Спустя какое-то время на остров передали еду, и мертхи накрыли на стол, позвав то ли пленников, то ли гостей на ужин. Еда была простой, но сытной и вкусной. Поужинав и обмывшись в специальной комнате, все разбрелись по облюбованным спальням. Кейси назначила дежурных, так как не доверяла хозяевам. Мало ли что им взбредёт в голову под покровом ночи?
Обсудив произошедшее и согласившись, что пока всё идёт не так уж и плохо, девушки разошлись по ложам, которых хватило всем, даже слугам.
Утром, после завтрака, на остров явился абориген, облачённый в нечто коричневое. За ним следовал мальчишка, таща в руках большую доску, покрытую воском, прикреплённую к бамбуковой треноге. Вежливо поклонившись, пришедший представился, приложив руки к груди:
– Оффруас.
Затем он прошёл в одну из комнат – самую обширную, установил свою доску и жестом пригласил всех сесть. Девушки притащили из столовой стулья и уселись напротив доски.
Из дальнейших действий Оффруаса все поняли, что перед ними учитель, присланный, чтобы обучить их местному языку. Он показывал нарисованные на дощечках картинки или рисовал сам на покрытой воском доске острым стилом, и произносил слова, которые заставлял слушателей повторять до тех пор, пока они не начинали произносить их правильно. Его помощник, слушая, как чужаки коверкают слова, часто прыскал от смеха, за что получал от учителя подзатыльники. Если что-то нельзя было изобразить на доске, Оффруас заставлял помощника выполнять требуемые действия, одновременно называя производимые им действия. Виолки старательно пытались запомнить все слова, помогая или подсказывая друг другу, если одна из них ошибалась.
Оффруас проводил с ними целые дни, приходя утром и уходя вечером. А, так как его объяснения были понятны, то обучение продвигалось успешно. Месяц спустя девушки уже понимали большинство из того, что он им говорил, и лопотали сами, правда, с большим акцентом. Слушая их ответы, Оффруас страдальчески морщился и поправлял учениц.
Прошёл ещё месяц. Заключение на острове хоть и тяготило виолок, но скучно им не было. Занятия Оффруаса с каждым разом становились всё интересней. Их речь совершенствовалась. Когда они уже достаточно понимали его, учитель рассказал о своей стране. Оказывается, остров Неприкаянных Душ на самом деле назывался Турион. Так же называлась и страна, в которой они сейчас находились. Разделялась она на два противоположных лагеря – Северный Турион и Южный Турион, отделённые друг от друга большим Внутренним морем. Населяли эту страну два народа, издавна враждовавшие друг с другом: уэмби и озефи. Город Реас, в котором сейчас находились виолки, принадлежал уэмби. Озефи жили по ту сторону моря. У турионцев не было единого государства под управлением единого правителя. Каждый город жил сам по себе и управлялся своим Наследным Лордом, курирующим некую принадлежащую ему территорию. Из-за неопределённости границ между городами часто происходили ссоры и стычки. Потому город окружали крепостные стены – чтобы защитить себя от завистливых соседей. Но, в случае посягательств со стороны южан, города объединялись и давали дружный отпор врагу.
Мертхами (как правильно виолки поняли в самом начале – рабами) в Северном Турионе могли быть либо военнопленные, либо проданные родителями дочери, так как женщины здесь ценились не очень высоко. Избыток дочерей был для семьи трагедией. Рабам запрещалось заводить семью и рожать детей – за это и они, и их отпрыски карались смертью. Но раб, благодаря своему усердию или иным качествам, мог завоевать свободу, и тогда становился полноценным членом общества.
Так как турионцы часто воевали, то воинское ремесло было в почёте. Каста воинов пользовалась особыми привилегиями, и многие сановники и богатые люди принадлежали именно к этой касте. Это известие весьма обрадовало виолок. Значит, у них была перспектива.
Но, зная уже, что женщины в Турионе ценились не выше скота, Кейси как-то спросила:
– Может ли женщина, благодаря своим особым качествам, занимать какую-либо должность при дворе?
– Может, – ответил Оффруас. – Например, целительница Лайта. Или гадалка Моза – её знают все в городе, и даже сам Наследный Лорд пользуется её услугами. Кстати, она предсказала ваш приход…
– Вот как? – удивилась Кейси. – Как это произошло?
– На последнем гадании она сказала Златоглазому, что скоро с неба спустятся прекрасные девы, дочери бога Тораса, и вознесут его на Птолим.
Птолим – самая высокая вершина в горах Абас, которые возвышались в восточной части Туриона и отделяли обширные Восточные болота от плодородной части Северного Туриона.
Кейси не удивилась осведомлённости неизвестной гадалки – она верила в силу прорицаний и способности прорицателей.
– Ну, а воином женщина может быть?
– Нет… Я не слышал о таких случаях.
– Но такое возможно? Это не запрещено?
– Не запрещено. Но… Зачем женщине становиться воином? Её удел дом, семья, дети.
Прошло ещё некоторое время. Терпение виолок иссякало. Они начали роптать. Им надоел крохотный клочок земли и бездеятельность, они устали от безделья и неопределённости. И Кейси заявила учителю, что пора встретиться с местным правителем.
– Я доложу о вашем желании, – склонил голову Оффруас. – Хотя ваша речь звучит не всегда правильно и приятно для слуха, но вы знаете достаточно слов, чтобы ответить на все вопросы Его Высокости.
