Journal of Economic Literature 37: 7–63.
Quataert, D. (2000). The Ottoman Empire 1700–1922. Cambridge University Press.
Rashid, S. (1980). «Economists, Economic Historians and Mercantilism», Scandinavian Economic History Review 28: 1–14.
Reinert, E. (1999). «The Role of the State in Economic Growth», Journal of Economic Studies 26 (415): 268–326.
Reinert, E., ed. (2004). Globalization, Economic Development and Inequality. Cheltenham: Edward Elgar.
Reinert, E. and K. S. Jomo, eds. (2005). The Origin of Development Economics. London: Zed Publications.
Reinert, S. (2011). Translating Empire: Emulation and the Origins of Political Economy. Cambridge, MA: Harvard University Press.
Richards, J. (1993). Power, Administration and Finance in Mughal India. Aldershot: Ashgate Variorum.
—. (1995). The Mughal Empire. Cambridge University Press.
—. (2012). «Fiscal States in Mughal and British India», in Casalilla and O’Brien, pp. 410–441.
Rodger, N. (2004). The Command of the Oceans: A Naval History of Britain 1649–1815, Vol. II. London: W. W. Norton.
Rosenthal, J. L. and R. B. Wong (2011). Before and Beyond Divergence: The Politics of Economic Change in China and Europe. Cambridge, MA: Harvard University Press. Rowe, W. (2009). China's Last Empire: The Great Qing. Cambridge, MA: Harvard University Press.
Sanchez-Torres, R., ed. (2007). War, State and Development: Fiscal, Military States in the Eighteenth Century. Pamplona: Ediciones Universidad de Navarra.
Schmoller, G. (1967), The Mercantile System and its Historical Significance. New York: Macmillan.
Schumpeter, J. (1954). «The Crisis of the Tax State?» International Economic Papers 4: 1–17. Skinner, A. and T. Wilson, eds. (1976). The Market and the State: Essays in Honour of Adam Smith. Oxford: Clarendon Press.
Smelser, N. and R. Swedberg, eds. (2006), Handbook of Economic Sociology. Princeton University Press.
Sowerby, S. (2011). «Pantomime History», Parliamentary History 30: 236–258.
Stasavage, D. (2010). «When Distance Mattered: Geographic Scale and the Develop — ment of European Representative Assemblies», American Political Science Review 104: 625–643.
—. (2011). States of Credit: Size, Power and the Development of European Polities. Princeton University Press.
Stein, B. (1985), «State Formation and Economy Reconsidered», Modern Asian Studies 19: 387–413
Stoler, A. L., C. McGranahan, and P. C. Perdue, eds. (2007). Imperial Formations. Santa Fe: School of American Research Press.
Storrs, C., ed. (2009). The Fiscal-Military State in Eighteenth Century Europe. Aldershot: Ashgate.
Struve, L., ed. (2004). The Qing Formation in World Historical Time. London: Harvard University Press.
Teichova, A. and H. Matis, eds. (2003). Nation, State and the Economy in History. Cambridge University Press.
Thompson, W. (2000). The Emergence of Global Political Economy. London and New York: Routledge.
Thurchin, P. (2009). «A Theory for the Formation of Large Empires», Journal of Global History 4: 191–218.
Tilly, C. (1975). The Formation of National States in Western Europe. Princeton University Press.
—. (1990) Coercion, Capital and European States 990–1990. Oxford: Blackwell.
Timmons, J. (2005). «The Fiscal Contract: States, Taxes and Public Services», World Politics 57: 530–567.
Tracy, J., ed. (1991a). The Rise of Merchant Empires: Long Distance Trade in the Early Modern World 1350–1750. Cambridge University Press.
—. (1991b). The Political Economy of Merchant Empires: State Power and World Trade 1350–1750. Cambridge University Press.
Tribe, K. (1993) «Mercantilism and the Economics of State Formation», in Magnusson (ed.), pp. 175–186.
Vries, P. (2002). «Governing Growth: A Comparative Analysis of the Role of the State in the Rise of the West», Journal of World History 13: 67–139.
—. (2003). Via Peking and Back to Manchester: Britain, the Industrial Revolution and China. Leiden: Brill.
Wade, R. (2004). Governing the Market: Economic Theory and the Role of Government in East Asian Industrialization. Princeton University Press.
Wallerstein, I. (1974–2011). The Modern World System, 4 vols. Berkeley and Los Angeles: University of California Press.
—. (1980). Mercantilism and the Consolidation of the European World Economy, 1600–1750. Berkeley and Los Angeles: University of California Press.
Wennerlind, C. (2012). Casualties of Credit: The English Financial Revolution 1620–1770. Cambridge, MA: Harvard University Press.
White, C. (2009). Understanding Economic Development: A Global Transition from Poverty to Posterity. Cheltenham: Edward Elgar.
Winch, D. (1996). Riches and Poverty: An Intellectual History of Political Economy in Britain 1750–1834. Cambridge University Press.
