— Хватит, а то превратишь все в пыль.
Я вздрогнула и огляделась:
— А где Алан?
— Ушел. Он был очень расстроен, что ты не обращаешь на него внимания.
— Ох, Вивиан…
Она рассмеялась:
— Не принимай близко к сердцу, его чувства переменчивы, как летний ветер!
— А какой тогда зимний ветер?
— А зимний ветер здесь если задует, то надолго. Очень колючий, резкий и холодный. Сама скоро увидишь, если не перестанешь нырять в море.
Я в испуге посмотрела на нее. Знахарка была очень серьезна:
— Ты не там ищешь! Море тебе не поможет.
— Ты о чем?
— О твоем пути домой. Ты ведь не из Британии.
— Как ты узнала?
— По разным приметам, — она небрежно взмахнула рукой, — Тебе может помочь лишь то, с чего начался твой путь.
— Но… — договорить мне не дали, дверь вновь распахнулась, и в проеме возник Гарет. Впервые я видела этого гиганта не на шутку взволнованным.
— Вивиан, ты не видела?… — он осекся, сверля меня взглядом. Я вдруг заметила, что у него глаза почти такие же, как у Десмонда, только у герцога они были ярче, пронзительнее. «Глаза истинных коннунгов», как сказала Вивиан.
— Десмонда? — усмехнувшись, Вивиан подошла к окну и открыла его. Раздраженный голос Десмонда витал над стенами. Герцог не церемонился в выражениях, периодически вставляя в свою речь забористые ругательства викингов. Мне было искренне жаль того беднягу, которого отчитывали. Гарет облегченно выдохнул и прошел в комнату:
— Я тогда здесь побуду, пусть мальчик выпустит пар. Он последние дни сам не свой, — он еще раз покосился на меня, словно оценивая, продолжать ли разговор с Вивиан. Она пожала плечами:
— Такое бывает.
— Да уж… Надеюсь, скоро все пройдет. Все, что ему нужно — хорошая встряска. Налей-ка и мне своей настойки, — он по-хозяйски расположился за столом. Я улыбнулась и, не желая мешать старым друзьям, ушла к себе.
Бетани привычно посокрушалась песку, набившемуся в одежду, и взлохмаченным соленым от морской воды волосам, и тут же убежала подготовить купальню. Вскоре я с блаженством погрузилась в обжигающе горячую воду, чувствуя, как напряжение дня покидает меня. Моя голова разрывалась от мыслей. Кровавые обычаи, неудачная попытка вернуться, постоянные стычки с герцогом, я чувствовала, что круговорот событий захватил меня. Еще и зов крови, магия, которую больше не возможно было отрицать, что она таит в себе. Вивиан рассказала мне далеко не все. И откуда она знает обо мне? Как она там сказала: «тебе может помочь то, с чего начался твой путь»… Мой путь… с чего он начался?
— Миледи, вода остывает, — Бетани хорошенько вытерла меня и начала одевать, — Через два дня ярмарка, а ночью будут жечь костры.
— Зачем?
Она посмотрела на меня, как на умалишенную:
— Так ведь праздник Лито! Говорят, та пара, кто в эту ночь прыгнет через самый высокий костер и не опалит руки, будут связаны на всю жизнь!
— И часто такое бывает?
— Не знаю, но говорят, так старый герцог нашел колдунью.
— Вивиан?
— Да, никто не знает, откуда она появилась, говорят, что она порождение луны и сумрака.
Я выжидающе молчала, поощряя ее к рассказу.
Много лет назад откуда-то из далеких пиктских земель старый герцог привез пленницу. Поговаривали, что ее племя было разбито войском герцога, а она сама чудом уцелела лишь потому, что магией приворожила герцога. И правда с тех пор, как она появилась в замке, герцог не смотрел ни на одну женщину, даже свою жену, белокурую красавицу, любимую дочь норвежского коннунга. После появления соперницы Альгисль стала увядать прямо на глазах. В замке шептались, что это наложница герцога навела на нее порчу, но вслух никто не говорил: все боялись безудержного гнева герцога. Когда Альгисль умерла, герцог хотел жениться на наложнице, но этому воспротивились и оркнейские бонны, и норвежский коннунг: по законам норманнов дети рабыни не должны править. Старый герцог лишь смог добиться того, что алан был признан как его законный сын. Посадив малыша на колени, герцог три раза произнес его имя в присутствии боннов Оркнейских островов. Агнесс же продолжала считаться незаконнорожденой.
Шло время, и магия наложницы слабела — она была оторвана от родной земли. Несколько раз снаряжала она корабль для того, чтобы привезли ей землю из родного края, но все эти корабли пропали бесследно, в результате не нашлось больше ни одного смельчака. И вот настал день, когда герцог встретился с Вивиан. В праздник Лита она выскользнула из темноты ночи, взяла его за руку и поманила за собой. Старый герцог взглянул в ее глаза и безропотно последовал за юной колдуньей. Они пропали в сумерках летней ночи, а поутру прыгнули через самый высокий костер, не опалив руки. С тех пор они были всегда вместе. Наложница не смогла смириться с этим, с высокой скалы она бросилась в бурлящее море.
— Говорят, — Бетани округлила глаза, — Что теперь каждый праздник Лита ее дух восстает из морских глубин и заманивает в море несчастных влюбленных.
Я сначала улыбнулась, но тут же осеклась: магия в этом мире и вправду существовала, так что, в праздник Лита, я решила держаться подальше от морского берега.
Глава 6
ДВОЙКА КУБКОВ — Ближайшее будущее
Кубки — это чувства, ощущения, эмоции.
