Я кивнула, а потом почувствовала на себе чей-то напряженный взгляд и, обернувшись, увидела лэрда. Он держал ладони над ногой Кайла, видимо, вливая в него силы или залечивая плоть — я не знаю, но смотрел на меня. В его взгляде было много эмоций, но не было тех, которые я искала, на которые так надеялась, а другие я не хотела. Да и поздно уже, он сам от меня отказался, и я выйду замуж, назло всем обстоятельствам рискну позвать к себе счастье, а он…
— Скажи, — отвернувшись от лэрда, я посмотрела на духа. — Ты можешь сделать мне маленький подарок в честь помолвки?
— Какой? — заинтересовался он.
— Ты ведь слышал и видел все, ты все понимаешь… Я хочу, чтобы ты убрал у меня лишние чувства, чтобы они не тянулись за мной в новую жизнь.
Дух окинул меня задумчивым взглядом, а я сложила вместе ладони и с мольбой попросила его:
— Пожалуйста, Домик!
— Так по-домашнему… — усмехнулся дух. — Не могу тебе отказать.
Он невесомо провел по моей голове, и я почувствовала, как засыпаю, и мне так хорошо и легко на душе, что даже гневный рык, который мог бы разбудить спящего на другом конце города, меня не тронул, не впечатлил.
Утром я долго лежала с закрытыми глазами, воспроизводя в памяти безумный вчерашний день и пытаясь понять: чувствую ли что-нибудь к лэрду? Сегодня все казалось каким-то нереальным, и, наверное, от того думалось легче. Вчера, признаюсь, у меня мелькали мысли cбежать — я их старательно прятала, но они были. О родителях позаботилась, уговор выполнила, пусть и не так, как планировал лэрд, так что за них я могла не волноваться. Но куда бежать? И как долго?
У меня не было в запасе бесконечности и ее не было у тех, кого я люблю. Я не хотела ждать, когда Кайл остынет ко мне, и я смогу вернуться, к тому же, двух лет в Академии ему для этого не хватило. Я не хотела застать старость родителей и увидеть сестру уже взрослой и чужой для меня. Я хотела быть с ними, я хотела видеть, как родится и будет взрослеть сестра, я хотела быть первой, с кем она поделится тайной, что ее донимает Сэм и что он ее раздражает, выводит из себя, просто бесит! Я хотела быть первой (ну, или второй, если она выберет маму), кто узнает, что Сэм поцеловал ее. Он говорил, что моя сестра будет упрямой, но в итоге поддастся его обаянию, и я верила, что так и будет.
Я хотела участвовать в жизни своей семьи, не причиняя им боли и лишних переживаний. А если сбегу, что почувствует мама? Лэрд прав, ее нужно беречь, и я не позволю ей не то, что плакать, а даже грустить. И я не хочу, чтобы отец, узнав о моем побеге, винил себя: не усмотрел, не заметил, не почувствовал, и так далее. Вдобавок, лэрд мог прийти и сказать, что он плохой мастер, что он выкупал его обувь из жалости, и что выставил бы ему счет, но его спасла дочь и теперь папа может остаться и в доме, и в мастерской.
А лэрд мог прийти и сказать. Да, мог. У меня даже сомнений не было. И он бы не подбирал слов, наоборот, он бы старался задеть сильнее. В первый же день, как мы с родителями ступили на земли львов-оборотней, Кайл предупредил, что его чуткий дядя мстителен и обидчив. Чуткость оказалась продуманной, а вот мстительность и обидчивость подтвердились.
Жаль, хотя…
Сожаление было мимолетным и машинальным, как сигарета в руках того, кто уже лет двадцать не курит. И как курильщик отбрасывает ненужную сигарету, так и я отмахнулась от сожаления. Самое интересное — это далось легко, стоило лишь захотеть. Так что спасибо замку, он сжег мои чувства к лэрду. Я помнила, что они были, я помнила, как пыталась вызвать ответные, я помнила все, но самих чувств больше не было, только смутная дымка грусти.
В тумбочках раздалось шуршание зверьков, потом сопение, потом удивленные выдохи, мол, как так: они уже не спят и так долго терпят, давая мне полежать, а я не ценю и не собираюсь их погладить за такую покладистость! И вообще, они всю ночь терзались ожиданием, а уже солнце в комнате, а я продолжаю их мучить и ничего не рассказываю про бал! Про самый настоящий, мой первый бал! Без них, не забываем о самом важном!
Спустя пару минут я услышала, как натягивается плед, которым я укрывалась, а потом мне в лицо удивленно фыркнули. Нет, ну какая наглость! Глаза закрыты, и никто их не ждет, и что, они зря карабкались? Опять возвращаться в ящик? В ту тесноту?
— Что? — я настолько удивилась мысленному возмущению своих питомцев, что открыла глаза, выдав себя.
Мне умильно усмехнулись две мордочки и от моего лица переползли к руке, чтобы вот, даже тянуться не надо, если поднимать лень, а гладить-то удобно. Ну, вот же, вот! А еще удобней, если кому-нибудь одному переползти на другую сторону, вот сейчас… сейчас… одну минуту, не надо так интенсивно дышать! Ежик переполз через меня, вздохнул, будто бежал всю ночь и ткнулся носиком мне в ладонь. Вот, теперь всем удобно!
— Колючие вымогатели, — пожурила я и погладила и ежика, и дикобраза.
Они не спорили, молча принимали ласку и пыхтели, чтобы не отвлекать меня.
