— Скажите мне, Владислав, — произнёс Нобунага, отставив пустую чашку в сторону и придерживая рукав своего кимоно. — Это правда?
— Что именно?
— Вы убили Цетуса.
О, а вот это не вопрос. Скорее утверждение. И он ждёт, чтобы я его подтвердил.
— Спросите ваших моряков. Адмирала Ишикаву, например…
— Уже, — отозвался император. — И все они говорят одно и тоже. Именно вы сделали так, что «Сусано» добрался до своей цели. Именно вы сняли маскирующие чары с Губителя, позволив им увидеть его… истинное обличие.
При последних словах мужчина скривился.
— Но, даже так, я не поверю в то, что обычных корабельных орудий оказалось достаточно для того, чтобы убить эту тварь.
— Простите, но до этого вы даже не знали, каков его истинный облик, — парировал я.
— Справедливо. И, тем не менее, я хотел бы услышать ответ.
— Для подобного сначала стоит задать вопрос.
Император хмыкнул каким-то своим мыслям.
— Вы что-то сделали, Владислав. Что-то, чего не делал ещё никто до вас, — медленно проговорил Нобунага, словно рассуждая сам с собой. — Бедный, почти находящийся на грани нищеты молодой человек, ранее никогда не проявлявший каких-то выдающихся магических способностей. Ваш отец умер, оставив вам огромное количество долгов и проблем.
— А я смотрю, что вы хорошо выполнили домашнюю работу.
— Знать многое о многом — обязанность хорошего правителя, — пожал он плечами. — Тем интереснее выглядят… изменения, так скажем, что произошли с вами в последнее время.
— Трудности закаляют, — отозвался я. — Верчусь, как могу. Вы сами сказали, что у меня хватает проблем. Как говорил один мудрец: жизнь — это движение. Только оно дарует выживание, ведь…
— Ад пожирает праздных, — с улыбкой закончил за меня Нобунага, чем удивил. — Кажется так звучит продолжение этой фразы.
Я не удержался от удивленной усмешки.
— Приятно видеть человека большой культуры.
Император ответил своей собственной улыбкой и разлил саке по чашкам. Мы выпили. Посидели несколько секунд в тишине, смакуя напиток…
Брошенная мне в лицо чашка встретилась с ладонью. Пальцами отбил предмет в сторону, заметив блеск стали. Тонкий стилет едва не вонзился мне в левый глаз, но я чудом увернулся.
Правая рука схватилась за катану, убранным в ножны клинком отбивая следующий удар. Такой быстрый, что едва успел уследить за ним глазами.
Лезвие покинуло ножны одним плавным движением. Я ударил, даже не вставая с колен, целя ему в шею…
— Прекрасный напиток, — медленно произнёс Нобунага, плавным движением поставив свою чашку обратно на стол.
Я опустил взгляд, на свои руки. Они всё ещё держали пустую пиалу.
— Хороший трюк, — коротко прокомментировал я, положив сакудзуки на стол и перевернув её донышком вверх. Так, чтобы налить в неё что-либо было больше невозможно.
— Иногда понять человека, что сел с тобой за один стол можно лишь по тому, как он реагирует на неожиданную опасность. Как я уже сказал, Владислав, вы удивительно любопытный человек. Интересный, я бы даже сказал. И сейчас мой интерес к вам вырос. Скажите мне, сколько вы хотите за то, чтобы стать моим подданным?
— Боюсь, что я не стану отвечать на этот вопрос.
— Дело в цене?
— Дело в самоуважении, — отрезал я. — Разве у чести воина может быть цена? Кому, как не вам об этом знать.
— Хороший ответ. Достойный. И, тем не менее, задумайтесь. Моя страна предоставит вам всё, что пожелаете. Мы решим любые ваши проблемы. Деньги. Влияние. Помочь в усилении. Любое ваше желание может быть выполнено моментально. Разве человек, который смог, пусть и не в одиночку, но убить Губителя, не заслуживает должного уважения? Возможности быть равным, а не использованным в качестве разменной монеты в политических играх?
— Спросите бывшего хозяина этого меча, — кивнул я на лежащий справа от меня клинок. — Он заслужил участи стать вашей монетой?
— Жизнь — это дорога, Владислав. Опасная. Она может быть прямой, как стрела или же извилистой и скользкой, как змея. Юный Накагава сам выбрал свою судьбу. Он поддался своему гневу и вспыльчивому характеру. Не способный контролировать себя, он сделал то, что захотел. Мы сами выбираем повороты на дороге жизни.
Услышав его ответ, я едва удержался от того, чтобы не закатить глаза.
— О, да. Легко говорить тому, кто ведёт по этой дороге слепого.
— Даже у слепого есть разум для того, чтобы принимать свои решения, — возразил Нобунага. — В конечном итоге, решения принимаем лишь мы сами. И именно нам отвечать за их последствия.
— Моё решение вы уже узнали, Ваше Величество. Ваше предложение меня не интересует. Как вы верно заметили, проблем у меня хватает. Но я решу их сам. Без чьей-либо помощи.
— Что же. Очень и очень жаль. Признаюсь, я наделся, что вы сделаете более… правильный выбор.
— Правильный для вас?
— Жизнь рассудит, — пожал он плечами, а затем налил себе в чашу ещё саке. — Что же. Тогда ещё одно. Ваша спутница…
— Скажите, Ваше Величество. Вам дорога ваша жизнь?
