— А Вы можете прочитать надпись, что была на табличке над моей головой, пожалуйста?
— Да, могу, — ответил он. — Там сказано: «Кому принадлежит эта рабыня? Кто может идентифицировать ее?»
— И это — все? — удивленно спросила я.
— Да, — пожал он плечами.
— Спасибо, Господин, — не забыла поблагодарить я.
Я была поражена тем, что из-за столь ничтожного повода, свободная женщина, избила и унизила меня, закованную в цепи!
Торговец натянул поводок, вынуждая меня приблизиться к нему, чего мне ну никак не хотелось делать.
Значит, на табличке было предположено, что я была рабыней.
Безусловно, гореанские мужчины рассматривали меня, как если бы я принадлежала к той презираемой категории, как если бы это и в самом деле было именно так. И они могли быть довольны, ведь с их точки зрения я была идентифицирована как рабыня, и ее рабовладелец найден. Он даже пришел, чтобы потребовать ее возврата.
— Не бойся, — усмехался Спьюсиппус.
— Да, Господин, — ответила я, чувствуя, как он выбрал слабину поводка, так что мне пришлось сделать шаг к нему, потом еще, пока я не оказалась в нескольких дюймах от него.
— Спьюсиппус, держит голую Татрикс Корцируса и на рабском поводке, — интимно, на ушко, прошептал он мне.
— Да, Господин, — отозвалась я.
— Повторите-ка это слово, — шепнул он, — только медленнее, отчетливее и красивее.
— Господин, — повторила я, как было велено.
— И она обращается ко мне, Спьюсиппусу, скромному странствующему торговцу, как к Господину, — усмехнулся он.
— Да, Господин, — подтвердила я.
Мужчина повернулся, и вернув поводку нормальную длину, пошел прочь с площади, и мне ничего не оставалось кроме как последовать за ним. Меня вели по улицам. Люди Венны практически не обращали на меня своего внимания. Как я уже знала, такими достопримечательностями, как нагая рабыня, следующая на поводке за своим хозяином, мало кого могли бы удивить в гореанском городе. Но почему они не видели, что я не была заклеймена, что на мне нет ошейника?
Но это, как оказалось, не имело большого значения. Для всех мой статус был ясен — или несвободная, или пленница. Возможно, окружающие полагают, что меня ведут к мастеру клейм, чтобы там окончательно выжечь символ статуса на бедре, и по пути заглянуть в скобяную лавку, чтобы там замкнуть на моем горле тщательно вымеренное, соответствующее и подходящее к моему облику, непреклонное, точно идентифицирующее меня кольцо неволи.
Следуя за Спьюсиппусом из Турии по улицам Венны, я миновала большую рыночную площадь, потом были другие улицы и переулки. Я была раздета, разута и связана. Я должна была следовать за ним, хотела я того или нет. Я была на поводке.
Глава 19Снова ящик
— Ну, вот мы и одни, Леди Шейла, — сказал Спьюсиппус, закрыв входную дверь, поворачиваясь ко мне и пряча ключ в небольшой кошель, висевший на его поясе.
Я стояла прижавшись спиной к деревянной стене, и наблюдала, как он спрятал кошель вместе с ремнем в дальнем углу комнаты, среди других вещей. Комната была совсем крохотная, облезлая, практически без мебели. Одна стена этой дыры оказалась общей с небольшим пригоном, за которым имелся небольшой дворик, в котором стоял прикованный цепью фургон. В пригоне в данный момент был привязан тарларион. Эта комнатушка служила торговцу одновременно и складом товаров, которые были здесь повсюду, разложенные по различным ящикам и сундукам. Похоже, это было типичное жилье со стойлом и двором, сдаваемое хозяевами в аренду извозчикам и странствующим торговцам. Одно из множества ему подобных на южных окраинах Венны.
Под присмотром Спьюсиппуса, я тщательно выскоблила его тарлариона, отмыла его чешую, и вычистила грязь из-под когтей. Потом прибралась в стойле, выгребла из яслей остатки недоеденного сена и задала свежего.
После приборки, грязную и вонючую, как тарск, он сводил меня к общественной мыльне, где, опять под его контролем, мне удалось помыться. Возвратившись в его маленькое жилище, одно из целой улицы в подобных, он приставил меня к мангалу во дворе, готовить ему мясо. Оказывается, готовить внутри лачуги было запрещено. Поев сам, Спьюсиппус не забыл и обо мне, бросив один кусок мяса. С любопытством оглядываясь по сторонам, я заметила, что перед некоторыми из других жилищ, во дворах, также суетятся женщины, готовящие еду для постояльцев. Можно было не сомневаться, кем именно они были.
Чистка мангала и мойка посуды после еды, снова досталась мне. Лишь по окончании работы мне было позволено войти в комнату. Торговец не забыл и в этот раз замкнуть дверь на ключ.
Оказавшись внутри, я вновь прижалась спиной к грубой шершавой стене.
И тут Спьюсиппус открыл сундук и, вынув из него, недолго покопавшись в его внутренностях, короткую серую тунику, швырнул ее мне. С каким нетерпением, вцепилась я в этот крошечный и презренный огрызок одежды, простую рабскую тунику. Только теперь, после того, как пожила без одежды с тех пор как оказалась в плену после падения в Корцируса, я поняла, каким бесценным сокровищем может быть для женщины, даже такой скудный лоскут дешевой ткани. Торговец уселся на ящик в дальнем углу комнаты, с интересом наблюдая за мной, сложив руки на коленях. С благодарностью за такой роскошный подарок, внутренне ликуя, я мгновенно натянула это крохотное платьице через голову.
