Aldershot: Scolar Press.
Casson M., ed. (1992). International Business and Global Integration. London: Macmillan Press.
Coffee, J. C. (2006). Gatekeepers: The Professions and Corporate Governance. Oxford University Press.
Fohlin, C. (2007). Finance Capitalism and Germany’s Rise to Industrial Power. Cambridge University Press.
Forsyth, D. J. and D. Verdier, eds. (2003). The Origins of National Financial Systems. London: Routledge.
Furniss, E. S. (1922). Foreign Exchange: The Financing Mechanism of International Commerce. New York: Houghton Mifflin.
Goldsmith, R. W. (1985). Comparative National Balance Sheets: A Study of Twenty Countries, 1688–1978. University of Chicago Press.
Grossman R. S. (2010). Unsettled Account: The Evolution of Banking in the Industrialized World since 1800. Princeton University Press.
Haldane, A.G. and R.M.May (2011). “Systemic Risk in Banking Ecosystems,” Nature 469: 351–355.
Jones, G., ed. (1991). Banks and Money: International and Comparative Finance in History. London: Frank Cass.
–-. (2005), Multinationals and Global Capitalism: From the Nineteenth to the Twenty-first Century. Oxford: Oxford University Press.
Keynes, J. M. (1936). The General Theory of Employment, Interest and Money. London: Macmillan Press.
Kindleberger C. P. and R. Z. Aliber (2011). Manias, Panics, and Crashes: A History of Financial Crises. London: Palgrave Macmillan.
Lamoreaux, N. R. (1994). Insider Lending: Banks, Personal Connections and Economic Development in Industrial New England. New York: Cambridge University Press.
Levine, R. and S. Zervos (1998). “Stock Markets, Banks, and Economic Growth,” American Economic Review 88: 537–558.
Michie, R. C. (2006). The Global Securities Market: A History. Oxford University Press.
Nishimura, S. T. Suzuki, and R. Michie, eds. (2012). The Origins of International Banking in Asia: The Nineteenth and Twentieth Centuries. Oxford University Press.
Rajan, R. and L. Zingales (1998). “Financial Dependence and Growth,” American Economic Review 88: 559–586.
–-. (2003). “The Great Reversals: The Politics of Financial Development in the Twentieth Century,” Journal of 'FinancialEconomics 69: 5-49.
–-, eds. (2004). Saving Capitalism from the Capitalists: Unleashing the Power of Financial Markets to Create Wealth and Spread Opportunities. New York: Random House.
Reinhart, C. M. and K. S. Rogoff (2009). This Time is Different: Eight Centuries of Financial Folly. Princeton University Press.
Schiller, R. J. (2000). Irrational Exuberance. Princeton University Press.
Singleton, J. (2011). Central Banking in the Twentieth Century. Cambridge University Press.
Thomas, S. E. (1930). Banking and Exchange. London: Gregg Publishing.
Von Peter, G. (2007). “International Banking Centres: A Network Perspective,” BIS Quarterly Review, December: 33–45.
9. Международное движение капитала и глобальный порядокГарольд Джеймс
КАК СВЯЗАНЫ глобализация и свободное движение капитала? Укрепляет ли движение капитала связи между странами или, наоборот, вызывает столь сильную нестабильность, что возникает стремление разорвать глобальные нити? На этот счет у экономистов нет единого мнения. Если по вопросу о выгодах внешней торговли у широкого круга экономистов существует консенсус, то относительно либерализации капитала скепсис выражают даже такие влиятельные и категоричные сторонники свободной торговли, как Джагдиш Бхагвати и Джозеф Стиглиц (Bhagwati 2004). По мнению Стиглица, международные потоки капитала поднимают такие большие волны на океане глобализованной экономики, что суденышки малых стран оказываются бессильны перед стихией (Stiglitz 1998).
Чтобы ответить на поставленные вопросы, нужно разобраться, чем отличалось трансграничное движение капитала в две новейшие эпохи глобализации (с середины XIX века до Первой мировой войны и с 1970-х по 2007 год), а также понять, какую роль движение капитала и изменения в финансовой сфере сыграли в колоссальном крахе глобализации в период между этими двумя эпохами. Структура настоящей главы соответствует хронологической последовательности этапов в развитии международного движения капитала. На первом этапе наблюдалась значительная и усиливающаяся мобильность – в основном в форме облигаций – в условиях чрезвычайно взаимосвязанной глобальной экономики конца XIX века (это время обычно называют, по ее финансовому режиму, эпохой золотого стандарта). На втором этапе, несмотря на попытку возродить движение капитала, все больше господствовали волатильные потоки «горячих денег»[109] (межвоенный период). На третьем этапе международное движение капитала было относительно слабым (и подчинялось сильному контролю и руководству со стороны государства); опять же, этот этап обычно именуется вслед за денежным режимом эпохой Бреттон-Вудса. На четвертом (новейшем) этапе регулятивные ограничения ослабли и вернулась значительная подвижность международного капитала. При этом не было создано определенной денежной системы или международного механизма регулирования. Для обозначения этого этапа и был изобретен термин «глобализация» в привычном смысле слова (мы будем именовать этот этап современной глобализацией).
