спомощна в держащих мои руки кверху кандалах.
Только бы он не увидел меня! Он, не должен, смотреть на меня! Я стараясь двигаться естественно, слегка изменила свое положение, как если бы просто разминала затекшие в браслетах руки. А мое сердце в это время бешено колотилось как будто пыталось выскочить наружу, проломив ребра.
Что он делает здесь?! Среди всех этих людей!
Конечно, он не заметил меня! Конечно, я его не заинтересовала! Он, не должен меня узнать!
— Разденьте этого мошенника, — властно скомандовала я, — повесьте ему на шею табличку с описанием его вины. Пусть пройдет голым, под охраной копейщиков, до главных ворот Корцируса. Выкиньте его вон за стены, отныне ему не разрешено появляться в нашем городе!
Как бы я хотела оказаться бесконечно далеко отсюда. Но я стояла посреди площади, беспомощная, голая, прикованная цепью к столбу, выставленная на потеху публике.
Торговец из Корцируса выдвинул против него обвинения, касающиеся кубка, который был заявлен как серебряный. Однако в результате выяснилось, что тот был просто покрыт тонким слоем серебра. Предмет спора оказался лишь подделкой под работу мастеров Ара.
Конечно, он, должно быть уже прошел мимо.
Был сделан обыск и у него изъяли два набора гирек, один с эталонным весом, а другой с ложным.
Теперь он, уже точно должен пройти. Он должен!
А еще его обвинили, что он продавал покупателям волосы рабынь, выдавая их за волосы свободных женщин.
Я уже в безопасности. К этому времени он наверняка прошел.
Как я была рада тому, что должна была приговорить его к такому унижению! Как рада я была видеть, как гвардейцы потащили его долой с моих глаз. Какое мне доставляло удовольствие видеть внушающую трепет силу мужчин, исполняющих мои приказы! А он был странствующим мелким торговцем подобострастным, мелким, мерзким мужичонкой с кривым торсом. Мне он показался невыразимо отвратительным, одним из самых отвратительных людей, которых я когда-либо видела.
Я снова напряглась, меня охватила паника. Кто-то поднялся ко мне на цементную платформу. Я стояла, ни жива, ни мертва, низко опустив голову. Но тут, как это уже случалось два или три раза прежде, я почувствовала чей-то большой палец под подбородком. Мою голову бесцеремонно вздернули вверх.
Глава 18Поводок
Я, неожиданно для себя, обнаружила, что смотрю в глаза Спьюсиппуса, торговца из Турии. Добившись своего, мужчина отступил на шаг и внимательно всмотрелся в мое лицо. У меня не было сил оторвать от него взгляд и опустить голову. Наконец тот взглянул на табличку над моей головой. Несомненно, он мог прочитать это.
— Шейла, — прошептал торговец мне прямо в ухо. — Ты — Шейла. Ты — Татрикс Корцируса!
— Нет, — отчаянно замотала я головой. — Нет!
— То-то обрадуются в канцелярии Архона, наконец, установив личность своей прекрасной пленницы, — усмехнулся он.
— Они не поверят Вам, — без особой надежды сказала я.
— Зато потом они, проведут допрос, — осадил меня он, — с вполне ожидаемыми для Тебя последствиями, я уверен, они сумеют развязать Тебе язык.
— Не говорите им, я прошу Вас, — отчаянным шепотом взмолилась я. — Они же передадут меня в Аргентум, а там меня посадят на кол!
Но торговец только довольно заулыбался.
— Пожалуйста, не выдавайте меня им Спьюсиппус, — заплакала я.
— Сэр? — уточнил он.
— Пожалуйста, не говорите им, Сэр, — исправилась я.
— Приятно, когда Татрикс Корцируса называет Сэром, такого как я, — усмехнулся он.
— Пожалуйста, только не выдавай те меня, — повторила я, — Сэр!
— Как Ты представилась? — поинтересовался Спьюсиппус.
— Лита. Леди Лита из Лидиуса, — сказала я.
— Лита? — усмехался он. — Это — великолепное имя для Тебя. Особенно если учесть, что это имя, не предназначено для Леди.
Я задрожала, почувствовав в этом, определенную справедливость для меня. Интересно, подумалось мне, была ли я в некотором смысле, действительно «Литой», или, скажем, «Тукой», или «Ланой». Это были другие распространенные клички для рабынь на Горе. Кстати, такие земные женские имена как Джин, Джоан, Присцилла, Салли, Нора, Луиза, Сандра или Стейси, также, часто используются в качестве рабских кличек на Горе. Во всяком случае, это имя, столь неосторожно названное мной, заставило меня, чувствовать себя немного смущенной и возбужденной. Наверное, именно так себя и чувствуют рабыни, получив подобную кличку. Возможно, то результат его простоты, женственности и очарования. Мне страшно было даже представить себе, что я могла бы почувствовать, стань я Литой, по желанию владельца. Да, изначально меня так назвал Друз Ренций, но я считала, это частью моего инкогнито, лишь для получения разрешения на мое нахождение в доме Клиомена. Я была ужасно рассержена на своего бывшего телохранителя. Наверняка, это животное знало, что присваивало мне рабское имя.
— Где Тебя поймали? — спросил он.
— К северу Виктэль Ария, на дороге в Венну, — сообщила я.