Рукавов у моего нового наряда не было, край подола заканчивался просто возмутительно высоко, а декольте спереди открывало для всеобщего обозрения мой живот, но я приветствовал его, как если бы это было самое роскошное платье в платяном шкафу Татрикс.
— А теперь сними это, — вдруг приказал мне Спьюсиппус.
Медленно, внезапно впав в оцепенение, я сняла одежду, и отложила в сторону.
— Теперь становись на колени передо мной, Леди Шейла, — велел он, и когда я оказалась перед ним на коленях, добавил, — колени держи разведенными.
— Я свободная женщина, — попробовала возмутиться я, но взглянув в его глаза, покорно развела перед ним мои колени.
— Превосходно, Леди Шейла, — отметил он. — А теперь скажи мне, Я — Леди Шейла — Татрикс Корцируса, стою голой на коленях, перед Спьюсиппусом из Турии, разведя колени.
— Я, Леди Шейла, Татрикс Корцируса, стою голой на коленях, перед Спьюсиппус из Турии, разведя колени.
— Превосходно, — похвалил он меня. — Надеюсь, Ты не забыла, как приговорила меня в Корцирусе?
— Нет, Господин, — испуганно прошептала я.
— Ты казалась тогда очень гордой, — усмехнулся торговец. — Но почему-то Ты не кажешься мне столь гордой теперь.
— Нет, Господин, — вздохнула я.
— Наверное, сейчас Ты очень жалеешь о том, что приговорила меня тогда, не так ли?
— Да, Господин.
— И Ты хочешь загладить свою вину передо мной, правда? — спросил он.
— Да, Господин, — вздрогнув пролепетала я.
— И я увижу, как Ты сделаешь это, — усмехнулся он.
— Да, Господин.
— На живот, Леди Шейла, — резко скомандовал Спьюсиппус, и я упала на живот перед ним. — Хотела бы Ты оказаться в Аргентуме, чтобы украсить своим присутствием кол на его стене? — язвительно поинтересовался он.
В панике я подняла к нему свои широко распахнутые от ужаса глаза, и отчаянно закричала:
— Нет! Только не это!
— Похоже, мы собираемся прожить очень хорошо, не так ли?
— Да, Господин, — вытолкнула я фразу непослушным языком.
— И мы собираемся очень хорошо узнать друг друга, не так ли?
— Да, Господин, — зарыдала я.
— Теперь Ты можешь начинать умолять меня, чтобы я позволил Тебе ублажить меня, — мерзко хихикнул он.
— Накажите меня! — начала я умолять его. — Поработите меня! Не оставьте мне выбора! Только не заставляйте меня делать это, по моему собственному желанию!
— Говори, — рявкнул Спьюсиппус, — Я, Шейла — Татрикс Корцируса, голая и на моем животе, добровольно, прошу позволить ей ублажить Спьюсиппуса из Турии.
— Я, Шейла — Татрикс Корцируса, — глотая слезы, заговорила я вслед за ним, — голая и на моем животе, добровольно, прошу позволить мне ублажить Спьюсиппуса из Турии.
— Как рабыня, — добавил он.
— Как рабыня, — эхом повторила я вздрагивая от рыданий.
Лежа животом на грязном полу и рыдая, я подняла голову, и к своему ужасу, обнаружила, как он разворачивает свои жалкие и вонючие меха для сна. Закончив с этим, мужчина скинул свою тунику и завалился на бок на меха, облокотившись на один локоть и с вожделением поедая меня глазами.
— Я даже не знаю, как ублажать мужчин, — еще раз попробовала уклониться я, — уже не говоря о чувственных интимных умениях рабыни.
— Не бойся, — усмехнулся он. — Я в курсе, что Ты — несведущая свободная женщина.
— Да, Господин, — признала я.
— Но я ожидаю, что Ты будешь поразительно быстро совершенствоваться в этих вопросах, — хихикнул он.
— Да, Господин, — сказала я, внутренне содрогаясь.
— Тем более, что если Ты этого не сделаешь, — добавил он, — Тебя ждет моя плеть.
— Да, Господин, — вздрогнула я.
— Но Ты же не хочешь быть наказанной, не так ли? — поинтересовался он.
— Нет, Господин.
— Ты будешь изо всех сил стремиться побыстрее добиться успехов в интимных искусствах, я ведь в Тебе не ошибаюсь, Леди Шейла?
— Да, Господин, — согласилась я, и Спьюсиппус сделал мне знак, что я должна приблизиться к нему.
— Я — девственница! — заплакав, призналась я.
— Замечательно, — обрадовался он. — Значит, прежде, чем настанет ночь, Ты будешь вскрыта Спьюсиппусом из Турии для использования мужчинами.
У меня больше не осталось иного выбора, кроме как содрогаясь от рыданий и отвращения, на животе ползти к его мехам.
— Стой, — вдруг остановил меня мужчина.
Озадаченная его неожиданной командой, я остановилась. Мое тело все еще лежало на полу. Я даже не успела доползти до края тех ужасно вонявших мехов.
— Ты — свободная женщина, — объяснил он, — и Тебе многому предстоит научиться. Пожалуй, сегодня мы начнем с простых вещей.