— А вам что, в тумбочке действительно тесно?
Они вывернулись из-под моих рук, заглянули в глаза и кивнули.
— А почему вы молчали?
Глянули на окно, мол, а что им, на улицу уходить? Одним? Нет уж, лучше со мной и в доме. А толку жаловаться, все равно большего спального места нет.
— Будет, — заверила я.
И услышала недоверчивое хихиканье, напомнившее мне, что неа, я ошибаюсь, потому что скоро, когда у нас родится маленькая девочка, места станет еще меньше. Но это ничего, они, может, к тому времени чуть-чуть похудеют? Если постараются, то, наверное, смогут; хотя бы несколько грамм — это, наверное, можно стерпеть? Если один раз отказаться от завтрака, это получится?
— Не нужны нам такие жертвы, — не смогла удержаться от смеха, — а большое спальное место вам будет, иначе…
В глазах зверьков зажглось любопытство, и я решила признаться. Все равно скоро узнают. Это для мамы и папы нужно будет представить все так, чтобы выглядело правдоподобно, чтобы их не расстраивать и чтобы они не вмешались, а две колючки не проболтаются, мешать не станут, а наоборот, морально поддержат.
— Скоро я выхожу замуж, — приподнимаясь на подушках, сказала я, и меня тут же прижали лапками обратно.
Чтооооо?! Замуж?! Когда это?! А этот тигр не слишком торопится? Не слишком ли ему далось все легко?! Нет, это, конечно, мое дело, и они, конечно, отправятся следом за мной, но… а помучить его?!
— Помучить… — невесело улыбнулась я. — Помучить как раз и выйдет. Я выхожу замуж не за него.
Даа?! А кто… кто же этот счастливчик?! Нет, ну он определенно везунчик — и меня ему, и двух послушных зверьков! Кто же он?! Имя! Его имя! Не надо томить!
— Кайл, — ответила я. — И, возможно, Этан.
Ежик и дикобраз взвизгнули, услышав первое имя, и странно хрюкнули, когда прозвучало второе. Переглянулись и потребовали уточнить: Кайл или Этан. Нет, они оба хорошие, но надо же знать, за кого радоваться, кому будет завидовать клан!
— Да уж, завидовать, — вспомнив слова лэрда по этому поводу, погрустнела еще больше. Но так как колючки продолжали пытать меня взглядом, уточнила. — За Кайла я выхожу точно, а за Этана… не знаю пока.
Ежик и дикобраз обалдели от перспективы и недоверчиво поинтересовались: а что, можно сразу за двух? Можно не выбирать одного?
— Как оказалось, можно, но…
Дальше меня не слушали. Громко взвизгнув, они стали подпрыгивать на кровати, стараясь при этом не упасть на меня, чтобы ничем, даже случайным уколом, не омрачить внезапно свалившейся радости. Счастье-счастье! Радость-радость! А кому так повезло? А Керрае! А больше некому! Ла-ла-ла-ла! Ла-ла-ла-ла!
— Ну, хватит вам, — не знаю, как бы их голоса звучали в действительности, но мысленно песенка воспринималась коряво, как фальшивый фальцет. — Хватит, а то всех перебудите!
Песенки прекратились, на меня уставились две мордочки, которые вот если бы не такой радостный день, то точно обиделись. А потом мне снисходительно напомнили, что дома, кроме меня сони-засони итак уже никого нет, на работе все.
— Ну, тогда и нам пора, — потеснив зверьков, я решительно поднялась.
А те начали пыхтеть за спиной: с чего вдруг такая спешка? Я что, спешу увидеться с будущими мужьями? Не терпится их увидеть? А кого больше — Этана или Кайла?
— Вряд ли мы с ними сегодня увидимся, — ответила я.
Пока я была в ванной, они молчали, а стоило выйти, засыпали вопросами: а куда я тогда спешу? А зачем надеваю это красивое синее платье? А зачем именно так укладываю волосы? А зачем…
— У меня встреча с Йаго, — ошарашила их в очередной раз и получила целых полчаса тишины, за время которых успела не только позавтракать, но принести завтрак и им, наблюдая, как они без аппетита жуют. А еще я сто раз успела продумать тактику, как вести себя с Йаго.
Странное дело, но иногда, чтобы сделать что-то хорошее, нужно быть очень, очень плохой. Именно это предстояло сегодня мне.
Я знала, что Йаго придет, как бы его ни уверяли вчера, что я устала и что со мной все в порядке, он придет, чтобы убедиться. Не удивлюсь, если в волнениях за меня у него была бессонная ночь, но она пустяк в сравнении с тем, через что ему только предстоит пройти, и опять же из-за меня. Я не могла ничего изменить, я могла лишь сделать ему больнее сейчас, чтобы потом ему было проще. Ненависть и злость спрячут, прижмут его чувства, уймут первую, самую острую боль, и они же будут подталкивать к тому, чтобы скорее забыть, чтобы не копаться в воспоминаниях.
Я не ошиблась. Йаго пришел через час. Он злился на себя за то, что вчера дела вынудили его оставить меня так надолго. Он поверил, когда лэрд сообщил ему, что со мной все хорошо, что я давно дома, но все равно сорвался с бала и примчался к моему дому, чтобы проверить. Услышав мое дыхание, понял, что сплю и ушел, но все равно спать не мог. Волновался, что-то было тревожно, что-то казалось неправильным, и он еле дождался утра, чтобы увидеть меня, заглянуть в глаза и убедиться, что со мной все в порядке.