По всей видимости, ограниченный успех догоняющего развития на периферии в период до 1970 года основывался на прогрессе в образовании и в меньшей степени ожидаемой продолжительности жизни при рождении. С тех пор по индексу долголетия все регионы незападного мира стали отставать от стран ОЭСР. Первый эпидемиологический переход был в основном связан со снижением детской смертности, а не с повышением продолжительности жизни пожилого населения. Второй эпидемиологический переход на Западе был связан с опережающим повышением ожидаемой продолжительности жизни и увеличением доли «здоровой» жизни. В остальном мире существенный рост долголетия был достигнут только в эпоху первого перехода. Это во многом и объясняет, почему остальному миру не удалось догнать Запад, несмотря на ускоренный рост душевого дохода на рубеже XX и XXI веков.
Как измерить уровень человеческого развития
Различные составляющие объединяются в индекс в редуцированном виде: в качестве критерия здоровья населения используется ожидаемая продолжительность жизни при рождении, доступ к знаниям измеряется с помощью образовательных показателей (охвата школьным образованием и уровня грамотности), а все прочие составляющие благополучия измеряются с помощью дисконтированного душевого дохода (Anand and Sen 2000; UNDP 2001: 240).
Важна методика измерения этих параметров человеческого развития. Обычно исходные данные о социальных переменных (ожидаемая продолжительность жизни, охват школьным образованием) используются в непреобразованном виде (см., например, Acemoglu and Johnson 2007; Becker, Philipson and Soares 2005; Lindert 2004). Однако для того, чтобы социальные переменные, обычно имеющие форму асимптоты, можно было использовать для расчета индекса человеческого развития, ученые предложили привести их к индексной форме методом линейного преобразования. Это позволяет расширить область значений индекса за счет уменьшения знаменателя. Каждый показатель переводится из первоначальных единиц измерения (x) к индексному виду (I) по следующей формуле:
где M0 и M— максимальные и минимальные значения показателя, или целевые ориентиры. Таким образом, каждый показатель лежит в промежутке между 0 и 1[256].
Далее, индекс человеческого развития вычисляется как геометрическое среднее из преобразованных значений этих показателей с равным весом, поскольку каждая из составляющих считается обязательной. Обозначив преобразованные нелинейные значения ожидаемой продолжительности жизни и уровня образования, соответственно, как ОПЖР и УО, а душевой доход с поправкой на неравенство как ДН, индекс человеческого развития можно вычислить по формуле:
ГИЧР = ОПЖР1/3 УО1/3 ДН1/3 [2]
Использование линейного преобразования для социальных показателей (кроме дохода) при расчете традиционного ИЧР (UNDP 2010) вызывает, однако, серьезные трудности при сравнении темпов уровней человеческого развития в разных странах и разные периоды. В линейно преобразованных данных абсолютный прирост не зависит от уровня показателя, при этом одинаковые абсолютные приросты отражают разные приросты в первоначальных данных. В результате кажется, что страны с более низким уровнем человеческого развития добиваются большего прогресса. На самом деле, индекс не должен был бы обладать таким свойством, поскольку, говоря словами Сена (Sen 1981: 292), «…чем выше уровень долголетия, тем большим успехом можно считать его дальнейшее повышение».
Еще ясней становится, сколь жесткие ограничения накладывает линейное преобразование, если принять во внимание качественную сторону показателей. Продолжительность жизни при рождении, уровень грамотности и охват школьным образованием – это лишь очень грубые показатели «долгой и здоровой жизни» и доступа к знаниям, которые в конечном счете и являются целью человеческого развития. К сожалению, информация об ожидаемой продолжительности жизни с поправкой на состояние здоровья и об уровне образования с поправкой на его качество доступна лишь для сравнительно недавнего периода. Исследования последних двух десятилетий приводят к выводу, что годы здоровой жизни повышаются с ростом суммарной продолжительности жизни, а с увеличением ожидаемой продолжительности жизни снижается степень инвалидизации в той же возрастной когорте (Salomon et al. 2012). Схожим образом качество образования, если измерять его как уровень когнитивных навыков, повышается более чем пропорционально с увеличением количественных характеристик образования (общего уровня грамотности и охвата образованием) (Hanushek and Kimko 2000). В результате чем больше продолжительность жизни и обучения, тем лучше состояние здоровья и образования в детском и взрослом возрасте (этот вывод верен как для временной, так и для пространственной статистической выборки).
Практическое решение проблемы, возникающей при линейном преобразовании данных, предложил Каквани (Kakwani 1993). Он построил нормализованный индекс, основанный на функции достижений, со следующим свойством: чем выше уровень развития, на котором находится страна, тем больше в абсолютном выражении ее прогресс.
где x — уровень жизни в стране, М и М0 — максимальные и минимальные значения уровня жизни соответственно (log означает натуральный логарифм).
