненно, — согласилась я.
— Это была изящная шутка со стороны Хассана, — добавил Друз.
— И это тоже понятно, — улыбнулась я.
— Но, несомненно, также и то, — продолжил мой господин, — что это сослужило полезную службу в ее продолжающейся дрессировке, как рабыни.
— Несомненно, — не могла не признать я.
— Но, несомненно, и то, — засмеялся он, — что это оказался весьма подходящий способ, для перевозки бывшей Татрикс в Аргентум, не так ли?
— Да, — вздрогнув от нахлынувших воспоминаний, признала я.
— Но я думаю, что теперь Тебе нечего бояться заключения в золотых клетках или золотых мешках, — заметил Друз Ренций. — Твоей участью теперь будут клетки, сваренные из простых крепких серых железных прутьев, или глубокие, прошитые двойными швами, простые кожаные черные мешки, завязанные или запертые. Они прекрасно служат для транспортировки простых рабынь, к которым Ты теперь относишься.
— Да, Господин, — засмеялась я его шутке.
Конечно, нельзя не признать, что такие устройства были бы вполне достаточны, для обычной девушки, такой которой, я теперь была.
— Господин, — снова позвала я Друза.
— Да? — отозвался мужчина.
— А прочитайте надпись на моем ошейнике, — попросила я, — пожалуйста.
— Я же показал его Тебе прежде, — напомнил он. — Ты сама должна была прочитать это.
— Вы дразните меня, — обиженно надулась я. — Вы же знаете, что я не умею читать.
— Что, и даже свой ошейник? — весело поинтересовался Друз.
— Нет, — расстроено вздохнула я.
— Хорошо, можешь не расстраиваться из-за этого, — постарался успокоить меня Друз. — Тебе нет никакой необходимости быть в состоянии прочитать что написано на твоем ошейнике. Все, что для Тебя необходимо знать о нем, это то, что он заперт на твоем горле, что Ты не сможешь снять его, и что надпись на нем может быть прочитана свободными мужчинами.
— А Вы научите меня читать? — с надеждой спросила я.
— Такие навыки теперь для Тебя находятся далеко не на первом месте, — заметил он. — Например, Ты умеешь играть на калике?
— Нет, — признала я.
— Ты знаешь все упражнения и соблазнительные движения рабских танцев? — спросил Друз Ренций.
— Далеко не все, — ответила я.
— Ну и зачем в таком случае Тебя нужно учить читать?
— Я могла бы шпионить за Вашей почтой, — пошутила я.
— Да, этого я не рассматривал, — оценив шутку, признал Друз.
— Это может улучшить мою цену, — подсказала я.
— А вот это, скорее всего, верно, — согласился он.
— Многим мужчинам, — добавила я, — нравится иметь девушку, умеющую читать. Им доставляет больше удовольствия принимать службу от нее, чем от неграмотной рабыни.
— Я подумаю об этом, — наконец сдался мой хозяин.
— Спасибо, Господин, — благодарно сказала я.
В любом случае, буду я учиться читать или нет, было не моим делом. В конечном счете, решение было за моим рабовладельцем. Со мной будет сделано все, что он пожелает.
— И все же, Господин, пожалуйста, скажите мне, что там на моем ошейнике, — заканючила я.
— Пятнышко пыли, — с улыбкой сказал Друз Ренций, проведя по ошейнику пальцем. — Я уже его стер.
— Ну, пожалуйста, — взмолилась я.
— Все очень просто, — наконец, наигравшись, уступил он. — Там сказано: «Я собственность Друза Ренция из Ара».
— Эта надпись говорит правду не только о моем юридическом статусе, — нежно поцеловав его, признала я, — но и правду моего сердца.
В ответ на мое признание и поцелуй, Друз снова начал ласкать меня.
— Спасибо, Господин, — тяжело задышав, простонала я.
Я так не поняла, будет ли он учить меня читать. Но, уже через несколько мгновений, кротко и покорно я начала снова отдаваться его ласкам.
Немного отойдя от его натиска, я поднялась на одном локте, и разглядывая Друза Ренция задала еще один мучавший меня вопрос:
— А сколько Вы заплатили за меня?
— Это не важно, — отмахнулся он.
— Но мне же любопытно, Господин, — ласковым голоском попыталась подольститься я.
— Любопытство не подобает кейджере, — отрезал Друз.
— Тем не менее, — улыбнулась я, — наше любопытство общеизвестно и бесспорно, иначе это высказывание не получило бы такое широкое распространение.
— Это точно, — со смехом признал он.
— И все же я хочу знать, — не отставала я от него.
— Какая Тебе разница одна это была монета или две? — спросил Друз.
— Я точно знаю, что больше, — сказал я.
— О-о-о? — удивленно протянул он.
Я весело рассмеялась, а вот мой господин покраснел. Я уже знала, что могу праздновать победу!
— Вы заплатили за меня! — смеялась я. — Я знаею, что Вы заплатили! Ну же, чего я Вам стоила? Сколько на мне заработал Майл из Аргентума!
— Я не помню, — нахмурившись ответил Друз, пытаясь уйти от ответа.
— Майл из Аргентума, — сквозь смех проговорила я, — когда увидел меня в Корцирусе, оценил меня в целый серебряный тарск! Но ведь он, тогда, видел меня полностью одетой, и одетой в полный комплект одежд Татрикс. Все что он мог разглядеть, было мое лицо! О-о-о, если бы он увидел меня голой, он наверняка поднял свою оценку! А теперь предположите, что он увидел бы меня в позе подчинения или сделал бы так, чтобы я извивалась у его ног в рабских цепях! Предположите, что он провел бы меня через подробные рабские позы, или приказал бы мне принести ему плеть в зубах!