— Отлично, — потер туки Спьюсиппус, — я думаю, что теперь самое время позвать представителя Ара и сказать ему, кто Ты на самом деле.
— Пожалуйста, не делайте этого, Сэр, — в который уже раз взмолилась я.
— У вас есть друзья, которые могут подтвердить ваши слова, что она является Вашей собственностью?
— Я из Турии, — ответил Спьюсиппус. — Я — чужак в этом прекрасном городе.
— Тогда, все не так просто, — задумался служащий Архона. — Насколько Вы видите, на ней нет ни ошейника, ни клейма. И она утверждает, что она — свободная женщина.
— Нет, Господин, — сказала я.
— Возможно, мне придется держать ее в течение десяти дней, — продолжал чиновник, — и лишь потом, если не объявятся другие претенденты, передать ее Вам.
Тут он запнулся, и удивленно уставился на меня.
— Что Ты только что сказала? — переспросил он.
— Я не свободная женщина, Господин, — выдавила я из себя, под пристальным взглядом чиновника. — Я — рабыня.
— Пусть так, но все равно могут возникнуть проблемы, — заявил служащий Архона. — Если она станет отрицать, что она именно Ваша рабыня.
— Нет, Господин, — почти задыхаясь, проговорила я. — Я — его.
Надо сказать, что сами слова ужасно напугали меня. Конечно, я знала, что лгала, но, тем не менее, они напугали меня. А насколько же страшно было бы, подумала я, произнести эти слова, зная, что они были истинны, что ты действительно полностью принадлежишь мужчине.
— Ты признаешь, что Ты — его рабыня? — строго спросил меня служащий. -
Ты признаешь это свободно, и не под пыткой?
— Да, Господин, — ответила я. — Я признаю, что я — его рабыня.
— Значит, Ты лгала нам прежде, — заключил он.
— Да, Господин, — согласилась я, и к своему ужасу увидела как он отстегивает плеть от своего пояса.
— Нет, нет, — заулыбался Спьюсиппус. — В этом нет необходимости. Я уверен, что маленькая Лита уже извлекла свой урок. Не так ли, Лита?
— Да, Господин, — торопливо отозвалась я, выкручиваясь в цепях, и пытаясь разглядеть, вернул ли служащий Архона плеть на свой пояс.
С облегчением я отметила, что именно так он и поступил.
— Все проблемы возникли из-за того, что Вы своевременно не поставили ей клеймо и не надели ошейник, — выговорил чиновник Спьюсиппусу. — На вашем месте я бы занялся решением этих вопросов как можно быстрее. Если она сбежит от Вас снова, Вы, возможно, уже не сможете возвратить ее столь просто. Любой другой поймавший ее мужчина, решив оставить эту девку себе, запросто может должным образом заклеймить ее и надеть свой ошейник, тогда докопаться до истины будет гораздо сложнее.
— Я немедленно, и со всей серьезностью, займусь решением этих вопросов, — пообещал Спьюсиппус, кивая с серьезным видом.
А я про себя улыбнулась. Я заметила, что у Спьюсиппуса не было намерений поступить со мной столь жестоко, и выжечь на мне клеймо, или столь унизительно, надев на меня ошейник. В конце концов, он же не позволил служащему Архона избить меня плетью. Мне представлялось, что торговец будет обращаться со мной с мягкостью, добротой и уважением. Кажется, что у меня не было причин бояться Спьюсиппуса. И наконец, я была свободной женщиной, и Татрикс Корцируса.
— Спасибо, Господин, — облегченно сказала я, чиновнику, когда тот снял кандалы с моих запястий. Как это здорово, иметь возможность просто опустить руки. Я чуть не повалилась на платформу.
— Бедная маленькая Лита, — посочувствовал мне Спьюсиппус, и легко потрепал меня по плечу. — Этот опыт оказался для Тебя таким ужасным! Но не волнуйся, моя маленькая Лита, все уже позади. Сейчас я заберу Тебя с собой.
— Спасибо, Господин, — всхлипнула я, играя свою роль.
Но вдруг я почувствовала, что мои руки, оказались заломлены за спину, и перехвачены веревкой с проволочным сердечником. Меня связали, и довольно туго. Следом у меня на шее оказался поводок, как у собаки, или даже хуже, чем у собаки! Это был рабский поводок! Я оказалась на привязи, как рабыня.
— Могу я возместить Вам затраты на ее содержание? — вежливо поинтересовался Спьюсиппус.
— В этом нет необходимости, — отмахнулся служащий Архона. — Подобные услуги оплачиваются из казны городом.
— Превосходно, — обрадовался Спьюсиппус. — Пойдем, Лита.
Чувствительный рывок привязи, оказался совершенно неожиданным для меня. Меня повели на поводке!
— Не советую Вам потакать ей, — предостерег чиновник, — испортите.
— Мы же не хотели бы Тебя испортить, не так ли, Лита? — спросил меня Спьюсиппус.
— Нет, Господин, — вздрогнув прошептала я.
Гореанские рабыни, как мне кажется, нечасто подвергались опасности быть испорченными. Обычно их держат в железной дисциплине.
Я торопливо последовала за Спьюсиппусом прочь от столба, стараясь не отставать от него. Мне не хотелось бы, почувствовать на своей шее туго натянутый поводок.
— Господин, — окликнула я торговца, едва мы немного отошли от платформы.
— Что? — отозвался тот.