Ноги почувствовали отсутствие опоры, и я полетел вниз с утеса прямо в бушующее внизу белое море. Его поток поглотил меня внутри себя, и понес прочь в неизвестном направлении.
Меня несло с огромной скоростью куда-то далеко. Давление многометрового слоя снега по какой-то причине не вызывало дискомфорта, словно элементаль и здесь оберегал меня, не давая мне погибнуть в его родной стихии. Не успел я задуматься, как выбраться на свободу, как это уже не потребовалось — меня буквально выталкивало на поверхность сквозь толщу снега. Уже вскоре мои ноги упали на скалистый грунт возвышения, на котором я чувствовал себя в относительной безопасности от бушевавшей вокруг стихии.
Бросив взгляд в сторону Стальгорна, я увидел там алое море демонов, которые накатывались на боевые порядки дворфов. Лепестки огненных взрывов поднимали в воздух кровавую взвесь. Ошметки плоти разлетались в клочья там, где работала стальгорнская артиллерия. Над всей этой свалкой кружились дирижабли гоблинов, борта которых периодически окутывались пламенем выстрелов каких-то боевых установок. Где-то вдалеке я увидел, как зеленая фигура инфернала падает под напором каменного великана, вполовину более низкого, и словно состоящего целиком из серебристого мрамора. Земля задрожала в очередной раз, и на этот раз волна шла со стороны города дворфов.
Над склонами вновь разнесся оглушительный звук боевого горна дворфов, однако даже его перебил неожиданный грохот гор, содрогнувшихся до самых корней. Красное море демонов в самом центре своих порядков резко пошло волной и опало на землю, оставляя на ногах лишь одну единственную фигуру — мраморного колосса в облике дворфа. Он возник в гуще демонов, словно пробрался к ним из-под родной земли, поднимая столб разлетающихся мелкой шрапнелью скал. Эхо удара дотянулось даже до моего утеса, заставив землю под ногами содрогнуться.
«Дворфы так и сами перебьют всех демонов, и попутно закусят натрезимом» — отстраненно подумал я, поднимаясь с земли. Канал в Искривленную пустоту обращался на моих глазах в нечто невообразимое.
— Это… петля? Кольцо? — прошептали мои потрескавшиеся губы.
Потоки магии Искривленной пустоты опускались на Азерот, достигая моего тела, после чего… направлялись обратно. Моё тело было окутано недоброй темно-синей аурой, похожей на грозовое небо, но неудержимая мощь энергии Искривленной пустоты отчего-то не стремилась вырываться сверкающими огненными протуберанцами, сжигающими все на своём пути. Я чувствовал: моя душа, моё тело, моё сознание — все это стало проводником для энергии Искривленной пустоты в наш мир. В наш мир — и обратно.
Я смотрел на себя и не понимал, где начинается одно, и заканчивается другое. Потоки магии Искривленной пустоты замкнулись на моём теле. Я стал иглой в ткани реальности, на которую была наброшена петля потоков магии, протекавших сквозь Азерот. Ничего своего у меня больше уже не осталось — или почти ничего своего. Переплетение энергий первозданной магии, что обрели разум и волю.
Я закрыл глаза, ожидая, когда в тело начнет вгрызаться боль — но дождался лишь того, что внутри меня загорелось голубое пламя. Потоки энергии разрывали меня на куски, не щадя ни одной клетки тела. Пламя Искривленной пустоты пожирало меня заживо, однако по какой-то причине разум так и не помутился от боли, проходящей где-то в стороне от сознания. Краем глаза я заметил появление постороннего наблюдателя, и повернулся в его сторону.
— Ты горишь, — меланхолично заметил натрезим, который появился из облака тьмы неподалёку от меня.
Снежная буря ещё продолжалась, водный дух ещё поглощал мою энергию, но, похоже, натрезим как-то ускользнул, а элементаль увлекся другими целями.
«Хорошо» — холодно подумал я, обратив внимание на волны, которые вздымались над полем боя. Они достигали высоты, на которой летали дирижабли гоблинов и вертокрылы дворфов. Удары стихии били точечно, словно струйки воды, которые растекались по всему полю боя. Они рассекали тела врагов, словно острейшие лезвия, сотканные из воды.
Из дирижаблей доносился стрекот и грохот выстрелов.
Гоблинский магженер по имени Шкруп заметил из открытой кабины исполинскую голову водяного элементаля, и из его рта от неожиданности вывалилась сигара. Досадливо сплюнув, гоблин злобно уставился в бриллиантовые глаза духа, которые размером могли поспорить с его дирижаблем. Вдруг он опомнился.
— Ба, да это же эльфийский водяной элементаль! — крикнул магженер Шкруп остальным гоблинам. Повернувшись обратно к элементалю, он высунулся половиной туловища из кабины и приветственно махнул ему растопыренной зелёной лапой. — БРАТЮНЯ — ДАВАЙ ПЯТЮНЮ!!! — заорал гоблин.
— РАААР! — от рыка элементаля задёргался дирижабль. Прежде чем Шкрупа оттащили в сторону другие гоблины, он ощутил прикосновение к своей пятерне чего-то влажного и мокрого, как вода.
— Да ты совсем ополоумел, дебил!? Псих, б…дь! — материли его, на все лады.
— Ха-ха-ха, вы это видели?! — заорал магженер Шкруп, поняв, что случилось в последний миг. В эйфории, он подскочил с места и разметал окруживших его товарищей по сторонам. Ноги сами потащили его к пулемёту — кустарной разработке одного умника. Гоблин захохотал. — Время жарить демонские зады, парни! Кто со мной, ха-ха-ха!? Подавай мне патроны!