К двойке кубков надо относиться также осторожно, как и к хорошему вину. Опьянение наступает незаметно, голова еще ясная, а тело уже отказывается подчиняться.
И в этом состоянии не сложно упасть и расшибить себе нос.
Летнее солнце. Зеленые холмы. Синее небо. Бирюзовое море. Внезапно меня охватило какое-то пьянящее чувство полета. Не задумываясь, я выслала лошадь в галоп и полетела вперед, не обращая внимания на окрики, раздававшиеся за спиной. Зеленая трава упруго пружинила под копытами, ветер летел нам навстречу, шумел в ушах, создавая ощущение безумной скорости. Я чуть отпустила повод. Позволяя лошади нестись быстрее и быстрее. Запахи летних трав кружили голову, будто дурман, запах моря манил в неведомые дали. А вот и знакомая бухта. Внезапно из моря появилась полупрозрачная фигура женщины. Ее темные волосы развивались вокруг головы, будто змеи. Темные глаза зло блестели на смертельно бледном лице. Черное платье сливалось с белой пеной волн. Увидев меня, она улыбнулась и медленно заскользила по морской воде вдаль, затем обернулась, приглашая следовать за собой. Я направилась к ней, но вдруг ветер донес до меня голос Вивиан: «Стой! Море не поможет тебе вернуться». Конь остановился. Женщина обернулась, ее глаза зло сверкнули, она протянула ко мне руки, оскалившись, я с ужасом увидела, что у нее клыки, как у вампира. Ее руки начали удлиняться, стремясь дотянуться до меня, я в ужасе направила коня вглубь острова. Я неслась все быстрее и быстрее, руки неслись за мной. Было что-то неестественное в этом солнечном дне, и в тумане, белой пеленой расползавшемся от моря. Вместе с туманом наступал и могильный холод. Не оглядываясь, я пришпорила гнедого. Холмы проносились один за другим, конь храпел от испуга, еще минута — и мы вылетели к каменному кругу. Кольцо Броггара! Я влетела в круг на полном скаку, за спиной раздался отчаянный нечеловечески вой разочарования…
Я открыла глаза и лежала еще минут пять, приходя в себя. Все простыни были мокрыми от пота, дыхание прерывалось, будто я и вправду проскакала всю дорогу. Вдобавок в горле противно першило после вчерашнего купания. Выдохнув после ночного кошмара, я решительно встала. Приснится же такое. Судя по солнцу, сияющему где-то за окном, было еще очень рано, но спать больше не хотелось. Приведя себя в порядок, я выглянула в коридор и столкнулась нос к носу со стражником, охранявшим дверь моей комнаты. Молодой парнишка откровенно клевал носом, прислонившись к стене. Интересно, по приказу которого из братьев мне приставили столь грозную охрану. Распоряжение то было герцога, а вот манера исполнения явно намекала на Алана. Тихо прикрыв дверь, я на цыпочках подкралась к бравому стражу и щелкнула по его шлему. Звук получился очень задорный и звонкий. Мальчишка от неожиданности подпрыгнул и впечатался головой в стену, отчего шлем съехал ему на нос. Ничего не видя, он будто олень выпрыгнул на середину коридора, выхватывая меч. Я благоразумно вжалась в стену.
— Ну, где ты? — парень размахивал мечом вслепую, даже не пытаясь снять шлем.
— Шлем поправь, — я подала голос, и едва успела присесть: меч черканул как раз над моей головой. Похоже, и сама идея приставить ко мне охрану исходила от Алана. Парень еще пару раз взмахнул мечом, потом догадался снять шлем. Увидев меня, сидящую на корточках у стены, он покраснел, как рак и начал извиняться.
— Что ты здесь делаешь? — я прервала его сбивчивые извинения.
— Ми…милорд Алан приказал охранять ваш сон… — он окончательно смутился, когда я протянула ему руку, и попытался ее поцеловать, но я тот час одернула:
— Дурак, помоги подняться!
Я никогда раньше не видела, как краснеет уже покрасневший человек. Из ярко-алых его щеки стали просто пунцовыми, он тот час же протянул руку, на которую я оперлась. Встав на ноги, я тщательно расправила юбки, позволяя парню прийти в себя и спросила:
— А что еще приказал милорд Алан?
— Ничего более, только охранять ваш сон. Я заступаю в полночь и жду до прихода вашей служанки.
— Понятно. Ну что ж, я уже не сплю, так что иди и выспись. Полагаю, герцог не знает об этом?
Он испуганно посмотрел на меня:
— Милорд Алан приказал не беспокоить герцога… Вы же не расскажете ему?
— Нет, — успокоила я его, — Но я больше не нуждаюсь в охране.
— Но милорд Алан…
— Я сама извещу его, иди. Скажешь, что я приказала!
— Да, миледи, — я не стала ждать, когда он уйдет, и пошла на кухню. Забавно получилось. Вспомнив, как мальчишка махал мечом, я улыбнулась.
С этой улыбкой я и вошла на кухню и нос к носу столкнулась с герцогом Оркнейским бессовестно поглощающим запасы провизии, взятые из кладовой. Он сидел за столом, спиной к стене и, слегка нахмурившись, читал какой-то свиток. Перед ним стояла кружка, от которой шел пар, рядом на тарелке лежали лепешки, от которых он по очереди отламывал по куску и отправлял в рот. Я замерла на пороге, заколебавшись, стоит ли мешать его уединению, но Десмонд, услышав звук открывающейся двери, моментально поднял голову от свитка. Увидев меня, он отложил бумаги в сторону и дружелюбно передвинул тарелку на середину стола. Я кивнула и села напротив, предварительно налив себе молока.