— Но твоя схожесть с Татрикс Корцируса весьма интересна, — как будто не замечая моего состояния проговорил мужчина.
— Я умоляю позволить мне принять Вас, Господин! — задыхаясь молила я.
— Довольно интересно, — размышлял он.
— Вы сделали это со мной, — заливалась я слезами. — Вы покорили меня. Теперь пользуйтесь мной. Я прошу быть использованной! Берите меня, владейте мной, пользуйтесь мной, сделайте меня своей. Я умоляю сделать меня Вашей, Господин!
— Как странно, — тем временем размышлял Хассан, — те же глаза, те же волосы, та же кожа, и все прочие приметы.
— Никогда Вам не найти ее, — в гневе прохрипела я сквозь стиснутые зубы.
— Да, это будет нелегко, — согласился Хассан, наконец снисходя, до того, чтобы войти в меня, и попадая в кольцо моих нетерпеливых рук. — Но я найду ее.
Я, отчаянно вцепилась в него. Я едва отваживалась шевелиться. Я была сдавшейся рабыней. Я чувствовала себя на краю рабского оргазма, такого, что о его существовании я даже не подозревала.
— Теперь, сопротивляйся мне! — откуда-то издалека долетел до меня его приказ.
— Я не могу! — прорыдала я. — Вы унесли меня слишком далеко! Вы знаете, что унесли меня слишком далеко! Вы знаете, что теперь сопротивление невозможно!
— Борись, сопротивляйся, — приказал мужчина.
— Да, Господин, — простонала я.
И тогда, меняя ритм и глубину проникновения, он начал подвергать меня пытке отказом от своего господства.
— Пожалуйста, — просила я его. — Пожа-а-алуйста-а-а!
— Превосходно, — сказал он, через некоторое время, и я закричала полностью отдаваясь Хассану, Охотнику на рабынь.
Чуть позже, дав мне время прийти в себя он приказал мне очистить его губами и языком, и я, наивная, сделала это, еще не понимая, что он для меня приготовил. Он просто поразил меня своей жизненной силой, вновь опрокинув на пол, оказавшись во мне. Ничего этого в школе мне не преподавали. Когда Хассан закончил со мной, он спокойно натянув свою тунику, как ни в чем не бывало, возвратился к беседе с Эйто. А мне едва хватило сил уползти в угол зала и кое-как залезть в свою шелковую рабскую тунику. После этого я просто повалилась на бок и свернулась в позу эмбриона.
Я находилась в полушоковом состоянии. Я чувствовала себя маленькой и беспомощной. Хассан — Охотник на рабынь просто опустошил меня. Никогда прежде, и особенно во второй раз, не отдавалась я столь беспомощно, столь по рабски, мужчине. Никогда прежде не было еще у меня мужчины преподавшего так полно, так неоспоримо, что мужчины — владельцы. И все же никогда прежде, мне не приходилось так полно и глубоко ощущать мою женственность, внезапно ставшую такой реальной. Покоренная, наученная, и благодарная, я, скрючившись, лежала в углу, и радовалась моей женственности, дорожила своей женственностью. Как счастлива, как безмерно счастлива я была, от того, что я была женщиной!
Праздник, меж тем, подходил к концу. Большинство гостей, включая почетного гостя — Хассана, разошлись по домам.
— Ты в порядке, Тиффани? — поинтересовался распорядитель пира.
— Да, Господин, — пролепетала я.
Все же он оказался сердечным мужчиной, и не заставил меня продолжать обслуживание гостей.
Я так и осталась лежать в том углу, отдыхая, и восстанавливаясь после пережитых эмоций и последствий использования Хассаном. Постепенно во мне родилось чувство удивительного восторга. Я побывала в руках мужчины, который искал Шейлу, Татрикс Корцируса, и он меня не признал. Да даже Друз Ренций, или Майл из Аргентума, мужчины, которые фактически видели меня, как мне казалось, не смогли бы узнать меня теперь. Возможно, даже малышка Сьюзан не опознала бы гордую Шейлу, Татрикс Корцируса, в заклейменной, дрессированной, похотливой шлюхе Тиффани, рабыне для удовольствий, одной из банкетных рабынь, компании Эмильянуса, что на Площади Тарна.
Я была в безопасности. Мне нечего бояться слинов Хассана. Они никогда не смогут найти меня в Аре.
Я в безопасности.
Глава 30Шейла — Татрикс Корцируса
— Ты чего такая испуганная? — поинтересовалась Клодия.
— Они идут в этом направлении, — заметила Кристэль.
— Но ведь предполагалось, что они покинули город еще неделю назад! — крикнула я.
— Очевидно, что они не сделали этого, — сказала Тупа.
— Смотрите, девочки, какая с ними собралась толпа! — взволнованно воскликнула Клодия. — Айда за ними, посмотрим, куда они идут!
— Ну, уж, нет! — уперлась я. — Это без меня!
Клодия озадаченно уставилась на меня. Мы шли по улице Хермадиуса, со стороны Площади Тарнов. Все мы были одеты в простые белые туники без рукавов, хотя и короткие, но внешне довольно скромные, так что, глядя на нас, никто, возможно, и представить себе не мог, что мы были рабынями для удовольствий. Обуви на нас не было, а наши ошейники были самого обычного вида. Спасибо, хорошему вкусу Эмильянуса, от нас никто не потребовал, чтобы мы носили рекламу его компании на спинах.
— Да, что не так с Тобой? — возмутилась Клодия.