Но пришлось прождать ещё два дня, прежде чем пожаловал сановник, поместивший их на этот остров. Вежливо склонив голову, он произнёс:
– Я Либрис, Главный Советник Наследного Лорда Эннаукера Златоглазого, правителя Реаса и прилегающих земель. Его Высокость изъявил желание выслушать вас, чужеземцы, и приглашает одного из вас предстать перед его справедливым взором. Я бы предложил пойти со мной мужчине, но, со слов учителя Оффруаса, знаю, что предводителем у вас выступает женщина по имени Кейси. Это очень странно, но это ваши порядки. Госпожа Кейси может пойти на аудиенцию сама или послать одного из своих слуг. Я жду ответа.
Кейси выступила вперёд и тоже вежливо склонила голову.
– Я Кейси из Альты, командир этого отряда… Я пойду с вами, господин Главный Советник.
– Тогда прошу следовать за мной.
Кейси обернулась к товарищам и произнесла по-турионски, чтобы понял и советник:
– Если я не вернусь или со мной что-то случится, поступайте, как посчитаете нужным. Можете мстить, а можете простить – вам решать самим…
Советник и бровью не повёл на её слова.
Они прошли через мост, сад и дворец, и вошли в большую залу, освещаемую яркими лучами послеполуденного солнца. Под противоположной от входа стеной находилось возвышение, устланное яркими ткаными коврами, на котором стояло что-то похожее на ложе, выложенное вышитыми подушками, на которых возлежал мужчина лет тридцати с небольшим, одетый в просторный халат из белоснежного шёлка, расшитый золотыми цветами. По сторонам от ложа стояли мертхи с большими опахалами, овевая правителя свежим ветерком. Под одной из стен, на длинной мягкой скамье, сидело около десятка сановников и приближённых правителя. Они с интересом уставились на вошедшую, и начали тихо переговариваться, делясь мнением с рядом сидящим.
Кейси прошла на середину зала и вежливо поклонилась. Правитель благосклонно кивнул ей в ответ. Главный Советник поднялся на возвышение, и, склонившись к лорду, что-то негромко ему сказал. Тот улыбнулся и еле заметно кивнул. Советник отошёл в сторону и сел в кресло, стоявшее рядом с ложем. Правитель Реаса вновь с интересом посмотрел на девушку и произнёс:
– Назови своё имя, женщина, и расскажи историю своей жизни от рождения и до сегодняшнего дня.
Кейси удивила столь неожиданная просьба, но она не показала вида, и ответила:
– Меня зовут Кейси Селестис, я родом из Альты. Это столица Оллинского королевства, расположенного на острове Оллин, в нескольких тысячах градов западнее Туриона… Мой рассказ займёт много времени. Готовы ли вы выслушать все подробности, или сократить его до немногих важных вех в моей жизни?
– Готовы. Говори, – кивнул лорд.
Кейси стала поудобнее – чуть расставила ноги и заложила руки за спину. В такой позе виолки могли стоять часами, отбывая дежурство. Она заговорила, медленно, тщательно подбирая слова чужой речи, так как ещё недостаточно хорошо владела этим языком, чтобы сочинять целые повести. Она рассказала о своей семье, о воспитании, о жажде приключений и о своих путешествиях в иные страны. Её рассказ продолжался больше часа. За это время Наследный Лорд лишь дважды пошевелился, меняя позу или делая глоток из стоящего перед ним бокала. Он не сводил с девушки светлых, медово-жёлтых глаз, за что его, вероятно, и прозвали Златоглазым.
Когда она закончила, лорд произнёс:
– Из твоего рассказа следует, что ты и твои подруги – женщины-воины из страны, где правят женщины-воины… Для нас, турионцев, это удивительно и непостижимо. Наши женщины робки, тихи и пугливы. Они боятся даже маленькой домашней мышки, а ты в детстве душила крыс… И ты с такой гордостью рассказывала о своём воинском искусстве, что мне захотелось увидеть его воочию. Согласна ли ты провести показательный поединок с одним из моих воинов?
– Я всегда готова к битве.
– Похвально… – лорд поднял руку и подал кому-то знак. Через минуту в зал вошло несколько стражников. – Выбирай любого.
Кейси посмотрела на невысоких коренастых воинов и выбрала самого рослого и сильного на вид.
– Как я должна сражаться: до крови, до смерти или для забавы? – спросила она.
– Как получится, дева-воин.
– Мне позволено убить его?
– Да. Если этот мужчина не сможет победить женщину, значит его удел – смерть.
Кейси посмотрела в золотые глаза правителя и усмехнулась. Она обнажила меч и стала в боевую позицию. Воин выхватил палаш и ринулся на девушку. Проведя несколько финтов, Кейси ткнула остриём клинка в грудь воина прямо напротив сердца. Тот побледнел, а затем покраснел. Кейси опустила меч и отступила назад, жестом предлагая ему продолжить. Воин вновь ринулся в атаку. Но через несколько минут клинок девушки нацелился ему в горло, и если бы Кейси вовремя не задержала руку, он бы уже захлёбывался кровью. Фехтовальщики из турионцев были никакие. Если стража правителя – это лучшие его воины, то каковы же другие солдаты? Недаром тот, кто хорошо воевал, быстро добивался здесь всеобщей славы и почёта.