орьбе за независимость от Испанской империи. Без координации голландцы проигрывали португальским и испанским торговцам, уже прочно обосновавшимся и поддерживаемым той же государственной мощью, которая так стремилась сокрушить Нидерландскую республику. Эти соображения подтолкнули Генеральные Штаты к объединению конкурировавших межконтинентальных торговых интересов под своей эгидой.
Объединенная Голландская Ост-Индская компания (VOC), учрежденная в марте 1602 года с капиталом 6,4 миллиона гульденов, получила монополию на азиатскую торговлю и, таким образом, положила конец частным предприятиям в этой сфере бизнеса. Это означало переход на новую ступень по отношению к предшествовавшим партнерствам, образованным для специальных целей, благодаря четкому разграничению владения и управления, наличию передаваемых акций, а также ограниченной ответственности для акционеров. Корпорации с такими характеристиками стали нормой только в XIX веке, поэтому историки считают Голландскую Ост-Индскую компанию замечательным достижением голландского капитализма. Однако мы должны усомниться в том, что структура компании 1602 года была на самом деле столь современна, как иногда провозглашается, так как она была построена исходя из специфических потребностей азиатской торговли в конкретный момент времени и в целом не могла быть адаптирована к другим типам деятельности.
Ост-Индская компания была удивительным гибридом — определенно аномалией. Во-первых, Генеральные Штаты были ее главой. Они не имели своего представителя в совете директоров, но хартия 1602 года давала Штатам право отменять решения совета, так что военные соображения, а именно необходимость ведения войны против Испании за морями с твердой опорой в Азии, шли первыми, бизнес — вторым, а акционеры — последними (Gelder-blom, de Jong, and Jonker 2011). Во-вторых, для успокоения сталкивавшихся местных интересов операции компании были распределены по отдельным департаментам или палатам в шести различных городах, и у совета ушло около двадцати лет, чтобы ликвидировать наиболее вопиющие неудобства такой децентрализации (Schalk, Gelderblom, and Jonker 2012).
По общему признанию, Ост-Индская компания приобрела две другие определяющие характеристики современных корпораций, а именно постоянность и ограниченную ответственность руководства, но это никогда не входило в намерения основателей. Скорее, это было неизбежное лекарство от структурных недостатков в ее корпоративных финансах (Gelderblom, de Jong, and Jonker 2013). После первого десятилетнего периода функционирования, в 1612 году, компания в соответствии с хартией подлежала ликвидации. Затем предполагалось создать следующую компанию на новый десятилетний период, давая акционерам возможность или забрать свои деньги, или вложить их снова в новообразованную компанию. Но инвестиции, которых потребовало присутствие за океаном в первое десятилетие существования компании, оставили акционеров без дивидендов, и директора осознали, что для продолжения азиатской торговли ликвидацию компании придется отменить. В июле 1612 года они получили необходимый отказ требования ликвидации от Генеральных Штатов, который дал Ост-Индской компании de facto, хотя и не de jure, статус постоянной.
Более того, капитал в 6,4 миллиона гульденов был задуман как периодически возобновляемый фонд, который предполагалось пополнять за счет выручки по возвращении кораблей. Шесть палат были ответственны за ведение своей части объединенной операции, и они подозрительно относились к действиям друг друга, что ограничивало пространство взаимопомощи при периодических превышениях издержек над доходом. Такие крупные палаты, как амстердамская, могли легко привлечь местные заемные средства, но более мелкие оказывались перед угрозой банкротства, если их корабли не возвращались вовремя. В процессе медленного и постепенного преобразования совет выстроил достаточное доверие между палатами, чтобы разрешить сначала оборот избыточных товаров для помощи нуждавшимся палатам, затем — наличие долгов на текущих счетах, и в конце концов — централизованную финансовую политику, связанную с ограниченной ответственностью руководителей за долги (Gelderblom, de Jong, and Jonker, 2013; Schalk, Gelderblom, and Jonker 2012).
Таким образом, постоянный статус Ост-Индской компании и ограниченная ответственность ее руководителей произошли из-за триумфа права сильного, а не от благоразумного учета интересов акционеров, который в целом характерен для голландского бизнеса. С акционерами не советовались по поводу вопиющего нарушения хартии и их прав в 1612 году, но отделались от них с помощью выплаты дивидендов натурой по жульническим ценам. Акционеры, отказавшиеся от товаров, должны были ждать годы, пока компания в конце концов выплатила им деньги. В результате в 1621 году истечение срока хартии вызвало эпическую борьбу за права акционеров, которую они проиграли потому, что директора компании в сговоре с местными и провинциальными властями смогли мобилизовать поддержку Голландских Штатов (de Jongh 2011). В 1623 году директора, ободренные годами самоуправной деятельности, самостоятельно отменили свою неограниченную ответственность за долги, просто исключив соответствующий раздел из распечатанных бланков облигаций (Gelderblom, de Jong, and Jonker, 2013).