Априори кажется правдоподобным, что свободное движение капитала в любом объеме должно способствовать сбалансированному экономическому росту во всемирном масштабе: в отсутствие преград капитал приходит туда, где он может быть использован эффективней всего, то есть приносить наибольшую отдачу. При этом предполагается, что капитал будет перетекать из стран с наиболее передовыми технологиями к более бедным странам, использующим импортный капитал в процессе догоняющего развития. Такой процесс действительно наблюдается и может быть подтвержден эмпирически, особенно если говорить о тех двух эпохах, когда плотность глобальных взаимосвязей была наибольшей. Экспортировавшие капитал зрелые промышленные экономики, прежде всего Великобритания и Франция, в абсолютном выражении имели высокий уровень жизни. Однако в относительном выражении они теряли свои позиции – их догоняли и даже перегоняли такие быстрорастущие страны-импортеры капитала, как Аргентина, Австралия, Канада и Соединенные Штаты. Однако процесс этот гораздо менее общезначим, чем может показаться, и его узость заставила Лукаса сформулировать свой знаменитый парадокс: хотя процесс догоняющего развития выгоден всем, перемещения капитала от богатых стран к бедным в достаточном объеме не происходит.
Теоретически все механизмы, посредством которых общество может финансировать инвестиции при нехватке внутренних сбережений, тождественны, однако то, какие именно инструменты и механизмы используются, влечет за собой очень разные последствия для институционального развития на национальном уровне и стабильности финансовой системы на международном. В частности, большая опосредующая роль в движении капитала крупных финансовых институтов приводила к серьезной дестабилизации в позднейшей фазе обоих глобализационных толчков – и в начале XX века, и в новом тысячелетии.
Кроме того, движение капитала между странами, даже в том случае, если это был целиком частный капитал, становилось предметом серьезных политических разногласий. Именно поэтому в эпоху обеих глобализаций звучало требование установить над движением капитала более пристальный контроль и активней им управлять (особенно если большую роль начинали играть дипломатические, стратегические и военные мотивы). И чем важнее становилась роль финансовых институтов как посредника в движении капитала, тем ярче высвечивалась его политическая составляющая и тем вероятней становилась обратная реакция в виде регулирования движения капитала и установления контроля над ним.
Текущий счет
Самый простой – и, казалось бы, самый заманчивый – путь к уяснению механизмов движения капитала открывает методология национальных счетов и используемое в них определение национального дохода. Получить величину текущего счета можно, если из прироста запаса иностранных активов, принадлежащих резидентам данной страны (валового оттока капитала), вычесть прирост обязательств резидентов данной страны перед нерезидентами (валового притока капитала). Итог будет равен чистому оттоку капитала. Помимо этого текущий счет арифметически равен национальным сбережениям за вычетом инвестиций. Система национальных счетов, таким образом, позволяет выразить в единственной цифре результат несчетного множества индивидуальных решений о распределении ресурсов между сбережениями, потреблением и инвестициями. Поэтому величина текущего счета часто рассматривается как показатель плотности глобальных взаимосвязей, то есть как критерий глобализации. Впервые этот базовый подход применили Фельдстайн и Хориока (Feldstein and Horioka 1980). Ход их мысли изящен: если бы в мире не было движения капитала, то внутри каждой страны, а также любого экономического целого, сбережения должны были бы равняться инвестициям. Ненулевой текущий счет, следовательно, говорит о способности стран вывозить излишек капитала или ввозить его, чтобы покрыть дефицит. Наличие такой возможности, в свою очередь, зависит от того, существуют ли финансовые инструменты, воплощающие притязание на капитал, а также рыночные механизмы, позволяющие торговать подобными инструментами.
РИС. 9.1
Счет текущих операций, 1870–2010 (пятилетняя средняя)
Источник: Bank of England 2011.
С точки зрения текущего счета для XX века была характерна U-образность в развитии – большие объемы капитала перемещались в начале и в конце столетия, гораздо меньшие – в середине. На заре XX века, кроме того, движение капитала было очень устойчиво и редко нарушалось внезапными остановками и разворотами по сравнению не только с серединой века, но и с его окончанием (рис. 9.1).