Winch, D. and P.O’Brien (2002). The Political Economy of British Historical Experience. Oxford University Press.
Wolfgang, R., ed. (1996). Power, Elites and State Building. Oxford University Press.
Wong, R. B. (1997). China Transformed and the Limits of European Experience. Ithaca: Cornell University Press.
—. (2012). «Taxation and Good Governance in China», in Casalilla and O’Brien (eds.), pp. 353–377.
Wong, Y. S. and D. Sayer (2006). Twenty Years of the Journal of Historical Sociology. Vol. I: Essays on the British State. Oxford: Blackwell.
Zelin, M. (1984). The Magistrate's Tael: Rationalizing Fiscal Reform in Eighteenth Century Ch'ing China. Berkeley and Los Angeles: University of California Press.
Zmera, H. (2001). Monarchy, Aristocracy and the State in Europe, 1300–1800. London: Routledge.
13. Капитализм и зависимость в Латинской Америке(Ричард Сальвуччи)
Введение
МЫ НАЧНЕМ с краткого рассмотрения исторического спора вокруг «капитализма» и экономического развития в Латинской Америке. Есть четыре главные темы: эволюция институтов Мезоамерики и Анд до Конкисты; характер существовавших факторов производства; их радикальное изменение в результате завоевания; а также последствия этих изменений для характера колониализма в отношении сельского хозяйства, горной добычи, а также торговли и коммерции.
В качестве прелюдии к последующему изложению позволим себе немного порассуждать о том, развился или мог бы развиться феномен капитализма в Латинской Америке без вмешательства извне, по крайней мере в той степени, в какой капитализм опирается на свободный обмен. Конечно, это рассуждение бесконечно усложняется семантическими и другими вопросами. Имеем ли мы в виду «коммерческий», «индустриальный» или «зависимый» капитализм (или же некоторую вариацию всего этого), не говоря уже о его отношении к международной экономике в целом, а также к колониализму, империализму и национальному освобождению? Здесь я предлагаю задаться несколько иным вопросом. Правильно ли будет спросить, пришел ли капитализм, основанный на рыночной экономике, только с европейскими завоевателями, или же имеются свидетельства, указывающие на некоторую независимую, присущую данному региону эволюцию рынков, которая в конечном итоге стала бы указывать в том же направлении? Я подробно рассмотрю этот вопрос в следующем разделе, а следствия из него — в общем заключении.
Смена режима и великий разворот
В 1492 году на территории, которая впоследствии стала называться Америкой, жило, вероятно, около 50 миллионов человек. Около 60 % населения обитало примерно в районах Мезоамерики и Анд. Однако цифра, обозначающая численность так называемого контактного населения (то есть коренного населения, находившегося в первом контакте с европейцами), предположительна: за последние семьдесят лет ее оценка менялась от 8 до 100 миллионов. Если мы согласимся с выводом Массимо Ливи Баччи (Livi Bacci 2006: 281) о том, что численность коренного населения Мексики до прибытия европейцев никогда не будет сколько-нибудь точно установлена, то, пожалуй, следует оставить эту «игру в цифры». На самом деле от этого зависит очень немногое, так как у нас есть существенный объем свидетельств, представляющих собой как наблюдения очевидцев, так и косвенные, физические доказательства, указывающие на очень плотное население Мексики и Анд, если не Карибов. Европейцы, не особенно заботясь об аккуратности в этих вопросах, слили альтепетли (этнические государства) Теночтитлан и Тлателолько в один город, чье население, рынки и физическую структуру они могли сравнить только с тем, что видели в Риме или Константинополе.
В Андах не было Теночтитлана, но там существовало столь же впечатляющее скопление физического капитала в дорогах, государственных складах, каналах, террасах, приподнятых полях и оросительных системах, указывавших на масштабную мобилизацию труда среди населения, которое могло одновременно реализовывать излишки сельскохозяйственной продукции. Даже по значительно редуцированным оценкам Ливи Баччи, первоначальное население острова Испаньола составляло от 120 до 200 тысяч человек, что эквивалентно одному Теночтитлану. В целом это просто означает, что из всех имеющихся у нас свидетельств о коренной Америке мы видим, что в мезо-американской альтиплано и в Андах она была плотно урбанизирована, развита и культурно утончена.
В целом есть две точки зрения на рост населения в Америке до прибытия европейцев. Одна традиция, которая часто ассоциируется с Калифорнийской школой, рассматривает увеличение численности коренного населения как проблему. Его рост подвел к самому пределу возможности окружающей среды в Мезоамерике. Периодически случавшийся голод, острый социальный и политический конфликт и возникновение знати, имевшей доступ к частной собственности и рабскому труду, были симптомами социального стресса и упадка. Со временем, по мере роста напряжения в обществе, конфликт, который вытекал из этого напряжения, неизбежно должен был привести к краху. Прибытие европейских завоевателей ускорило этот процесс, но не было его причиной (Cook 1949a, 1949b).