Зато сама София от всего оказанного ей внимания просто-таки млела. Эх, дорвалась малышка. Сколь бы утилитарный и практичный подход в жизни она не исповедовала, но в душе каждая девушка мечтает о дорогих платья, прекрасных туфлях и прочем, чтобы подчеркнуть свою красоту.
А я и не против. Сидит сейчас эта услада для глаз и восторженным взглядом смотрит в окно нашего лимузина, разглядывая красоты японской столицы.
На самом деле за эти пару дней дофига всего произошло. Российское посольство в Осаке гудело, как пчелиный улей после случившегося. Народ носился туда-сюда, а уж после того, как к нам прибыли посланцы от японского Императора то их скорость и вовсе стала какой-то невообразимой.
Но для меня всё это прошло так, фоном. Большую часть времени я соизволил валятся в своём номере вместе с Софией и отдыхать. Только когда вышеназванный злой дядя приехал, пришлось нехотя начать шевелиться. Как бы я не выкобенивался, но на данный момент придётся немного уступить Багратионову. Хотя бы с той точки зрения, и я ни капли в ней не сомневался, что проблем он мне сможет обеспечить столько, что я погрязну в их решении вместо того, чтобы заниматься тем, чем должен.
— Хорошо, — всё же сдался посол, убирая проклятый галстук. — Запомните, Коршунов. При Императоре ни в коем случае не обращайтесь к нему первым. Только в том случае, если он сам заговорит именно с вами. Вас примут в конце приёма. Держись поближе ко мне и старайтесь ни с кем не говорить.
— А что так?
— Вас могут попытаться спровоцировать, или ещё каким образом испортить вашу репутацию в глазах Императора.
— И они попытаются это сделать, — брякнул Багратионов, глядя в окно.
— Скорее всего Его Высочество прав, — вздохнул посол. — Наши отношения с японцами очень… не простые. Оба правителя заинтересованы в более или менее мирном сотрудничестве, но при дворе Нобунаги есть множество тех, кто всё ещё хотят продолжения последней войны…
— Так они же её и начали, — вспомнил я. — Вроде бы первыми напали и попытались отвоевать Сахалин.
— В общем — верно, — согласился посол. — Проблема только в том, что всё это произошло не по воле самого Нобунаги. Часть японских кланов решила, что им самим по силам захватить Сахалин и другие острова и вернуть их обратно в лоно Японской Империи.
— И они себя переоценили, — жёстко произнёс Багратионов.
— Его высочество участвовал во время той короткой войны, — тут же пояснил посол, чем заставил меня несколько по-новому взглянуть на императорского советника. — Созданный среди кланов Хоккайдо союз действительно не смог оправдать своих надежд. Они проиграли, но эта короткая война дорого нам стоила.
— Тогда к чему все эти разговоры о мире? Если их император тут не причём?
— Когда ты занимаешь подобное место, Коршунов, происходящие события всегда являются более сложными, чем это кажется со стороны. Нобунага просто не мог отмахнуться от тех, кто начал всё это. Среди кланов Хоккайдо много очень и очень влиятельных личностей. Да, во время войны пострадали их военные силы. Политическое же влияние осталось нетронутым. Репутацию свою, конечно, они подмочили знатно, но и всё. И они умны. Выставили всё так, словно всё началось из-за наших действий. А когда мы надрали им их жёлтые задницы, сделали вид, будто они и не проигрывали вовсе. Учитывая, что после окончания этого… конфликта, не произошло никаких изменений на географических картах, предъявить что-то кому-то сложно.
— Кроме мешков для трупов, — произнёс я, чем вызвал злой кивок со стороны князя.
— Верно. Кроме погибших. Нобунага просто не мог заявить, что его подданные действовали своевольно. Это означало бы показать всему миру, что он не контролирует собственных людей. Конечно же, я уверен в том, что чистки были и те, кто должен был — понесли наказание. Всё же они его подставили. Но всё это делалось за закрытыми дверями. Чтобы не выносить сор из избы.
— Знаете, Антон Владиславович, мне даже нравится, с каким чувством вы говорить про то, как «надрали их задницы», — не удержался я, на что, к моему удивлению, Багратионов улыбнулся.
Не знал, что он такое умеет.
— Ну, ещё бы. Я лично участвовал в тех сражениях, — не скрывая гордости в голосе заявил он. — Но, возвращаясь к нашему разговору. Евгений прав. Во время приёма ведите себя осторожно. В разговоры старайтесь не вступать. На провокации не реагируйте. Если кто-то попытается каким-либо образом давить на вас, просто вежливо прерывайте разговор и сразу идите либо ко мне, либо к нему. Всё поняли?
Мы с Софией кивнули. Я даже дважды. Судя по мрачным лицам обоих наших «нянек», мне не поверили. Ну и пусть. Что я, враг себе, что ли?
Токийский Императорский дворец… впечатлял. Как-то я не интересовался, в каких именно хоромах живут местные императоры, короли и прочие государи. Логично предположить, что в больших и красивых. Странно было бы, будь оно иначе. Лично мне хватило бы и своего имения…
…если бы один мудила не взорвал его! Сука. Может попросить Викторию, что ли. Пусть поднимет этого мудака. А я его грохну. И так раз этак двадцать! Урод. Нет, ну серьёзно!
