Всадники. Вопрос существования у кельтов кавалерии в том виде, в котором она присутствовала в войсках ассирийцев и римлян, уже обсуждался выше. Со временем в битвах с римлянами стало участвовать все большее число кельтских конных воинов. В Галлии equites[5], упомянутые Цезарем, пришли на смену бойцам, сражавшимся на колесницах, но все они принадлежали к высокому социальному рангу, пользовались независимостью и собирались вместе лишь для немедленных действий перед лицом врага. Любопытный термин, заимствованный у более древних греческих авторов и восходящий ко временам поражения кельтов в Греции в III веке до н. э., употребляет в своей работе Павсаний. Он рассказывает о trimarcisia – трех всадниках, в числе которых был один вельможа и двое спутников, готовых прийти ему на выручку в бою или уступить свежую лошадь. Нет никаких указаний на то, что эти троицы составляли особые воинские расчеты для атаки на врага. По-видимому, trimarcisia – продукт распространенной у кельтов социальной зависимости, но кем были спутники знатного воина – членами рода, вассалами или слугами, – сказать сложно, а о том, что общего имеют trimarcisia с «тремя всадниками», появляющимися в некоторых древнеирландских легендах, можно лишь гадать.
Островное воинское искусство. В истории войн островных кельтов есть два занятных момента. Во-первых, археология развитой культуры британского железного века Б свидетельствует, сколь велико было во II и I столетиях до н. э. мастерство кельтских ремесленников, изготавливавших воинское снаряжение, конскую сбрую и боевые колесницы (фото 37–41). Примечательны гравированные ножны для мечей, щиты из бронзы, предметы сбруи, украшенные эмалью, бронзовые детали колесниц. Большая часть археологического материала представляет собой случайные находки, сохранившиеся гораздо хуже, чем погребальный инвентарь, и, тем не менее, даже немногие уцелевшие фрагменты колесниц говорят о высоком уровне развития кузнечного и колесного дела на островах.
До сих пор нет никаких археологических доказательств того, что кельтские воины прикрепляли к осям колесниц или к хомутам косы, не упоминают об этом даже самые авторитетные античные авторы. Есть, правда, намеки в древнеирландской литературе, и можно сделать вывод, что кельты возили косы с собой в колесницах до тех пор, пока не возникала необходимость их закрепить. Использование кос предполагает, что воин на колеснице врезается в самую гущу вражеского войска, у кельтов же такого обычая не было. Цезарь, описывая воинов Британии, говорит, что они умели бегать по дышлу взад и вперед, впрочем, возможно, это было не более чем демонстрацией ловкости.
Второй любопытной особенностью истории кельтских островных войн является тесная связь между археологическим материалом и древнеирландской литературной традицией, а также очевидные параллели, прослеживающиеся в древнеирландских текстах и трудах античных авторов. Например, в циклах сказаний, посвященных Кухулину и противостоянию Ульстера и Коннахта, фигурируют описания выездов на колесницах, поединков избранных могучих воинов, пеших боев на мечах, длинных, богато украшенных щитов, ритуала обезглавливания поверженных врагов и страшного шума, который обычно производило кельтское воинство. Все это – составляющие самой зрелищной и аристократической воинской традиции в Ирландии, но существовали и другие сообщества кельтов, чьи войны тоже отмечены в сказаниях. У них на вооружении были пращи и колющие копья, а сами воины переселились на острова, по всей вероятности, из Западной Галлии.
Использование пращи впервые отмечено археологами в Бретани и Юго-Западной Англии и датировано I веком до н. э. Это оружие нехарактерно для кельтов центральных территорий и попало в Бретань, вероятно, из Западного Средиземноморья тем же торговым путем, которым переправлялось олово. Копье, о котором идет речь (laigen), по всей видимости, отличалось от обычного колющего оружия – тяжелого gae или легкого sleg. Известно, что у него было широкое лезвие и что его принесли с собой некие новые переселенцы. Исключительное мастерство воинов, вооруженных такими копьями, и тот факт, что об этом сочли необходимым упомянуть некоторые античные авторы, свидетельствуют, что копья были легкими и использовались в ближнем бою, возможно, по аналогии с lanciae, упомянутыми, но не вполне ясно описанными Диодором.