— Да ничего! — раздраженно отмахнулась я, оглядываясь назад.
Толпа действительно, как и сказала Кристэль, казалось, направлялась сюда. Они свернули на эту улицу почти сразу с площади.
Я провела взглядом вдоль улицы. Странно, но она показалась мне весьма грязной, а это было весьма нехарактерно для Ара. Обычно, раз в неделю, все улицы подметались и мылись, и это было обязанностью тех, кто владел домами, стоящими на этой улице, более крупные проспекты и площади, убирались государственными рабами. Еще два дня назад маленькие улицы, такие как улица Хермадиуса должны были быть прибраны. Рабыня, идущая босиком, отлично чувствует это. Еще я заметила девушку рабыню, в короткой, коричневой тунике, стоящую подле стены магазина. Казалось, она никуда не спешила и не была прикована цепью. Мне подумалось, что, скорее всего, она могла бы принадлежать владельцу магазина. Возможно, рабыня только что вышла из магазина. Она, из-под ладошки, также смотрела вдоль улицы.
Возможно, заслышав шум толпы, она вышла полюбопытствовать, что могло быть тому причиной.
— Госпожа, — окликнула я девушку, чтобы подольститься к ней.
— Чего Тебе, высокая девка, — недовольно отозвалась та.
— Я не высокая девушка, — ответила я.
— Но носишь тунику высокой девки, — указала она.
Я быстренько встала перед ней на колени, и спросила:
— Вы принадлежите владельцу этого магазина?
— Возможно, — протянула она.
Я оглянулась назад на толпу, что находилась приблизительно в двух или трех кварталах от нас и неумолимо приближалась.
— Вы, можете ответить на мой вопрос, Госпожа? — спросила я.
— Все может быть, — задрала нос рабыня.
— Пожалуйста, — заканючила я.
— А Ты поцелуй мои ноги, высокая девка, — усмехнулась она.
Мне ничего не оставалась, кроме как сделать так.
— И что Тебя интересует? — спросила она.
— Можно было бы ожидать, что две ночи назад, — сказала я, — эти улицы будут убраны. Было ли сделано?
— Тебе так важно знать это? — удивилась она.
— Да, — призналась я.
— Тогда целуй мои ноги снова, высокая девка, — велела она. — И более почтительно и нежно.
— Да, Госпожа, — сказала я, склоняясь к ее ногам.
— Нет, — наконец соизволила ответить рабыня. — Мы получили команду непосредственно из Центральной башни, из самого дворца, не делать уборку. На этой неделе даже большие площади не вымыли.
— Спасибо, Госпожа, — поблагодарила я, вскакивая на ноги, и чувствуя, как они дрожат от страха.
Клодия, Кристэль и Тупа все также смотрели вдоль улицы. Толпа уже была всего в квартале от нас. Перед толпой опустив морды вниз, почти уткнувшись ими в булыжники мостовой, двигались два огромных серых слина. Уши тварей были прижаты к затылку. Каждый удерживался двумя мужчинами, с помощью цепей. Но даже отсюда было видно, что слины, в их азарте, почти тащили загонщиков за собой. Позади слинов, огромный и грозный, с обнаженной грудью, и длинной смотанной плетью в правой руке, шел Хассан — Охотник на рабынь. Его сопровождали несколько вооруженных мужчин, вероятно, его помощников. Кроме них еще виднелись офицеры Ара, и даже кто-то в униформе Аргентума. Позади них всех, нетерпеливая и возбужденная, бурлящая, толкающаяся затапливающая улицу по самые стены домов следовала толпа зевак. В ужасе я бросилась бежать прочь, вдоль по улице.
— Тиффани! — услышала крик Клодии мне вслед, но я даже не обернулась на бегу.
Свернув с улицы Хермадиуса на Серебряную, я выскочила на проспект, ведущий к Центральной Башне. Пробежав вдоль западного края дворцового парка, и проскользнув под деревьями, я, задыхаясь от быстрого бега и страха, прислонилась к стене.
— А ну, не задерживайся здесь, девка, — рявкнул на меня мужчина.
— Простите меня, Господин, — проговорила я, и склонив голову, двинулась в обратном направлении, но выйдя на проспект, развернулась и побежала далее вдоль дворцовой стены.
Я добежала до фонтана, одного из многих на проспекте, состоящего из двух чаш, верхней, находящейся на уровне груди, и нижней, вода в которую стекала из верхней. Свободные люди могли без труда напиться или набрать воды из верхней чаши. Чаша ниже — для животных и рабов, чтобы попить из нее надо было встать на колени. Потная и тяжело дышащая, я почти упала на четвереньки, окунув голову в нижнюю чашу фонтана, стараясь остудиться и утолить дикую жажду.
С трудом оторвавшись от воды, вытирая рот тыльной стороной ладони, я встала и бросила взгляд назад. Слины, в сопровождение толпы зевак, уже появились на проспекте Центральной Башни. Вскрикнув от ужаса, я бросилась бежать дальше.
Я снова остановилась, и дико заозиралась. Пока не было заметно каких-либо признаков животных, или толпы зевак. Я оказалась на северо-западном углу Тэйбана — Сулового Рынка на перекрестке бульвара Тэйбана и улицы Клайва. Я попала сюда, в западную часть города по улице Клайва свернув на нее с проспекта Центральной башни. Оглянувшись назад на улицу Клайва, я не обнаружила присутствия толпы преследователей. Дышать стало немного легче.