Эта формула означает, что первоначальные значения социальных показателей индекса (кроме дохода) преобразуются не линейно (как в выражении 1), а с помощью выпуклой функции (выражение 3). Таким образом, по мере количественного увеличения показателя его качественная составляющая растет более чем пропорционально[257].
Тренды ИЧР
Данные свидетельствуют о долгосрочной тенденции к повышению уровня человеческого развития. В период с 1870 по 2007 год он увеличился в шесть раз, то есть в среднем рос на 1,3 % в год. Можно выделить три основных этапа: во-первых, этап устойчивого, но умеренного прогресса, продлившийся до 1913 года; во-вторых, этап ускорения прогресса между 1913 и 1970 годом (не включая период Второй мировой войны); в-третьих, этап торможения в 1970-1980-е годы и возобновления роста начиная с 1990-х годов.
РИС. 15.2 Мировой индекс человеческого развития, 1870-2007
Тенденции, наблюдающиеся в уровне человеческого развития, не вполне соответствуют тенденциям реального душевого ВВП (рис. 15.3). Если говорить конкретнее, глобализация экономической жизни оказывала сильнейшее влияние на рост душевого дохода (Lindert and Williamson 2003), но не столь значимое на прогресс в человеческом развитии. Парадоксальное отсутствие связи между уровнем человеческого развития и душевым доходом отмечается в период перед Первой мировой войной. Хотя в конце XIX века наметился масштабный прогресс в области здоровья, вызванный распространением микробной теории инфекционных заболеваний (Riley 2001), а также большой шаг вперед сделало начальное образование (Benavot and Riddle 1988), в эпоху либерального капитализма прогресс в показателях человеческого развития отставал от экономического прогресса, обусловленного глобализацией и индустриализацией.
РИС. 15.3
Темпы роста мирового уровня человеческого развития и душевого ВВП, 1870–2007 (в %)
Медленное улучшение человеческого развития, характерное для конца XIX века, по всей видимости, связано с отрицательным воздействием урбанизации на ожидаемую продолжительность жизни и недостаточностью государственной политики в сфере образования и здравоохранения (Easterlin 1999; Lindert 2004). Еще примечательней второе обстоятельство: несмотря на стагнацию или даже сокращение реального душевого ВВП в межвоенную эпоху, на которую пришелся кризис глобализации, уровень человеческого развития продолжал устойчиво повышаться. В период экономического кризиса с 1914 по 1950 год число стран, где применялись новые практики в области здравоохранения и образования, постоянно увеличивалось. Можно ли допустить, что глобализация экономики оказала на человеческое развитие отсроченное воздействие? После 1950 года уровень человеческого развития повышался параллельно росту мировой экономики, хотя относительная скорость повышения была меньше в «золотую эпоху» 1950–1973 годов, как и после 2000 года.
РИС. 15.4
Относительный уровень человеческого развития в развивающихся регионах, 1870–2007 (ОЭСР = 1)
Глубже разобраться в мировых тенденциях человеческого развития можно сопоставив абсолютные показатели различных регионов между собой, а также с показателями ОЭСР (рис. 15.4). Усиливался ли с течением времени разрыв по уровню человеческого развития между ОЭСР и остальным миром? Ответ – нет. До 1913 года положение остального мира по сравнению с ОЭСР не менялось, а впоследствии оно начало улучшаться – более быстрыми темпами перед 1970 годом (не учитывая период Второй мировой войны) и более слабыми впоследствии. После 1970 года сокращение отставания от стран ОЭСР резко замедлилось, и в 2007 году показатель остального мира составлял лишь 50 % от показателя ОЭСР. В целом страны периферии гораздо больше преуспели в сокращении отрыва от стран центра по уровню человеческого развития, чем по уровню душевого дохода (Prados de la Escosura 2013b). В итоге к 2007 году по уровню человеческого развития остальной мир достиг показателей ОЭСР 1950 года, тогда как по уровню реального душевого ВВП – лишь 1938 года.
По своей долгосрочной динамике ИЧР развивающиеся регионы сильно различаются. Латинской Америке удавалось догонять ОЭСР вплоть до 1980 года, хотя в первой половине XX века процесс этот шел быстрее. В Африке устойчивое повышение ИЧР и сокращение отставания от ОЭСР происходило в 1920-1970-е годы. После 1980 года в Северной Африке этот процесс замедлился, а в Африке южнее Сахары и вовсе прекратился. В Азии, изначально находившейся на низкой стартовой позиции, ИЧР значительно повышался до 1970 года; новый этап роста начался на заре XXI века. Так как Центральная и Восточная Европа отставала от стран ОЭСР, а Азия (и в особенности Китай) и Северная Африка к ним приближались, с 1970-х годов наблюдался процесс конвергенции этих регионов, а также Латинской Америки, тогда как Африка южнее Сахары оставалась все больше позади.