Кельтский пир. Возвращение воинов с поля брани в любом героическом обществе было торжественным событием – король щедро одаривал победителей, в их честь устраивали пиры. И кельтов этот обычай не обошел стороной. Здесь ирландские и античные источники снова вторят друг другу. Полибий отмечает беспримерное пристрастие кельтских воинов к возлияниям и обжорству. Подтверждение тому – бурное развитие виноторговли, начавшееся в VI веке до н. э., а в последний период кельтской независимости белгские «князья» Британии обычно отправлялись в Иной мир, прихватив с собой несколько римских амфор с этим напитком. В кельтских домах варили пиво, излюбленным кушаньем была свинина – жареная или варенная в огромных котлах. В Ирландии порцией, достойной победителя, считалась зажаренная целиком свинья; в Шампани, в захоронении, содержащем погребальную повозку, найден скелет кабана. Среди воинов часто разгорались драки – каждый оспаривал право другого на порцию победителя. Об этом сообщают Диодор и Атеней, прекрасной иллюстрацией служат ирландские сказания «Пир Брикриу» (Fled Bricrend) и «Похищение свиньи Мак Дато» (Scela Mucce Meic Datho). Повсеместно соблюдались иерархия и кодекс поведения по отношению к гостям: за пиршественным столом приглашенные рассаживались в соответствии с социальным рангом, чужестранных купцов и послов угощали прежде, чем перейти к делам, и каждый получал приличествующий ему ломоть мяса. Так, в Ирландии королю полагалась свиная нога, королеве – бедрышко, а кабанья голова – вознице. Кости животных, найденные среди погребального инвентаря в могилах континентальных кельтов, свидетельствуют о схожей организации пиров, а Атеней, цитирующий Посидония, говорит о том, что свиной окорок на торжествах получал самый достойный из присутствовавших.
Пируя под открытым небом, континентальные кельты рассаживались на шкурах или соломенных подстилках, в домах устраивались прямо на полу, в кружок перед низкими столами; в дополнение к мясу и напиткам подавался хлеб.
Рис. 13. Железный котелок и подвеска из Ла-Тена, Швейцария. Длина подвески примерно 150 см
Среди других кушаний, известных кельтам, были говядина и баранина, соленая свинина и копченая рыба. Атеней с одобрением и удивлением отмечает их чистоплотность, которая, как известно, редко сопутствует обжорству. Но главным украшением пиров были барды, декламировавшие под музыку. Они могли высмеивать властителей или произносить хвалебные речи – от этого зависела репутация «князей». То же самое происходило и в Ирландии, где традиция куртуазных панегириков существовала на протяжении многих веков – до тех пор, пока живы были властители острова, принимавшие восхваления и щедро одаривавшие за них поэтов.
Глава 3Отношение кельтов к сверхъестественному
Кельтская первобытная религия. Кельты были одержимы магией и привержены ритуалам не в меньшей, но и не в большей степени, чем остальные обитатели Древнего мира. Необходимо подчеркнуть слово «магия», поскольку религии как таковой они не знали, хотя в соответствии с современной антропологической концепцией их верования и можно назвать первобытной религией.
Подобно многим простым деревенским жителям последующих эпох, кельты верили, что магические силы пронизывают окружающий мир, влияют на все аспекты человеческой жизни и, таким образом, их можно использовать в своих интересах с помощью ритуалов, жертвоприношений и чтения вслух мифов – священных сказаний, которые служат божествам напоминанием, услаждают слух и побуждают снизойти до нужд простых смертных. Любые попытки выстроить верования кельтов по схеме великих мировых религий, сопоставить различные мифы о жизни после смерти, отношениях человека со сверхъестественным, с богами и сущностями, не поддающимися четкому определению, отыскать в них логику и иерархию, бесполезны и свидетельствуют о неверном понимании сути всей трансальпинской варварской цивилизации дороманской эпохи. Развитого, организованного, общепринятого пантеона, такого, как у греков и римлян, в кельтском мире не существовало, но во многих кельтских сказаниях, культах и сакральной терминологии просматриваются ростки индоевропейской традиции, к которой кельты принадлежали наравне с арийскими предками индусов и италийскими предшественниками римлян.
Источники сведений о религии кельтов достаточно разнообразны, хотя до недавних пор большая часть фактического материала интерпретировалась неверно. На первом месте находятся богатейшие пласты древнеирландской литературы, которые пощадила церковная цензура. Они содержат множество мифологических трактатов, сохраненных под видом легендарных историй, имена многочисленных божеств, названия главных языческих праздников, сведения о деятельности друидов и прочее. Нельзя забывать и о несущих отпечаток языческих верований фрагментах в литературе Уэльса, а также о валлийских и ирландских свидетельствах, имеющих множество аналогов в континентальных источниках.
Основной массив данных о религии континентальных кельтов связан с надписями на исторических памятниках, созданных под владычеством и при поощрении римлян на кельтских землях, входивших в состав Римской империи. Надписи на латинском, реже на греческом языках обычно посвящались широкоизвестным и почитаемым римским богам, соотносившимся с местными богами или выступавшим в паре с кельтскими богинями. Изваяния и памятники, в основном в типично римском стиле, могут помочь в восстановлении иконографии более ранних веков, не оставивших материальных свидетельств. Некоторые пробелы восполняют замечания античных авторов, самые подробные и ценные суждения принадлежат Цезарю, однако эти источники содержат больше информации о друидах и разнообразных доктринах кельтов, нежели собственно о божествах. Определенные выводы можно сделать на основе сравнительного филологического анализа имен кельтских божеств и слов, связанных с культом; существует также касающийся протоистории археологический материал, источником которого служат погребения, вотивные клады и, в значительно меньшем объеме, места поклонения и храмы. Наряду с этим можно упомянуть изображения на галльских и бриттских монетах последнего периода независимости кельтов (фото 5, 47, 75).