Заданный в лоб вопрос заставил его замереть. Всего на миг. Короче, чем удар сердца. Мне даже стало любопытно, слышал ли этот человек хоть когда-то нечто столь близкое к прямой и явной угрозе.
В подтверждение моих слов сбоку раздалось… не шевеление, нет. Скорее нечто похожее на тихий, едва слышный вздох. Шелест воздуха о губы.
Повернув голову, посмотрел на одного из невидимых стражей, что стояли вокруг нас с самого начала встречи.
Комната наполнилась такой жаждой убийства, что аж волосы на затылке дыбом встали. Фигурально выражаясь, конечно. Осознав, что их присутствие не является для меня секретом, охранники императора хоть и не появились визуально, но более не скрывали своё присутствие.
Ситуацию разрядил смех императора. Нобунага рассмеялся. Искренне так. Весело.
— Прав был Кеншин, — заявил он и взмахнул ладонью. Тот час же любое постороннее присутствие рядом с нами исчезло. — Вы действительно любопытный человек, Владислав. И своего не упустите.
— То, что принадлежит мне не отдам, чужого не возьму. А то, что моё, заберу чьим бы оно не было, Ваше Величество, — улыбнулся в ответ на его веселье.
— Похвально. Очень похвально. Что же, раз уж моё предложение вас не интересует, предлагаю закончить этот разговор.
Он щелкнул пальцами. За спиной Нобунаги раскрылась дверь и в помещение вошла одетая в красивое кимоно служанка. Молча обошла нас, поклонилась и поставила на столик перед нами поднос с двумя шкатулками.
Открыв одну из них, Нобунага достал конверт.
— Это наша благодарность вам за содеянное, — пояснил он. — Я не стану оскорблять вас, предлагая вам деньги в качестве награды…
Ага, а твоё идиотское предложение раньше, что? Очередная тупая проверка? Боже, как же вы меня все достали.
— … тем не менее, я думаю, что этот документ вас заинтересует, — продолжил Нобунага.
Затем он открыл вторую шкатулку, вынув из неё свёрнутый в трубочку лист бумаги, покрытый сургучной печатью.
— А вот это уже моя к вам личная просьба. Вряд ли я ошибусь, если предположу, что в скором времени вы встретитесь со своим государем. Прошу, передайте ему это от меня.
При этом от самой печати веяло такой силой, что я моментально отбросил любые мысли о том, чтобы поинтересоваться содержимым документа. Такая штука попросту убьёт любого, кто попытается её сорвать. Меня в моём текущем состоянии уж точно.
— Сделаю, Ваше Величество, — кивнул я, принимая документ вместе с конвертом.
На этом наша встреча и завершилась. Меня отвели обратно в зал, где уже ждали Багратионов, посол и София. Я даже удивился, что первые двое не набросились на меня с расспросами прямо там, в зале. Но, видимо, здравый смысл и дисциплина возобладали.
Мы покинули дворец. Наши машины уже ждали. Сев в лимузин и притянув к себе за талию Софию, зарылся носом в её волосы.
— Что он сказал?
А вот в приватной обстановке Антон Владиславович тянуть не стал. Вместо подробного ответа получил в руки свёрнутое послание от японского императора.
— Держите, передадите начальству.
— Коршунов, что он вам сказал? — начал было посол, но я его оборвал, подняв ладонь.
— Антон Владиславович. Поехали уже отсюда.
Похоже, что советник понял — сейчас он из меня ничего не вытащит. Так что даже не стал пытаться меня расспрашивать. Дальше лимузин ехал практически молча.
Лишь Софи, наклонившись ко мне, тихо прошептала.
— Что будешь делать?
— Пожалуй, я сегодня напьюсь, — отозвался я устало. — Потому, что день сегодня такой длинный, напряженный. И от начала до конца, полная херня, каждую минуту…
— Твоё мнение?
— Он солгал.
Двое мужчин сидели в беседке в одном из прекрасных садов императорского дворца.
— Скорее уж не сказал всей правды, — возразил Нобунага. — Точнее, даже отказался её говорить. Ложь я бы почувствовал.
Сидящий рядом с ним Такаги Кеншин лишь понимающе кивнул, не сводя глаз с медленно плывущего в пруду белоснежного карпа.
— И, тем не менее, он что-то сделал.
— Он убил Цетуса.
— Мне так не кажется, — покачал головой Такаги. — Я был в Осаке, мой друг. И я чувствовал его ауру. Чудовище не погибло в тот же миг. Его словно… поглотили. Знаю, что это звучит безумно, но другого слова я подобрать просто не могу.
Японский император молчал, обдумывая произошедшее за сегодня. Мыслей много. Выводов, к которым они вели его — ещё больше. Только однозначного ответа не было.
— И? Что будем делать? — спросил Такаги.
— Посмотрим, что будет дальше, — всё так же спокойно ответил ему Нобунага. — Сейчас причин дёргаться нет. Всё будет зависеть от того, что случится дальше.
Двое мужчин выпили по чашке саке, опустошив уже вторую бутылочку. Приятная безмятежность. Впрочем, она оказалась нарушена появлением главы императорской стражи.
— Простите, что беспокою вас, мой господин.
— Что случилось? — невозмутимо поинтересовался Нобунага.