Ладно. Спокойно. Надо будет — отстрою. А сейчас, возвращаясь к виду из окна лимузина, могу сказать одно. Если кто-то захотел бы дать определение в словаре выражению «дорого-богато», то фотография всего этого великолепия подошла бы просто идеально.
Сейчас наш лимузин катил по мосту, давая возможность рассмотреть дворец во всём его величии. Его и дворцом-то, сложно назвать. Скорее целый комплекс, состоящий из выполненных в классическом для Японии стиле, садов, небольших прудов и всего прочего. И всё это дело занимало столько место, что по своим размером больше походило на небольшой город. Прямо в Центер Токио.
Что мне особенно понравилось, вокруг дворца почти не было вездесущих для этой страны небоскрёбов. Ни одно здание в округе не превышало громаду дворца своими размерами. Лишь через несколько километров здания начинали аккуратно подниматься вверх, стараясь дотянутся своими крышами до неба. Выходило, что обитель Императора Нобунаги Ясуо, как бы находилась в центре огромной чаши и ни одна тень не падала на его дворец.
Символичненько.
Наш кортеж пересёк церемониальный мост и остановился. Дальше едва не произошла забавная заминка. По протоколу первым машину должен был покинуть самый знатный — то есть Багратионов. Но, по факту, приглашённым лицом являлся я, а остальные, как бы, шли довеском. Так что в теории первым явить под свет японской знати свою рожу предстояло бы именно мне.
Наш посол замялся, так как, очевидно, из-за всей спешки просто не смог проконтролировать этот момент, чем заработал такой взгляд со стороны Антона Владиславовича, что бедолаге чуть дурно не стало.
Положение спас я. Мне весь этот протоколизм был до одного места. Тем более, что меня волновал другой, куда более несущий вопрос. Я банально хотел есть. Со всем этими примерками, сборами и дикой спешке, меня даже не покормили! Ну и, кто здесь важный гость, спрашивается?
Так что я без лишних экивоков просто открыл дверь и вышел наружу, после чего, как подобает истинному джентльмену, протянул руку своей спутнице.
Встречали нас официальные представители Императора, в том числе и тот надменного вида старикашка, что полтора дня назад припёрся в посольство и сообщил, что императорское величество меня на ковёр к себе желает. Улыбчивый, с повадками породистой змеи подколодной. Таких персонажей я встречал за свою жизнь достаточно. Для них игра в интриги в тенях трона — чуть ли не смысл жизни. Самые заклятые друзья, что называется. Сейчас улыбаются, а через пол часа с точно такой же улыбкой заботливо засовывают тебе кинжал под рёбра.
Впрочем, о вежливости я не забывал. Представил себя и Софию. Багратионов же, как и посол, представились сами.
А дальше всё, как по учебнику. Милые девушки-служанки в красивых кимоно, почётная самурайская гвардия, в кажущихся архаичными пластинчатых доспехах. Да вот только от «старины» там разве что вид. И броня, и оружие пропитаны таким количеством энергии, что я даже начал в голове прикидывать, чем пробивать этих живых танков. Естественно, исключительно ради собственного любопытства.
Как только с раскланиванием и расшаркиванием было закончено, нас проводили во дворец, где уже вовсю шёл приём. Огромной приёмный зал был переполнен, куда взгляд не кинь. На глаз тут тысячи две человек, если не больше.
Проводив нас в зал, сопровождающий нас японец сообщил, что Император будет готов принять нас по окончанию приёма. До тех пор он будет занят, так как даже такое событие — не повод откладывать светские дела.
Вопрос — а чего вообще устраивать все это дело, коли он такой занятой, я, естественно, задавать не стал. Как говориться — в чужой монастырь со своими правилами не лезут. Да и вообще, не поклонник я этого дела, по монастырям чужим лазить. В лучшем случае там просто скучно. В худшем… ну, в худшем хотя бы не так скучно.
— Ну, что? — спросила София, оглядываясь по сторонам. — Чем займёмся?
— Ты ещё спрашиваешь? — улыбнулся я, беря её под руку.
Эта красавица поняла меня мгновенно.
— Дай угадаю, ты голодный, ведь так?
— Конечно! Так что пошли, узнаем, чем тут кормят.
— С удовольствием.
И ещё одна радостная улыбка. Приятно видеть, как красивая девушка искренне тебе улыбается. Ещё больше я был рад тому, какие изменения с ней произошли за тот короткий промежуток времени, что я её не видел. Она так и не стала рассказывать мне о том, что произошло в аэропорту, а я и не настаивал. Главное, что чтобы там не случилось, это повлияло на неё лучшим образом. Словно Софи нашла в себе какой-то внутренний запас уверенности.
Так что её радостная, а, главное, уверенная и искренняя улыбка была более чем достойной наградой за всё случившееся.
О, кстати! Кормили здесь отменно. Расставленные, очевидно, по чёткому плану столы ломились от разнообразной еды. Тут буквально было всё, о чём только можно было подумать. Небольшой перекос в сторону рыбных блюд, но учитывая их вкус и качество я не против.