Я спокойно встретил взгляд алых демонических глаз.
— Я вижу, как я горю, — безразлично ответил я на его вопрос, наблюдая за тем, как медленно истлевает плоть моих рук. Смертная эльфийская плоть отслаивалась, словно шелуха, за которой проступало нечто, целиком состоящее из эфирных, слепяще-синих потоков энергии. Я чувствовал их пульс, как у живого сердца. Они дрожали внутри меня, как кровь в артерии. Сколь мало во мне осталось прежнего — и во что я превратился?
— Ты такой же эльф, — усмехнулся натрезим. — Как я — бабушка подгорного дворфа. Если ты лишь скрывал это под шкурой смертного, то я не удивлен, что тебе так часто удавалось меня обставить. Просветишь меня, зачем был нужен весь этот маскарад?
— Мне больше нет нужды тебя обставлять, — произнес я, и увидел, как из моего открытого рта вместе со словами вырвалось голубое пламя. — Я тебя просто убью.
Вместо ответа натрезим растворился в облаке тьмы, и возник на расстоянии вытянутой руки от меня. Когтистая ладонь демона с молниеносной, неразличимой глазу скоростью вонзилась мне в грудь, пробивая её насквозь, как сухую скорлупу. Я поднял левую руку и перехватил ей демона под локтем, не ощутив малейшего ущерба от его атаки. Постепенно моя ладонь наливалась силой, обретала форму и объём, словно синее пламя, которое обратилось твёрдым телом. Я видел, как натрезим шевелит кулаком у меня в грудной клетке, безуспешно пытаясь высвободить руку. В алых глазах Повелителя ужаса медленно проявлялось удивление и опаска, когда он начал понимать суть происходящего.
— Кто ты такой? — рыкнул он, пытаясь за гневом скрыть растерянность.
— Твоя смерть, — произнес я, и дыхнул ему в лицо пламенем изо рта.
Всепожирающий огонь Искривленной пустоты, хотя и казался мне приятно прохладным на ощупь, вцепился в демона жадно, как клещ. Натрезим оглушил меня своим криком, в котором не было ничего, кроме боли. Если на нем и были какие-то магические щиты, пламя игнорировало их, прожигая шкуру демона насквозь до самых костей.
Правой рукой я ухватил его за наплечник доспеха, и потянул прочь от себя, одновременно удерживая левую руку демона на месте. Услышав хруст костей и треск плоти, я лишь отметил, что мои ладони обладают нечеловеческой силой, далеко превосходящей возможности самого Повелителя ужаса. Резко напрягшись, я оторвал демону руку. На левом наплечнике натрезима, за который я держался правой ладонью, отпечаталась отметка моей пятерни, которая проплавила собою металл. Я бросил на натрезима внимательный взгляд, отмечая странное искривление магических потоков вокруг него.
— Ты не уйдёшь, — заметил я. Повинуясь даже не приказу, а смутно осознаваемому мною желанию, магические потоки замерли на месте, отказывая генералу Пылающего легиона в праве бежать из Азерота в Круговерть пустоты.
— Будь ты проклят, — прохрипел израненный, полумертвый натрезим, в котором уже с трудом можно было узнать былого Повелителя ужаса. Одна из его рук была оторвана, из глубокой раны выступала тягучая черная кровь. Пламя Искривленной пустоты погасло, но не оставило на теле демона ни единого целого места — вся, некогда мертвенно-бледная, его шкура была покрыта страшными ожогами, от которых кожа слезала черными струпьями.
— Хочешь знать, что встретит Пылающий Легион, когда он ступит на Азерот? — спросил я у натрезима, и указал на далекое от нас сражение, в котором армию демонов уничтожали дворфы.
Повинуясь моей воле, потоки энергии Искривленной пустоты сформировали пылающую сферу, которая испускала во все стороны протуберанцы синего пламени. Сорвавшись с места, она упала в гуще демонов и одним ударом положила сотни их, заставив горы вновь затрястись. Хребет армии демонов уже был к этому времени сломлен, а теперь — после моего удара, каждый из напавших на Стальгорн демонов оказался в гордом одиночестве стоять среди разрывов снарядов и пуль. Среди бесчисленных лезвий моего водяного элементаля, который разил наповал любого врага.
— Он встретит меня, — сообщил я демону.
— Будь ты проклят! — повторил натрезим, и окутался покровом тьмы.
Я не препятствовал, вместо этого просто последовав за врагом. Спустя короткий удар сердца, мои ноги ступили на землю возле исполинского Портала, который висел прямо в воздухе, как ярко-алое полотно. Демоны появлялись не из него самого, как из причудливой двери, но появлялись откуда-то поблизости от него. Но источником был именно Портал, созданный благодаря постоянному разрыву в Завесе.
— Хочешь сбежать? — задал я риторический вопрос, когда увидел натрезима, который медленно полз к Порталу. Ухватив его за рог, я потащил его по земле за собой с той же легкостью, с какой я мог нести невесомую пушинку. Я остановился на полпути к Порталу, и еще раз опустил взгляд на противника, в глазах которого можно было разглядеть лишь смертельную обреченность. Он уже смирился со смертью — возможно, что и окончательной, и лишь удивлялся тому, что я пока не спешил приводить приговор во исполнение, будто что-то обдумывая.