Хотя протесты инвесторов не смогли направить компанию по верному пути, им удалось существенно изменить структуру родственной межконтинентальной торговой компании, Вест-Индской компании (WIC), основанной в 1621 году для того, чтобы начать войну против Испании и Португалии в Южной Америке и на Карибах. Исходная хартия компании была копией хартии Ост-Индской компании, но несмотря на активную агитацию со стороны властей, подписка оставалась ничтожной, так как инвесторы теперь знали, что компания, сочетающая войну и торговлю под политическим управлением, не имеет коммерческого смысла. Склонившись перед очевидностью, совет улучшил хартию и дал акционерам больше власти над компанией, после чего подписка быстро завершилась с суммой 7,1 миллион гульденов (de Jong, Jonker, and Roell, 2013). Но затем, когда Ост-Индская компания после своего сложного старта достигла заметного коммерческого успеха, с середины 1630-х годов регулярно выплачивая высокие дивиденды, Вест-Индская компания ослабла после катастрофической попытки отторгнуть Бразилию от Португалии. К середине 1640-х годов обремененная многочисленными долгами компания должна была начать агентское лицензирование своей монополии для частных торговцев.
Сравнение Ост-Индской и Вест-Индской компаний ясно показывает, что масштабные корпорации не имели торговых преимуществ, если только им не удавалось одурачить инвесторов для мобилизации значительных инвестиций, необходимых для создания широкого территориального присутствия, как поступила Ост-Индская компания. Обе компании оставались аномалиями в нидерландском бизнесе из-за своей гибридной корпоративной структуры, своих масштабов и своей монополии. Их размер позволял их бизнесу оказывать некоторое влияние на общество в аспектах стандартизации характеристик продукции, организации продаж на аукционах, рынка труда, производства монет, но в остальных отношениях их бизнес был незначителен на фоне остальных секторов. Как правило, внутриевропейская торговля, полностью находившаяся в руках индивидуальных предпринимателей и партнерств разного рода, охватывала более 70 % общего объема торговли (Jonker and Sluyterman 2000: 62, 81). Нидерландская экономика не предоставляла ни сферы деятельности, ни спроса для крупномасштабных предприятий, и инвесторы полностью понимали это. В результате попытки надуть в 1720 году финансовый пузырь, следуя примерам из Парижа и Лондона, полностью провалились, и инвесторы осмотрительно выбрали один или два проекта, предлагавших некоторые коммерческие перспективы, отвергнув основанные на спекуляциях остальные проекты (Gelderblom and Jonker, forthcoming). И только в течение 1740-х годов в результате консолидации такой перерабатывающей промышленности, как пивоварение и рафинирование сахара, появились крупные предприятия с длинным жизненным циклом и передаваемыми акциями (de Jong, Jonker, and Roell, 2013).
Влияние колониальных предприятий на экономику Нижних Земель оставалось ограниченным также и в других аспектах. Ост-Индская компания была достаточно хорошо организована для того, чтобы захватить лидирующие позиции в европейской конкуренции в отношении азиатской торговли, а весьма современно выглядящий рынок труда был неотъемлемой составляющей ее силы. Это обеспечивало заметное отличие от организации труда в сельском хозяйстве, мануфактурном производстве и услугах, которые не имели большого и мобильного предложения труда, так как доля самозанятого труда оставалась высокой, предприятия были малы, высококвалифицированные рабочие были тесно связанными со своими работодателями, а нестабильность дохода препятствовала передвижениям низкоквалифицированных рабочих и в сельских, и в городских условиях. Качественное изменение экономики, вызванное колониальной торговлей, не выходило за пределы соответствующих перерабатывающих отраслей, а в отношении некоторых товаров, таких как табак, крапп-марена и керамика, — за пределы производства местных аналогов экзотических товаров. Во всех Нижних Землях главным фактором роста были, в зависимости от области, текстильные мануфактуры, коммерческое сельское хозяйство, транспорт, а в городах — розничная торговля и прочие городские услуги.
Финансовые рынки
Задержка в развитии акционерной организации в Голландской республике служит основанием для двух кажущихся противоположными выводов. С одной стороны, ясно, что коммерческая ориентация местных правителей в Нижних Землях стимулировала развитие новых важных договорных форм. С другой стороны, ограниченное использование этих новых форм демонстрирует базовую смитовскую экономику, в которой рост зависит от эффективного обращения труда, капитала и товаров. Сопутствующее преобладание свободно обращающегося капитала над фиксированным капиталом, в свою очередь, определяло структуру финансовых рынков.